Международное право, как бы оно не позиционировалось кем-либо, и как бы оно не определялось в юридических документах – все равно остается явлением весьма размытым и изменчивым. Причиной тому – происхождение и причины, породившие его.
Международное право было изобретено сильными мира сего для упрощения взаимодействия друг с другом. Причем необходимо понимать, что взаимодействие в этом контексте подразумевает не только коммуникацию, но и войны с конфликтами. Проще говоря, единственное утверждение насчет явления «международное право», которое является аксиомой, это то, что международное право создано для удобства управления миром странами-субъектами мировой политики.
Какой же главный вывод можно извлечь из вышесказанного?
Международное право может быть отредактировано этими самыми странами-субъектами в любой момент.
Учитывая тот факт, что за последние полвека это происходит все чаще и чаще, «бумажно-договорная» система перестает быть основой международного права – зато на первый план выходит система прецедентов. Проще говоря, если одна из стран-субъектов совершает действие, ранее недопустимое, и большинство других стран-субъектов поддерживают (или не оспаривают) это действие, то оно становится новой нормой международного права, пусть даже и неофициально.
Да, зачастую за это бывает имитация всеобщего порицания в виде санкций или охлаждения отношений, но… цель этого – ни в коем случае не наказание или уничтожения нарушителя – страны-субъекта, а убеждение всего мира в том, что международное право – это «священная корова», перед которой все равны и которая всех защищает. Просто страны-субъекты – это, так сказать, первые среди равных (за счет экономической или военной мощи). А вот они-то как раз друг друга уничтожить не могут, так как… слишком завязаны в тех или иных аспектах и по сути врагами никогда не будут.
Кому же тяжело от такой системы мироустройства? Всем остальным – то есть странам-объектам, в числе которых и Украина. Особенно же «не повезло» тем, кто оказался в зоне столкновения интересов стран-субъектов. Как вы понимаете, и тут Украина оказалась среди «невезучих».
Раньше, когда основой международного права была «бумажно-договорная» система, у стран-объектов еще была некая гарантия безопасности, которая начала давать трещину с появлением прецедентов. Оккупация Чехословакии Польшей и Германией в 1938 году породила «освободительный поход» СССР на Западную Украину и Беларусь в 1939 году, оккупация Израилем арабских территорий «позволила» Турции оккупировать Северный Кипр, интервенция США во Вьетнам «научила» подобным действиям Москву в отношении Афганистана… примеров много. Но окончательным «воцарением» прецедента как основы международного права стало самопровозглашение независимости Косово и его признание рядом Западных стран во главе с США в 2008 году. Именно используя понятие «Косовский прецедент» Россия осуществила присоединение Крыма в 2014 году.
Меня, как украинца, не волнует (да и не должно) осознание того, плохо ли России от этого или нет – меня интересует именно сам факт: Крыма Украина лишилась, и, похоже, что «накрепко». Собственно, пора бы мне уже ответить на вопрос – к чему я вообще решил написать эту статью и к чему веду свою мысль о прецедентах и международном праве?
Сейчас в Венесуэле и вокруг нее происходит очередное редактирование международного права. То, что еще месяц назад можно было бы со смехом назвать пропагандистскими страшилками – стало реальностью. Теперь фактически можно опровергать любой результат выборов в любой стране, если в ней происходит кризис и есть недовольные результатами или просто жизнью (их тоже можно теперь причислить к числу недовольных результатами). Так же можно хоть через социальные сети признать главой государства того, кого посчитаешь нужным и даже отправить войска на его защиту, то есть осуществить интервенцию. Последний пункт пока, слава Богу, еще не реализовался, но такая вероятность весьма велика.
Но при чем тут Украина к событиям в Венесуэле? – спросите вы.
Ровно при том же, каким «была» к событиям в Косово в глазах страны-субъекта – России. Если кто-то наивно думает, что действие с Крымом было сделано «назло» Украине, тот сильно заблуждается. Лишение Украины Крыма – это ответ США, лишивших Сербию, союзника России, важного региона. Не забывайте, что наша страна – лишь регион столкновения интересов двух стран-субъектов мировой политики – России и США.
Сейчас же Венесуэла – это попытка уже со стороны США сделать «ответку» России за фактический «провал» с Сирией. И если им это удастся, где же будет ответный ход со стороны Москвы?
Давайте проанализируем ряд моментов.
Впереди у нас – выборы. С кандидатами – бардак, сторон (в количественном, а не качественном плане) – полно. Несомненно, любой результат вызовет массовые акции протеста, скорее всего с силовыми элементами, со стороны проигравших, которые могут ради такого случая даже объединиться в коалицию. А теперь посмотрим на происходящее в Венесуэле и попробуем найти хотя бы десяток отличий. Трудно, да?
Но проблема для нас будет не в беспорядках, а в имевшем место прецеденте в отношении Венесуэлы со стороны США: признание оппозиционного лидера президентом, экономическая и дипломатическая блокада действующей власти вплоть до разрыва отношений и… обоснование интервенции. Там пока этого не произошло, но если произойдет – что помешает Москве, как в 2014, вновь воспользоваться прецедентом, на этот раз – «Венесуэльским»?
Поэтому хочу дать совет всем нашим ретивым патриотам, ждущим, когда Трамп наконец отправит войска свергать диктатора – союзника Кремля: молитесь, чтобы этого не произошло, иначе завтра к нам приедут настоящие российские войска, чтобы свергнуть «хунту» и поддержать настоящего народного лидера… Венесуэльские сторонники Мадуро готовы залезть в джунгли и отстреливать интервентов, а готовы ли вы залезть в схроны за избранного президента?
