Любовь разного рода...Попытка написания любовного тристишия





  Она.

В осенний день,когда природа гаснет,
Уходит он,суровый вид храня,
И так меня от этого колбасит,
Что я рыдаю,стоя у плетня.

Его сегодня увела другая,
Но слёз своих я ей не подарю,
И только в спину,горестно моргая,
Трехбуквенное слово говорю.

Обида болью разрывает душу,
Я со слезами дождь холодный пью,
Уходит он,ногой вступая в лужу,
И заливает сердце мне кровьЮ.

Уходит он,любовь познав иную,
Последний раз в кустах мелькнула тень,
А я стою,и плачу,и тоскую,
И от рыданий кренится плетень.
________________________________
         

                Он.

В осенний день,когда природа гаснет,
Она ушла,сломав кусок плетня,
Сказала громко:"До свиданья,Вася",
Хотя зовут Серёжею меня.

Её другой завлёк,как воблу,в сети,
Пообещав ребенка к ноябрю,
Теперь один он за неё в ответе,
И я ему:"Спасибо"-говорю.

Надежда снова согревает душу,
Себе другое счастье откую,
Она ушла,кирзой вступая в лужу,
"Самсунг" забрав,оставив "НокиЮ".

Походкой резвой гордо шла до сада,
Последний раз в кустах мелькнула тень,
Одно лишь гложет и берет досада:
Кто мне починит сломанный плетень?

______________________________________

                Оно.

Оно ушло.Ушло не оглянулось,
Стояло я и плакало ручьём,
Сегодня утром в пять часов проснулось,
Сожрало завтрак и ушло потом.

Плетень сломало.Забрало пожитки,
Кота от злости дёрнуло за хвост,
Ногой кирзовой потоптало жито,
По лужам молчаливо поплелось.

Оно плелось,и без конца плевалось,
Как долго я терпело это чмо,
Я не давило никогда на жалость,
И вот само рыдаю конечнО.

На кой скажите чудо мне такое,
Оно жило и не бросало тень,
Сегодня я себе нашло другое,
Пускай оно починит мне плетень.




Мадам,но я ведь не дурак...(Пантум)

ПАНТУМ (пантун) — малайск. поэтич. форма, представляющая собой импровизир. четверостишия с перекрестной рифмовкой, четные строки каждого четверостишия (2-я и 4-я) полностью повторяются в следующем четверостишии уже как нечетные (1-я и 3-я); последнее четверостишие заканчивается первой строкой первого.

Мадам, но я ведь не дурак, Становится до жути скверно, Любовь отсыпав на пятак, Меня вы поняли неверно.

Становится до жути скверно От ваших неприличных фраз, Меня вы поняли неверно, Мы видимся в последний раз.

От ваших неприличных фраз Душе и горестно, и больно, Мы видимся в последний раз, Не хмурьте  брови недовольно. Душе и горестно, и больно, Чужую не приемлю блажь, Не хмурьте брови недовольно, Не справедлив поступок ваш.

Чужую не приемлю блажь, Вы только на ночь мне подруга, Не справедлив поступок ваш, И оправданье за услугу.

Вы только на ночь мне подруга, Я потому ругаюсь скверно, И в оправданье за услугу, Вы дали сдачу мне неверно.

Я потому ругаюсь скверно: Любовь отсыпав за пятак, Вы дали сдачу мне неверно, Мадам ,но я ведь не дурак!

Полусотня.

Полусферы усредненность,
Эфемерность бытия
Превращает солнце в конус,
А за это есть статья.

Тронет крылья занавески
Чёрных дыр андронный луч,
И рисуют арабеску
Стаи вакуумных туч.

Под гремучесть красной ртути,
Завершив полураспад,
Полосато-звездный спутник
Возвращается назад.

Я витаю в эмпиреях
Переходов и мостов,
Слезы звезд висят на реях
В ожиданьи гончих псов

Память,вскрикнув облегченно,
Мне напомнит звуком лир,
Как быком под скорпионом
Выползал я в этот мир.

Обниму стекло за грани,
Выпью рифму для стиха,
И уже немного тянет
К первородности греха

Сущность призрачных сомнений
Греет ласково кадык,
Мне уселись на колени
Дама треф и дама пик

Усмехаются невинно,
И срывают,как листок,
Шёлк стыдливой паутины,
Обнажая естество.

