* * * * *,....................................................................................................!:)

Адам: Молчать! Каналья!

           Ты сунешь голову в железные колодки!

           "Кувшин", герр писарь, было сказано- добавьте,

            а также- имечко разбившего его.

Вальтер: Ай, господин судья! Дознание ведёте

                вы грубо.

Адам: Почему?

Лихт: По форме

          желаете ль вы...?

Адам:  Ни в коем случае:

            герр ревизор не любит формальностей.

Вальтер: Коль предписания формальностей

                неведомы вам, господин судья,

                то здесь -не место чтобы мне учить вас.

                Коль вы иначе не способны, уступите

                коллеге вашему: возможно, он

                способне повести процесс.

Адам: Решенье принято! Я поступил

           как в Хьюзуме заведено. Однако,

           мне то же повелели ваша честь.

Вальтер: Но я...?

Адам: Клянусь!

Вальтер: Я приказал вам

                вести процесс согласно уложенья.

                И в Хьюзуме законы чту я,

                как в Нидерландах повсеместно.

Адам: Тогда я честно попрошу прощенья!

           Мы, с позволенья вашего, в девевне

           согласно уложениям рядим

           неписаным, призаться должен, давним-

           от них-то нынче ни на йоту я

           не отошёл, но также вашим

           державным формам уступаю.

           Вы показаний ждёте? Прикажите!

           И так и этак правом я владею.

Вальтер: Плохие новости поведали вы мне.

                Ну, пусть. Начните сызнова процесс.

Адам: Отлично! Ваша честь, блюдите,

           довольны будьте- я не подведу!

           Фрау Марта Рулль! Иск свой огласите.

Фрау Марта: Я оглашаю иск, вам ведомо,

                      по поводу кувшина, вот этого.

                      Позвольте, ваша честь, вначале

                      я расскажу историю горшка,

                      чем он мне был.

Адам: Да, ваше право.

Фрау Марта: О, господа хорошие, смотрите:

                      вы видите кувшин?

Адам: О да, мы видим.

Фрау Марта: Позвольте, не кувшин, вы зрите черепки.

                      Вот здесь, теперь дыра, Провинции

                      Испанскому Филиппу-королю

                      на растерзанье отданы были.

                      Здесь в облачении стоявший Карл Пятый

                      исчез: осталась лишь нога его.

                      Вот тут Филипп коленопреклонённый

                      корону принимал. Горшок расписан

                      до донца был. Ещё один удар

                      двух тётушек изображенье,

                      французской да венгерской королев,

                      свёл начисто долой. Одна из них 

                      платок перед собой держала

                      себя оплакивая будто: что осталось?

                      А здесь со свитой Филибер

                      на битву выступал: сам Император

                      сразился было с ним да на мечах.

                      Проказник, что наделал? Два меча

                      отбиты прочь. Тут наверху картина:

                      архиепископ в клобуке святом

                      Аррасский посреди стояли-

                      чорт батюшку унёс бесследно.

                      Вот, тени всеблагой осталась чуть.

                      Там, в глубине, стояла кругом

                      лейб-гвардия: всё копья, алебарды.

                      А вот- торговые дома Брюсселя.

                      А здесь зевака из окна глядит,

                      а видит что, уж я-то не припомню.

Адам: Фрау Март`! историю оставьте

           сосредотовшись на сути дела.

           Соединённые Провинции

           не уничтожены с горшком.

Фрау Марта: Согласна! Красота была...

                      Кувшин сей Хильдериху принадлежал.

                      Испанца, что готовился вина

                      испить из оного сосуда, тот горшечник,

                      из-за спины напав, поверг

                      захватчика и ,осушив горшок,

                      трофей присвоил.

Адам: Молодец.

Фрау Марта: С тех пор кувшин реликвией служил

                      могильщику доставшийся в наследство:

                      на свадьбе причастился из него,

                      спустя три года, став отцом- вином,

                      а в третий и последний раз-

                      жену, родившую пятьнадесят ребят

                      похоронив,- опять вином, на тризне.

Адам: Прекрасно! и достойно.

