* * * * *,................................................................................................... !:)

Клаудио:
Цветы, оборванные в мае
снесла холодная река-
я счастья юного не знаю:
осталась в памяти тоска.
Я за житейскою решёткой,
пугаясь чуда, тосковал,
искал взлететь над миром звонко-
мой дух ограды не взорвал.
Побег не вышел... Взаперти
я, сам себя не разумея,
вотще пытался укротить
отмеренной судьбою клетью.
Закатом с толку сбит, запутан,
рассудком сумрачен и мутен,
едва страдая робким сердцем,
не ставя многого на кон,
я не горел, но разве грелся
не ведая огнистых волн.
Я на пути не встретил Бога:
неблагодатная моя дорога.
Смерть:
Почто необретённым дорожишь
сполна изведав з е м л я н у ю  жизнь?
В твоём нутре созрел делец-помощник,
который этот хаос мертвечины
собрав, опишет и оценит точно,
найдёт калитку в сад твоей кручины-
и соберёт обрыдлый урожай:
дрожи, листок, а гостя уважай.
Повелевая или пресмыкаясь,
умом стелясь в укор сердечной муке,
во снах рыдая, у распятий каясь,
сопя от страсти впитывая туки...
все, созревая, валятся мне в руки.
Клаудио:
Всё ж я не зрел, оставь меня.
Уже претит мне глупость оправданий.
В земной юдоли серая тоска-
хозяйка мне, наставница исканий.
Твоим явленьем с столку сбит, напуган,
я с чувством побреду обычным кругом.
Познав вечор твой натиск беспардонный,
я сердце прикипел к своим подонкам!
О, ты поверь: отныне мне иные-
не куклы да безликий скот,
но- милые, душевные, родные:
меня всяк ближний к общности зовёт.
Я научусь привязанности той, что
всему есть мера... Меж добром и злом,
стёснён обетом, ринусь напролом
отведать жизни небывало сочной.
Я повстречаю близких на дороге,
возьму что любо, возмещу своим,
чем обрету попутчиков в итоге...
(Видя недовольную мину Смерти, продолжает , всё сильнее пугаясь)
Вглядись, поверь: я, сильно изменившись,
не отлюбив, вернулся на своя...
Доселе, в торга суть не углубившись,
приберегал свой главный козырь я!
Смотри, вот здесь- былая переписка...
(Выдвинув ящик письменного стола, достаёт беспорядочную связку старых писем)
... Из клятв, любезностей, да плача...
Зачем я, пресмыкаясь низко,
себе сберёг ,от потрясений пряча?
(Швыряет пакет под ноги: из одного конверта вываливается письмо)
Тут спит любовь остывшая. В ответ
я, приземляясь или воспаряя,
позоря словом верности завет,
гордец, искал в своём тылу укра`ин,
к надёжному стремясь, отвергнул страсть,
боль, счастье, ненависть и власть!
Смерть:
Глупец! Тебя, дурак, я научу
жизнь почитать свою хоть малость,
которой крохотка осталась.
Замри, умолкни и внимай:
твои любимые сосуды
земное полнит, не рассудок
пустой кипеньем через край.
(Смерть своим смычком издаёт ещё пару одинаковых нот, затем останавливается у двери в спальню, что в глубине сцены справа. Клаудио- в полумраке, у двери слева. Из правой двери является Мать. Она не слишком стара. Одета в долгое чёрное бархатное платье, чёрного бархата чепец с белым кружевом, обрамляющим лицо. В тонких пальцах задата сумочка с вязальными принадлежностями. Мать безмолвно и медленно обходит покой)
Мать:
Вдыхаю сладостную боль
уюта. Горькая лаванда
меня с минувшим бытом ладит,
мою столь немужскую роль,
заботы, хлопоты, мой долг
и мимолётные отрады
вернула обозренья ради...
(У ларя)
Углы по-прежнему остры?
Висок разбил он прежде было
о край железный, сын мой милый
играя до своей поры...
Здесь я ждала его шагов
в ночи у входа замирая:
отбило два ,затем и три-
до смутной утренней зари,
у этого оконца с краю.
Сколь часто... Он того не знал.
А дни, как ночи не бывало,
я одиноко коротала
взбивая дюжину перин,
ухаживая за цветами.
День отгорал не дав уму
полезной пищи. Колесом
вертелись робкие догадки
да снов тягучие облатки,
которым вечно с материнством
дано в соседстве породнииться
дабы с неведомым мирским
улечься ниткой в гобелене.
А впрочем, мне не суждено,
вдохнув щемяще горький дух
оставленного очага, врнуться.
Я ухожу, я на минутку...
Клаудио:
О, матушка!
Смерть:
Молчи.
Тебе не воротить её.
Клаудио:
Ах, матушка, останься!
Позволь дрожащими устами,
что тонко сомкнуты в гордыне,
к тебе прильнуть. Я на колени стал бы
перед тобой... Припомнила о сыне!
Зови её! Держи! она не смеет:
ты убедилась в том, Ужасная,
её прину`див удалиться?!
Смерть:
Что не твоё, не трожь. Проститься
с былым  с в о и м  оказия тебе.
Клаудио:
Своё былое?...Сухо! Нет и нет!
Вот, если б корешки моей души
тянулись к ней, давно мне давшей жизнь,
божественный дарящей свет,
меня вздымали с наслажденьем ввысь,
дразня и радуя............Увы!

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,.................................................................................................. !:)

(Клаудио недолго, задумчив, прохаживается покоем. За сценой ,сначала издали, затем всё приближаясь, тоскливо и проникновенно наигрывает скрипка...Уже- горомка, как если бы скрипач  оказался тут же за стеной)
Клаудио:
Музы`ка там?
... о сокровенном говорит мне!
Безумие в рассудок проникает?
Сдаётся, человеческая скрипка
столь задушевно не играет...
(Уйдя вправо, останавливается, замерев)
Желанной дрожью пробираем,
утраты горечь ощутив,
я у обрыва замираю
надеясь ветхий скарб спасти-
и будто жизнь моя лихая
вся впереди, озарена:
унесена` листва сухая,
а зелень юности полна;
как будто матушка воскресла,
невеста милая жива;
по волнам синим плещут весла:
я, гость благой, любим и зван,
ребёнок- вновь, я с зайчиком играю,
парю в лугах среди цветов и птиц.
Не знают чувства свежие границ
пределы и запреты оминая!
Приходит время юношеских странствий
помалу открывая взрослый мир,
такой чужой, ликующий и страстный,
доступный хватке, сметкою творим!
Я ощутил бегущий в корках сердца
поток любви, питающий живых:
он исцелил юрода-страстотерпца,
сухую душу кровью окормил.
Музы`ка, грянь хатя бы на мгновенье,
владей, волнуясь, фибрами души-
пусть жизнь моя покажется везеньем-
времён стремину вспять заворожи.
Прожги насквозь меня горячим пеньем,
нарост невзгод былых развороши!
Свалить бы с плеч ненужный хлам сознанья,
побыть хоть миг без разума вериг:
верти, владей душою, созерцанье,
играй, дитя, из глубины твори.
Лечу домой, к себе, на крыльях звонких,
познав едва мне ве`домую жизнь,
её столь многозначимые формы,
что ранят насмерть,- тем и хороши.
(Музыка почти внезапно замолкает)
Умолкла та, что душу отворила
и увлекла в небесное горнило,
приблизила мой образ к Богу,
вела меня глубинною дорогой!
Кто сказку скрипкой рассказал,
тот заслужил медяк мой в шляпу,
вечерний нищий музыкант...
(У окна, что справа)
Тут нет его. Как странно...
Да где он? Посмотрю в другое...
(Идёт к окну, что слева. Когда минует дверь на балкон,  незаметно отодвинув в сторону занавес, является Смерть: смычок в руке, скрипка на тесёмке висит спереди. Смерть спокойно взирает на отшатнувшегося прочь Клаудио)
Клаудио:
Меня пленил неизъяснимый страх.
Твоя игра столь милою казалась...
А этот спазм, меня связавший...жалость!
На шее вервь. Убор твой -стыд и срам...
Уйди отсюда, Смерть! Чего желаешь?!
Напуган, я не в силах заорать.
(Приседает на корточки)
Не покидай меня, остаток жизни горькой!
Смерть, уходи, непрошеная гостья!
Смерть:
Вставай! Отринь постыдный страх.
Я не скелет, вглядись ты:
из хмеля Дионисова да пены Афродиты
Души Богиня- вот  к т о  этот прах! 
Когда в усталый летний полдень
с поникшей ветки вдруг срывался лист,
ты ощущал отверсту мою полость,
что сонный плод во зрелости мани`т.
Когда тебя переполняли чувства,
и сердце лучик счастья настигал,
бедой горчило трепетное чудо,
ты, увлёчён видением на бал,
считая мир своим уделом,
ущерба сил не замечал,
явилась Я из недр душевных
сильна и свя`та в совершенстве.
Клаудио:
Довольно! Здравствуй, коль явилась.
(Мимолётная пауза)
Зачем пришла, скажи на милость?
Смерть:
Я не из тех: меня мечта не носит.
Клаудио:
Что до меня, то листопаду- о с е н ь!
Заметь: допрежде плод падёт,
он до`пьяна пресытится нектаром.
Я не отжил своё. . .идёт?
Смерть:
Незрелый плод не хватки ветра ждёт!

