ИСКУССТВО ПЕРЕГОВОРОВ
Врагом Игоря Валерьевича Коломойского всегда было быть
опасно. Об этом много мог бы рассказать адвокат Сергей Карпенко, который
представлял интересы Константина Григоришина и Виктора Пинчука в споре с
"приватовцами" за "Днепроспецсталь" в 2003 году.
«Карпенко был вызван в офис Коломойского, где тот
потребовал от юриста переиграть ситуацию с собранием акционеров на
"Днепроспецстали", на что получил отказ. Через несколько недель было
совершено покушение сперва на партнера Карпенко, а затем на самого юриста. Сергей
Карпенко чудом выжил после нападения на него с молотками, железными прутами и
ножами. Оказалось, что покушение организовал охранник Коломойского по фамилии
Никитин, который не дожил до этого разоблачения – его нашли мертвым якобы в
результате суицида, однако после эксгумации могилы на его теле нашли следы
насилия – множество ножевых ранений», - вот как описывал ту ситуацию Сергей
Лещенко в 2015 году, не предполагая, что всего через четыре года ведущий с
телеканала Коломойского станет президентом, Лещенко будет проситься в его
партию, но его не возьмут, и он будет отрабатывать темники адвоката
Коломойского, назначенного главой АП.
Многое о том, как опасно быть врагом Коломойского
мог рассказать и его заклятый партнер Виктор Пинчук, адвокаты которого в
Лондоне говорили о серии заказных убийств.
Ну а поскольку Игорь Валерьевич пришел к власти,
то к методам неформального взаимодействия с врагами добавились формальные. Об
этом многое могла бы рассказать экс-глава НБУ Гонтарева. Что, в общем, она и
делает, вызывая дополнительное повышение интенсивности и градуса методов
взаимодействия от Коломойского.
Гонтарева получила подозрение от Генпрокуратуры, и
совсем недавно – решение суда о принудительном приводе на допрос от ГБР, а
точнее от Портнова. Это – в формальной плоскости. И это – пар в потолок, потому
что Великобритания не выдаст Гонтареву Украине Коломойскому, что он прекрасно понимает.
И поэтому включается неформальная сфера – угрозы
«вывезти» в Украину, использование Саши Дубинского для медийных атак и писем
счастья в Лондонскую школу экономики (Саша, пеши исчо!) и юридического спама от
Портнова. Ну и акции прямого действия: наезд авто на переходе и сожжённое авто
невестки. Как пишут бенеботы и сам Портнов – она же и кинулась под машину,
чтобы не идти на допрос, а невестка сама же машину и подожгла.
И эта активность ботов и Портнова с тезисом «она
сама» - очень красноречива. И, немного оффтоп, но само наличие таких людей, как
Портнов или Богдан, в пуле Зеленского снимает вопрос, заданный недавно Сергеем
Лямцем – каким диктатором будет Зеленский (в чем уже никто не сомневается) –
таким, как Путин или таким, как Ли Куан Ю.
Так вот, глядя на происходящее, сложно не
согласиться с Гонтаревой, что автомобиль в Лондоне и автомобиль в Киеве – это
звенья одной цепи. «Вывезти» Гонтареву не удалось. Пасквили в Школу экономики
от Дубинского не сработали. В Украину она не приедет. А решать вопрос как-то
надо.
Потому что тут сугубо личное. Для Коломойского
Порошенко был врагом №2, Гонтарева - №1. И все это знают. И поэтому «догнать»
Гонтареву – это не бизнес, это часть души Игоря Валерьевича. И это – сигнал
устрашения и требование подчинения всем элитам. Который Коломойский сможет или
не сможет подать.
Разумеется, все из-за Приватбанка. Поскольку
Гонтарева – это единственный в жизни Коломойского чиновник, с которым не
получилось порешать. И который отобрал любимую копилку, из которой все время
можно было брать и брать на миллиарды, а государство все время пополняло
недостачу.
«Мы же двадцать пять лет как-то работали, чего вы
от нас хотите?», - говорил Коломойский зампреду НБУ Рожковой.
Коломойский в партнёрстве с несколькими другими
олигархами вложил очень солидные деньги в кампанию против Гонтаревой.
Фронтменом которой стал Саша Дубинский. «Банкопад,
пускала банки под нож» и вот это все. На деле все гораздо проще. Просто НБУ
перестал компенсировать рефинансированием банкам-пылесосам деньги, украденные у
вкладчиков.
