Уважаемые дамы и господа. Позвольте представить Вам нашего соседа. Таинственную и загадочную личность. И тем ни менее, очень занимательную и интересную. Порой нам только кажется, что мы живём в разных мирах, которые не пересекаются и ничего не знают о существовании друг друга. Но события разворачиваются так, что мы вынуждены в этом сомневаться. Так ли несовершенен этот мир, как мы привыкли думать с высоты обид и разочарований. Дети никогда не делят время на вчера, сегодня и завтра. Для них есть только здесь и сейчас. Понятия до и после они заменяют простыми раньше и потом. Для них ещё не порвалась связь всего происходящего и одно событие является естественным следствием другого. Взрослея, человек теряет эту особенность и начинает разграничивать свою жизнь. Появляются сотни миров, в которых всё по-разному устроено и связано. И очень необычно было осознать, что ребёнок внутри меня так и не вырос и совсем не согласен жить по взрослым правилам. Признаюсь, я этому рада...

Итак... Ещё один мир. Ещё одно видение. И ещё одна грань нашей, ни на что не похожей, жизни. Она будет такой, какой её захочет видеть автор. Без купюр и правок.

Автор -- мосье Д ,Анж.

....... Дом таял в молочно-белом утреннем тумане, становясь все более и более призрачным с каждым шагом лошади . Дана неспешно ехала по осенней, неуспевшей превратиться в грязь, проселочной  дороге. Ехала, полностью погрузившись в свои, одной ей понятные мысли и переживания. А подумать было о чем . Накопленные за эти дни ощущения каких-то неуловимых, неподдающихся описанию смутных предчувствий не давали ей спать .Это был Дом, откуда она недавно ушла, и куда вернулась, но ОН уже не был тем Домом, или может Дана вернулась другой. В темной дорожной накидке, восседая на белой кобыле Дана со стороны напоминала призрак, путешествующий из мира в мир на своем единороге, а туман вокруг только дополнял это зрелище. 

Внезапно громкие щелчки хлыста, топот многих конских ног да крики езжачего разорвали идеальную прелесть утреннего безмолвия. Где-то справа, все больше и больше, нарастал шум приближающегося екипажа. Дана приостановила лошадь и прислушалась. Звук несся со стороны соседской усадьбы, той о владельце которой так ничего и не удалось узнать от генерала.Тем временем топот становился все ближе, щелчки кнута напоминали ружейные выстрелы, а свист езжачего был настолько пронзителен, что утро наконец отступило, давая дорогу новому дню. Дана остановилась. Метрах в 10-ти с боковой дороги, вылетела пятерка вороных, и на бешеной скорости, под свист и крики, понесла екипаж в сторону города. " Это куда ж так нужно спешить - подумала Дана, - что бы вот так разбудить всю округу "  Подумала и продолжила свой путь. К множеству не дававших ей спокойствия мыслей добавилась еще одна .  " Тут, за время моего отсутствия действительно многое изменилась, как сложить эту мозаику из новых чувст и новых проишествий" - Дана опять погрузилась в свои размышления. 

Призрак на единороге продолжил свой путь сквозь в уже начавшем проясняться утреннем тумане...

если кого-то заинтересует начало истории, то здесь, благодаря Ивансе, всё http://www.proza.ru/avtor/melamoryt&book=7#7

                                                                                                                            Цыганка с картами, дорога дальняя...

Все любопытственней и любопытственней, - Дана тихо поднималась по лестнице. - Хорошо бы хоть на одну ночь одолжить книгу и посмотреть что в ней… Но какая же Иванса молодец…

Задумавшись, Дана в полумраке налетела на поручика. Одно мгновение и жаркий поцелуй затопил все мысли, из чувств оставив лишь одно -- вечность. Но и вечность имеет свойство заканчиваться вместе с дыханием....

-- Поручик - зашипела Дана - Вы с ума сошли.

-- Именно так. И не собираюсь извиняться. Только не притворяйтесь, что вам не понравилось. -- Ещё чего, притворяться. Так, немного посмущаться для приличия. -- Дана, я хотел просить... хотел спросить... вы говорили, вечером...

-- Поручик, да что с вами? Я не узнаю гусара. Куда девалось ваше красноречие? -- так, быстро выкручиваться и наверх, к свету, к людям, а то это бог знает чем закончится.

Продолжая лепетать какую-то околесицу, Дана быстро потащила Сванидзе по коридору в гостинную, где слышны были звуки рояля и печальный голос корнета напевал какой-то старинный романс о разбитом сердце. Ещё один страдалец, похоже, пал смертью храбрых в бою с глазками Ивансы. Внизу продолжало грохотать побоище.

-- Что вы там говорили про вечер? -- тон Даны никак не давал предположить, что еще несколько минут назад она мечтала, что бы мир остановился и замер. -- Поручик. АУ!!!! Я, кажется, к вам обращаюсь. Что вас так поразило на этом портрете. Вы видите его пять раз на дню вот уже месяц. Неужели кто-то пошутил и пририсовал генералу рожки?

-- Ну что вы, Дана, кто же осмелится на такую выходку в этих стенах -- смех поручика звучал несколько натянуто -- возможно, мне показалось, но вчера этот портрет выглядел несколько по-иному. Не могу понять, что изменилось и вот та тень на стене, за левым плечом... У неё такие странные очертания...

-- Полно, поручик -- корнет встал из-за рояля и подошёл к Сванидзе. -- это всё плод вашего воображения и болтовни наших милых дам о тайнах, мистике, циганах и пророчествах. Так не долго и в дьявола поверить. -- корнет расхохотался и эхо подхватило невесёлый смех.