(продолжение следует)

Перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,.................................................................................................. !:)

(У Распятия)
К Твоим стопам слоновой кости, знаю,
огню присягу истую кладут
ревнители, ища благих дерзаний,
преображенья собственного ждут.
Пожар сердец прохладе уступает-
приходят страх, стыдоба, покаянье.
(Отворив крышку ларя, склоняется над ним)
К вам, кубки хладные, уста
тщеславные блаженно никли.
Ваш звон ,узоров чистота
сердца пирующих будили:
как чарам вашим мне отдаться
в полон ваш чудный без остатка?
Ты, деревянная резная
доска богатая, желая
жаб, ангелов, орлов и фавнов,
павлинов дивных стародавних
твоих душой объять тоскливой,
отдаться образов приливу,
что рыба в невод я стремился!
Увы, впустую в волнах бился!
всё постигая маски ваши,
не души-зёрна, те, что краше.
Вы всё, что ждал я, заслонили,
меня, страдальца, закружили
оравой буйной гарпий мстящих
влекущих вдаль ненастоящим...
Я так с искусом породнился,
что Солнце видел через бельмы,
почти оглох, а жизнь сверстать стремился
из завитушёк клятв малопонятных,
полуосознанных,едва душе приятных,
без жертв, потерь, находок и добычи,
что книгу, смысл которой закавычен,
наполовину понят по прочтеньи,
чтоб явь искусству клянялась с почтеньем-
и все-то мои горести да страсти
готов мазками в раму века класть я,
в картину бутафорской доли
заёмным светом холст украсив голый.
Вот так, любя и бе`с толку страдая,
я в полусне был призраками битый,
рассвета долгожданного не чая,
вне естества в пустом капризе скрытый.   
Я обернулся- и всмотрелся в жизнь:
в ней непоседливость- помеха бегуну,
а твердолобость драки не решит,
бесчестных в рог хулой не гнут,
а праведнику выигрыш не светит,.
бессмыслице отвествует бедлам,
кошмары снов коснеют за порогом,
а Счастье- всё: урок, волна и ветер!
Так, умудрён и глуп, в разладе с Богом,
заверчен временем и неприметен,
я скоротал в каморке цельну жизнь.
Совета у сограждан не просивший,
я находил себя совсем не лишним.
(Вошедший Камердинер ставит на стол блюдо вишен, затем намеревается затворить дверь на балкон)
Клаудио:
Оставь. Иль ты напуган кем?
Камердинер:
Ах, мне не поверит ваша честь...(полушёпотом в сторону)
Они пришли сыграть тебе вечерню...
Клаудио:
Кто там?
Камердинер:
Пока я ем, я глух и нем...
Там сущий сброд созданий неприятных.
Клаудио:
Ах, попрошайки?
Камердинер:
Да...
Клаудио:
Тогда ты притвори
садовые воро`та- и ложись,
оставь меня в покое, умоляю.
Камердинер:
Ах, дело в том, что я, напуган,
ворота  п р и т в о р и л ,  н о  т е...
Клаудио:
Что "т е "?
Камердинер:
У Ж Е   в   с а д у   с и д е л и. На скамейке
близ Аполлона из песчаника. Их двое-
в тени, у самого пруда. Один
на Сфинкс верхом забрался, сам невиден
под кроной тисовой.
Клаудио:
Всё мужичьё?

Камердинер:
Лишь двое... женщина, одна,
не нищенка, одета старомодно.
Они похожи на лубочных чудаков,
сидят молчком и ,бельмами уставясь,
не замечают никого живого.
То не`люди. Пусть господин
меня не посылает к ним,
я не пойду к ним ни за что на свете.
Коль Господу угодно, этот сброд
исчезнет по`утру. Вот мой совет вам:
позвольте мне засовы затворить, а ров
водой наполнить. Я таких людей
допрежде не видал, глаза их
нечеловеческие.
Клаудио: Твори что знаешь,и- покойной ночи.
 

(продолжение следует)
перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,................................................................................................ !:)

Действующие лица:
Смерть;
Клаудио, дворянин;
его Камердинер;
Мертвецы: Мать Клаудио; его Возлюбленная; Друг его юности.

Действие происходит в доме Клаудио. Костюмы 20-годов предыдущего (ХIХ-прим.перев.) столентия.
Студия Клаудио обставлена в стиле амипир. В глубине, справа и слева- большие окна, окно посредине выходит на балкон, откуда  спускается лестница в сад. Справа и слева- одностворчатые лёгкие двери: справа, она укрыта зелёной сборчатой занавесью,- в спальню. У окна слева- письменный стол, при нём- кресло. У стены справа - готический, потемневший резной ларь, над ним- средневековые музыкальные инструменты. Почти чёрная от древности картина некоего итальянского мастера -на стене, задрапированной насветло, почти белой, с позолотой и лепнинами.

Клаудио (одиноко смотрит в окно; закат)
Последние холмы уже горят
окутаны эмалевым сияньем.
В златой кайме небесный алебастр
долину тенью хмурой укрывает.
Так рисовали прежде мастера
обла`чное подножие Мадонны.
Оплыла тьмой далёкая гора;
луга уснули в голубой истоме.
Закатный луч с вершиной отыграл,
вонзился в дол- и, обессилев, помер.
Тоскующему, мне, о сколь близки
те одинокие насельцы склонов,
кому в разор охват тугой руки,
чьи головы покой поклоном ломит.
А поутру чудесный веторок,
разут и дик, резвея, пробежит-
разбудит луговой народ-
и рой пчелиный божий закружит.
Природа им- удел и мастерская:
в стремленьях тварный брызжет естество,
то круговертью живность окрыляя,
то, утомив, клонит в невечный сон.
Помалу пятясь, золочёный шар
уж в изумруде моря утонул-
и озарил карминовый пожар
прибрежную порто`вую страну,
которая детей своих дари`т
наядам, колыбельные поющим-
народ хитёр и храбр, мастеровит
на кораяблях в погоне за насущным
наперекор теченьям и ветрам
нехоженого бешеного моря,
где душам уготована игра,
а на кону -безумие да горе.
Вдали ищу блага и вдохновенье,
тоскливый взор за горизонт вперяя-
но ,опуская очи на мгновенье,-
и на родной чужбине пропадаю
где выбурлила жизнь моя до дна
без горьких слёз и ярких увлечений,
где город тих, усадьба холодна,
и сути нет ни в службе, ни в учение.
(Несколько отступив)
Они уж свечи в спальнях зажигают-
и в тесных стенах запирают мир
из шёпота и сдавленных рыданий,
и прочего, что плен сердец хранит.
Соседи ближних любят от души,
и- родичей, что едут издалёка,
а коль беда над путником вскружит-
горюют те... Не то мой горький клёкот.
Они способны простоту словес
оборотить в улыбку или слёзы
не проскребая лёд семи небес
перстами, кровью пишущими розы.
. . .
Людская жизнь, что знаю я о ней?
Хотя на свет я видимо явился,
но с полотном так нитью и не слился:
станок ткача со стороны ясней.
Где брали те, иные- отдавали,
я, сторонясь, немел, и ,наблюдая
сберёг уста свои, незацелован,
житья сосцов ни разу не пригу`бил,
и болью истой не был колесован,
в исплаканной постели не проснулся.
О, если б из наследья естества
я хоть один благой порыв усвоил,
то б дух мой, окрылённый им, восстал
увлёкши за собой учёный разум
вдруг посвящён и осчастливлен сразу...
Он так болит! разорван думой в клочья,
оболган, высмеян и уценён.
К нему я грудью прижимаюсь ночью,
позором терпким опьянён,
к его крылу устами припадаю-
и, остлоп, без боли засыпаю.
. . . . . . .
Уже темно. Я вязну в тяжких мыслях.
Строка легка и рифма не прокисла,
но я устал- и мне пора ложиться.
(Камердинер ,доставив зажжённую лампу, уходит)
Вдруг лампы свет явил очам пожитки,
что я себе в дорогу приберёг
чтоб не идти, но попусту кружиться
среди осинок вымышленных трёх.

(продолжение следует)

Перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,.................................................................................................. !:)

Одиннадцатая сцена

Предыдущие без Мужчингы, Клоца, Державника, Науке.

