Сердце щемит.

Душно.

Разум кричит –

Стой!

Мысли казнят

Дружно,

Чувства зовут –

Пой!

Может быть, всё

Всуе.

Верность – пустой

Звук,

Но всё рано

Жду я,

Веря в тебя,

Друг.

Плетётся жизнь к предсказанным итогам,

Не обещая призрачных утех,

Рассыпался по хоженым дорогам

Росою серебристою твой смех.

В остатках горькой памяти купаясь,

Уже не знаю, что такое страх,

Но этот смех я сохранить пытаюсь

В своих, увы, непрошенных словах.

Слова. Какое страшное проклятье

Приходится нести, в себе храня

Одну лишь мысль, что данное занятье

Оставит миру что-то от меня.

Нет ада под землёй и в небе – рая,

Их заменяют тысячи дверей…

Твою росу я тихо собираю,

Чтоб хоть частичку смог назвать своей.

Ночь погасила дня свечу,

Скрывая будней ложь,

Я в дверь закрытую стучу

Не вовремя. И что ж?

Минуты медленно текут,

Сбивая мысли в ком,

Меня за дверью той не ждут,

Хотя давно знаком.

Уж время за полночь. Свежо.

Не открываешь ты.

За дверью, видно, хорошо,

Раз нет во мне нужды.

Возможно, и не хочешь знать,

Пусть даже не назло,

Но продолжаю в дверь стучать,

Чтоб подарить тепло.

Не дождавшись ласкового рая,

Что цветёт улыбкой на губах,

Я по капле нежностью стекаю,

Спрятанной в измученных словах.

Дня уносит солнца колесница

И скрывает в ночи глубине,

Счастье не пытается вселиться,

Чтоб дожить последнее во мне.

Мысль, пугаясь смелости, краснеет:

Где-то, среди пасмурных людей,

Есть душа, которая владеет

Вечною бессонницей моей.

Что со мною делать – знать не знает,

Буду ли я нужен, для чего,

Но вернуть меня не помышляет,

Да и я не требую того.

В расцвете дня обильного,

В закате века зяблого,

Молчать – призванье сильного,

Делиться – выход слабого.

И мало мира целого,

И неба звёздно-топкого,

Идти – призванье смелого,

Мечтать – отрада робкого.

Спешу в массовке тысячной

К чему-то очень важному,

И наслаждаюсь истиной –

Любить – дано не каждому.

Догорает путь в потоке звёздном,

Тая пеплом горьким на губах,

Серебрятся инеем морозным

Годы в непослушных волосах.

Там, где всё вертелось и кипело,

Продолжает лишь местами тлеть,

Но душа моя не отболела,

Да и вряд ли сможет отболеть.

Не уйти, ни бросить, не забыться,

Не развеять приторный мираж,

Тихий день давно уже не снится,

Тихий век – несбыточная блажь.

И желать другого слишком поздно

Странному покою моему,

Догорает путь в потоке звёздном,

Но не светит больше никому.

Я хладнокровным быть пытался,

Носить рассудок на руках,

Но с ним в итоге разругался,

И с богом тоже на ножах.

В объятьях замкнутого круга

Мы с богом больше не семья,

Не понимаем мы друг друга,

А может быть один лишь я.

Надежд и счастья не стараюсь

Уже услышать голоса.

И я тону. Я – рассыпаюсь,

И волком вою в небеса.

Ты спросишь, где мой яркий свет,

Куда ушли мои улыбки?

И где я был сто тысяч лет?

А я скажу – творил ошибки.

Ты спросишь, что же я молчал,

Когда была возможность с нами?

А я отвечу, что стучал

В твой мир несмелыми словами.

Ты спросишь, может впереди

Судьба тебе пошлёт другую?

Но прошепчу – не уходи,

Без восхищенья не смогу я.