-- Так что вы там говорили о ромалах, мадам? -- корнет по прежнему выглядел рассеянным и погруженным в свои мысли -- А почему бы и нет! Не вижу причин, почему бы двум доблестным гусарам не испытать свою судьбу, коли им того захотелось! Как, поручик? Вы составите мне компанию в испытаниях? Я слышал, гадалка там настоящая. Неужели не хочется узнать всё и сразу?

Лихая бесшабашность пришла на смену меланхолии. Решительность засветилась в глазах и какая-то обречённость была в наигранной браваде.

-- Поручик, я вас умоляю, остановите его -- Дана почти повисла на руке у Сванидзе. -- Он погубит себя. Мальчишка не понимает, с чем он играет. Это не шутки. Нельзя в таком состоянии ехать к ромам.

-- Я не мальчишка, мадам! Порошу не оскорблять! И я знаю, что делаю. Так как же? Вы со мной, поручик? Или я поеду один. Всё равно я уже всё решил. -- всплеск эмоций прошёл так же быстро, как и начался. Корнет без сил опустился в кресло. -- Поймите же, мне почти всё равно, что я там услышу, после того, что я видел сегодня  -- он презрительно махнул рукой.

-- Корнет, не стоит так убиваться. -- Дана решила не вмешиваться. Поручик усмехнулся, резко отворачиваясь от портрета:

-- Вот помнится мне, влюбился я безумно. Был я ваших лет примерно и так же решил, что жизнь окончена. Даже стреляться собирался. И что вы думаете? Не прошло и двух месяцев, как бросила она своего интенданта. Ночи напролёт стояла под окнами казармы, прося прощения... Мда... Это я, пожалуй, загнул... Ну не ночи... но разговор у нас состоялся. Да только чувства-с не воротишь. Дааааа. Она, между прочим, теперь мать двоих прелестных малышей. Но, говорят, несчастна в браке. А ведь тоже любил... Ля мурррррр, ля муррррр...

-- Так что давайте-ка, батенька, мы с вами пропустим по рюмочке генеральской рябиновки да сыграем партейку-другую на билиарде. Вон и дождь начинается. А не то не ровён час простудим прекрасную даму по дороге. Она у нас теперь одна осталась, её оберегать надобно. -- Ага. А глаза-то, глаза. Ох и красноречевы эти гусарские глаза. Дверку-то я на ночь, пожалуй закрою....

Дана в сопровождении кавалеров отправилась в бильярдную. В камине тихо потрескивал огонь, доедая последние поленья и слова. Багровые отблески метались по стенам и фамильным гобеленам. На одном из них глаза вспыхивали и меркли под ударами молний в саду. На нарисованной стене плясала тень то ли котёнка, то ли.... Нет, это просто фантазия разыгралась. Слишком много сегодня было событий... Генерал загадочно улыбался с картины, провожая глазами троицу. И этот взгляд никак нельзя было назвать дружелюбным...

если кого-то заинтересует начало истории, то здесь, благодаря Ивансе, всё http://www.proza.ru/avtor/melamoryt&book=7#7

                                                                                                          ...Меня просили "Миг не проворонь ты.

                                                                                                             А есть ли край там, на краю земли

                                                                                                             И можно ли раздвинуть горизонты?...

Интересно, почему летом мне показалось, что Дом стоит на краю земли и вокруг нет ничего? Нет, я конечно знала, что где-то есть деревня и уездный городок. Но это были места, не связанные пространством. Как две остановки метро в детском сознании. Миры на поверхности изучены досконально и, вроде, знаешь, что город один и тот же, а сложить воедино картинку даже не у всех взрослых получается. Так и тут. 

Дождь перестал нудить и нагонять дремоту, а вместе с ней испарилась и Иванса. Следом, откланявшись, спешно ушёл Влад. Дана встала и, поёживаясь от прохлады, прошлась по веранде. Сквозь облетевший сад видны были туманные поля и две маленькие фигурки всадников, на некотором расстоянии друг от друга удалавшиеся от усадьбы. Ах, Иванса, Иванса. Наверняка твоё "подумать" значило тайком куда-то отлучится, возможно, к Елене. Терпение, Дана и ты скоро всё узнаешь.

-- Господа! -- генерал выглядел до того обескураженным, что я не удержалась от улыбки. -- Похоже, что вам придётся теперь развлекать меня одну. Генерал попытался изобразить на лице любезность. Он всегда был неплохим лицемером, но сейчас это удавалось с трудом. Неужели его так задела внезапная перемена в Ивансе. Вот уж не подумала бы. Или собака на сене берёт своё?

-- Поручик, как вы смотрите на то, что бы разведать окрестности, пока дожди не сделали эту затею невыполнимой?

Генерал опередил замешкавшегося поручика: -- Прикажете заложить коляску, мадам? Я, с вашего позволения, отправлюсь верхом. Пока годы не сделали эту затею невыполнимой... -- усмехаясь в усы удачной шутке, генерал вышел отдать распоряжения и лично за всем проследить.

-- Поручик. Вы не находите, что обстановка в доме накалилась? -- Дана заговорщицки наклонилась к Сванидзе. -- сплошные полувзгляды и полунамёки. В воздухе висит какая-то напряжённость и тайна. Вы тут давно, может просветите меня?

-- Вы же знаете мужчин, мадам. Мы умеем сражаться, а все интриги, которые нам подвластны, касаются разведки и врагов -- рассмеялся поручик. -- Покажите нам крепость и мы сможем взять её осадой. Но увольте, нам никогда не понять, чего же хочет на самом деле женщина, когда говорит "я ничего не хочу"...

Разговор был прерван генералом. Какая перемена. В нём не осталось ни капли растерянности. Как всегда, собран, улыбчив и загадочен. Натянут, как струна и даже помолодел. С чего бы это? 