Молодой человек: Убийство! Убийство! Вы их убили. Месть! Месть за Вождей! Месть за Убийство!
Голоса из толаы: ...Месть за убийство!
Калека: Мы невиновны: они сами того пожелали!
Горбатый: Бунт! На помощь: убёйте их. Казните смутьянов!
Второй заключённый: Дети и бабы избивали их. Убийцы суть вы, но не смеете людей умертвлять!
Морлодой человек: Месть! Долой убийц! Мертвы нажи Вожди!
Второй заключённый: Более чем месть! Они оставили нас высшими :из этих растоптанных лоскутов возвысилась Человечность!
Первый надзиратель: Вожди мертвы. Но отныне всяк да ощутит в собственном порыве их Дух ;вечно жива в нас их созидающая Воля!
Молодой человек: Мертвы, погибли Великие!
Первый заключённый: Они умерли за нас. Мы, малые, живы. В нас, малых, они продолжают жить! Настало время малых.
Первый заключённый: Миллионы жизней почались. Народ- в первую голову Народ! Чудо снизошло на Мир!
Второй заключённый: Не чудо- Деяние! Мы отныне не малы. Мы , товарищи средь всех народов земных, восстали сквозь Тьму к Свету. Отныне поворотили Великие весь Мир на борьбу с нами, его, Мира, страшнми врагами!
Молодой человек: В нами! Моя работа начинается!

Двенадцатая сцена

Предыдущие. Троица Революционерок спешно является.

Первая революционерка: Чудо явилось!
Вторая революционерка: Счастье нам!
Третья революционерка: Свобода грядёт!
Молодой человек: Иль не известно вам, что убийство тут лютует?...Счастье? Что это? Пока что ведомы нам лишь будущее да собственные желания!
Первая революционерка: Сравняйте с землёй стены вокруг города!
Вторая революционерка: Вы засыпьте рвы!
Третья революционека: Вы, люди, устремитесь в поля и взывайте ко всем:"Воля!" и "Братство!"
Вторая революционерка: Молнии грянули нам, принесли наказ: да братаются во всех краях люди!
Первая революционерка: Снова веселье льётся вон из жилищ.
Третья революционерка: Из лесов выходят неисчислимые массы незнакомого народу: они машут нашими знамёнами и ,там где встречаются с нашими, братаются в обнимку!
Первая революционерка: Слышите вы? Слышите гуд над нами, высоко? Телеграф несёт наш наказ всем друзьям земным!
Офицер: Мы с вами. Вы суть мы. Мы суть Народ. Вот руки наши натруженные, умелые: они заждались работы! Все свободные люди жетают трудиться!
Первый заключённый: Вот руки наши умелые, они пекут Хлеб!
Народ: Мы! Товарищи! Свобода! Жизнь!

Двое Заключённых, три Революционерка и Народ удаляются.

Тринадцатая сцена

Предыдущие без Заключённых, Революционерок и Народа.

Молодой человек: Вы печёте хлеб? Будете счастливы? Рожаете детей, творите семьи? За это умерли Братья? ...Желаете увлажнить всю Землю своим рабочим семенем? ...Я должен помешать вам! Вон, прочь от покоя ваших житух, пока те не застоялись! Долой ваше грубое счастье! На Свободу, к Вечности!
Офицер: Куда в Вечность?
Молодой человек: К Новому Сотворению!
Народ (невидим, громко): Хлеба! Хлеба!
Первый заключённый: Испечь бы, да с радостью, первую, единственную лепёшка,- в ней для нас ВСЕ творения...
Молодой человек: О брат, с каждым куском руды, извлечённом вами из недр земных, с каждым лоскутом кожи, что товарищи сознательно кроят, добавляете себе частицу Будущего. Но вовеки новая горечь не покинет нас. Вечно охотиться новым людам повсюду на Земле, подгоняемы ею к новым броскам в Грядущее!
Офицер: Возрождение Человечества!
Молодой человек: Более того! Всё. Высшее! Новорождение! Новорождение Земли! Новорождение всего Мира!
Первый заключённый: Мы, труженики Мира! Приступаем к Работе! (Удаляется)

Четырнадцатая сцена

Предыдущие без Первого заключённого.

Дама: Конец пришёл миру этому. Убит цвет мой. Кончился путь мой!...Ничего не поделаешь. Я, свидетельница! Я пока жива! ..Руки не поднять мне... Пропали дома. Вот лес, тёмный лес кругом. Волосы встают дыбом, когда помыслю только, что конец мне пришёл. Погибну за вас.
Офицер: Я с тобой.
Дама: О, ты останься. Вся я не жилица. Я миновала все ступени темнейшей жизни, а теперь забуду, что прежде узнала- и в следующей жизни утону. Вы, те, кто выше меня, забудьте обо мне. Я вами исчезаю.
Офицер: Я не выше. Я отказался от своего насилия. Теперь я обычный мужчина. Я живу с тобою.
Дама: Волчицею я стала. Оставь меня. Зови волчицей.
Офицер: Я с тобой останусь. С тобой стану рыть землю. С тобой, работая руками, забуду токи прошлого. На тверди земной с тобою станем править сроки от весны до весны. На тесном поле, вдали от великих годин. Малыми и незаметными станем. Забытыми Утренним Райхом, на который уповали мы.
Дама: Простой мужчина. Великий ад- позади. Все люди зрят Звезду. Иди ко мне, ты Самозабытье!
Молодой человек (Офицеру): Станешь ты хуторянином. Тихо устроишься. Прошлое жарить, Мир тормозить! Тайно!  Итак...мы противники?
Офицер: Не противники! Завтра вместо меня явятся на свет новые. Я самый малый. Я желаю затеряться в труде ради вас. (Дама и Офицер удаляются)

Пятнадцатая сцена

Молодой человек и Анна.

Анна: Ах..никогда не забыть! Никогда! Барабанная дробь и Смерть!... Новое Человечество ,ты являешь свой рассветный Лик из Тьмы. Знаешь Ты, как гореть и возрождаться в крови. Сила Твоя влечёт меня дальше. Я иду.
Молодой человек: С нами!
Анна: Возраст не помеха.
Молодой человек: Я впереди. В эту годину родился я.
Анна: Весь мир пред тобой. А сколько мне осталось?
Молодой человек: Идём, твоя жизнь началась заново. Мы товарищи. А не почувствую твоей руки на своём плече,- не обессудь: нам идти дальше! Наш путь земной далёк.

Конец.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,................................................................................................... !:)

Девятая сцена

Предыдущие. Науке.