И точно такая же ситуация была в Приватбанке.
Который под самые высокие на рынке проценты засасывал деньги у населения через
депозиты и выдавал под меньший процент компаниям Коломойского. В Украине и на
Кипре, где у банка был филиал. То есть, Приватбанк при Коломойском был тем же,
чем был, например, банк «Михайловский» - пылесосом и пирамидой. Только не
простой пирамидой, а национального значения. Падение которой могло иметь
непрогнозируемые последствия для всей банковской системы. Что Коломойский
хорошо понимал и чем успешно шантажировал всех руководителей НБУ. Кроме
Гонтаревой.
Эта глава НБУ отказалась финансировать пирамиду
Коломойского за счет государства. И как любая пирамида при отсутствии
необходимого объема внешних вливаний, банк начал ложиться.
Сейчас как-то забылось, что накануне объявления о
национализации Приватбанк уже работал со сбоями. В декабре 2016 банк уже ввел
лимиты на выдачу наличных, банкоматы выдавали по 100 грн на руки. В день, когда
была объявлена национализация, на корсчете Привата в НБУ было менее 350 млн
гривен.
Сумма невыполненных платежей клиентов достигла 1,1
млрд гривен. Дешевле было банк Коломойского ликвидировать, однако это наверняка
бы спровоцировало панику и вызвало эффект домино в банковской системе. Люди
просто бы кинулись снимать наличность не только в Привате, но и во всех других
банках. Национализация обошлась дороже, но финансовая система страны, как ни
пафосно это звучит, была спасена.
И поэтому речи Коломойского о том, что у него
забрали и ему должны – это, безусловно, высший пилотаж цинизма. Особенно с
учетом того, что аффилированные с Коломойским компании, закредитованные в
Приватбанке за несколько месяцев до национализации, по-прежнему должны
ПриватБанку около 240 миллиардов гривен. И сигналы, которые сегодня отправляет
Коломойский о том, что ему отдают контроль над банком, говорят о том, что
возвращать он их явно не собирается. А, возможно, собирается получать новое
кредитование. Так что очень вероятно, что нас ждет повторение истории с
банкротством «Привата», только с менее счастливым концом.
Врагом Игоря Валерьевича Коломойского всегда было быть
опасно. Об этом много мог бы рассказать адвокат Сергей Карпенко, который
представлял интересы Константина Григоришина и Виктора Пинчука в споре с
"приватовцами" за "Днепроспецсталь" в 2003 году.
«Карпенко был вызван в офис Коломойского, где тот
потребовал от юриста переиграть ситуацию с собранием акционеров на
"Днепроспецстали", на что получил отказ. Через несколько недель было
совершено покушение сперва на партнера Карпенко, а затем на самого юриста. Сергей
Карпенко чудом выжил после нападения на него с молотками, железными прутами и
ножами. Оказалось, что покушение организовал охранник Коломойского по фамилии
Никитин, который не дожил до этого разоблачения – его нашли мертвым якобы в
результате суицида, однако после эксгумации могилы на его теле нашли следы
насилия – множество ножевых ранений», - вот как описывал ту ситуацию Сергей
Лещенко в 2015 году, не предполагая, что всего через четыре года ведущий с
телеканала Коломойского станет президентом, Лещенко будет проситься в его
партию, но его не возьмут, и он будет отрабатывать темники адвоката
Коломойского, назначенного главой АП.
Многое о том, как опасно быть врагом Коломойского
мог рассказать и его заклятый партнер Виктор Пинчук, адвокаты которого в
Лондоне говорили о серии заказных убийств.
Ну а поскольку Игорь Валерьевич пришел к власти,
то к методам неформального взаимодействия с врагами добавились формальные. Об
этом многое могла бы рассказать экс-глава НБУ Гонтарева. Что, в общем, она и
делает, вызывая дополнительное повышение интенсивности и градуса методов
взаимодействия от Коломойского.
Гонтарева получила подозрение от Генпрокуратуры, и
совсем недавно – решение суда о принудительном приводе на допрос от ГБР, а
точнее от Портнова. Это – в формальной плоскости. И это – пар в потолок, потому
что Великобритания не выдаст Гонтареву Украине Коломойскому, что он прекрасно понимает.