Фрау Марта: Затем кувшин принадлежал

                       Цехаусу, портному в Тирлемонте,

                       что моему покойному супругу

                       сам рассказал, как выбросил сосуд

                       с пожитками своими из окна

                       когда французы грабили мещан,

                       сам выпрыгнул, сломал хребет, несчастный,

                       а этот глиняный цветной горшок

                       что кот, упав на лапы, уцелел.

Адам: Фрау Марта, ближе к делу вам угодно ль?

Фрау Марта: Затем ,в огне нашествия французов,

                       супруг мой, Боже, упокой его,

                       кувшином овладел...

Адам: Чорт побери!

           Ах, баба! Вы ещё не всё сказали?

Фрау Марта: Коль мне молчать велите, герр судья Адам,

                      не ко двору я- так и быть ,уйду

                      судью искать ,что терпеливей вас.

Вальтер: Докладывайте здесь, не отвлекаясь

                на обстоятельства побочные.

                Пусть дорог вам сосуд-

                достаточно о том одной отметки.

Фрау Марта: Сколь требуется вам для дела слов,

                      о том не ведаю и вас пытать не стану,

                      но знаю то, что жалоба моя

                      должна быть высказана перед вами.

Вальтер: Ну, хорошо! Закончим. Что стряслось

                с кувшином? Что? в огне нашествий,

                заслушаем? С кувшином что стряслось?

Фрау Марта: Он уцелел, прошу прощенья,

                      он пережил войну не пострадав.

                      Я, погорелица, из пепла

                      горячего кувшин отрыла:

                      глазурь как новая сияла.

Вальтер: Вот, хорошо! Известен нам горшок,

                нам ведомо его происхожденье,

                и похождения, и приключенья.

                А что стряслось ,да! с ним затем?

Фрау Марта: Вот, сей кувшин вы видите,

                      расколотый, но уст достойный

                      девицы, губы чьи не хуже

                      хозяйкиных, кувшин, вы господа

                      законники, взгляните: тот проказник

                      разбил его, да! мой сосуд!

Адам: Кто?

Фрау Марта: Он, тот Рупрехт, вот.

Рупрехт: Ложь, господин судья.                                                               

......перевод с немецкого...............................Терджимана:).................

Ягнёнок блеял в голубом сарае;

собаки выли связки надрывая;

в ночи мигали лампочки в селе.

Созвездья Трактор, Домна, Пистолет

медалями блестели.

Физические формулы цвели

в застойнейшем болоте экономик.

Мозолистой ладонью политрук

листал при ночнике заветный томик.

Мне чудилась граница на запоре,

пороховниц и житниц изоби`лье

захватчику небитому на горе.

Луна плыла в ночном дезабилье`.

Да, если с палкой выйти мне на двор-

она покажется обрезом. Мой завистник,

товарищ молчаливый, полувор,

ты собирал газет сухие листья,

наращивал трудом посильный вклад,

то ожидая перемены ад,

то забавляясь балаганом власти.

Моя деревня, полустёртый ластик,

ещё живой, но безголовый гад.

Баллон взорвётся- санаторий

в чужие руки перейдёт:

поверит только идиот

в несправедливость приговоров

по делу купленных судов.

Эфир немного закошмарит,

но, совлекая буку в прах,

бюджетной сладится рекламой.

Святая взятка- сто пудов

брильянтов, слитки золотые.

Тельцом затарив кабинеты,

скоты, используйте моменты:

вам салютуют постовые,

вам не пылит дорога в Крым.

Обратно можно вертолётом:

внизу- ущелия, сады

ухоженные плёткой, по`том,

и сёла в чёрном, без воды...

О, твари, вам права и воля,

паёк и белый бюллетень-

живёте с правдою в расколе?

Свет уминает вашу тень.

Когда баллон взорвался в Центре

столицы, вам сказали "газ".

Откройте настежь чтоб проветрить.

Осколок, милуй сонный глаз.

* * * * *,................................................................................................!:)

Седьмая сцена

Адам в облачении, но без парика, входит. Предыдущие

Адам (про себя): Ай, Евочка, смотри! И битый сорванец,

                            сам Рупрехт! Чорт! вся семейка в сборе!