Науке: Измена! Вот они! Держите их! Долой обманщиков. Бейте их вволю, жуликов: они принесли вам несчастье, они каждого сделали несчастным! Убивайте их! Они навирали вам. Они виновны в том, что с голодухи вы дошли. Они виновны в том, что вы с бюргерами не миритесь. Без этих будет вам сытная и спокойная житуха! Бюргеры покруче вас: вы побеждены! Убейте ложных братьев- в этом ваше единственное спасительное оправдание перед бюргерами, иначе вам придётся плохо.
Мужчина: Народ, услышь меня! Обыватели побеждены.
Науке: Ложь, они на марше вот-вот войдут в город.
Мужчина:Мы с вами, вместе и заодно, сильнее обывателей всего мира!
Калека: Кому бы поверить?
Горбун: "Мы"? Кто это "мы"?
Клоц: Мы- суть все тут, все народы земли, те, кто работать, думать, жить желает!
Науке: Шпион! Агент!
Голоса из народа: Удалить! Убрать это! Докажи!
Наауке (старается вклиниться): Народ! Герои!...
Голоса из народа: Долой этого мужика! Он врёт нам в лицо!
Женщина: Он предатель!
Анна: Он провёл обывателей в город!
Науке: Они доставили вам Провиант!
Народ: Продовольствие! Поесть!
Клоц: Ложь! Враньё! Они ничего не доставили вам: вы убедились в этом! Ничего! Вы голодали  ибо этого желали они!
Науке: Народ- победитель...
Народ: Мы не победители. Он лжёт. Долой!
Державник: Оставьте его! Он просто слаб и нетвёрд! Мы виновны , мы, земные дети, мы, звёздные братья, мы, пробудившиеся. Пожертвуйте нами- и обретёте Победу!
Молодой человек:  Вы спасители?
Державник: У нас нет оружия. У нас нет хлеба!
Молодой человек: Как вы спасаете нас?
Державник: Пока что мы парим слишком далеко от вас. Возьмите нас, добейте нас, коль вам угодно. Убейте нас, коль желаете убедиться в том ,что наши души живут в вас, в Человечестве! Поглотите нас. Пусть мы исчезнем под вашими ногами и кулаками- и вы обретёте наше оружие.
Молодой человек: Ваше оружие?!
Клоц: Наши Воли.
Мужчина: Наши Помыслы, Наше Дело суть Ваш Хлеб!
Женщина (продираясь к братьям): Нет! Нет! Слишком! Остановитесь. Не надо жертв! Только живите, Друзья. Мы вместе прошли ужасами мира,- и вам ли теперь погибать?! На этот раз не оступитесь, не уроните ваши помыслы в явь. Останьтесь! Слишком страшна эта последняя минута!
Мужчина: Нет, Женщина, мы не отшатнёмся. Наш Путь сто`ит наших жизней.
Женщина: А твоё Творение? Сколь Оно сто`ит, коль ты -мёртв?!
Мужчина: Оно пребудет и без меня.
Женщина: Смерть- Жертва?! Коль ничто иное не правит, быть Земле пустыней!
Мужчина: Нет, Земле быть Утренним Райхом (Державой Грядущего- прим.перев)! Лишь ради Грядущего сто`ит нам верить и творить!
Державник: Это моё последнее слово, я сказал: Самопожертвование. Я молвил по Закону. Теперь я, как прежде- животное для алтаря. Быть Закону. Неминучему. Грешно увиливать. Последний раз, иного не представится. Мы должны взойти.
Науке (Народу):  Глядите, зашушукались! Вы видите, вот- враги: долой этих! Послушайте меня! Пока они живы, вам ни за что не помогут. Это враги! Они говорят не так ,как вы. Не видно что ль: вра-ги!? Послушайте, что говорят, всмотритесь в них!
Народ: Они говорят не так, как мы: странно. Они чужаки.
Клоц: Народ, ты медлишь. Поверь, это наше последнее слово:  от Тебя мы не ждём пощады.
Голоса из народа: Вон из города! Уходите!
Мужчина: А ваша Борьба? Вы сдадитесь на милость? Обыватели навалятся сверху- и снова поработят вас!
Народ: Бюргеры?
Державник: Кто вы? Подумайте, чего вы достойны по праву рождения! Подтянитесь поближе, сюда, пинайте нас- и всмотри`тесь в себя: вы вдруг осознаете, что Земля- ваша, и Фабрика- тоже, и Нива- ваша, как ваши - собственные руки! ЭТО вы ЗАБЫЛИ. Вы донельзя истощали. Вы при смерти от старости. Туда устремитесь, в шумящие заоивные луга вашей юности. Стремитесь ввысь, над собой. Подступайтесь к нам, забудьте рабский страх :мы не господа вам. Никак иначе не отринуть вам душевного косоглазия. Народ, твой Разум , твоя Сила явится ценой нашей Смерти! Тогда одолеете вы бюргеров!
Народ (исступлённо пугаясь): Бюргеров!
Науке: Чего боитесь бюргеров, которых не видали? Эти вот- против нас! Вы заискиваете перед обывателями? Вот они и суть ваши обыватели!
Клоц: Народ, вот мы, пред тобой. Вы ждали Насилия? Примените его к нам! Вы голодаете? Разорвите наши пасти! Вы ещё думаете, что мы- вожди? Желаете узнать, кто мы? Выложу вас всё, Самое Сокровенное! Сегодня приснилось мне ,ибо, сняв засовы, мечта вызволила разумение, что я один из всех: мне привиделась наша Правда, наша Явь. В зале с гладким полом увидал пред собой я , скорчившийся, Повелителя Людьми, Жреца Кровавого. Что думалось мне тогда? Об истинном правосудии, которое постановило разделаться со мною. "Авто мне, быстро!" взревел Властитель. Почувствовав себя весьма польщённым, я по-лакейски опрометью выбежал вон из дворца. Я выполнил приказ- и проснулся.  Вот ,пред вами, я, а вот- вы. После такого сна осталось ли у меня право трудиться ради людей?
Голоса из народа: Предательство! Они продали нас Господам! ...Нет, не троньте его: это ему всего лишь приснилаось!
Клоц: Только приснилось?! Но Худшего вы ещё не узнали. Вот покажу вам. (Показывает народу пустую пригоршню как если бы в ней нечто есть) Догадываетесь, что` мою ладони скрывают? Эти? Секретные документы, Сводки, Дружескую переписку и Планы Господам-Управителям, вот что!
(Народ гневно волнуется)
Мужчина (тихо, Клоцу): Что у тебя в пригоршни?
Клоц (тихо, Мужчине): Ты знаешь...ничего! (громко, Народу) Народ, итак швыряю я эти регалии чести и богатсва к Твоим стопам! Топчи их, они суть твой Внличайший Соблазн! ( широко разбрасывает нечто невидимое поверх народных голов; Народ тянет руки вверх, защищаясь и хватая нечто)
Некоторые (полухор- прим.перев.): Осторожно, он подкупает нас! Подлец!
Некоторые (второй полухор- прим.перев.) Где оно? Кто хоть что-нгибудь поймал? Ты получил?
Весь Народ: Ничего нет! (Взрываясь от гнева) Ложь!
Науке (верещит): Они довели вас до голода!
Голоса из народа: Кто они? Чужаки. Лжецы. Предатели. Они ничего о нас, о нашем не знают. Они примазались к нам, оседлали наши хребты.
Горбатый: Смотрите, какие осанки!
Калека: Смотрите, как они бесстыдно легки`!
Науке: Народ, они солгали, что накормят тебя! Они не дают ходу нашим Спасителям. Они обидели, победили бюргеров.
(Ропот народный нарастает)
Державник (перекрикивая шум): Не победили. Мы не побеждаем. Нет в природе Победы! Прочь со Свету победу! Мы- не воины, Мы- Люди!  Не победа освобождает вас, но собственное Осознание!
Народ (громче, волнуясь, наступая): Смерть!

Девятая сцена

Народная толпа сминает Клоца, Мужчину и Державника, плотно обсутпив, бьёт. мнёт их)

Анна (вырываясь вперёд): Как, они будут казнены!? Не вынесу больше этого, этих жертв! Я с вами. Хочу погибнуть вместе!
Женщина: Освобождение! Почему мы нерадостны? Мы вызволяем их!
Первый заключённый: Нас слишком мало!
Женщина: Тогда умрём с ними.
Анна, Женщина, двое Заключённых, Офицер: Братья, мы умрём с вами! (Рвутся в эпицентр расправы)
Клоц (обеими руками сдерживает их): Нет, останьтесь! Вам -жить! Наша Жертва- идли Путём Свободы со Всеми и наставлять каждого!
Молодой человек: О, поток во мне! Знали мы подобное прежде? В нас бурлят Воли!
Мужчина (Народу): Ещё шаг - и я стану таким же, как вы, а вы станете таким же, как я.
Народ: Позор! Он дразнит нас!
(Мужчине вяжут руки)
Державник (Мужчине): Это грех твой, и твоё право. Твой последний гордый грех!
Мужчина( со связанными руками): Я боюсь Смерти. Но умираю за вас. Из тьмы тысячелетней упала в меня искра , швыряю её далее - пусть горит в вас!
Народ (внезапно устрашившись): Хватит крови, Братья! (Братьям) Чуда! Единственное Чудо сотворите Волею вашей!
Державник: Быть тому. Народ, отныне и Воля, и Чудо не наши, они стали Твоими.
Старик: С нами чудо? Тогда нам- не умирать, значит, мы во`льны жить?
Мужчина: Народ, ты подавил нас, так празднуй же свой День.
Клоц: Всемирный Праздник! Народ, Ты свободен. Во всех краях Труд покоен. Ныне наберись новых сил на завтра!
Державник: Всемирный Праздник! День Мировой Радости! Наша Жертва- зачин  народному гулянью! Пляшите и гуляйте! (поверх голов вдаль) Наша Жертва: нею Ты примешь чистоту и силу Рассвета!
Молодой человек: Всемирный праздник!
Народ (волнуясь): Мировой день отдохновенья!

От товарищей в народ распространяется волна радостного возбуждения.

Молодой человек (полулёжа на земле): Мировой праздник! Я радею! Мировой покой! Мои руки зают. О, как давно это было. Снова вижу: каждый стебелёк растёт и колышется. Высо`ко за облаками - нежно-голубое небо! Мир покоен! О, дружба, всемирная солидарность!
Народ: Мировой праздник!

Оргия пульсирует. Все бродят, сталкиваются, схлеётываются, обнимаются попарно и валятся в траву.

Науке (гуляя безумно как и все меж всеми): Выпиты бы!
Старик: Нечего выпить!
Науке: Напившись удовлетворимся, тогда и поиграем! жертва! а то забыли?! Они сами нам давались! Жертва, она нам обещана!
Горбатый: Смертная казнь! Нечего поесть, так хоть посмотрим!
Народ (ещё сильнее оргазмируя): Да, да! Казнь!
Клоц: Народ, ты познал свою мощь!
Мужчина: Народ, твоя новая жизнь началась! Последнее насилие -нам!
Державник: Народ, отныне ты не нуждаешься в поводырях. Мы уходим. Напоследок приказываю: разрушив, твори!
Народ: Долой вождей! теперь мы сами- Сила!

