ночь опустилась на город. тишина. вокруг живут люди, но сейчас вокруг тихо..  пусть это и мегаполис, но сдесь ты как на краю земли - спокойствие: ни ветерка, ни шума.. только лишь звук пылающей сигареты при затяжке.. едкий дым противно режет горло, но ты терпишь, ты наслаждаешься и всё прибавляешь эту боль, пытаясь ею заглушить боль души.... но чувство отвращения не проходит. отвращение к сложившейся ситуации, отвращение к своим чувствам, отвращение к нему, отвращение к себе за то, что ты поступаешь именно так, а не иначе, отвращение за то, что куришь.... и лишь звук редкой проезжающей машини прерывает твои раздумия.
одиночество.. что это такое на самом деле? когда ты один в квартире? когда ты один в толпе? когда с тобой нету его? или когда с тобой не он? всё - пустые мысли, пустые слова.. ложные идеи продвигаешь в своей голове лишь потому, что они подпитывают твою боль.. ты мазохист однако! и ты наслаждаешься этим.
бьёшься в закрытое окно при наличии двери нараспашку. но в эту дверь ты не войдёшь ни за что на свете, прикрываясь тем, что обязательно споткнёшься об порог и больно ударишься.
ты ничего не чувствуешь и разрываешься от боли. ты не понимаешь этой двоякости, не знаешь что выбрать.. и делаешь один из самых глупых поступков - ты выбираешь оба варианта, уверяя общественность, что тебе всё равно и доказывая радость своей души, а близким людям говоря, что умираешь от боли и невыносимости своего бытия.. так что же это? как себя понять? кому ты врёшь, а кому говоришь правду? истина единственна - никому. ты не врёшь. ты не говоришь правды. ты всего лишь скиталец либо же прикидывающейся таковым. такая истина тебе подойдёт? утихомирит твою совесть? очистит разум? опять же - нет.

(с) 23.03.2010г.

почему у меня такое ощущение, как-будто я не существую?
я не жалуюсь.
я не хочу привлекать к себе внимание.
я не такая.
но если скажу об этом, то все решат, что я именно то и делаю, что привлекаю к себе внимание.
почему я опять оказалась в этом мире?
в мире, когда я не могу делать и говорить то, что действительно хочу.
я снова хочу вернуть тот мир.
мир, где я не одинока.
мир, в котором он опять тихо обнимает меня сзади.
опять осторожно целует мои губы.
и опять говорит, что они очень сладкие.
но...
теперь, думая об этом, я не вижу его лица.
но вот сейчас... я вспомнила чувство.
и вот я снова плачу.
снова плачу из-за него.
почему?
почему я помню всё это?
почему он улыбался мне?
почему он прикасался ко мне?
почему он говорил мне те слова?
почему он стал для меня настолько дорог?
почему я полюбила его настолько сильно?
почему...
и он ушёл...
он оставил меня одну.
он сделал мне больно.
он соврал мне...
"я никогда не причиню тебе вреда"
как же я хотела верить в те слова...
и самое страшное то, что таки поверила.
а он в эту же ночь разрушил всё, что обещал сохранить.
и он опять поступил так...
он опять не захотел объяснить.
он ничего не объяснил.
отказался, и опять убежал.
что за тупица...
я его презираю.
просто не могу любить.
он сказал, что меня просто невозможно полюбить?..
а приходило ли ему в голову, можно ли любить такое чудовище, как он?
наверняка нет.
высокомерный, заносчивый, холодный, жестокий тупица.
ненавижу себя за то, что мне всё ещё становится больно, когда я вспоминаю самые счастливые моменты моей жизни...
моменты моей жизни, которые я провела с ним.

К одиночеству в конце концов привыкаешь, но примириться с ним трудно.

Марлен Дитрих.

В далекой-далекой стране, почти на самом краю земли, стоял древний замок. Его хозяином был страшный дракон, звали его Одиночество. Редкий рыцарь нарушал границы его владений. Но если и находились такие смельчаки, то причиной, заведшей их в такую даль, была лишь слава о загадочной пленнице чудовища. Нежная и прекрасная принцесса всю свою жизнь провела в этом замке, ничего другого она не знала.