                            Хоть бы меня не обвинили чохом!

Ева: О мамочка родная, умоляю

        тебя: покинем это заведенье!

Адам: Коллега! Попрошу: в чём дела суть?

Лихт: Кто разберёт? Шум из за пустяка.

          Кувшин разбит, я слышал. Глупость.  

Адам: Кувшин?! Ай-яй! Так кто разбил его?

Лихт: Ну-с, кто разбил кувшин?

Адам: Ну, кто же?

Лихт: Дражайший, вы помягче-то.

Адам (доверительно) : Е-е-ева!?

Ева ( так же):  Пусть Он идёт.

Адам:  Лишь слово.

Ева: Не желаю знать.

Адам: Что принесли вы?

Ева: Ему советовала я меня оставить.

Адам: О, Евочка! Прошу тебя! О чём ты мне судачишь?

Ева: Коли Ему не нравится...Уходит пусть.

Адам: Коллега! слышьте, я не сдюжу.

          Стопа болит невыносимо:

          процесс ведите- я в кровать улягусь.

Лихт: В кровать?...Желаете? вы помешались?

Адам: Чорт мутит! Нужно мне передохнуть.

Лихт: Я верю, вам гордится отдохнуть...

          По-моему,...скажите герихтсрату.

          Быть может, он позволит вам...Не знаю,

          чего вам тут недостаёт.

Адам (снова Еве) : О, Ева!

                               Молю тебя Распятием Христовым!

                               Что принесли вы мне?

Ева: Он скоро всё услышит.

Адам: Но то, что держит мать- кувшин, и только,

           насколько я...?

Ева: Разбитый, да, кувшин.

Адам: И только-то?

Ева: И только.

Адам: А ещё-ё?

Ева: Ему велела я идти. Пусть я, довольна,

        одной останусь.

Адам: Слышишь, ради Бога:

           ты образумься, по-хорошему прошу.

Ева:  Бесстыдник!

Адам: Ну же, в аттестате-

           готическими: Рупрехт Тюмпель.

           Ты ,Ева, сможешь похрустеть бумажкой,

            засунуть её в лиф поглубже:

            в ней значится: герр Тюмпель околел

            в Батавии от тифа, лихорадки,

            иль просто сгнил.

Вальтер: Прошу вас, говорите,

                по делу ,герр судья. Вот ваше кресло-

                его заняв, опрашивайте даму.

Адам: Что? ...Вы что мне приказали, ваша честь?

Вальтер: Что приказал? Вы не должны вести

                двусмысленных бесед с истцами.

                Вот ваше место. Ожидаю

                открытого процесса.

 Адам: О, проклятье!

            Я не могу решиться. Зазвенело

            в каком-то ухе: мне бы удалиться...

Лихт(испуганно): Господин судья! Вы...?

Адам: Клянусь, пустяк!

           Я бережно повесил: должно быть, вол...

Лихт: Что?

Адам: Что?

Лихт: Спросил я,...

Адам: Спросили вы...?

Лихт: Вы что, оглохли? я спросил.

          К вам господин советник обратился.

Адам: Я полагал!...Кто обратился?

Лихт: Герр герихтсрат!

Адам (про себя): Эй! Чорт побрал! Пусть не мытьём,- катаньем.

                            Сейчас! сейчас! что приказали, ваша милость?

                             Начать процесс немедля?  

Вальтер: Рассеянны вы необычно: отчего?

Адам: Чес`слово! Извините. Я цесарку

           у одного купчишки приобрёл:

           хочу её на яйца усадить:

           спросил совета у девицы-

           ведь я в таких делах дурак.

           Цыпляток своих детками зову.

Вальтер: Садитесь тут. Заслушайте истицу.

                А вы, герр писарь, протокол ведите.

Адам: Приказываете, ваша честь ,процесс

           вести формальностям согласно или

           как издавна заведено в Хьюзу`ме?

Вальтер: Формальности законные блюдите

                как издавна заведено в Хьюзу`ме,

                а не иначе.

Адам: Хорошо, добро.

          Надежды оправдаю ваши.

          Герр писарь, вы готовы?

Лихт: Готов.

Адам: Ну, правосудие, тяни процесс!

