Судом судили да не высудили
- 11.10.12, 19:36
- Рождённый в СССР))
Алексей Артемьев, 10 октября 2012
Профсоюз Трудящихся Удмуртии «Возрождение» отстоял право на своё существование в Верховном Суде республики. Минюст и Прокуратура старались изо всех сил – видимо, любая самоорганизация трудящихся России о-о-чень им не по нраву...
Наш профсоюз был создан в феврале 2012 года. Организация благопристойная и добропорядочная во всех отношениях, что и было прописано в уставе. Однако возмущение государственного аппарата такой самоорганизацией народа, мы почувствовали немедленно. Первым бдительным стражем «законности» оказался Минюст.
При подаче документов на регистрацию, которая, к слову сказать, носит уведомительный характер, нас долго не хотели понимать. Всё допытывались, а кто это собственно такие – трудящиеся? Понятно, что для них это загадка. Просвещать мы их не стали, как учил нас член Президиума ЦК ОСПРФ Александр Николаевич Тюрин. Чего с писарями рядиться. Тем более, что отказать нам в регистрации Минюст не вправе.
И правда, ничегошеньки Минюст не может профсоюзам сделать. Но, оказывается, уже есть некое тайное соглашение между ним и Прокуратурой, в котором говорится о сотрудничестве по вопросам некоммерческих организаций и в области противодействия экстремизму. Согласно этому соглашению, Минюст немедленно накатал на нас кляузу в Прокуратуру. И уже через пару недель я, как председатель комитета Профсоюза, сидел у прокурора, где с меня пытались взять объяснение:
– Вы Председатель профсоюза «Возрождение»?
– Да.
– Поясните, кого объединяет ваш профсоюз.
– Трудящихся.
– Непонятно, кто такие трудящиеся? Скажите конкретно.
– Бывают иждивенцы, знаете ли, и трудящиеся. Так вот мы объединяем трудящихся.
– Это не конкретно.
– Достаточно конкретно.
– Не конкретно.
– Конкретно. А что я собственно здесь делаю? По закону о профсоюзах государственные органы не могут осуществлять надзор за нами. Вы имеете какое-нибудь отношение к гос. органам?
Молодая девушка, работник прокуратуры, избегала смотреть в лицо, но если наши взгляды встречались, то начинала часто мигать, что выдавало её волнение. Наверное, начальство намекнуло, что ей предстоит общаться с «удмуртским филиалом Алькаиды». На мой вопрос она сообщила:
– Прокуратура осуществляет надзор за деятельностью всех некоммерческих организаций.
– Но мы только появились, и деятельности ещё нет, ни одного действия, ни одной бумажки. Так, что я всё-таки здесь делаю?
– Минюст обратился к нам с заявлением о нарушении вами закона в части содержания устава и т.д.
– Ах это Минюст кляузничает!
– Не говорите так! Не кляузничает, а реагирует на нарушения.
– «Кляузничает» это цензурное слово, и я везде буду говорить, что они кляузничают.
Разговор не клеился, и девушка решила попытаться положить на бумагу мои объяснения. Причём желательно так, чтобы в моих словах содержались противоречия с законом. После препирательства по формулировкам мы подошли к логическому завершению.
– Вы отказываетесь давать объяснение? Так и запишем?
– Мы запишем, что я уклоняюсь от дачи объяснений, поскольку считаю попытку прокуратуры осуществить надзор над профсоюзом необоснованной. Действия Минюста по осуществлению надзора считаю нарушающими ФЗ № 10 о профсоюзах…
Примерно так это происходило. Потом до самого суда всё было достаточно скучно. Прокурорские протесты, наши протесты на прокурорские протесты и т.д. Но мы достаточно быстро поняли, что при создании устава допустили погрешности, которые позволили прокуратуре прицепиться к нам.
Первая ошибка заключалась в том, что сразу был создан региональный профсоюз. А по закону он создаётся на базе существующих первичных организаций. Вторая – мы прописали в уставе, что объединены общим производственным интересом… и всё. А надо было указать нечто определённое. И обязательно – какой-нибудь общий род деятельности. Остальные претензии прокуратуры были спорными, некоторые притянутыми за уши.