Иногда рыцари даже доходили до ее окон, звали ее, обещали показать свои владения – княжество Удовольствия, королевство Радости… Но принцесса лишь посмеивалась над их бахвальством, не веря ни единому слову. Ей говорили, что она в плену, но кто держал ее? Дракон Одиночество не раз говорил ей, что она вольна уйти в любой момент. Но разве плохо ей здесь было? И кто сказал, что в другом месте будет лучше? Ей казалось, что за крепкими стенами старого замка её ожидает лишь разочарование. Впрочем, она не часто задумывалась над этим. Рыцари приходили и уходили… Обещали несметное богатство и неземное счастье… Хотели выкрасть или увести обманом… Вызывали Одиночество на смертный бой – и неизменно проигрывали. Но однажды появился тот, кто затронул сердце неприступной принцессы. Он ничего не обещал, просто прошел в ее комнату и взял за руку. В этот самый миг принцесса поняла, что чудеса все же бывают. - Кто ты? – одними глазами спросила она. - Я – Доверие, из страны Любви, - мягко улыбнулся он в ответ. - Ты пришел, чтобы увести меня с собой? - Только если ты сама этого захочешь. - Но как же ты прошел мимо дракона? - Разве ты не знаешь? Одиночество уходит навсегда, когда появляется Доверие…

    Пишу Тебе, но нет у меня никакой надежды…
    Надежды на то, что смысл сказанных мною слов дойдёт до Тебя, что Ты поверишь мне, а поверивши – захочешь что-то изменить и будешь МЕНЯТЬ…
    Почему тогда пишу Тебе?...
    Потому, что в равной степени это касается ВСЕХ, а не только Тебя… Просто Ты стала мне ближе других…
    И ещё мне СТЫДНО… Чувство стыда, наверное, единственное чувство которое отличает человека от ПРОЧИХ… Мне стыдно потому, что Ты достойна лучшего, а я не смог убедить Тебя выбрать верный путь к ЛУЧШЕЙ ТЕБЕ…
    Все религии, по сути, твердят одно: вы достойны лучшего, но терпите за грехи свои, вот когда-нибудь воскресните и будете жить лучшей жизнью вечно. Но их адепты ничего никому не гарантируют. В принципе, ничего не гарантируют «государственные религии» в виде законов и в лице их служителей, как Ты уже убеждаешься на личном горьком опыте…
    Одно дело просто поверить кому-то (человеку или в идею) и слепо следовать, совсем иное – ПРИНЯТЬ близкого человека и БЫТЬ с ним. Все чувства и все способности служат одному – ПРИНЯТЬ и БЫТЬ. Если нет такого единства восприятия и бытия, будет другое – страдание и деградация. Страдания не возвышают. Страдания соединяют существо с путём деградации и вырождения. Конечно, преодолев страдания, можно и возвысится, но без близкого Тебе существа страдания никогда не преодолеть должным образом в одиночку…
    И пусть ДУША Твоя никогда не остаётся в одиночестве.

Мы одни в этом мире. Мы рождаемся одинокими и умираем одинокими. Где-то посередине пути мы иногда встречаем кого-то, кто скрашивает на время наши дни, если, конечно, повезет. Но это не может продолжаться вечно, и мы вновь остаемся в одиночестве. Всегда помните об этом. Счастье не длится вечно.

Лесли О'Грейди.

«Потому что сейчас, в августе, посреди жаркого лета, снег выпал прямо на мои босые ноги. И я ничего не хочу больше, чем топтать эти снежинки и чувствовать, как они тают под ногами». Помнишь эти слова? Помнишь! Несомненно! Ты помнишь любую, даже самую маленькую царапину на своем эго.

За последние два года я написала тебе несколько тысяч фраз,но эти две были самыми важными. Вопреки обыкновению, ты незамедлительно отреагировал на них агрессивным удивлением. Потом злобно написал: «Я и впрямь рассчитывал на поэзию, но не на патетическую, а на эротическую». Стало быть, ты собирался мне отомстить. Ты сбежал, не прощаясь, и замолчал на несколько дней.