           Войдите, пострадавшая.

Фрау Марта: Я, ваша честь!

Адам: Кто вы?

Фрау Марта: Я...кто?

Адам: Вы.

Фрау Марта: Кто я?

Адам: Кто вы?

          Фамилья, имя, положение

          и место жительства, и остальное.

Лихт (вполголоса) : Вопрос излишен...

Фрау Марта: Мне в окно

                      заглядываете вы всякий раз,

                      когда на хутор свой идёте!

Вальтер: Ах, вы знакомы с дамой?

Адам: Ваша честь,

           она живёт тут рядом за углом,

           за изгородью: комендантша,

           вдова достойная, все говорят,

           из акушерок местных, безупречна.

Вальтер: Коль, герр судья, вы осведомлены,

                подобные вопросы суть излишни.

                Впишите имена свои в бумагу,

                внизу прибавьте ,вот: "истица

                известна".

Адам: Прибавим. Вы не формалист, однако.

           Герр писарь, оформляйте протокол.

Вальтер: О сути дела расспросите.

Адам: Я должен...?

Вальтер: Да, очертить предмет!

Адам: Один кувшин, и только, и всего.

Вальтер: И только? что?

Адам: Горшок обычный, глиняный кувшин.

           Сосуд введите, и добавьте в протокол:

           "судье известен он".

Лихт: Согласно разуменью,

          да, моему, вы, ваша честь...

Адам: Мой дорогой, коль я вам говорю,

           пишите всё. Фрау Марта, где кувшин?

Фрау Марта: Да вот он...

Адам: Ну, дела.

Фрау Марта: Разбит...

Адам: Вы педантичны.

Лихт: Прошу вас...

Адам: И кто разбил? Известен баловник?

Фрау Марта: Ах да, проказник- вон...

Адам (про себя) : Довольно.

Рупрехт: Неправда, герр судья.

Адам (про себя) : Адам, старик, спокойно.

Рупрехт: Она соврала нагло...

.....перевод с немецкого..........................Терджимана:).................

Мы в рынок вползали поджав животы,

колени и лбы саданя о брусчатку.

За нами погосты роняют кресты.

Минувшее стало опасней взрывчатки.

Давайте, с каталами будем на "ты":

в осаду вначале возьмём кабинеты.

За горла хватают? давите хвосты

срывая трезубцы ногтями с монеты.

Визитка банкрота достойна плевка;

Кирпич и витрина уже "совместимы"

настолько, что "рынок, уходим, пока!":

инстинкт выживания- это не стимул.

Твой пропуск в ад- последняя молитва.

Ты у костров находишь половинку

ущербной от рождения души-

и, палочку с метёлкой оседлав,

летающее тело согрешит,

дабы, "воскреснув", тяжкие дела

за медь ,скрипя зубами, ворошить.

Пароль, шепча, промолви незнакомцу,

обломок кости протяни ему

(ущерб луны зовёт; величье солнца

гнетёт), а поутру- в тюрьму.

Ты помнишь,как у городских ворот

лужком невинным химик любовался?

А ты не жмурься: прозревая, крот

по тьме родной слезами умывался.

Смотри на ведьм, да искренне любуйся:

ведь лучшего при свете дня не будет.

Расхристанные счастливы как дети:

их искры шабаш, распаляя, вертит.

* * * * *,...................................................................................................!:)

Пятая сцена

Втодит вторая девушка. Предыдущие

Вторая девушка: Привет от фрау пономарши, герр судия Адам.

                             Она парик вам не...

Адам: Увы! Не передаст?

Вторая девушка: Сказала фрау, что один парик

                             в починку отдан, а второй

                             герр пономарь всегда надемши.

Адам: Проклятье!

Вторая девушка: Как только из починки

                             получит герр парик, он вам его

                             тотчас отправит.

Адам: Моё почтение!

Вальтер: Что происходит?

Адам: Такой вот случай вышел неприятный:

           два парика моих оспортились, а третий

           хотел бы одолжить- напрасно.

           Придётся лысым мне процесс вести.

Вальтер: Как? лысым?!

Адам: Да, боже правый! Даже так

           сужу без промаху исправно!