-- Коляска ожидает и мы можем отправляться по местам, так сказать, охотничьей славы моего поместья. Поручик, вы верхом или.... Бедному поручику ничего не оставалось, как присоеденится к генералу. Величественное зрелище -- статные мужчины на породистых скакунах, гарцующие вокруг маленького ландо, явно английского происхождения. Не зря я люблю именно этот мир из всех своих миров больше всего. 

-- Генерал, а что стало с вашей библиотекой? Иванса сказала мне, что вы собираетесь оборудовать целую комнату в подвале и заняться некиими изысканиями? Вы уже целый месяц чем-то заняты и никто в точности не знает чем? Или это такая тайна? -- вопрос застал генерада врасплох. Не спасала даже извечная усмешка в усах.

-- Ну что вы, какая же тайна. Все мы ищем ответа на вопросы о смысле жизни. Истоках и взаимосвязях. Я, увы, не исключение. Решил, так сказать, подготовится к зиме. Что бы не умереть со скуки...- а ложь вам не идёт, генерал. Мысль сама собой мелькнула в сознании. Книжки-то вы запирать стали. В алхимию не верите ни вы, ни я. Неужели в тех книгах, которые вы так виртуозно стащили у меня под носом таки что-то было?

Мужское внимание, замешанное на тайне и приправленное осенним тленом -- что может лучше тонизировать и расправляться со скукой. Глупцами были все парфюмеры мира, верившие, что смесь ароматов способна творить чудеса. Ни один аромат не заменит пронзительного взгляда и чувства предвкушения.

Ландо неспешно выехало из рощи и Дана увидела вдалеке дом, ни на что не похожий. Ржевский никогда не распространялся о своих соседях. Возможно, не считал нужным признавать факт их существования. И тем ни менее...

-- Генерал, а чья это усадьба? -- один невинный и наивный вопрос и снова напряжённость сковывает воздух. Господи, да что же это происходит. Почему я не могу ничего понять и сложить. Меня долго не было. Хотя в мире без времени нет понятия "долго". 

-- Сударыня. Вы много от меня хотите. Не могу же я знать всех соседей. Да и человек это не жаждет общества. Вот, пожалуй, и всё, что я могу сообщить. Даже прислуга не в курсе.-- Ага. Значит вы интересовались, даже у прислуги. Генерал, а вы не так замкнуты, как хотите выглядеть.

Всю обратную дорогу беседа крутилась вокруг личностей, которые проявляются из ниоткуда и их влиянии на общество. Достойная тема. Особенно в моём присутствии. А ещё смеют что-то говорить о "ля фам"... Уже перед самой усадьбой генерал внезапно раскланялся на скорую руку и, сославшись на неотложные визиты, поспешно ускакал в направлении уезда.

-- Ну-с, поручик. И что вы про всё это думаете? -- вопросительный взгляд и ожидание ответа.

-- Сударыня. Вы ставите меня в неловкое положение. Есть, конечно, пару мыслей в моей голове, но не думаю, что они имеют отношение к генералу. Или о ком вам там ещё хотелось бы поговорить. Боюсь выглядеть невежливым, но единственное, что я сейчас мог бы обсуждать по теме неизвестности, так это планы на вечер. Намечается поездка в табор. Если вы составите нам компанию, я хотел бы сопровождать вас.

-- Боже мой, как официально -- рассмеялась Дана.-- Поручик. Я прошу вас быть моим защитником и провожатым. На случай нападения стаи голодных циган. И, кстати, раз уж мы так неофициально вступаем в заговор, не сообщите ли мне своё имя? Или нет. Я передумала. Говорят, в таборе есть замечательная гадалка. Вот вечером и проверим, насколько она и вправду умела.

-- Итак, до вечера -- Дана, шелестя платьем, поспешно отправилась в свою комнату. Вечер был уже скоро. А ей нужно ещё столько всего успеть...

если кого-то заинтересует начало истории, то здесь, благодаря Ивансе, всё http://www.proza.ru/avtor/melamoryt&book=7#7

                                                                                                                   Все года и века, и эпохи подряд

                                                                                                                   Всё стремится к теплу от морозов и вьюг.

                                                                                                                   Почему эти птицы на север летят,

                                                                                                                   Если птицам положено только на юг.

                                                                                                                                               "Белое безмолвие"

Брррррррр. Ну конечно. Окно нараспашку. Влажный ветер оседает туманом на лице. Забивает духание запахом прелой листвы и первыми предзимними заморозками. Солнце и не думало показываться. Это оно нарочно, что бы было непонятно, утро или вечер. А вставать таки придётся. Давай Дана, выбирайся. Или просто выбирай -- валяться или пойти и узнать.

Запах кофе и тихие голоса на веранде. Знакомый женский и незнакомые мужские, молодые и уверенные. Любопытно-то как. По привычке перелажу через подоконник и изящно появляюсь на публике. Плетёная мебель и гитара в кресле. Только теперь добавились клетчатые пледы. И кофе. Добрый забытый кофе с шоколадными конфетами.

-- Дана, дорогая!!!!!!! Когда ты приехала? Почему ничего не написала? Генерал бы встретил. Мы так скучали. Ты пропала так внезапно.... -- тысяча слов и смех. Моя любимая Иванса. -- Ты пропала перед своим балом. Мы так волновались. У нас столько событий. Почему ты в таком виде? Это теперь носят в Европе? Ты была там?????!!!

-- Подожди, подожди. Не могу же я ответить на всё сразу. -- Дана смеётся и рассматривает подругу. -- Ты, как всегда, хочешь знать всё и сразу. Так не бывает.

Ловлю на себе взгляд двух пар любопытных... нет, скорее, заинтересованных глаз. Ах да... Мужские голоса. Как же я забыла. Нужно что-то делать или во мне сейчас будут маленькие дырочки. Вот это взгляды...