Интересно, что сначала, в прокурорском протесте, выдвигались требования устранить указанные нарушения закона. Но уже в заявлении прокурора, направленном в верховный суд, эти же самые нарушения были названы неустранимыми, что само по себе нелогично, но исключает более мягкие варианты решения суда. То есть, только ликвидация. Никаких там – доработать устав, исправить и т.д.
Так что начиналось всё довольно грозно, и мы решили исправить ошибки, допущенные при создании устава, т.е. внести изменения. Но при этом требовалось сохранить возможности Профсоюза принимать на проф. обслуживание практически любого человека. Для этого и мы и назвались Профсоюзом трудящихся (без ограничений). Задача противоречивая. С одной стороны, закон требует уточнения, с другой – нам не хочется сужать свои возможности. Мы приняли решение указать поимённо 16 родов деятельности (практически все). Хотите конкретности? Пожалуйста, но в нагрузку получите полный перечень.
Изменения коснулись и организационной формы Профсоюза. Было указано, что наш территориальный Профсоюз создан на базе двух первичных организаций. Но самое главное было указать общий производственный интерес. Это не так просто, ведь все члены нашей организации работают в совершенно разных отраслях экономики, на разных предприятиях, а некоторые официально вообще не работают. Но и этот вопрос мы решили, прописав в новой редакции устава, что нас объединяет общий производственный интерес – процветание и благополучие нашей Родины. Протокол общего собрания с этими изменениями был приобщён к материалам дела.
У судьи, конечно, возник вопрос: «Какое отношение процветание Родины имеет к производственной деятельности каждого из нас»? Однако, доказать эту связку было совсем нетрудно. Пара убедительных примеров о нарушении производственной деятельности, и потере доходов в результате кризиса, либо общего бедственного состояния нашей Родины, полностью убедили суд.
Представитель Минюста заявил, что на этот раз первичные организации созданы с нарушениями закона. Ведь граждане, создавшие их, не работают на одном предприятии. Мы возразили, что в законе говорится «как правило, работающие на одном предприятии». Таким образом, представитель Минюста трактует закон в свою пользу и умаляет при этом наши права. А это противозаконно. Возражения отпали.
На момент очередного заседания суда изменения были приняты общим собранием членов Профсоюза, но зарегистрированы ещё не были. И мы заявили ходатайство о предоставлении нам времени для внесения изменений на регистрацию. Иначе, погрешности нашего первого устава оставляли нам мало шансов. Представители Прокуратуры и Минюста дружно возразили. Они заявили, что вносимые поправки не меняют суть вопроса, нарушения остались, и они носят неустранимый характер, и нас всё равно требуется ликвидировать.
Однако судья напомнил им, что Минюст не имеет права отказать нам в регистрации изменений, а решение суда о ликвидации может вступить в силу уже после регистрации. Получится недопустимая юридическая накладка. Суд был вынужден удовлетворить наше ходатайство. Таким образом, Суд, Прокуратура и Минюст неожиданно оказались в положении «нагнувшись».
Прошло 2 недели. К этому времени мы успешно внесли документы на регистрацию, но представитель прокуратуры ещё не был готов продолжать процесс и попросил неделю для изменения требований. Ещё через 1 неделю Прокуратура, не найдя больше зацепок, капитулировала, внеся ходатайство о прекращении дела. Суд его удовлетворил.
Однако и тут они умудрились сделать «хорошую мину при плохой игре». В ходатайстве прокурора (как и в определении суда) говорится о том, что дело прекращено, поскольку наш Профсоюз выполнил законные требования прокураты и добровольно устранил выявленные нарушения. Удивительно изворотливые лицемеры. Они снова забыли, что неделю назад нарушения были неустранимыми. Оказывается, мы волшебники – устранили неустранимое.
Мы не только защитили себя, но и создали очередной прецедент для трудящихся по всей стране. Есть поговорка: «То, что нас не убивает, делает нас сильнее». В нашем случае это действительно так, поскольку мы в этом противостоянии узнали многие тонкости и увидели массу новых возможностей.
Теперь мы убедились, что при правильно составленном уставе, в профсоюз можно принимать практически любого человека. Стало понятно, как мало против нас законных рычагов давления у государственного аппарата.
Надеемся, что становление свободных профсоюзов по всей стране обязательно принесёт свои плоды.
Ижевск.
---
Источник: www.ru-an.info
---
Дополнительные ссылки: Мидгард-Инфо ...