Десятая сцена

Барабанная дробь. Народ окружает Мужчину, Клоца и Державника, бьёт их.

Народ: Пали!... Мертвы!
Молодой человек: Мертвы! ...Мои братья... мертвы!
Горбатый: Где они? Не вижу!

Трое (Мужчина, Клоц и Державник) исчезают под кулаками толпы. Народ месит одежды казнённых.

Горбатый: Они пропали!
Старик: Что вы сделали! Осмотритесь! Стойте! Вы ослепли! Месите  лохмотья!

Народная оргия быстро прекращается.

Молодой человек: Где они? Мёртвые? Не вижу!
Народ (в ужасе замирая, осматривает лохмотья. Раздаётся мощный крик отчаянья): А-а! Насилие!...
Науке: Быстро обшмонаем карманы: может, там деньги...(копается в карманах; с полной пригоршней денег) Ага! наконец моё будущее обеспечено! (убегает)
Первый заключённый: Мразь, что ты наделал! О, ты Глупость, завтра деньги не понадобятся!
Народ: Насилие!...Мы пропали! Конец!
 

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,................................................................................................... !:)

Двенадцатая сценаЖенщина.

Женщина (одна): Недоверие...голод...Вокруг меня кишат, вращаясь воронкой, образы судорожно грызущихся людей. Шум. Слышу, чёрный ветер ночи разносит обрывки воплей. Как выбраться остюда? к другим... Слышите вы меня, там? Могу ли хоть слово добросить вам поверх стен? Сумею ль тысячью тайных троп , наперекор буре, донестись к вам? ...Ах, вот он, язык, рекущий вам! (Подымает с полу брошенную Науке листовку) Бумага. Пропечатана. 
Призыв...ах, и это помогает? Спасает это? Занаете ль вы, куда заведут сам? (читает) "Народ! Твоя счастливая година пришла! Возьми свои права. Сам себя надели свободой, которой, ты чувствуешь, достоин" (прерывается) Чёрным по белому: челюсти строк хищно ухмыляются...Подлог! ...Тут, в начале, до`лжно значиться "Человек!". "Человек"- только это меня подвигнет, тогда` поверю! "Человек, наделись Свободой". Я вижу, что` вместо: Подлог! (читает) "твой противник протягивает руку...он не твой противник...они не противники твои...Приступи к работе...сегодня вечером большая раздача средств существования...Признаки покорности...борьба окончена..." (комкает листовку) И я -среди тысяч хватающих эти листки рук.
Эти слова ввалились в усталые, беспомощные глаза: мужчины читали это женщинам, женщины всхлипывали, на что-то понадеявшись! О, хоть бы, хоть бы Пламя вылизало с этих листков Ложь, прежде чем та выжрет кровь людскую! Человек! Человече, обрети сам себе Свободу!
Человече, ты- в Темноте. Мрак- твоё жилище. Ты отворяешь пасть наружу из норы только бы пожрать, нечаянно глотая капельки Света. Ты ведёшь род свой в горчайшей ночи, а пылающий Луч проносится мимо! Человече, Дух твой парит в лучах! Взываю к Духу твоему! Человек, я кличу Любовь твою! Человек, вырвись из себя! Услышь меня, Рабочий! Ты пресмыкаешься денно, ты, сознательно дрожащее Дерево, корнями приросшее к Машине. Рабочий, Дух- в тебе, ты- Человек! А ты, тиснешься денно к письменному столу что увечная ветвь- и считаешь; человек, брось: пусть твои книги исчезнут! Ты, стоишь денно на кафедре и проповедуешь беднякам. Человече, вдохни Свет в речи свои братьям.  Мужчины, Женщины, Рабочие, преследуемые, ведомые, вы, суть в темноте, на фабриках, в каморках, в голоде, ещё не осознавшие себя - вон из Тьмы. Взываю к вам. Летите сквозь Свет. Вы суть Свет. Оставьте Тьму позади! Братья, Сёстры! Возвысьтесь над нею! Свобода! Люди! Свобода! (падает)    

Тринадцатая сцена

Женщина. Мужчина.

Мужчина (входит справа): Возлюбленная, душа моя, плоть моя, подруга моя! Позволь мне поднять и тебя крепко прижать к себе. Гладу тебя. Кладу голову тебе на грудь- и слышу твоё дыхание. О, молви мне. С моего пробуждения мы оставались спутниками. Ты оттолкнёшь меня когда ослабею- и высмотришь другого. Ты была тверда, твоё упорство влекло меня вперёд когда недоставало мне собственных сил. Ты уверовала, и я- за тобой. Моя любимейшая, мой Человек, Сестра моя, моя Женщина, моя Дружка! Теперь прижмись ко мне , теперь протяни мне свои нежные ладони. Мой час, мой урок пробил. Я отправлюсь, омоюсь кровю. Умирать. Знаю это. Ничего иного в дорогу мне не надо, ничто не поможет мне. Враг -меж нас. В городе повсюду. Я всюду пинал его, не в силах ухватить: он невидим. Это уже не Измена! Не одна проруха. Они побеждают! Они сносят Город! Они пронзают плоти и воли, кромсают их. Это- Закат.
Женщина: Мой любимейший. Это и мой урок, моя година. Что ты сотворишь?
Мужчина: Город- или я! И, наверное, когда взорву свою жизнь, подвигну за собой их, пробуждённых жертвой братьев. Знаю, нашё дыханье озарит людей- и те устремятся, пламенея, к Свободе!
Женщина: Воля твоя- моя воля.

Четырнадцатая сцена

Предыдущие. Больной.
Больной корабельный пленник выходит из укрытия.

Корабельный пленник: Наконец нашёл вас. Из армии обывательской направили меня к Звёздным Братьям.
Мужчина: Ты ли это? Видел нас на корабле, не знаешь ,что ль: мы не торгуемся и не предаём! Бюргерское послание нам -пустой звук. Ты состоял в нашей Общности. Почему переметнулся к обывателям-врагам?
Корабельный пленник: Не переметнулся. Я верен вам. Я из малых, на меня не падёт вражеское подозрение. Я принёс вам добрую весть: враги , прежде- лес стальных стволов, уж не настолько крепки. Армия слабеет. Тысячи женшин из народа стыдят бюргерских солдат. Мужчины сжимают кулаки, да и только. Ораторы в окружении масс обращаются прямо к строю ,позоря оружие. Армия бюргеров колеблется. Мы нашёптываем им, врагам, сомнения- и находим новых друзей. Ваши городские друзья по-прежнему верны. Мослушайте меня: соберитесь с силами, решитесь на вылазку, на последний день насилия- и вы одержите победу над обывателями!
Мужчина: Ты пришёл другом. Но ты заблуждаешься: мы пребудем на своём.
Корабельный пленник: На своём? Вы настолько слабы? Вот что скажу вам: даже малой силой ,если не промедлите, одержите победу над этим войском.
Мужчина: Мы непреклонны.
Корабельный пленник(Женщине): Помоги ты мне. Женщины там неудержимы в своём порыве.
Женщина: Стены падут.
Корабельный пленник (Женщине): Они оттесняют войско. Вы должны раздавить его. Постарайся, ты, чтоб твои мужчины боролись.
Женщина: Взываю к ним. Знаю, что есть иные ценности кроме победы. Я не к борьбе кличу.
Корабельный пленник: Вы не желаете побороться? Тогда идите к нам. Созовите братьев. Пусть все будут сообща. Переодевшись, покиньте город подземным лазом. Смешайтесь с народом, проникайте в армию: сейте страх и сомнение в народе по ту сторону стен и в сердцах солдатских. Вы можете это: уже свалили одну Мощь- сейте раздор в этой.
Мужчина: Нет, такова воля наша: мы пребудем на своём.
Корабельный пленник: Так выслушайте моё последнее слово, друга, пришедшего по-братски спасти вас. Уходите, уходите! Вам только город покинуть. Мы укроем вас. Спасём вас. У нас, по ту сторону стены и рвов, во широком поле вы пребудете в безопасности. Тут ,среди бездеяния, найдёте верную смерть, на горе нам и городу.
Мужчина: Наша сила не в кулаке. Наша сила в непротивлении.
Корабельный пленник: Знаю только одно: вашу братскую Любовь; не знаю, сколь сильны вы. Большем настаивать не буду. Но в том, что вы остаётесь, не боретесь- ваша Гибель!
Женщина: Вернись, передай им, что мы не боремся. Скажи это всем ,кто готов услышать. Знаю, наше Бездействие окажется бо`льшим, чем битва.
Мужчина: Передай им, что ты указал нам Смерть. Мы пребудем.