В клубах дыма ангел черный,
Машет сломанным крылом,
Начинается повторный
Астенический синдром.

Бестелесность оболочки
Разорвалась на куски,
И кудахчет в ухо квочка,
Прочищая мне мозги.

Я лежу в одном исподнем,
Тихо баба,ни гу-гу,
Разменял я полусотню,
Значит и бухать могу!

У кризиса женское лицо.

Маета любовной страсти
Загоняет нас в капкан,
Вот и ты лишился власти
Доминик Андре Стросс-Кан.

Я жене,не без успеха,
Сообщил,поставив бланш,
Чтоб теперь от МВФа
Не надеялась на транш.

Закрывают тучи солнце,
Курс рубля ушел в астрал,
Рухнул индекс Доу-Джонса,
Джоуль с Ленцем устоял.

Вот сижу на тротуаре,
Очищая пальцем нос,
Беспокоит нефти баррель,
Что-то он с утра подрос.

Выслушав советы мудрых,
Божьей милостью храним,
Я купил монгольский тугрик,
Ну и шо мне делать с ним?

Заверну его в портянку,
Осеню себя крестом,
Отнесу не в банк,а в банку,
И запрячу под кустом.

Как варяг скажу я:"Греки,
Еврозона вас и сдаст,
Федеральный канцлер Меркель,
Что-то вы не вас ис дас!"

И теперь навоз в повидле,
Жуйте люди многих стран,
Что ж ты женщину обидел,
Домник Андре Стросс-Кан.

Выпью с пивом простоквашу,
Вывод сделаю простой:
Если женщина откажет,
То,возможно.Очень.Даже...
Кризис грянет мировой!

Я-великий поэт ( стих второй-стыдливый)

Когда отброшу я коньки внезапно,
Поэта волю попрошу учесть,
Пусть не звучат два троекратных залпа,
И не гремят фанфары в мою честь.

Когда скоропостижно дам я дуба,
И в вечность уплывет мой силуэт,
Не надо омывать слезами губы,
Твердить от горя-классный был поэт.

Когда паду сраженный крупным градом,
Споткнусь на рифме,повредив мениск,
Мне памятника выше крыш не надо,
Поставьте только скромный обелиск.

Когда талант мой навсегда угаснет,
И ангел поведет на приговор,
Могильных слов:"Он был великий классик!",
Пусть не гундосит старых бабок хор.

А вот когда меня возьмёт кондрашка,
Замру,пред бездной стоя на краю,
Пускай меня перекрестит монашка,
Лаская плоть поникшую мою.

Я-великий поэт (стих первый)

Мерной поступью гордо шагая,
Весь в плену поэтических сил,
Я стихи на ходу сочиняя,
Для себя орденов не просил.

Не затронув чужие кормушки,
Рифмы сеял,как в землю зерно,
Я,конечно же,братья,не Пушкин,
Я его переплюнул давно.

Не на выдохе жизнь,а на вдохе,
Приобрел геморрой и ринит,
Я-великий писатель эпохи,
Но еще не укутан в гранит.

Вы спросите любого японца,
Если те посетите края:
Это чья тень ложится на Солнце?
Это тень безусловно моя.

Мои мысли,поэмы и оды
Зачитают потомки до дыр,
Я не просто поэт из народа,
Я-народный поэт-поводырь!

Пусть порою без всяких усилий,
У чужих свои рифмы краду,
Я-сошедший на Землю мессия,
И народ к просветленью веду.

Всё величие пламенных строчек
Вывожу стихотворным пером,
Моя печень глаголом клокочет,
Мое сердце стучит молотком.


Кто-то в белом халате несмело
Подошел и промолвил слова:
Вы оденьте рубашку на тело
И свяжите ему рукава.

Мне надоели синие Канары

Мне надоели синие Канары,
На кой купил я надувной матрас,
Здесь вместо сала мерзкие омары,
Здесь брюквы нет,а только ананас.

Дрожит рука,и дергается веко,
Трусы-"семейки" ровно до колен,
Суп черепаший хуже чебурека,
Меня тошнит,когда папайю ем.