-- Иванса, ты, я вижу не одна....

-- Ой, извини, дорогая, я совсем забыла правила приличия. Тебя увидела и вот результат. Но ты сама виновата. Нельзя же вот так сваливаться из окна на голову... -- Иванса, смеясь поворачивается к столу. -- Позволь представить тебе, дорогая. Наши гости: поручик Сванидзе. Рекомендую, героическая личность, друг генерала, отчаянный дуэлянт и галантный кавалер.

Вот это глаза... Не мудрена такая рекомендация. Иванса знает, что говорит. 

-- Поручик заехал к нам на пару дней по дороге домой и вот уже месяц, как они с генералом никак не решат, кто кого будет провожать -- улыбка Ивансы напоминает мне лето и вздорный характер генерала Ржевского. Не мудрено, что поручик до сих пор здесь. Или виной всему ясные лучистые глазки Ивансы? Ладно, в этом я потом буду разбираться.

-- ... А это корнет Влад Вржежевский. -- смутные воспоминания мечутся в голове. Что-то такое было, связанное с этим именем. В другом мире? В другом месте? -- Влад - дальний родственник генерала. Мальчик просто бредит боевыми подвигами и легендарной славой гусар. Только не нужно твоих шуток, дорогая -- опережает меня Иванса -- я то тебя знаю. Пожалей его, он так юнн, что вспыхивает от намёка на оскорбление.

Корнет отводит глаза, а Дана с Ивансой весело смеются над удачной шуткой. Ну ещё бы, смутить гусара - это дорого стоит. Где же я его всё таки видела??? Вот чёрт. Теперь занозой будет сидеть мысль, пока не вспомню. Может, всему виной родство с генералом? Та же статность. Гордый поворот головы. Серые упрямые глаза. И нахальство, не переходящее в наглость. Ладно. И с этим мы разберёмся позже.

-- А где же сам генерал? Иванса, только не говори, что он бросил гостей и опять уехал в неизвестном направлении искать себя. Я буду разочарована. И огорчена.

-- Он уехал. Но не так далеко и не так надолго. Начался сезон охоты на зайцев. А ты же знаешь генерала. Охота, это страсть, перед которой меркнет любовь -- непонятная нотка грусти в голосе выдаёт Ивансу с головой. Я-то знаю, что это означает.

Милая, милая Иванса. Мне так жалко тебя. Так жалко, что я готова преступить закон и просто наколдовать тебе то, что сделает тебя хоть капельку счастливей. А тот, который вот прямо сейчас изнутри вспомнил про закон и прошипел что-то про наказание и бабушку, может смело убираться, потому, что я не слы-шу. Ты понял? Я тебя не слы-шу. Можешь отправляться хоть к моей, хоть к чёртовой бабушке, ябеда. 

-- ... и кофе с конфетами -- из тума выплыл обрывок фразы Ивансы. Пока я сама с собой пререкалась, кофе был разлит и кавалеры ожидали, пока дамы сядут в кресла.

Господи, как хорошо, тепло, уютно и покойно. Ну, насчёт покоя, это я для красоты конечно приплела. Какой уж тут покой, когда столько вопросов. И глаза... От них невозможно никуда укрытся. Там, откуда я пришла не было глаз. Вообще. Никаких. Мир слепых и глухих. А этот взгляд, любопытный и слегка насмешливый. Знакомый и неизвестный. Опасный и открытый. Ах, поручик. Вы далеко пойдёте, если за этими глазами есть душа и сердце. Корнету точно есть у кого и чему учиться. 

-- Иванса, а что это было, вчера вечером, в саду?

-- Маленький спонтанный бал-маскарад. На окраине леса остановились цигане и генерал непременно желал видеть их своими гостями. Мы играли в табор. Ты бы видела корнета в костюме циганёнка. А Елена была гадалкой. 

-- А генерал?

-- А генерал был генералом.... -- понятно. Значит весь вечер сидел в тени и наблюдал за характерами и постановкой собственной пьесы. Ох уж мне этот Ржевский... -- сегодня вечером мы как раз собирались продолжить. Ты присоеденишься?

-- Конечно. Ты думаешь, я смогу спокойно спать пока вы будете играть в такие игры? -- Дана смеясь отхлебнула кофе. -- Ну.... и где моя конфета генерала?

Дом не рухнул. Он даже не изменился. Он просто обнял меня и уложил спать. Он не устраивал сцен ревности с хлопаньем дверями и битьём посуды. Он не спросил, где я шлялась и почему не предупредила. Он не упрекнул, что волновался, а я бессовестная. Он не стал читать нотаций о вреде курения, а просто открыл окно, что бы я дышала. Укрыл меня одеялом любви и стал оберегать, как раньше. Я дома....

 

если кого-то заинтересует начало истории, то здесь, благодаря Ивансе, всё

http://www.proza.ru/avtor/melamoryt&book=7#7

                                                                                                                           Выучи намертво, не забывай

                                                                                                                           И повторяй как заклинанье:

                                                                                                                           "Не потеряй веру в тумане,

                                                                                                                            Да и себя не потеряй!"

                                                                                                                                                      В.Высоцкий

Туман это тоже дождь. Я чуть не заблудилась. Чуть не промахнулась мимо Дома. Хотя... Как я могла промахнуться. За столько времени я научилась находить точки почти наощупь, с закрытыми глазами. Звенит - не звенит. Холодно - горячо. Сам спросил - сам ответил. Чаще не звенит и очень холодно. А Дом звенел. Он звенел так в первый раз, летом, в дождь. Когда вынырнул из темноты и поселился в жизни. Со своими окнами, запахами кофе, гитарой и обитателями. Он любил жить один и любил меня. И нас было двое.