           Быть может ,арендатор мне...

Вальтер: В селе

                кто б одолжил парик?    

Адам: Нет никого.

Вальтер: Быть может, проповедник...?     

Адам: У нас лишь пономарь...

Вальтер: Или учитель?

Адам: Я с ним-то не вожусь, герр ревизор.

Вальтер: Ну, ваша честь? Что? как процесс?

                Вы думаете подождать, пока не отрастут

                власа?

Адам: Ну, коли вам угодно,

           я отошлю за париком на хутор.

Вальтер: Сколь далеко ваш хутор?

Адам: Отселе в получасике.

Вальтер: Ах, полчаса!

               - и целый час протянете! скорей!

               Мне надо в Хьюссах засветло уехать!

Адам: Скорее! эх!...

Вальтер: Эй, напудрите головку!

                Какого чорта, где вы парики запропастили?!

                Быстрей сообразите что-нибудь!

                Ведь я спешу.  

Адам: Ну если...

Половой (входя) : Я половой!  

Адам: Могу ли я меж тем хорошим завтраком

           да с окороком брауншвейгским,

           да рюмочкою данцигского...

Вальтер: Много благодарен. 

Адам: Ах, вы не церемоньтесь!

Вальтер: Да я обедом уж насладился.

                Сходите вы, а я тем временем

                в своём блокноте план намечу.

Адам: Ну коль вам так угодно... Эй, Маргарета!

Вальтер: Вы пострадали, ваша честь!

                Герр А`дам с вам сталось что?

Адам: Убийственый удар, сегодня утром

           когда постель покинул я, случился.

           Дивитесь, герр инспектор: сей покой

           мог стать моей могилою.

Вальтер: Мне жаль.

                Надеюсь ,без последствий особых?

Адам: Не думаю: они произошли,

           но в будущем, надеюсь, обойдётся.

           Позвольте пригласить!

Вальтер: Да, хорошо!

Адам ( Половому): Истцов зови ты....ну, пошёл! Адам , Девушка и Половой удаляются

Шестая сцена

Фрау Марта, Ева, Вейт и Рупрехт входят. Вальтер и Лихт -на заднем плане.

Фрау Марта: Вы, сброд, мне возместите всё!

                       Покаяться должны мне!

Вейт:  Успокойтесь,

           фрау Марта! Тут решится спор.

Фрау Марта: О да, решится. Умный болтунишка.

                      Кувшин разбитый не словами сшить:

                      на что осколкам глиняным решенье?

                      Словами черепки не превратить

                      в кувшин, а он-то мне и нужен!

Вейт: Коль правоту свою докажете, то я,

          вы слышите? вам возмещу урон.

Фрау Марта: Он уронил кувшин! Коль правоту

                       я докажу свою, он, мести не чураясь,

                       урон умножит!

Вейт: Нет, не поняла!

          Коли один из нас кувшин разбил,

          он компенсирует убыток ваш.

Фрау Марта: Он думает, что наш судья- дурак?

                       Что исполнители, связав озорника,

                       поставят его в печь на обжиг,

                       "чем компенсируют убыток ваш"?

Рупрехт: Оставьте её, вы, отец. Драконша!

               Нет, не горшок зудит, а свадьба

               дырявая- нахрапом бы заштопать.

               Но я решил: ноги моей не будет

               на свадьбе шлюхи молодой.

Фрау Марта: Пусты слова! Не свадьбу залатать!

                      Ведь свадьба нерушима: о д н о г о

                      осколка глиняного не достойна.

                      Да я б сама разбила тот горшок

                      ему о голову- не пожалела б.

                      Не свадьбу штопать, а её!                       

Ева: Рупрехт!

Рупрехт: Прочь, ты...!

Ева: Любимый, Рупрехт!

Рупрехт: С глаз долой!

Ева: Молю тебя.

Рупрехт: Распутная... ! О, слов не нахожу.

Ева: Позволь ,скажу словечко на ушко.

Рупрехт: Нет!

Ева: Ты записался в полк, о Рупрехт.

        Не знаю я увижу ли живым

        тебя: ты мушкетёром стал отныне.