Профсоюз Трудящихся Удмуртии «Возрождение» отстоял право на своё существование в Верховном Суде республики. Минюст и Прокуратура старались изо всех сил – видимо, любая самоорганизация трудящихся России о-о-чень им не по нраву...
Наш профсоюз был создан в феврале 2012 года. Организация благопристойная и добропорядочная во всех отношениях, что и было прописано в уставе. Однако возмущение государственного аппарата такой самоорганизацией народа, мы почувствовали немедленно. Первым бдительным стражем «законности» оказался Минюст.
При подаче документов на регистрацию, которая, к слову сказать, носит уведомительный характер, нас долго не хотели понимать. Всё допытывались, а кто это собственно такие – трудящиеся? Понятно, что для них это загадка. Просвещать мы их не стали, как учил нас член Президиума ЦК ОСПРФ Александр Николаевич Тюрин. Чего с писарями рядиться. Тем более, что отказать нам в регистрации Минюст не вправе.
И правда, ничегошеньки Минюст не может профсоюзам сделать. Но, оказывается, уже есть некое тайное соглашение между ним и Прокуратурой, в котором говорится о сотрудничестве по вопросам некоммерческих организаций и в области противодействия экстремизму. Согласно этому соглашению, Минюст немедленно накатал на нас кляузу в Прокуратуру. И уже через пару недель я, как председатель комитета Профсоюза, сидел у прокурора, где с меня пытались взять объяснение:
– Вы Председатель профсоюза «Возрождение»?
– Да.
– Поясните, кого объединяет ваш профсоюз.
– Трудящихся.
– Непонятно, кто такие трудящиеся? Скажите конкретно.
– Бывают иждивенцы, знаете ли, и трудящиеся. Так вот мы объединяем трудящихся.
– Это не конкретно.
– Достаточно конкретно.
– Не конкретно.
– Конкретно. А что я собственно здесь делаю? По закону о профсоюзах государственные органы не могут осуществлять надзор за нами. Вы имеете какое-нибудь отношение к гос. органам?
Молодая девушка, работник прокуратуры, избегала смотреть в лицо, но если наши взгляды встречались, то начинала часто мигать, что выдавало её волнение. Наверное, начальство намекнуло, что ей предстоит общаться с «удмуртским филиалом Алькаиды». На мой вопрос она сообщила:
– Прокуратура осуществляет надзор за деятельностью всех некоммерческих организаций.
– Но мы только появились, и деятельности ещё нет, ни одного действия, ни одной бумажки. Так, что я всё-таки здесь делаю?
– Минюст обратился к нам с заявлением о нарушении вами закона в части содержания устава и т.д.
– Ах это Минюст кляузничает!
– Не говорите так! Не кляузничает, а реагирует на нарушения.
– «Кляузничает» это цензурное слово, и я везде буду говорить, что они кляузничают.
Разговор не клеился, и девушка решила попытаться положить на бумагу мои объяснения. Причём желательно так, чтобы в моих словах содержались противоречия с законом. После препирательства по формулировкам мы подошли к логическому завершению.
– Вы отказываетесь давать объяснение? Так и запишем?
– Мы запишем, что я уклоняюсь от дачи объяснений, поскольку считаю попытку прокуратуры осуществить надзор над профсоюзом необоснованной. Действия Минюста по осуществлению надзора считаю нарушающими ФЗ № 10 о профсоюзах…
Примерно так это происходило. Потом до самого суда всё было достаточно скучно. Прокурорские протесты, наши протесты на прокурорские протесты и т.д. Но мы достаточно быстро поняли, что при создании устава допустили погрешности, которые позволили прокуратуре прицепиться к нам.
Первая ошибка заключалась в том, что сразу был создан региональный профсоюз. А по закону он создаётся на базе существующих первичных организаций. Вторая – мы прописали в уставе, что объединены общим производственным интересом… и всё. А надо было указать нечто определённое. И обязательно – какой-нибудь общий род деятельности. Остальные претензии прокуратуры были спорными, некоторые притянутыми за уши.
Интересно, что сначала, в прокурорском протесте, выдвигались требования устранить указанные нарушения закона. Но уже в заявлении прокурора, направленном в верховный суд, эти же самые нарушения были названы неустранимыми, что само по себе нелогично, но исключает более мягкие варианты решения суда. То есть, только ликвидация. Никаких там – доработать устав, исправить и т.д.