И поэтому включается неформальная сфера – угрозы
«вывезти» в Украину, использование Саши Дубинского для медийных атак и писем
счастья в Лондонскую школу экономики (Саша, пеши исчо!) и юридического спама от
Портнова. Ну и акции прямого действия: наезд авто на переходе и сожжённое авто
невестки. Как пишут бенеботы и сам Портнов – она же и кинулась под машину,
чтобы не идти на допрос, а невестка сама же машину и подожгла.
И эта активность ботов и Портнова с тезисом «она
сама» - очень красноречива. И, немного оффтоп, но само наличие таких людей, как
Портнов или Богдан, в пуле Зеленского снимает вопрос, заданный недавно Сергеем
Лямцем – каким диктатором будет Зеленский (в чем уже никто не сомневается) –
таким, как Путин или таким, как Ли Куан Ю.
Так вот, глядя на происходящее, сложно не
согласиться с Гонтаревой, что автомобиль в Лондоне и автомобиль в Киеве – это
звенья одной цепи. «Вывезти» Гонтареву не удалось. Пасквили в Школу экономики
от Дубинского не сработали. В Украину она не приедет. А решать вопрос как-то
надо.
Потому что тут сугубо личное. Для Коломойского
Порошенко был врагом №2, Гонтарева - №1. И все это знают. И поэтому «догнать»
Гонтареву – это не бизнес, это часть души Игоря Валерьевича. И это – сигнал
устрашения и требование подчинения всем элитам. Который Коломойский сможет или
не сможет подать.
Разумеется, все из-за Приватбанка. Поскольку
Гонтарева – это единственный в жизни Коломойского чиновник, с которым не
получилось порешать. И который отобрал любимую копилку, из которой все время
можно было брать и брать на миллиарды, а государство все время пополняло
недостачу.
«Мы же двадцать пять лет как-то работали, чего вы
от нас хотите?», - говорил Коломойский зампреду НБУ Рожковой.
Коломойский в партнёрстве с несколькими другими
олигархами вложил очень солидные деньги в кампанию против Гонтаревой.
Фронтменом которой стал Саша Дубинский. «Банкопад,
пускала банки под нож» и вот это все. На деле все гораздо проще. Просто НБУ
перестал компенсировать рефинансированием банкам-пылесосам деньги, украденные у
вкладчиков.
И точно такая же ситуация была в Приватбанке.
Который под самые высокие на рынке проценты засасывал деньги у населения через
депозиты и выдавал под меньший процент компаниям Коломойского. В Украине и на
Кипре, где у банка был филиал. То есть, Приватбанк при Коломойском был тем же,
чем был, например, банк «Михайловский» - пылесосом и пирамидой. Только не
простой пирамидой, а национального значения. Падение которой могло иметь
непрогнозируемые последствия для всей банковской системы. Что Коломойский
хорошо понимал и чем успешно шантажировал всех руководителей НБУ. Кроме
Гонтаревой.
Эта глава НБУ отказалась финансировать пирамиду
Коломойского за счет государства. И как любая пирамида при отсутствии
необходимого объема внешних вливаний, банк начал ложиться.
Сейчас как-то забылось, что накануне объявления о
национализации Приватбанк уже работал со сбоями. В декабре 2016 банк уже ввел
лимиты на выдачу наличных, банкоматы выдавали по 100 грн на руки. В день, когда
была объявлена национализация, на корсчете Привата в НБУ было менее 350 млн
гривен.
Сумма невыполненных платежей клиентов достигла 1,1
млрд гривен. Дешевле было банк Коломойского ликвидировать, однако это наверняка
бы спровоцировало панику и вызвало эффект домино в банковской системе. Люди
просто бы кинулись снимать наличность не только в Привате, но и во всех других
банках. Национализация обошлась дороже, но финансовая система страны, как ни
пафосно это звучит, была спасена.
И поэтому речи Коломойского о том, что у него
забрали и ему должны – это, безусловно, высший пилотаж цинизма. Особенно с
учетом того, что аффилированные с Коломойским компании, закредитованные в
Приватбанке за несколько месяцев до национализации, по-прежнему должны
ПриватБанку около 240 миллиардов гривен. И сигналы, которые сегодня отправляет
Коломойский о том, что ему отдают контроль над банком, говорят о том, что
возвращать он их явно не собирается. А, возможно, собирается получать новое
кредитование. Так что очень вероятно, что нас ждет повторение истории с
банкротством «Привата», только с менее счастливым концом.