        Война, подумай ты ещё, война-

        разлучница тебе поможет?

Рупрехт: Разлучница? Храни меня, мой Бог!

               Он же доставит тебе хахалей по силам.

               Но я вернусь, напичканный свинцом,

               и на восьмом десятке прокляну

               тебя пред смертью, шлюха! И тебе

               останется судиться, мол невинна.

Фрау Марта (Еве):  Оставь его! Что говорю! Желаешь

                                 ославиться на людях? Герр капрал

                                 с ногою деревянной- для тебя,

                                 он на войне испёк свою кубышку,

                                 не то- каналья этот ,чья спина

                                 желает палки. Свадьбе быть,

                                 затем- крестинам. Перед смертью

                                 желаю  гребень гордеца втоптать

                                 в осколки глиняные.

Ева: Мама!

        Оставь кувшин! Позволь мне поискать

        хоть в городе ремесленника-доку,

        пусть ради радости твоей горшок

        из черепков сберёт. Разбей мою копилку-

        купи себе ты новенький кувшин.

        Кому тот нужен, Ирода времён,

        уж земляной- не глиняный, несчастный.

Фрау Марта: Ты поняла о чём наш спор?

                      Жених ,разбив горшок, тебя

                      прилюдно осрамил. Судья - горшечник:

                      он соберёт осколки: плаха, хлыст,

                      костёр разбойнику-  да обожжём

                      горшок, в огне как новенький срастётся.

......перевод с немецкого...........................................Терджимана:)..........

Алый силуэт сокола, весьма готический, на фоне белого круга, в свою очередь- на алом фоне.

В 1910 году Зигмунд Фрейд пытался очертить путь сексуального развития Леонардо в труде "Leonardo. Eine Kindererinnerung" Фрейд , изучив архив художника, обнаружил только один фрагмент личного характера. В  трактате о полёте птиц Леонардо вспомнил, как однажды, когда он был младенцем и лежал в колыбели, к нему прилетел гриф, сел с ним рядом и ввёл ему в рот перья своего хвоста. Гриф толкуется Фрейдом как символ материнства, ибо связь с матерью- одна из важнейших тем Леонардо. Рассуждение Фрейда зиджется ещё и на неправильном переводе с итальянского "ниббио", что означает не грифа ,а красного коршуна.

Силуэт птицы, взмывающей вверх подобно Икару на "сделанных" отцом (добавим: к "доброму", белому светилу) крыльях , смотрящей влево , т.е. обращённой к  прошлому также напоминает очертания косы Тузлы, единственного ,к тому же искусственно образованного, острова, прикрывающего "вход в Ад"(в античное время к востоку от Тузлы ,на месте нынешней дельты Кубани, находился целый архипелаг).(мне приходит на ум ещё и остров Сен-Луи на Сене в историческом центре Парижа...площадь Дофина, треугольная "вагина столицы" с трещиной посредине, делящей её на две обсаженные деревьями части: здесь в марте 1314 года сожгли по приказу короля Филиппа Красивого тамплиеров-прим.Терджимана).

Эмблема, "сокол с крыльями стервятника", напоминает детскую игрушку- волчок, которая, будучи раскручена ладонями, взмывает вертикально, подальше от "потылой хохломани" к небесно-отцовскому порядку, символизируя собой ту самую "властную вертикаль", о которой часто говорят политики.

Полёт-побег из Лабиринта ВВЕРХ к Солнцу, по "собственной", геометрически правильной, симметричной спирали, не повторяющий манящую внутрь губительную статику творения ...да Дедала же!, поработал на диктатора "спичрайтером":))- не подвиг Тезея. Во-первых, Минотавр УЖЕ убит героем, а его , быка, хозяину подвластна земная горизонталь,  а во-вторых, рукодельное, не паркино ,веретено, вращаясь, мечет невидимую нить спасения.

* * * * *,......................................................................................................!:)

Бой отгремел. Кто выжил- с долей сладил.

Один ездок оплакивал коня

израненного остриём копья,

на кровь струящую сквозь слёзы глядя,

седло спустил, железный панцирь снял

дабы агонию облегчить другу,

убрал долой уздечку и подпругу.