Больше всего на свете я хотела тогда, чтобы ты исчез навсегда. Не исчез. По возвращении, даже не дождавшись понедельника и нарушая все установленные «принципы безопасности», отправил мне из дома email: ты извинялся, раскаивался, находил всяческие оправдания своему отсутствию в те «несколько дней одиночества» и просил, чтобы я осталась. И я решила остаться – только для того, чтобы выяснить, что всетаки значит твое: «Останься!» Я очень хотела это узнать. Те «несколько дней одиночества» ты провел с ней в Бялогоре. Ты вдруг вспомнил, что это ее любимое место, выкроил время, чтобы изучить предложения и забронировать гостиницу. Ты отменил – и ничего страшного не случилось – все пятничные встречи, осмелился выключить телефон в офисе и в порыве небывалого для тебя героизма не взял с собой компьютер. Внезапно, неполных три дня, ты был как раз таким, каким она хотела тебя видеть. И какого когдато узнала. Что же произошло? Ты вспомнил, как много она для тебя значит? Испугался самого себя? Сильнее прежнего ощутил вину? Или всего лишь хотел отомстить мне за отказ?Днем, под пляжным зонтиком, ты склонялся над ней, чтобы намазать кремом ее плечи, бедра и грудь, пересказывал ей книгу, которую читал, а она, после очень долгого ожидания, наконец располагала твоим вниманием и имела возможность напомнить тебе или, скорее, повторить, как много ты для нее значишь. Ты знаешь, что это такое: много для когонибудь значить? Вечером, после ужина, вы гуляли по пляжу, ты собирал для нее ракушки, держал за руку, прикасался губами к волосам и незаметно засовывал ладони под блузку и юбку. Потом вы сидели, склонясь друг к другу, любовались закатом, и ты шепотом объяснял ей космологию. Когда темнело, вы торопливо возвращались в гостиницу. Она уже в лифте начинала раздеваться, а ты нервно искал ключ от номера. Утром она будила тебя поцелуями и делала с тобой все, о чем ты даже не мечтал, а ты поражался, откуда она так хорошо знает, чего ты хочешь. Ты заметил, что она плакала при этом? Спросил хоть раз, почему? Конечно, нет. Собственных жен не спрашивают о таких естественных вещах. Если жены плачут в такие моменты, мужья уверены, что это от наслаждения. Тогда почему, когда я написала тебе, что плачу в моменты интимной близости, ты лез из кожи вон, чтобы узнать – отчего? И почему, уверившись, что изза тебя, совершенно перестал этим интересоваться? Почему именно я? Мне столько же лет, сколько ей, у меня тот же цвет волос, и так же, как она, я хотела бы, чтобы у меня была побольше грудь, больше обуви и больше секса. Я слушаю ту же музыку, читаю те же книги и тоже терпеть не могу Варшаву и селедку в сметане. Кроме того, я тоже принимаю чересчур горячую ванну, не пью сладкого вина, люблю восточные рестораны, обожаю черных котов, по праздникам поздравляю своего гинеколога открыткой, ненавижу Интернет, до смерти боюсь пауков, дождевых червей и политиков и точно так же засыпаю на правом боку лишь тогда, когда убеждаюсь, что муж рядом со мной уже видит сны. Более двух лет назад, в ноябре, я отправила свой первый в жизни email. Своему мужу. Послание вовсе не должно было быть анонимным. Я создала в виртуальном пространстве свой первый почтовый ящик. Поскольку мне не хотелось быть какойто там «Аней99999», я выбрала свое второе имя. Я написала ему, что люблю – Я действительно любила его. Он не узнал ни моего второго имени, ни меня. Более двух лет обо всем самом важном в его жизни первой узнавала она. То есть мы обе, но только я – иногда – узнавала об этом от него напрямую, то есть еще раз. Более двух лет я страстно желала дорожить им больше, чем собственным достоинством. В августе я перестала этого желать. А вчера начался новый год и, воплощая в жизнь свое самое важное решение, я начала тебя ненавидеть. Завтра ты снова поздно вернешься домой, потому что на работе снова очень важное совещание. Завтра снег снова будет падать на мои ноги. И завтра ты меня увидишь...                                                                                                                                                   Януш Вишневский