Потом были другие миры и другие дома. Где-то было хорошо, где-то было плохо. Но нигде не было дома. Были цели. Маленькие и большие. Сколько их было -- промежутков и отрезков, когда всё подчинено одному. Мир-цель-выполнение-уход. Мир-цель-выполнение-уход. Очередная цель достигнута... И я просто сбежала. Сбежала от уюта и размеренности очередного мира. От непонятного мне великодушия и внимания. От понятного равнодушия и самодовольства. Нет, хуже. Я опять вру себе. Я сбежала от Него. Или от себя. Я боялась утонуть. Хотя... Какая теперь разница...

Дана Вервес медленно брела через луг к знакомому саду. Сквозь туман проступали огни и слышна была музыка. Она даже не удивилась, услышав давно знакомые слова:

     Да, правда -- тот, кто хочет, тот и может,

     Да, правда -- сам виновен, бог со мной,

     Да, правда, -- но одно меня тревожит:

     Кому сказать спасибо, что -- живой!

И голос. Этот голос невозможно перепутать. Я давно уже привыкла читать жизнь по звукам. Проверять по тональности и гадать на рифме. Но каждый раз сердце отзывается болью, причинённой кем-то и когда-то. Как может болеть то, чего нет. Фантомная боль. Лучше бы болела голова. Но мир не выбирает, что лучше, что хуже. Он принимает... Или не принимает... 

У меня есть одна большая цель. Я не буду вспоминать то, что было вчера. Я не буду гадать, что станет завтра. Есть только здесь и сейчас. Потому что Цель не подвластна времени. Она не знакома с цифрами и ей всё равно, кто её достигнет. Так почему бы не я. А Дана изменилась. Хм.....

Людей в доме стало больше. Радует это меня или огорчает? Не знаю. Я так спешила сбежать, что даже не подумала, а ждут ли меня в Доме? Ждёт ли меня Дом? Вдруг он предал и я найду дымящиеся развалины. Остатки того мира, который был мне по-своему дорог, и разбросанные листки поспешных сборов его обитателей. Но это я узнаю только завтра. То, что Дом стоит на месте, а в саду музыка, ещё ни о чём не говорит. Я видела столько миражей, что не удивлюсь, проснувшись вместо кровати в чистом поле.

Дана обошла Дом не заходя в сад и прошла в "свою" комнату. От уверенности и бравады не осталось и следа. Кто живёт теперь в ней? Гости хозяев или дальняя родственница кухарки?...

Ничего не изменилось. Та же кровать, то же окно с тонкой занавеской, те же тени на стене. Хотя нет. Теперь это тени облетевших листьев. Но ведь прошло столько времени. Так и должно быть. Лето... Осень... Надеюсь, я не займу чьё-то место. Очень хочется побыть не кем-то, а собой. И постараться не вспоминать. Как-то встретит меня утро нового сегодня...

                                                                                                                                  

                                                                                      Понравилась она мне своей оригинальностью:
                                                                                      была не дура.
                                                                                                                           Рауль Синяя Борода.

Четыре часа пополудни.
-- Марьяша, готовь чай и бисквиты. И платье, что ли, неси. Губернатор, как ни как. Негоже в неглиже по нумеру болтаться...

Пять часов пополудни.
-- Мадам, губернатор спрашивает, не изволите ли Вы принять его? -- ехидная улыбка в глазах Марьяшки делает её похожей на маленького хорька.
-- Проси, конечно. Да чай подавай.

Губернатор, высокий и статный, несмотря на свой возраст, настороженно вошёл в комнату.
Любезности, протокол, комплимент. Приличия соблюдены, чай разлит, Марьяшка спроважена с важным поручением... Вроди, всё...
-- Вам письмо, Ваше превосходительство. -- сначала слегка стесняясь, а потом забыв о моём существовании, губернатор жадно поедает глазами строчки.
Года и судьбы, страны и границы –
Как много между нами пролегло…
Но если ночью без тебя не спится,
Я вспоминаю рук твоих тепло…
Вся гамма чувств от недоверия до восторга проносится в глазах. Как будто время повернуло вспять и вот уже передо мной не убелённый сединами государственный муж, а молодой повеса, спроваженный в Лондон для получения юридического образования. Клубы, вечеринки, оперетта и конечно Ковент-Гарден. И, несомненно, любовь. Скорее, страсть.

-- Чем могу служить, сударыня? Вы подарили мне кусочек счастья. Вернули жизнь и солнце. -- долгие уверения в вечной любви и преданности моей милости. Боже, как я не люблю этот театр, но дело есть дело. И, в конце концов, кому от этого хуже? Вроде, никому...
-- Я бы хотела, что бы Ваше превосходительство устроил приём в честь Гусарского лейб-гвардии полка. Естественно, с приглашением всех, кто имел честь в нём служить с чадами и домочадцами. А таких в нашей округе немало, как Вы знаете. Взять к примеру генерала Ржевского. Или молодой корнет -- Ваш теперешний секретарь.
-- Непременно, мадам. В эту же среду всё и состоится. Я могу надеяться на Вашу благосклонность и рассказ о Лондоне?
-- Ну конечно же. Ведь за тем я и приехала -- откланялся и поспешно удалился. Пора и мне.

На удивление, корнет ожидал внизу в неизменном фаэтоне.
-- Правду ли говорят, что леди Иванса поспешно покинула имение генерала и отбыла в неизвестном направлении? -- он так озабочен и расстроен, что мне становится немного жаль юношу. Хотя, стоило бы проучить за излишнюю самоуверенность. Ну да бог с ним. Я сегодня добрая...
-- Скажу вам по секрету, корнет, что Иванса действительно уехала -- он сейчас пойдёт топиться или вешаться, оно мне надо? -- Но не так далеко, как вы предполагаете -- повешенье временно откладывается. -- Она у своей подруги в соседнем имении. и если вы проявите изобретательность и находчивость, то возможно... Всё возможно. -- блеск надежды в глазах сменяется лихорадочным размышлением на тему подвига.
-- Корнет, не забудьте за мечтами о леди Ивансе подвезти меня к гостинице. -- с вашей любовью придётся пешком идти. В любом случае меня ожидает вечер воспоминаний.