Несчастный мерин тяжело вздыхал.

Когда рожок сыграл ,хрипя, отбой,

едва повёл ушами конь удалый-

и шею уронил на позем алый,

а ноги вытянул на дёрн сырой.

"Где твоя прыть, о добрый мой товарищ?

Не слышу ржанья твоего, приятель,

что мне милей рожка раскатов...

Что твоего осталось в настоящем?

Поживой коршунов теперь ты стал

досель не пивших крови благородной.

Не ко столу мяса червям болотным-

да грифы увлекут плоть к небесам.

Орёл ,испивши крови, снова молод,

споёт хвалу пьянея в высоте

вершинам и ущельям о тебе:

"Конь лучший был у Монжуэ заколот!"

Дубы могучие поблизости молчали.

Лес хоронила поздняя заря.

Коню слова разлуки говоря,

с кручиной рыцарь медленно прощался.

Остывшие, сцепившись озверело,

заклятые враги лежали рядом-

кадил им лес осенним духом пряным

да солнце поминальное горело.

О, если бы им заживо луч ясный

проникший в темень алчи, Богу мил,

сердца лихие миром озарил-

не ради благ земных жили б напрасно.

Шурша листвой, монах из леса вышел

легко ступая, озираясь строго,

и молвил рыцарю "Утешься в Боге",

как будто видел То, что тлена выше.

Шелковый красный крест сиял на рясе-

монах, похоже, в битве пострадал-

одежды край от крови липкой ал

отворотив, он меч поодаль бросил.

 Приветом обменявшись, безоружный

брат монастырский с рыцарем вдвоём

осматривали трупы, о своём

гадали молча, тихо и натужно.

Осенний ветер ветви обрывал,

сухой листвою по`  полю вертел

поверх голов уже остывших тел,

дразня их снами будущего рая.

Лучи и листья поле покидали.

Молчанья саван трупы укрывал.

Монашье слово ветер оборвал;

брат рыцаря увидел- и заплакал,

но вскоре ,совладав с собою, крест

церковный оборвал с груди-

да ветру шелкови`ны подарил-

и зашумел сырой дубовый лес.

Воскликнул рыцарт:"Ты, один из братьев,

очнись, подумай, что творит рука!..."

Монах, приблизившись, принял еретика

любовно заключив его в обьятья.

 "Покинул я Кровавой Церкви стяг,

тому немой свидетель -поле мёртвых.

Мне душу Мирный Луч чудесно про`нял.

К блаженству Духа ныне я пристал.

Сын Божий, Избавитель есть Душа

Всемира, человечества судьба,

но Тьма Его от наших глаз свела:

умы темны, в неведеньи грешат.

Затмив Любовью старые громы,

пришествие Спасителя свершилось,

но уж Писание своё отжи`ло-

грядёт нам избавление от Тьмы"

Пожав монаху руку, рыцарь молвил:

"Уста благословенны твои, брат!

Будь моим гостем. Воевать

пойдём вдвоём: завет иной исполним.

Но прежде святости достигнет міръ,

война заполыхает снова яро

могилы наши осенив пожаром-

и миг покоя мёртвым подари`т.

Схлестнулись в сече рыцари отважно-

и полегли. Дух Святый согрешил:

толкнув на подвиг, войско уложил,

угас теперь чтоб полыхнуть однажды" 

Туман ночной долину тихо прятал.

Монах ушёл, а безутешный рыцарь

вернулся чтоб с конём ещё проститься.

Их поднебесья клекотал стервятник.

.......................перевод с немецкого..............................Терджимана:)

В тенистом парке про`клятый поэт

гуляет по утрам бубня спросонья

из лужи смрадной на сырой просвет,

транзитный гость повсюду посторонний,

 

облезлой белке, жадному ежу,

и даже мухам местным неприятен.

О, современность, парковая жуть!,

в тебя ступил иных чудес искатель:

 

храни его, хоть накорми грибами,

укрой в ненастье сломанною веткой,

стихи хоть ветром в поле унеси,

 

растиражируй эхом. Где-то память

гвоздь припасла: на валуне сонетик

останется- и зверя окрестит.