Пятнадцатая сцена

Предыдущие. Анна.

Анна (входит): Друзья, почалось! Первые фабрики стали!
Мужчина: Наконец! (Корабельному пленнику) Торопись! Быстро, к своим. Передай им от нас: "Работа почивает! Оторвите свои руки от машин, протяните их нам! по всей Земле, разом, обнимитесь, братья...Теперь мы непреклоннее прежних. Это- последний сполох: насквозь!

Конец третьего акта.

Четвёртый акт

Сцена- та же,что в третьем акте.

Первая сцена

Науке. Вождь обывателей. Трое обывателей.Науке входит. С ним- Вождь и троица обывателей.
 
Науке(обывателям): Вы увидите это, вы поверите в это! Говорю вам! Я обладаю великой Мощью, я повелеваю Волями. Вы ещё это не заметили? Вы пока сомневаетесь во мне? Вы держите меня за обычного мужика? Говорю вам, я способен, я обучен Всему: знаю,как Это делается, я видел это во время нашего Пути. Стоит только захотеть- и Всё будет. Народ? Желаете вы, чтоб народ сдал, снова впрягся, чтоб они по-прежнему будто телята-сосунки за вами увязались? Момент. Я протяну руки вверх, закричу, помолюсь- и через минуту всё сделается само собой!
Вождь обывателей: Не понимаю этого... Коль ты сделаешь, что нам тут наобещал, то будешь вознаграждён. Но мы поверим тебе в последний раз. Мы часами кряду блудим по городу- и не понимаем, почему у нас ничего не выходит. У нас полно всякого добра, мы сильны, вооружены, способны всё тут сравнять с землёй или подчинить себе- и ничего у нас не выходит. Сопротивление этих подтачивает нас. Мы на пределе. Теперь мы должны одержать победу- или боролись впустую.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,................................................................................................ !:)

Седьмая сцена

Державник и Мужчина быстрым шагом выходят на сцену

Мужчина: Этим путём идут они, вне сомнения.
Державник: Ты уверен, что это был Науке?
Мужчина: С врагом!
Державник: Что это значит?
Мужчина: Измена! Город предан!
Державник: Предан?
Мужчина: Предан. Больше того, это непостижимо: одним из наших. Мы преданы!
Державник: Хуже! Мы суть тоже предатели!
Мужчина: Невозможно! Вместе! Сумашествие! Откуда мы явились? Откуда у нас право на жизнь? Коль это случилось, остальное не имеет никакого смысла! Коль такое возможно,  нет никакого смысла в нашем прошлом. Тогда мы все -изменники, предатели!
Державник: Ты прежде был уверен в смысле. Но, возможно, мы оказались небрежны, пожалуй- высокомерны. Непонимание есть измена. Возможно, нас обуяло непонимание? Наверное, мы проявили недостаточно любви?...Всегда коль урок велик, случается измена. И её, непременно, до`лжно превозмочь.
Мужчина: Как?
Державник: Умалить её. Измена всегда направлена против персоны, и только. Но предал ли ты народ? Это невозможно. Нам следует свести из мира вон предательство.
Мужчина: Но измена уже свершилась.
Державник: Мы встретим, перейдём им дорогу, мы опередим их, мы переубедим их. Мы подставимся им.
Мужчина: Вести дела с врагами, бюогерами, генералами?
Державник: Нет, не дела вести. Мы дадимся врагу. Он ринется- мы откроемся настежь. Он потребует разоружения- уложим винтовки к его ногам. Денег желает, отдадим ему все ;продовольствия- накормим последним. Нужны ему наши жизни- предложим себя в жертву. Ему, врагу, не останется что потребовать. Он, куда деваться, уравняется с нами.
Мужчина: А народ?
Державник: Мы возвратим ему то, что приняли. Мы вернём ему наших братьев, но пока один из них -среди врагов, бросимся вместо него: предложим врагу себя в жертву! К врагам! Я перечёркиваю вражий наскок. Я бегу городскими улицами- и коль почую дуновение мещанства, стану поперёк ему, как человек, напрочь отринувший Прошлое. Я иду к врагам Путём Самоуничтожения (Самоумаления- прим.перев.)

Державник удаляется

Мужчина: Ты идёшь Путём Любви. Я иду к Народу, Путём Разрушения.
Восьмая сцена

Мужчина. Клоц.

Клоц (врывается): Я бежал к вам через весь город.
Мужчина: Отлично, ты явился! На твой взгляд, как думаешь: народ созрел?...
Клоц: Соскочи с мысленной жерди, друг! Мы должны работать,каждый из нас не покладая рук, среди них, иначе всё пропало! Из подвальных дыр явился я сюда, из безнадёжных закоулков, в собраниях искал вас всех. Они грабят: люди убиты, некоторые товарищи- также. Грабь самую малость. Спичка- уже имущество. И притом работа ведётся. Невидимая рука черпает массы и направляет их против дома. В двух шагах рядом течёт прежняя, неменяющаяся жизнь.
Мужчина: И всё - на руку бюргерам?
Клоц: Да, всё на руку врагам. Если прежде, чем бюогеры ринутся в город, не станется перелом, тогда народ потерян. Всё будет изрублено, колесовано, Свобода распята.
Мужчина: Товарищ, а ведь то, что творится, должно было состояться. Как долго народ угнетали? Веками из-под спуда стремилась наружу Свобода!
Клоц: Нет, нет, нет! Худшее наступает, отвратительное: рабский бунт. Свободе быть умерщвлённой навечно. Мы ещё ничего не сделали из намеченного- теперь должны сотворить всё.
Мужчина: Всё, товарищ? Да, всё- единым махом.
Клоц: Измена! Кто молвил "всё или ничего", обмыслил всё -и остался ни с чем? Ты должен идти вперёд, шаг за шагом, жизнь свою швырнуть, да , безрадостно, на алтарь задуманного, ради цели!
Мужчина: Но они рушат всё, ты доложил мне! Грабёж! Они убивают! Что осталось от непреходящей человечности, от нашёго божественного предназначения, от  жизненной свободы, ради которых мы явились сюда? Сброшен с пути, я обращусь к людям!
Клоц: Нет, ни за что! Не перечь им. Если ты, сдерживая их, станешь проповедовать им Свет, то послужишь Тьме.
Мужчина: Но убийства! Убийцы служат Чорту!
Клоц: Нет, они служат Богу. Они должны опуститься чтоб познать Низость. Они должны вываляться в грязи чтоб обрести способность видеть Чистоту.
Мужчина: Но к чему они рушат себя? Мы, мы суть братья общности. Мы боремся ради Человечества. Но их жизни -ложная жертва: ради чего?
Клоц: Тожа ради Человечества!
Мужчина: А мы?! Что нам делать в таком случае?
Клоц: Жертвовать собой.
Мужчина: Сойти вниз? Избавившись от ноши мира?
Клоц: Нет, именно с грузом всех небесных сфер на плечах. Не спуститься, но выйти в люди. Стать такими же как они.
Мужчина: Как? Убивать с ними? В какую разящую колесницу направить мне стопы?
Клоц: Не убийство, мы же не лишаем жизни. Нет, раскиньте руки -и плывите в людском потоке. Ты усилишь волну прибоя, живущего и дерзающего с тобой!
Мужчина: Но мы суть вожди.
Клоц: Пристушайся к голосам, что проникают из темноты на свет дня. Услышь тайну земную: нет вождей. Вождество есть Измена! ты должен стать частью, малой ячейкой народа, ниточкой народных мускулов.
Мужчина: А Цель? Вечность? Рок, которого не избежать? Свобода?
Клоц: Мужчина, только к ней стремись! К Окончательному, Высшему ,к Тому, Что породило нас. Но -через наши непрочные, временные, ущербные тела, через трудности малого, сквозь пот грехов. Всего желай, последней, окончательной Воли Человечеству, столь великой, что Та Сама способна Земной Шар увлечь в простор- желай того, и знай, что должен ,начав, продолжить дело ,да- от народа в народ, из города в город , от человека к человеку. К безбрежному Счастью людскому да устремимся посредством разрушения людских отдельностей.
Мужчина: И ты полагаешь, что дело пойдёт легко? Идея стискает нас подобно проволочному панцирю : мы неспособны разоблачиться, не удивив своё окружение.
Клоц: Вызволи Идею из панциря, никого не удивляй, выберись сам. Нажу жертву обязаны мы принести, самих себя бросить на алтарь.
Мужчина: Удалиться?
Клоц: Много больше: отдаться Бытию! Мы были вождями, стремились всё выше, излучали потоки всем и вся дабы своротить массы. Мы согрешили! Мир онОвится. У нас больше нет права быть. По нам накатом, прибоем явится Свобода. Не мы уж вызволяем людей: они, ступая по нашим телам, пойдут к Ней. Наше самопожертвование есть Последняя Правда и наше Первое Дело. Взойдём на алтарь, пропадём- ради и посредством Народа!
Мужчина: Исчезнуть в Народе...Мир, откуда мы явились, исчез.
Клоц: Самопожертвование наше- вот твоя Любовь! Нашей крови - в них течь, и тогда-то биение наших сердец подвигнет народ боговым порывом.
Мужчина: Самопожертвованием Мир онОвится!...Что ж, побегу с ними? беснуясь, по улицам, взламывая двери? стану кричать за компанию "голод!"?
Клоц: Крича о голоде, не забудешь Свободу.