...В тот вечер в Ковент-Гардене давали "Синюю бороду". Что за трактовка, что за личность. Что за объяснение своих поступков и характеристики. В пятой ложе сидел мужчина с военной выправкой и неотрывно смотрел на сцену, где блистала несравненная Медея. Медея, которую Рауль назвал телом, состоящим из равных частей соды и кислоты. Он готов был драться сию секунду за эти слова, понимая однако, что это только роль.. И лишь одно останавливало -- листок бумаги, пахнущий зло и отважно с мелкой вязью букв: "вечером после спектакля."

... В тот же вечер в маленьком уездном городке поручик Ржевский весело проводил вечер в компании друзей в одном очень миленьком местечке, где "дамы милы и приветны",поглощал вино и рассказывал о ратных подвигах во имя этих самых дам.

... Ну что, казалось бы, может заставить человека быть человеком. И что определяет эту самую человечность. Что и кто решает, чему быть, а чему миновать? Где. В какой книге можно прочитать ответы на все вопросы?
Молчит небо, молчат звёзды. Завтра нужно возвращать в имение. Интересно, Генерал поехал за Ивансой или марку держит. Ох уж эти стойкие оловянные солдатики. Всю жизнь играют в войну и никогда не наигрываются... Завтра и узнаем...

                                                                                                  Жизнь -- сплошная пошлость, газеты выхолощены, 
                                                                                                  отвага и романтика как будто навсегда ушли из
                                                                                                  мира. И вы ещё спрашиваете, согласен ли я 
                                                                                                  ознакомиться с новой задачей, хотя бы она 
                                                                                                  оказалась потом самой заурядной?
                                                                                                                                 А. Конан Дойль



Ну опять "за рибу гроші"... Бабуль, ты на часы смотрела? Спать пора, а не думать. Ну ладно, ладно. Не шуми. Разбудишь Генерала и Ивансу -- ничего не узнаешь. (Господи, как легко можно управлять человеком при помощи любопытства.). Сводки с полей в двух словах: в деревне была, с девчёнкой говорила, церковь видела издалека, среди людей потолкалась, в уезд съездила... Усё. Ну чего ты обиделась? Я всё сделала, как ты учила. Я расскажу... Но попозже... Завтра...

-- Доброе утро, Иванса.
-- Присаживайся, - пригласила меня Иванса, кивком указав на пустующее плетеное кресло рядом с креслом Ржевского. Генерала в соседнем кресле не было, зато был его кивер, как знак того, что незримо, но он все же здесь присутствует.
-- Кофе? – спросила Иванса. – Или чай?
-- Уж лучше кофе, -- улыбнулась я. – И разговор вместо шоколада. Не люблю сладкое.
-- Как пожелаешь, -- засмеялась Иванса.

Интересно, куда это наш Генерал отправился с самого утра? Уж не в деревню ли. Очень хотелось узнать половчее, но ничего не приходило на ум. Пришлось довольствоваться обычными верандными разговорами, пока не появился Генерал, старательно делающий безразличное лицо и пряча нечто, привезённое, несомненно, с собой. Этак можно умереть от любопытства. Беседа свернулась сама собой в сторону кофе, шоколада, погоды и таинственных взглядов в сторону друг друга. Пришлось срочно откланяться.

И всё же я оказалась права. Девчёнка -- умница. Теперь я знаю, зачем ездил Генерал к дьякону. Правда толку от этих знаний не много -- надо ехать в уезд.

Луна упала в озеро и разбилась на тысячи мелких острых осколков. Они режут лилии и камыш на берегу. Бегут впереди и немного справа от дороги. Сливаются с тишиной и ветром. Растворяются в ночной мгле и перезваниваются с кузнечиками в луговой траве. в этот хор вплетается лёгкое поскрипывание новой кожи на рессорах и запах дорого экипажа. Так и есть -- тот самый фаэтон, который уже неделю как не может найти себе места в окрестностях усадьбы. Терпение, леди, и дальше вы будете ехать сидя и в комфорте. Человеческое любопытство -- великая сила, если правильно его использовать.

-- Добрый вечер, леди Вервес.
-- Скорее, уж ночи, достопочтенный мистер...?
-- ... корнет Оболенский, к Вашим услугам, мадам. Не угодно ли продолжить путь в моей скромной коляске? -- какое-то воспоминание промелькнуло перед глазами, но не задержалось, а лениво скользнуло в тёмный уголок родного чердака, не покинув его, однако, окончательно. Ладно. С этим я попозже разберусь.
-- Угодно, при условии, что мне не будет скучно в вашем обществе. -- уж куда как весело топать самой ночью несколько миль до уезда, но этикет предписывает жеманство -- будем соответствовать.

Леди поспешно утвердилась на сафьяном сиденье. Корнет вернулся к обязанностям кучера и фаэтон бодро покатил дальше.