Нет балалаек,а одни гитары,
Под них не спляшешь,не смахнешь соплю,
Мне надоели синие Канары,
Я,как и вы,Канары не люблю.

Мне водочка вкуснее их мартини,
Она милей,как старый энурез,
А на песке пять бабушек в бикини,
И девка топлесс,это значит без...

Налил себе очередную стопку,
И с места взял я к ней крутой разгон,
И ущипнул за круглую,за попку,
Не целлюлит!Похоже силикон.

И снова от тоски воротит скулу,
Лежу на яхте,одинок и пьян,
Пойти ль на червяка поймать акулу,
Или нагадить в чёртов океан.

Свою зевоту от других не прячу,
Ну слава богу,вроде повезло:
Гляжу идёт по пляжу местный мачо,
Я от тоски набью ему "табло".

Мне не по вкусу цвет его панамы,
Пусть плачет мачо,зажимая нос,
Канары брошу! Еду на Багамы,
Там брюквы нет.Зато растет кокос.


Летняя идиллия...

С утра я выйду на крылечко,
На сердце благодать и тишь,
Лягушки квакают у речки,
Едва колышется камыш.

Люблю пейзаж,до боли русский,
И васильковые луга,
И писк взлетевшей трясогузки,
И пожелтевшие стога.

В росе мочу босые ноги,
Прохлада ломит до костей
А в муравейник у дороги
Спешит заблудший муравей.

Под трель сверчковой серенады,
Сопровождаемый котом,
Пастух неспешно гонит стадо,
С похмелья щелкая кнутом.

Подсолнух к солнцу выгнул шею,
Гудит в саду пчелиный рой,
Индюк,с достоинством лакея,
Трясет облезлой бородой.

Как пьяница,в густом тумане
В обнимку с ветром замер лес,
Корова гадит на поляне,
Петух на курицу залез.

Жены мелькают ягодицы,
На сердце тишь и благодать,
Ну как тут,пля,не материться!
Ну как тут,блин,не забухать!!

Кладбищенская история

Смрад и пепел,всюду кости,
Дурь заправлена в шприцы,
Ночью бродят на погосте:
Люди,тени,мертвецы.

Месяц глянул,шАбаш собран,
Крест раскинул руки вширь,
На кресте могильный ворон,
Да разорваный псалтырь.

Из нутра земной утробы
Чей-то стон под скрип телег,
И сдвигая крышку гроба
Хмуро вылезет скелет.

Солнце встроенное в цоколь,
Гаснет в стёклах хрупких луж,
Под шинелью мёрзнет Гоголь
В окруженьи мёртвых душ.

Ноют,ползая,калеки,
На болоте затхлый дым,
И поднимет Вию веки
Падший ангел Серафим.

Пляшут ведьмы с пышным телом,
Ноги вымочив в вине,
Кровь дитя нагая Гела
Льет для пробы сатане.

Хрипло воют вурдалаки,
Пир гремит,и вот сама
Молча входит в чёрном фраке
С красной рожею Чума.

Взгляд суров,ну кто здесь первый
С ней согласен на союз?
И ползут на запах черви
Плоть попробовать на вкус.

Луч зари мелькнул над крышей,
И подальше от греха,
Нечисть сгинула,услышав
Крик далёкий петуха.

Объяснение малолетнего хулигана... (от первого лица)

Утром иду я дорогою к школе по улице,
Лыбу давлю,ковыряя в носу при ходьбе,
Глядь,а на солнышке утреннем радостно жмурится
Та,что гуляет по крышам сама по себе.

На рюкзаке моём карточка с голой блондинкою,
В нём есть источники знаний и в клетку тетрадь,
Я же достану рогатку с тугою резинкою,
Мне бы теперь только камень ещё отыскать.

В дело привёл я рогатку движеньями быстрыми,
То,что за пазухой прячут,покрепче прижал,
Друг человека залаял,падлюка,при выстреле,
Вот потому-то я в цель,виноват,не попал.

Дядька за ухо схватил меня пальцами сытыми,
Я объяснил ему:в промахе нету вины,
От рикошета,которого я не учитывал,
Ранен был в попку народный избранник страны.