Девятая сцена

Предыдущие. Народ вовне. Затем -Женщина. Две группы народные. Старик. Горбун. Калека. Юноша.

Народ вовне: Голод!

Женщина врывается на сцену, с ней и за нею- рой людской: подростки, старики, мужчины, Горбун, Калека с обоими Заключёнными.

Женщина: Всё пропало! Пропало, коль не спасём! Вожди слабы и продажны. Бюргеры в городе: на всех перекрёстках торчат они с вождями за компанию предавая народ как отрясая орехи с веток.
Голоса первого полуроя: Сюда! Скажите вы!
Голоса второго полуроя: Почему вы первые? Мы вас не знаем!
Голоса первого полуроя: Женщина! Ты ведь знаешь, где поесть!
Голоса второго полуроя: Вы ответите головами за всякую ложь!
Голоса первого полуроя: Вы ответите головами за всякую измену!
Мужчина: Измена и Ложь, они среди вас, а вы в них!
Старик: Что вы сотворили с нами!? Нам нечего дать!
Юноша: Мы б лучше вас смогли б управиться.
Калека: Ложь- первое привычное нам слово, которое мы услыхали впервые.
Горбун: Не слыхали? Да мы ничего кроме лжи не слышали. Она нас всегда держала цепко.
Юноша: Всё равно. Нам нечего терять.
Старик: Ничего? Ты, болтун, насмешник! Ты врун! Всё, всё: Жизнь! Жизнь! Жизнь!...Вы наконец проснётесь?
Мужчина: Проснёмся? Вы должны пробудиться! Опустить руки, взглянуть на них, внимательно. Не дрожа дожидаться им следующего фабричного гудка.
Старик: А жить?
Мужчина: Тогда и начнёте жить. А пока враги живут за вас!
Старик (Мужчине, Клоцу, Даме): зачем перешли нам дорогу? Чего от нас хотите?
Весь народ: Чего от нас хотите?
Дама: Ах! Недоверие!
Мужчина, Клоц: Недоверие!
Первый заключённый: Стоять, это товарищи! Я вместо них. Вы меня знаете. Мои годы минули в тюрьме, за вас всех. Вы это знаете.
Горбун: Прошлое. Это больше не заслуга. Что нам проку от вашей тюрьмы?
Калека: Да вы сами- обыватели! Вы так далеки от нас, как и они, вы такие же гладкие и ленивые!
Клоц: Ленивы? Кто ленив? Ты, народ, расслаблен, а они творят с Тобою, мнут Тебя как могут!
Народ: Хотим Жизни! Жить! Жить!

Десятая сцена

Предыдущие. Науке.

Науке( спотыкаясь, входит с кипой листовок в охапку): Вот оно! У меня! При мне! У меня- еда для каждого.
Народ (набрасывается на него): Листовки!
Науке: Я знаю Еду! Я знаю, где добрая Еда! Там на всех хватит! Кто со мной? Вот вам...(швыряет листовки в народ, некоторые -на сцену)...чтоб знали, что делать должны!

Народ смешивается у листовок.

Мужчина: Ты желаешь их погубить!
Науке: Я хочу спасти их!
Клоц (народу): Не верьте этому! Это неправда! Вас предадут! Они налгали вам. Ни разу не покормят вас, ни одного! Знаю, вы стремитесь упокоиться в рабстве!
Мужчина: Клянусь вам: когда перетерпи`те- и сами убедитесь, что обыватели лгали вам!
Науке: Ко мне. Терпение вышло, довольно страданий!
Народ (ликуя, кричит): Жить!

Одиннадцатая сцена

Предыдущие без Науке и народа.

Клоц: Он повёл народ к обывателям. Вот он, момент истины. Отныне наши жизни потеряли право длиться. Отныне наша сила- в Народе!
Мужчина: Скорее, поворотим их!
Клоц: Нам уж не оборотить их. Нам до`лжно весь город опрокинуть, взорвать!
Мужчина: О, стоило б им хоть к единому слову прислушаться- а уж поздно!
Клоц: Никогда не поздно. Каждый из них ,поодиночке, хоть на секунду опомнится- и всё переменится.
Мужчина: Врля наша! Явись вон!
Клоц: Разделимся, каждый, миллионократно- и всякая капля кровей наших, обрызгав Человека, оборотит его в Друга.
Мужчина: Быстро, вслед!

Клоц и Мужчина удаляются.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,............................................................................................... !:)

Четвёртая сцена

Предыдущие. Молодой человек.

Молодой человек(выходит): Мы дольше не можем ждать. Все рабочие подразделения ждут распоряжений.
Третья революционерка: Полагаю, мне незачем распоряжаться.
Молодой человек: Никаких поручений?
Первая революционерка: Никаких.
Молодой человек: Вы не готовы, а мы от вас ждём...
Третья революционерка: Мы не желаем распоряжаться.
Молодой человек: Не желаете? То ли я, контуженный, не расслышал?
Вторая революционерка: Мы спасаем вас.
Молодой человек: Ничем?
Перая революционерка: Мы пособляем вам.
Молодой человек: Я же в распоряжении руководительниц! Знаете ведь, что вас ждёт?! На вас все наши упования возложены! И -ничего?
Вторая революционерка: Мы отходим от руководства назад, ради простой работы.
Молодой человек: Слишком поздно!
Анна: Не слишком поздно для Человечества!  Наконец-то вы готовы!
Первая революционерка: Я ухожу. Кровь моя горит в ожидании Новой Земли. Подруги, впервые я счастлива!

Все революционерки уходят. Через минуту является непокойная  людская толпа.
Голос Первой революционерки: Человечество!
Голос Второй революционерки: Там... живут...сёстры!

Шум толпы. Тишина извне.
Пятая сцена

Предыдущие без трёх революционерок. Народ.