Так что начиналось всё довольно грозно, и мы решили исправить ошибки, допущенные при создании устава, т.е. внести изменения. Но при этом требовалось сохранить возможности Профсоюза принимать на проф. обслуживание практически любого человека. Для этого и мы и назвались Профсоюзом трудящихся (без ограничений). Задача противоречивая. С одной стороны, закон требует уточнения, с другой – нам не хочется сужать свои возможности. Мы приняли решение указать поимённо 16 родов деятельности (практически все). Хотите конкретности? Пожалуйста, но в нагрузку получите полный перечень.
Изменения коснулись и организационной формы Профсоюза. Было указано, что наш территориальный Профсоюз создан на базе двух первичных организаций. Но самое главное было указать общий производственный интерес. Это не так просто, ведь все члены нашей организации работают в совершенно разных отраслях экономики, на разных предприятиях, а некоторые официально вообще не работают. Но и этот вопрос мы решили, прописав в новой редакции устава, что нас объединяет общий производственный интерес – процветание и благополучие нашей Родины. Протокол общего собрания с этими изменениями был приобщён к материалам дела.
У судьи, конечно, возник вопрос: «Какое отношение процветание Родины имеет к производственной деятельности каждого из нас»? Однако, доказать эту связку было совсем нетрудно. Пара убедительных примеров о нарушении производственной деятельности, и потере доходов в результате кризиса, либо общего бедственного состояния нашей Родины, полностью убедили суд.
Представитель Минюста заявил, что на этот раз первичные организации созданы с нарушениями закона. Ведь граждане, создавшие их, не работают на одном предприятии. Мы возразили, что в законе говорится «как правило, работающие на одном предприятии». Таким образом, представитель Минюста трактует закон в свою пользу и умаляет при этом наши права. А это противозаконно. Возражения отпали.
На момент очередного заседания суда изменения были приняты общим собранием членов Профсоюза, но зарегистрированы ещё не были. И мы заявили ходатайство о предоставлении нам времени для внесения изменений на регистрацию. Иначе, погрешности нашего первого устава оставляли нам мало шансов. Представители Прокуратуры и Минюста дружно возразили. Они заявили, что вносимые поправки не меняют суть вопроса, нарушения остались, и они носят неустранимый характер, и нас всё равно требуется ликвидировать.
Однако судья напомнил им, что Минюст не имеет права отказать нам в регистрации изменений, а решение суда о ликвидации может вступить в силу уже после регистрации. Получится недопустимая юридическая накладка. Суд был вынужден удовлетворить наше ходатайство. Таким образом, Суд, Прокуратура и Минюст неожиданно оказались в положении «нагнувшись».
Прошло 2 недели. К этому времени мы успешно внесли документы на регистрацию, но представитель прокуратуры ещё не был готов продолжать процесс и попросил неделю для изменения требований. Ещё через 1 неделю Прокуратура, не найдя больше зацепок, капитулировала, внеся ходатайство о прекращении дела. Суд его удовлетворил.
Однако и тут они умудрились сделать «хорошую мину при плохой игре». В ходатайстве прокурора (как и в определении суда) говорится о том, что дело прекращено, поскольку наш Профсоюз выполнил законные требования прокураты и добровольно устранил выявленные нарушения. Удивительно изворотливые лицемеры. Они снова забыли, что неделю назад нарушения были неустранимыми. Оказывается, мы волшебники – устранили неустранимое.
Мы не только защитили себя, но и создали очередной прецедент для трудящихся по всей стране. Есть поговорка: «То, что нас не убивает, делает нас сильнее». В нашем случае это действительно так, поскольку мы в этом противостоянии узнали многие тонкости и увидели массу новых возможностей.
Теперь мы убедились, что при правильно составленном уставе, в профсоюз можно принимать практически любого человека. Стало понятно, как мало против нас законных рычагов давления у государственного аппарата.
Надеемся, что становление свободных профсоюзов по всей стране обязательно принесёт свои плоды.
Ижевск.
---
Источник: www.ru-an.info
---
Дополнительные ссылки: Мидгард-Инфо ...
2
Цвета эмоционально-психологической и энергетической поддержки.