-- Позвольте полюбопытствовать, корнет, что привело вас в такой час в такое место?.Вы напоминаете мне стихи одного моего случайного знакомого:
Я неслышно скольжу в полуночной тиши,
Не заметишь меня, но и сам не дыши…
Появлюсь ниоткуда, уйду в никуда –
Лишь сомкнется беззвучно ночная вода…(с)

-- Вы проницательны, Дана. Вас ведь так зовут? Всему виной душевный трепет и страсть.-- ага, так я тебе и поверила. Слишком много совпадений, а это уже закономерность. -- Дело в том, что третьего дня видел я прекрасную девушку, похожую на экзотическую птицу, в местной лавке и, признаться, совсем потерял голову. Она живёт в усадьбе генерала Ржевского. Иванса -- божественное имя. И вы не поверите, все дни проведены в поисках повода быть представленным -- конечно не поверю. Ты себя со стороны слышишь. И ты бы не поверил. Однако... Этот влюблённый вьюнош может оказаться весьма кстати...
-- Отчего же не поверю. Не уж-то вы думаете, что мне чуждо сострадание к таким пламенным порывам пылкого сердца? Я, пожалуй, постараюсь вам помочь по возвращении из уезда.

Корнет явно повеселел и даже рискнул попросить позволения закурить. Чиркнула сера, минутная вспышка в темноте ночи и вспышка в голове. Спички. Шведские спички. Керосин. Бутылки по всей округе. Дьякон. Судебный пристав. Утренние отлучки. Конные прогулки. Спокойствие по поводу пожара. Забытый кивер. Лакей Прохор, неоднократно посланный в деревню. ЧуднУю картинку, Господи, нарисовал ты в этом месте.
--...милейшее существо, кладезь мудрости, водопад доброты и любви к несчастным детям...
-- Я, кажется отвлеклась, корнет. Вы что-то сказали?
-- Я о леди Ивансе, Дана. Просто уму не постижимо, что может делать столь умная, образованная и возвышенная натура в таком медвежем углу. Что может держать её здесь -- ну, это ты зря, малыш. Нельзя же настолько в лоб пытаться всё выведать. Я понимаю, что армейская служба приучает к мысли, что мозгов у женщины нет в принципе, но ведь выслуга у тебя не генеральская, что б так утвердиться в этой мысли. Опять это смутное воспоминание. Таки придётся этим заняться всерьёз.

Как-то незаметно поле сменилось покосившимися заборами пригорода, а вместе с ними предрассветной прохладой и брехливыми уездными собаками. Стоило подумать о жилье и пище. Дом губернатора подошёл бы как нельзя лучше, но повод?...
Спустя сорок минут в приёмный покой его превосходительства вошёл лакей с подносом, на котором лежала одна единственная записка: "Леди Дана Вервес имеет честь передать Вам, милостивый государь, письмо от известной Вам особы из Ковент-Гардена. Если имя Медея Вам говорит о чём-нибудь, я жду Вас в гостиннице "Англия" в пятом часу пополудни".

А теперь спать, спать, спать. Приходится опять начинать всё с начала. Знать бы ещё где оно, это начало. Эй, мысль, ты где? Молчишь... Ну и ладно. Всему своё время. Только ты не уходи, я тебя ещё думать буду. Завтра... Уже сегодня... Спать...

                                                                                                 Как в старинной русской сказке - дай бог памяти.
                                                                                                 Колдуны, что немного добрее,
                                                                                                 Говорили:--Спать ложись, Иванушка!
                                                                                                 Утро вечера мудренее!
                                                                                                                                                    В. Высоцкий


Увы. Вчерашние надежды на связь с астралом не оправдались. Бабуля молчит и укоризненно качает головой. Ба, ну что ты, как маленькая? Ну не стану, не стану я другой... Да, знаю. Конечно, помню. Ну я же не страдаю маразмом. Нет, я ни на что не намекаю. Ну возьми сейчас и обидься. Ага, улыбаешься, это уже лучше... Я конечно же помню про дедушкино письмо и про то, что я теперь одна и про последнюю надежду. Я всё помню и ничего не знаю. Ну я же обещала. А когда я не выполняла своих обещаний? Впрочем, это у нас наследственное. Ладно, Ба, я побежала. И ты... это..., вот что. Ты не сильно по чужому дому в свадебном платье разгуливай. Люди могут не понять. А мне тут ещё жить неизвестно сколько. Вряд ли я смогу убедить всех, что ты -- тень отца Гамлета. Всё, передавай привет деду. Надо хоть пару часов поспать -- вертелось в голове при виде пустого кресла, где минуту назад сидела бабуля...

-- Это вы, госпожа Вервес? Доброе утро. Я вижу, у вас сон как у молодого гусара. Ничто не потревожило вас этой ночью, - генерал встал, явно намереваясь поухаживать, но столкнувшись с насмешливым взглядом Ивансы, усмехнулся одними глазами и придвинул стул. -- Присоеденяйтесь.
-- Мы разбудили Вас, Дана? – взгляд Ивансы полон участия и любопытства. -- Ухаживайте за собой, не стесняйтесь.
-- Генерал, мы вчера говорили с Даной о вашем уставе литературного парада, я дала ей почитать ваши статьи. Она заинтригована, генерал, и требует продолжения. И я то же.

Ну почему в приличном обществе нужно столько болтать с самого утра. Это называется -- светская беседа. Ну какая беседа может быть утром, после паручасового сна. Беседуют вечером. Когда все дневные заботы позади, а новые не наступят раньше рассвета и можно на ощупь почувствовать свободу и неспешность времени. И, судя по вопросу генерала, я опять что-то пропустила. Ну бабуля, ну умница. Нашла время воспитывать...

-- Да, генерал. Вы правы, тревожной эту ночь я бы не назвала. В вашем доме наредкость крепко спится. Это всё от того, что рядом такой восхитительный сад. Яблони... обожаю. Сюда бы ещё груш добавить и пару дорожек обустроить. Но это не к спеху, главное, что качели устроили за небольшую мзду. Я видела на них пару мальчишек. И почему-то совсем не видно девочек. В вашем имении дискриминация? )))
-- Отнюдь. Но девочки и вправду рождаются не часто, да и те, кто родился, без конца хворают горлом. Даже сейчас, в такую жару сестрёнка вооон того парнишки лежит в людской в температурой. Кстати, Иванса, сделайте милость, справьтесь о её самочувствии. Может стоит послать за земским врачом?