Молодой человек (Анне): Ты это сделала! Что это значит? Кто ты есть? Враги нас одолеют!
Анна: Ты выглядишь другом.
Молодой человек: Ты наговорила им как будто владеешь особой правотой, а ты ведь ничем не отличаешься от прочих женщин. Теперь мы ваших не различаем!
Анна: Именно потому, что я такая как все, говорю с тобой по собственному праву.
Молодой человек: Ты не хороша. То что-то в тебе возбуждает мужчину. Пойдём!
Анна: Ты открыт и скор.
Молодой человек: Что нашим теперь остаётся? Может, через час падёшь замертво.
Анна: Время вышло. Будь здоров. Теперь удалюсь и я.
Молодой человек: Уже? Почему так? Пошли ко мне. Я знаю местечко для нас.
Анна: Нет, я знаю кого-то лучше тебя!
Молодой человек: О, все такие как я, тебе всё равно.
Анна: Ты не знаешь никого лучше себя? Все женщины суть как я. Тебе всё равно. Ты не нуждаешься во мне. А я ищу того, кто будет жить, не умирать.
Молодой человек: Кто ныне может поручиться? Всё одно.
Анна: Ты должен этого желать себе.
Молодой человек: Этого наши позволить себе не могут, невтерпёж.
Анна: Найди себе время.
Молодой человек: Я должен работать.
Анна: То что, от вас слышу, это безумие! Ты, бедняга. У тебя хоть глаза есть, чтоб меня видеть?
Молодой человек: И то правда. Смотрел на тебя -и на наслаждался, а теперь взглянул иначе.
Анна: Ты ль руки свои впервые узрел? Работу свою впервые оценил? Станки свои? Фабрику? Свой путь с Утра до Вечера? Своих друзей? Свой Город? Мир вокруг?
Молодой человек: И... работу?
Анна: Работа- ваша Смерть!
Молодой человек: Ах...нет, я же знаю: как нам ещё иначе устроиться?
Анна: Да вы же своих врагов "устраиваете", бюргеров.
Молодой человек: Мы теперь иначе не можем ,как только работать.
Анна: Для того ль тебя мать родила: работаешь не покладая рук, не осмысливая своё и себя? У тебя нет ни минутки времени, ни капли свободы чтобы всмотреться в меня и обнять мои плечи?! Твои руки ещё в детстве забыли как это делается. Твои ноги- стояки при станке, твой живот- котёл, твой член- распространитель болезней и орудие для делания детей, которым которать похлжие на твою жалкие жизни, а твоя голова- тотальный распорядитель телом. Ты ничего не ведаешь о себе, ничего не знаешь обо мне. Что ты имеешь от жизни?
Молодой человек: А если я сегодня отдохну, прервусь? Завтра будет таким же. Нам не выпрыгнуть из колеи.
Анна: Нет! Ты не один. Вы все должны остановиться. Все сообща должны припомнить, зачем сюда явились, что вы -живы, что свободны делать что желаете, и бездействовать также по хотению. Взгляни на меня. Ты обрёл Свободу.
Молодой человек: Слышу свой ответ тебе, иной ,не тот ,что желал дать...Но есть ещё и друзья мои. Если вместе мы бросим работу, то сюда вторгнется враг, сомнёт нас как деток ,скуют нас мещане , разгонят, поубивают или зашлют на смертную каторгу в шахты. Обыватели войдут в город не встретив нашего сопротивления.
Анна: Да, мой друг, мой возлюбленный, позволь прижаться к твоим чреслам! Мещане явятся, не встретив сопротивления. Как подушками , по мягкому пройдутся- и в нём же пропадут! По непривычно мягкому должны будут пройтись! Один за другим пропадут в вашем непротивлении, руки вражеские опадут не встретив ваших кулаков. Изголодаются от вашего голода. Один за другим будут захлебнутся в вашем прибывающем потоке непротивления. Всмотритесь в себя :враги издавна угнездились в вас потрясая оружием в дродащих от страха руках. Они теперь осмыслены, опознаны- вами. Враги растворены, расщеплены, исчезли: бюргеры обращены. К вам явились новые братья!
Молодой человек: Пойдём, я знаю зелёную полянку меж кустов у реки. Этот вечер будет так прекрасен, а солнце ещё не зашло.
Анна: Сегодня ты впервые почувствовал и принял красоту. Иди один: мне надо скорее явиться к братьям.
Молодой человек: О, и это всё? Идём со мной! Удели себе Время, Время, Время! Что мешает нам? Будь свободна, поступай как я!
Анна: Теперь знаю я, что Земля не пропала!...Пойдём. (Вдвоём удаляются)
Молодой человек (в стороне): Свободен! Свободен! Руки, и прочее, больше не работают! (удаляется)

Шестая сцена

Науке. Вождь обывателей.
Из сумерков доносятся голоса Науке и обывателей.

Голос Вождя обывателей: Там свет.
Голос Науке: Натюрлих, там выход, я это давно знал!
Голос Вождя обывателей: Но, когда мы окажемся среди этих, смогу ль я на тебя положиться?
Голос Науке: Вы мне так долго доверяли, что не успеете разочароваться: уж поздно!
Голос Вождя обывателей: Иди ты первым!
Голос Науке: Тоже поздно. Я всю дорогу прополз перед вами, а теперь мог бы без задней мысли за вами пробираться.
Науке(выбираясь из лаза наружу): Никого. Нас не застигнут врасплох.
Вождь обывателей (выбираясь из лаза): Отвратительная прогулка :несколько часов по узкому, осклизлому лазу!
Науке: Чего ты хочешь? Что говоришь? Я перед вами говно подтёр своим пиджаком, а вам мало, не угодишь. Или я тебе кажусь чистеньким, а?
Вождь обывателей: Ко мне на "ты"?
Науке: Хо, бюргер, на "ты" зовут всякого, перед кем чистят дорожку.
Вождь обывателей: Ты обещал , что сведёшь меня с руководством.
Науке: Я говорил раз, повторю: услужаю безвозмездно, из чистого гуманизма.  Переговорам- да! Тайные переговоры- прекрасно. Но вы же не намерились шпионить?
Вождь обывателей: Шпионишь ты, милый друг, признаюсь тебе открыто,- из чистого ли гуманизма?
Науке: Как это называется? И что дальше? Бюргер,ты обиделся?! Ты на том берегу меня уговорил, сказал мне ,что желаешь явитьтся средь революционеров, чтоб помириться с ними, но без лишнего шума, без выправки, обычным человеком. Я провёл тебя тайным лазом в город, ведь ты зарёкся ничего плохого тут не творить. Все хотят мира, ты знаешь это. Что ты ворчишь? Иной, не я ,тебе наделал бы на голову- и упорхнул бы восвояси.
Вождь обывателей: А я-то доверился тебе! Собственно, если и пошпионю, то лишь на пользу революционерам.
Науке: Ну, как по мне, это уж слишком. Ты всё же враг? Почто ваши бюргеры удалились и отаборились там?
Вождь обывателей: Ислючительно ради благополучия бедных, тёмных революционеров.
Науке: Они способны сами устроиться.
Вождь обывателей: Нет, они мыслят слишком плоско. Видишь, одна голова хорошо, а две, наши с тобой- лучше, и так везде: думать, решать непросто, многогранно. Ты способен думать сложно?
Науке: Нет, могу только по-простецки, и то с трудом! признаю`сь.
Вождь обывателей: Видишь! Мы, бюргеры, обучены обмозговывать всяк вопрос по числу граней и людей, которых касается вопрос. Для всех и каждого. Поэтому,  глубже известно нам, бюргерам, что революционерам хорошо, лучше чем они сами. Пусть они сами с этим согласятся, из чистого гуманизма!
Науке: "Согласятся...из чистого..."? Это я понимаю.
Вождь обывателей: Они бы хоть, для начала, усомнились в собственной правоте.
Науке: Всё, на этом мои мозги заклинило. И это "две головы лучше".
Вождь обывателей: Мы каждого обучим двоемыслию, и тебя, друг мой. Когда почнут все восставшие думать надвое, налево и направо- тогда конец революции, тогда все мы окажемся в раю и жизнь прекрасная настанет.
Науке: И жизнь прекрасная настанет? Что мне делать ,дабы приблизить рай земной?
Вождь обывателей: Будь двуличен. Одно лицо нам, другое- им. Друг мой, я тебя раскусил, ты на это вполне способен. Чтоб счастье привалило, надо перетянуть революционеров на нашу сторону. Чтоб это сделать ,мы с тобой должны покориться, тогда всё прояснится. И они опомняться, когда припомнят,сколь сильны мы, бюргеры, и насколько слабы они.
Науке: Быть сильным- и ослабеть? Это я ,слышал, говорили братья на корабле. Верю, ты- мой человек!
Вождь обывателей: Я знал это давно...Чтоб их подготовить, нам следует непрерывно разъезжать на авто: посоветуемся со здешними вождями, перетянем их на путь покорности. Мы изобретаем подходы и помошь городу- при чём тут шпионаж?! а после вернутся наши. Мы ваших приберём к рукам, обучим вас- и наступит рай для всех.
Науке: Тогда наступит рай? И чем стараться мне?
Вождь обывателей: О, многим, мой хороший. Пройдёшься по фабрикам, с прекрасной миной: работа непростая. И, не забудь, главное- продовольственные склады: взрывчатка, шнур... пф-ф-ф-ф: и сарай взлетает на воздух, целиком! Эти ваши с голодухи переловят всех мух. Затем ты отправляйся к бойцам: войдёшь в доверие, пусть они предадут революцию- и не препятствуют нашему возвращению, или пусть они, дружок,  поодиночке перебегут к нашим- и наступит рай! И, самое важное: мы подбросим им Еды! Ты скажешь им: вся еда ,что не от бюргеров, отравлена! Только у нас добрая Еда!
Науке: Столько всего сразу: это, вестимо, и есть двоемыслие! Ты меня тогда прибрал к рукам, чтоб я тебя вождям представил, ради покорности.
Вождь обывателей: А что? Ты меня желаешь всюду задействовать? Где твоя совесть? Ты ведь не прочь потрудиться ради райского будущего? Ты делай что сказал тебе, после станешь большим человеком!
Науке: По совести, неудобно мне.
Вождь обывателей: Это пока твоя старая, тёмная, дешёвая совесть. Я  тут же преподам тебе нашу новую, прочную, удвоенную совесть! С ней выйдешь в вожди. С ней всё у тебя получится.
Науке: В вожди...тебя выведу.
Вождь обывателей: Покажи мне путь- я их найду. Твоя задача другая! Передай революционерам, что я тебе наговорил. И тогда все будут счастливы!

Науке и вождь обывателей вместе удаляются.

Науке (уходя прочь): Стараться всячески, довольное лицо- фабрикам, склады- в воздух, голод, покорность, только начать- это я быстренько припомнил, это как на корабле было. Но ещё: перебегать поодиночке к бюргерам, сдаваться на милость! это дополнение. Двоемыслие- это новенькое. А затем наступит рай земной!

Удаляются обое

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы