Лжедмитрий? (не политическое)

Предпосылки

Закончилось царствование Бориса Годунова, и вопрос о престолонаследии стал снова актуальным.

Годунов был умён и осторожен, стараясь до поры до времени держаться в тени. В 1570-м он стал опричником, в том же году Борис женился на Марии Григорьевне Скуратовой-Бельской, дочери Малюты Скуратова. В последний год жизни Ивана Грозного Борис Годунов обрёл большое влияние при дворе, он стал одним из приближенных людей царя. Фактически, унаследовав от тестя опричину, жесточайшую силовую структуру, Борису не составило труда заставить боярскую думу усадить на трон себя, любимого.

Деятельность правления Годунова была нацелена на всестороннее укрепление государственности. Благодаря его стараниям, в 1589 г. был избран первый русский патриарх, которым стал московский митрополит Иов

Царствование Бориса ознаменовалось начавшимся сближением России с Западом. Не было прежде на Руси государя, который столь благоволил бы к иностранцам, как Годунов. Он стал приглашать иноземцев на службу. В Москву ехали купцы, врачи, промышленники, военные, ученые люди. Они получали должности, хорошее жалование, земли с крестьянами. Было намерение у царя Бориса открыть в Москве университет, но тому помешало консервативное духовенство, боявшееся, что вместе со знанием на Русь придут и всяческие ереси.

А вскоре разразилась и настоящая катастрофа. В 1601 г. шли долгие дожди, а затем грянули ранние морозы и, по словам современника, «поби мраз сильный всяк труд дел человеческих в полех». В следующем 1602 году холода и неурожай повторились. В стране начался голод, продолжавшийся три года. Цена хлеба выросла в 100 раз. Чувствуя, что вера в него как в государя исчезает, Борис запрещал продавать хлеб дороже определённого предела, даже прибегая к преследованиям тех, кто взвинчивал цены, но успеха не добился.

Люди начинали думать, что это - кара Божья, что царствование Бориса Годунова незаконно и не благословляется Богом. По стране прокатились народные бунты, стали ходить слухи, что «прирождённый государь», царевич Дмитрий, жив. Годунов был напуган нависшей над ним угрозой.

13 апреля 1605 года Борис Годунов казался весёлым и здоровым, много и с аппетитом ел. Потом поднялся на вышку, с которой нередко обозревал Москву. Вскоре сошёл оттуда, сказав, что чувствует дурноту. Позвали лекаря, но царю стало хуже: из ушей и носа пошла кровь. Царь лишился чувств и вскоре умер в возрасте 53 лет.

Царём стал сын Бориса - Фёдор, юноша образованный и чрезвычайно умный. Вскоре в Москве произошёл мятеж, спровоцированный Лжедмитрием. Царя Фёдора и его мать убили, оставив в живых лишь дочь Бориса - Ксению. Её ждала безотрадная участь наложницы самозванца.

Кто Вы, Дмитрий Иоанович?

«Это был человек хитрый и лукавый; по происхождению, как думают, валах, но иные считают, что он был итальянец [а некоторые считали его евреем - прим. Королевского историографа]; возрастом и чертами лица он походил на подлинного Димитрия, по мнению многих, видевших того и другого».

Есть версия, что он был незаконным сыном бывшего польского короля Стефана Батория. Современные последователи теории о польском происхождении самозванца обращают внимание на его «слишком лёгкое» вхождение в страну, где даже один из самых ловких царских дипломатов дьяк Афанасий Власьев казался неуклюжим и необразованным «московитом», его умение ловко танцевать и ездить верхом, стрелять и владеть саблей, а также на его якобы «немосковский» говор, при том что, по сохранившимся сведениям, он совершенно свободно говорил по-польски.

Версия о том, что человек, именующийся в исторических работах «Лжедмитрием», на самом деле был царевичем, спрятанным и тайно переправленным в Польшу, также существует, хотя и не пользуется популярностью. Из современников версию о подлинности царевича Дмитрия озвучивает Исаак Масса, голландский торговец, в своей книге «Краткое известие о начале и происхождении современных войн и смут в Московии, случившихся до 1610 года». Сторонниками спасения выступали, среди прочих, историки XIX- начала XX века                                               А. С. Суворин, К. Н. Бестужев-Рюмин и др. Идею о том, что «легче было спасти, чем подделать Димитрия»

Ещё более оригинальную идею выдвинул Н. М. Павлов, писавший под псевдонимом «Бицын». По его предположению, существовало два самозванца, один - Григорий Отрепьев, посланный из Москвы, другой - неизвестный поляк, подготовленный к своей роли иезуитами. Именно второй и сыграл роль Лжедмитрия. Эта версия была признана слишком искусственной и дальнейшего хождения не получила.

Иногда выдвигается версия, что «Гришка» был в действительности одним из незаконнорождённых сыновей Грозного, отданным на воспитание в семью Отрепьевых. Людмила Таймасова в своей книге «Трагедия в Угличе» (2006), посвящённой смерти царевича Дмитрия и появлению Самозванца, излагает следующую теорию: согласно ей, Самозванцем являлся якобы существовавший незаконный сын ливонской королевы и племянницы Ивана Грозного Марии Старицкой и короля польского Стефана Батория, родившийся в 1576 году.

Одним словом, дело ясное, что дело темное. Установить личность «Лжедмитрия» в настоящее время не представляется возможным.

На пути к трону.

В 1603 году юноша объявился в городе Брагин и поступил на службу к князю Адаму Вишневецкому, где проявил себя обходительным, скрытным и замкнутым человеком. Существует несколько противоречащих другу другу версий о том, каким образом он сумел донести до князя версию о том, что он спасённый верными боярами царевич Дмитрий

В начале марта 1604 года братья Вишневецкие, продолжавшие опекать претендента, доставили его ко двору Сигизмунда в Кракове. 15 марта король дал ему частную аудиенцию в присутствии папского нунция Клавдия Рангони , во время которой «приватно» признал его наследником Ивана IV, назначил ежегодное содержание в 40 тысяч злотых и позволил вербовать добровольцев на польской территории. В ответ от Лжедмитрия были получены обещания после вступления на престол возвратить польской короне половину смоленской земли вместе с городом Смоленском и Чернигово-Северскую землю, поддерживать в России католическую веру - в частности, открыть костёлы и допустить в Московию иезуитов, поддерживать Сигизмунда в его притязаниях на шведскую корону и содействовать сближению - а в конечном итоге, и слиянию, Московии с Речью Посполитой.

Одним словом Дмитрий повел себя как опытный политик, - он всем все обещал, зная заранее, что обещать – не значит жениться.

В мае, после смерти Бориса Годунова, Дмитрию присягнуло войско, стоявшее под Кромами; воевода Пётр Фёдорович Басманов перешёл на его сторону и в дальнейшем стал одним из самых близких его сподвижников. Самозванец отправил войско на Москву во главе с князем Василием Голициным, а сам поехал в Орёл, где его ждали выборные «от всей рязанской земли», и далее – в Тулу.

Через два дня Боярская дума приняла решение направить своих представителей к самозванцу. 3 июня в Тулу отправились старый князь И. М. Воротынский и несколько второстепенных бояр и окольничих - князь Трубецкой, князь                              А. А. Телятевский, Ф. И. Шереметев, думный дьяк А. Власьев, несколько дворян, приказных и гостей. Самозванец, рассерженный тем, что присланные по сути дела не имели власти, допустил их к руке позднее, чем пришедших в тот же день казаков, и далее «наказывайте и лаяше, яко же прямый царский сын».

Убедившись в поддержке дворян и народа, он двинулся в столицу и 20 июня1605 года торжественно въехал в Кремль.

Правление

Дмитрий начал свое правление с реформ. Царь изменил состав Думы, введя в него в качестве постоянных членов представителей высшего духовенства, и отныне повелел Думе зваться «сенатом». Во время своего недолгого правления царь почти ежедневно присутствовал на заседаниях и участвовал в спорах и решениях государственных дел. По средам и субботам давал аудиенции, принимал челобитные и часто гулял по городу, общаясь с ремесленниками, торговцами, простыми людьми.

Затем потихоньку начал забирать обратно свои обещалки. Польскому послу Корвин-Гонсевскому он заявил, что не может пойти, как было обещано ранее, на территориальные уступки Речи Посполитой - вместо этого он предлагал отплатить за помощь деньгами. Также было отказано во въезде иезуитам, и если католикам действительно была предоставлена свобода вероисповедания, то это было сделано также в отношении христиан других толков - в частности, протестантов. Планы о войне против Швеции также не осуществились - возможно, из-за сопротивления думных бояр. Вообще, как царь, Дмитрий был совершенно «не правильный», не московский, что отнюдь не способствовало его рейтингу.

Вспоминали, что новый царь любил поговорить, удивлял начитанностью и знаниями, в спорах часто приводил в доказательство факты из жизни других народов или истории из собственного прошлого.

Любил поесть, но после обеда не спал, что было не в обычае прежних царей, не ходил в баню, не позволял постоянно кропить себя святой водой, шокировал москвичей, привыкших к тому, что царь должен был выглядеть степенно и ходить, ведомый под руку ближними боярами, тем, что свободно разгуливал по комнатам, так, что телохранители порой не могли найти его. Любил ходить по городу, заглядывать в мастерские и заводить разговоры с первым встречным

Почти с первого дня по столице прокатилась волна недовольства из-за несоблюдения царём церковных постов и нарушения русских обычаев в одежде и быту, его расположения к иностранцам, обещания жениться на полячке и затеваемой войны с Турцией и Швецией. Во главе недовольных стояли Василий Шуйский, Василий Голицын, князь Куракин и наиболее консервативно настроенные представители духовного звания - казанский митрополит Гермоген и коломенский епископ Иосиф.

Раздражало народ то, что царь чем дальше, тем явственней насмехался над московскими предрассудками, одевался в иноземное платье и будто нарочно дразнил бояр, приказывая подавать к столу телятину, которую русские не ели. Велел изготовить для себя золотую вилку, на которую бояре плевались и крестились. Согласно московской традиции, жидкие блюда хлебались ложкой, а все остальное бралось руками.

К войне царь готовился серьезно. Однажды повелел сделать чудище – крепость, двигавшуюся на колёсах, со многими маленькими полевыми пушками внутри и разного рода огнестрельными припасами, чтобы употребить против татар и тем устрашить как их самих, так и их лошадей, и поистине это было измышлено им весьма хитроумно. Зимою эту крепость выставили на реке Москве на лёд, и он повелел отряду польских всадников её осадить и взять приступом, на что он мог взирать сверху из своих палат и всё отлично видеть, и ему мнилось, что эта крепость весьма удобна для выполнения его намерения, и она была весьма искусно сделана и вся раскрашена; на дверях были изображены слоны, а окна подобны тому, как изображают врата ада, и они должны были извергать пламя, и внизу были окошки, подобные головам чертей, где были поставлены маленькие пушки (прообраз танка?). Поистине, когда бы эту крепость употребили против таких врагов, как татары, то тотчас же привели бы их в замешательство и обратили в бегство, ибо это было весьма искусно придумано (психологический эффект от нового оружия) Того ради московиты прозвали её чудищем ада, и после смерти Димитрия, которого они называли чародеем, говорили, что он на время запер там чёрта, и там его также сожгли (ну не бараны?).

24 апреля 1606 года вместе с Юрием Мнишеком и его дочерью в Москву прибыли поляки - около двух тысяч человек - знатные шляхтичи, паны, князья и их свита, челяди. Обеды, балы и празднества следовали один за другим. Свадьба первоначально была назначена на 4 мая 1606 года, но затем отложена, так как требовалось выработать ритуал хотя бы внешнего принятия Мариной православия.

Гибель

14 мая 1606 года Василий Шуйский собрал верных ему купцов и служилых людей, вместе с которыми составил план ответных действий полякам - отметили дома, в которых они живут, и решили в субботу ударить в набат и призвать народ под предлогом защиты царя к бунту.

15 мая об этом донесли Дмитрию, но тот легкомысленно отмахнулся от предостережения, пригрозив наказать самих доносчиков. Свадебные торжества решено было продолжать, несмотря на то, что со всех сторон поступали тревожные слухи о начавшихся глухих волнениях. В общем, решил царь, что Бога за бороду ухватил, за что и поплатился

17 мая 1606 года на рассвете по приказу Шуйского ударили в набат на Ильинке, другие пономари также принялись звонить, ещё не зная, в чём дело. Шуйские, Голицын, Татищев въехали на Красную площадь в сопровождении примерно 200 человек, вооружённых саблями, бердышами и рогатинами. Шуйский кричал, что «литва» пытается убить царя, и требовал, чтобы горожане поднялись в его защиту. Хитрость сделала своё дело, возбуждённые москвичи кинулись бить и грабить поляков. В это время в Москве был Станислав Немоевский, который в своих записках привёл поимённый список попавших под молот московского бунта; было похоронено 524 поляка. Защищали царя только 30 алебардщиков – швейцарцев, все как один полегли. Дмитрий был убит, а тело сожжено.

Сразу после похорон ударили необычайно суровые морозы, уничтожившие траву на полях и уже посеянное зерно. По городу пошли слухи, что виной тому волшебство бывшего монаха, говорили также, что «мёртвый ходит» и над могилой сами собой вспыхивают и движутся огни, и слышатся пение и звуки бубнов. По Москве стали ходить слухи, что здесь не обошлось без нечистой силы и «бесы расстригу славят». Шептались также, что на следующий день после погребения тело само собой оказалось у богадельни, а рядом с ним сидели два голубя, никак не желающие улетать.

Правление Димитрия Иоановича оказалось на редкость милосердным и коротким