Мне показалось или Иванса удивилась?

-- Так что же я всё таки проспала, генерал?
-- Ночью горела церковь. Вся сгорела, но никто не пострадал. Подозревают поджог -- генерал явно рад возможности обсудить версии столь неординарного события в размеренной жизни усадьбы. Да и Иванса не прочь присоеденится. Теперь моё дело -- слушать.

Вместо того, чтобы обратиться во внимание, я лишь краем уха прислушиваюсь к беседе Ржевского и Ивансы. Гораздо больше меня занимает ярко-синий лаковый фаэтон, который в пятый раз невзначай проезжает мимо нашей лужайки. Похоже, у кого-то завёлся тайный почитатель. Вряд ли это у меня, так что становится всё интересней.

-- ...абсолютно всё. Вы не поверите, Иванса, пострадала даже церковная библиотека, которую дьячок Порфирий снёс в прошлом году в подвал. Поговаривают, что там-то пожар и начался -- слух выхватывает нужную фразу. А ведь именно библиотека меня больше всего и интересовала. Бабуля будет в восторге. Ну ещё бы, мало того, что я не удосужилась за столько дней заняться делом, так теперь это представляется весьма проблематичным. Плюс, она моментально преисполнится гордостью за то, что своими ночными бдениями спасла меня от гибели в страшном огне. Слушать мне теперь её, не переслушать.

-- ...начало страсти, спутницы каждого мужчины. И никакие уставы тут не смогут остановить лавину чувств. Но ведь все мы, в какой-то мере не свободны, Иванса. И с этим стоит считаться.
-- Да, поручик, с этим просто нужно научиться жить...

Я опять что-то пропустила. Неужели несчастная, застенчивая и благообразная Иванса решилась открыться генералу в своих чувствах? Похоже на то. А он? Ну да, так он и позволил какой-то постоялице вот так легко прочитать свою душу. Синяя молния, полуулыбка в усы, плечом поправил кивер -- вот вам сударыня и все откровения, дерзайте.

Я знаю, с чего начну этот день. Генерал пострадает без своей конфеты -- сладкое взрослым вредно. Пойду ка я к девчонке в людскую. Может что узнаю. Дети наблюдательнее взрослых и порой знают, чувствуют и понимают гораздо больше нас. За одно посмотрю, что со здоровьем, может и вправду нужна серьёзная помощь. Только без самодеятельности!!! Помню, Ба. Если что -- пошлю за врачом и проконтролирую. А то они налечат... осветительным керосином. Да и не умеют его ещё добывать. Первый завод только через три года откроют. И то в Сибири. Ты, как всегда, права, Ба. Я буду осторожна, а то твой призрак покажется детским лепетом по сравнению с моими художествами.

О, каким взглядами проводили конфету генерал и Иванса. Похоже, что начинается новая привычка оставаться без сладкого. Хотя вряд ли. Иванса сходит в лавку и всё вернётся на круги своя. Или не всё?...

Разве можно от женщины требовать многого?
Там, где глупость божественна, ум - ничто!
А.Вертинский



Правильно, правильно мне бабуля говорила: "Порядок в жизни начинается с порядка в собственной голове". А о каком порядке можно говорить, если в ней, в этой самой голове есть всё, что угодно, кроме того, что нужно. Ласточки, чай со звёздами, кофе с шоколадом, аметистовые ангелы.... а это уже откуда?..  Короли и генералы, ванильные
сказочницы и круасаны без молока. Срочно навести порядок....

Легко сказать -- срочно, ещё легче -- навести... А как? Как можно наводить порядок, если всё так безумно любопытно. Нет, бабуля, ты мне ответь. Куда девать завораживающий голос, который звенит в голове на последнем аккорде, хотя все уже давно спят? Где место пристальному секундному взгляду синих глаз? А что делать со странными разговорами о странных болезнях и здоровьях? И как называть девушек Иванса, если я точно знаю, что их две? Что, Иванса-раз и Иванса-два? Ты умная, вот ты и отвечай...

-- Генерал, Вы позволите? -- я даже войти не могу, как все люди, ведь через окно ближе и быстрее. Иванса смотрит на моё бесчинство недоумённо и слегка укоризнено. Леди положено входить в двери, вежливо стучась и шелестя кринолином. 
-- Мы разбудили Вас, Дана? -- это, конечно же, вежливая Иванса. Сегодня она одна. И именно та, которая входит в двери. 
-- Присоеденяйтесь -- а это генерал. Быстро, лаконично, внимательно. -- Есть чай с мятой, варенье и круасаны без молока. 
Есть не хочется. Хочется сказать что-то умное, но в голове овсяная каша, приправленная блестящими звёздами. Похоже, лучше помолчать. И чего меня к ним понесло?...

Гриф с бирюзовым аксельбантом. Вишнёвый лак гитары (бабуль, я поняла твоё слово "инструмент" с понижением тембра и лёгким грассированием) мерцает в отблесках заката и вспыхивает озорными звёздами в синих глазах. Аккорд... У меня есть выбор: смотреть или слушать. Что-то одно. Слушать. Не просто слушать, а слышать. Не слова. Слова -- поток известного сюжета. Не музыку. Музыка -- походный вариант сольфеджио. Душу. Всё остальное вторично. Душа повисает в прохладе веранды, укрывается походным плащом, согревается тлеющими угольками костра и тихонько напевает о собственной вере и бесстрашии. Туман покрывает низину и кажется, что деревья стоят в молоке, а конь плывёт в кисельной реке. Последний аккорд... Часы пробили полдень.