Новое лицо Франции, страны
иммиграции
Во время спора о национальной идентичности многие
притворяются, что забывают, что Франция уже 150 лет - страна иммиграции. В XIX
веке, в то время, как её соседи отправляли миллионы эмигрантов в Америку,
Франция уже принимала рабочих со всей Европы, и эта политика продолжилась на
протяжении всего XX века. Это смешение глубоко изменило лицо Франции, сделало из
Гексагона (одно из названий Франции, Гексагон, или Шестиугольник, основанное
на её внешнем виде на карте – прим. перев.) одну из наиболее
мультикультурных стран мира. Франция, резюмирует историк Жерар Нуариэль, стала
таким образом «Америкой Европы».
Эта длинная история отразилась на
родословных современных французов: по мнению демографов Катрин Боррэль и Патрика
Симона, у четверти детей, не достигших 18 лет, проживающих на французской
территории, есть по крайней мере один предок по материнский линии за границей.
«Франция, в отличие от её соседей, - старая страна иммиграции», - объясняет
демограф Франсуа Эран в книге «Время иммигрантов» (2007). – «С небольшими
перерывами, такими, как кризис 1930 г. или шок 1974 г., она принимает мигрантов
с середины XIX века».
В 1891 году Франция насчитывала, таким образом,
более миллиона иностранцев из Бельгии, Италии, Германии, Испании или Швейцарии.
«В межвоенный период к ним присоединяются поляки, русские и армяне», - пишут
Катрин Боррэль и Патрик Симон в «Истории семьи, семейные истории» (2005). –
«Восстановление и экономический взлёт 1950-х и 1960-х вызвали увеличение потока
эмиграции». Франция в «славное тридцатилетие» приняла тогда алжирцев,
португальцев, марокканцев и тунисцев.
В начале 70-х гг., во время угрозы
нефтяного кризиса, рабочая иммиграция, которая подпитывала миграционные потоки
послевоенного времени, приводится в строгие рамки: приостановление потока
рабочих-иммигрантов, установление политики добровольных возвращений (миллион
Столеру), высылка тех, кого ещё пока не называют нелегалами.
Под
воздействием этих мер миграционные потоки стабилизируются: Франция насчитывает 4
миллиона иностранцев в 1982 г., 4,1 миллиона в 1990 г., 4,3 миллиона в 1999 г.,
5 миллионов в 2006 г., что составляет от 7,4 % до 8 % населения Франции.
Удивительно стабильная цифра: вопреки общепринятому мнению, количество
иммигрантов почти не меняется с начала 1980 г.
Увязывая эти цифры с
рекордным уровнем рождаемости - самым высоким из 27 стран Европы, - эта
стабилизация миграционных потоков ставит сегодня Францию в исключительное
положение по отношению к её соседям. Согласно Евростату, во Франции на
иммиграцию приходится 20 % роста населения, против 60 % в Ирландии, 70 % в
Дании, 75 % в Бельгии и... 86 % в Испании! «В 27 странах Европы демографический
рост происходит, главным образом, благодаря иммиграции, за исключением Франции,
Нидерландов и Великобритании», - констатирует Джанпауло Ланциери в сообщении
Евростата.
Если иммиграция стабилизировалась, то её лицо, наоборот,
изменилось. Молодых холостяков, из стран Магриба, приехавших, чтобы работать на
заводе в 70-е понемногу заменили женщины и дети, приехавшие в рамках программы
воссоединения семей. «Со временем, причины миграции изменились, и с 1974 г. они
исключительно связаны с семейными мотивами», - подчёркивают Оливье Монсо и
Франсуа Глез в исследовании, опубликованном в ноябре Национальным институтом
статистических и экономических исследований. Страны иммиграции тоже меняются:
иммигранты приезжают из всё более и более далеких регионов – таких, как Африка
южнее Сахары и Юго-Восточная Азия.
Эта длинная история французской
иммиграции породила явление, которое игнорирует большая часть её соседей:
появление второго, даже третьего поколений иммигрантов. «Остальная Европа, за
исключением Швейцарии и, в меньшей степени, Германии, не знакома в той же
степени с этим феноменом», - пишет Франсуа Эран во «Времени иммигрантов». –
«Англия долгое время осуществляет интенсивный обмен со странами Британского
содружества, который мало способствует стабилизации второго поколения. На юге
Европы иммиграция слишком молода, чтобы проблема проявилась».
На
протяжении десятилетий эти вторые, даже третьи поколения исподволь формировали
лицо Франции, позволяющее большинству французов считать, что количество
иммигрантов не прекращало расти. Согласно работам Катрин Боррэль и Патрика
Симона, Франция насчитывала, таким образом, в 1999 г. 4,5 миллиона потомков
иммигрантов: второе поколение тогда составляло 7,7 % всего населения, то есть
почти столько же, сколько и первого поколения (7,4 %). В общей сложности, на 58
миллионов жителей Франция в 1999 г. около 9 миллионов были либо иммигрантами,
либо потомками иммигрантов.
Происхождение этого второго поколения
отражает историю французских миграционных волн: наиболее многочисленно второе
поколение итальянцев (22,6 %), следом идут алжирцы (14,1 %), испанцы (12,9 %),
португальцы (10,4 %) и марокканцы (9,1 %). «Мы видим - как только появляется
второе поколение выходцев из стран Центральной Африки и Турции, которые, в
будущем займут более важное место», - подчеркивают Катрин Боррэль и Патрик
Симон. В 1999 г. они представляли соответственно только 5,6 % и 3,4 % второго
поколения.
Особенность Франции во всей этой длинной истории в том, что
она сделала смешение одной из констант нашей демографической политики: в течение
десятилетий она создала вторые, третьи и даже четвёртые поколения, которые
диверсифицировали происхождение французов. «Примерно один француз из четырёх
имеет, по крайней мере, одного предка – иммигранта, и мы без сомнения скоро
будем иметь одного такого француза из трёх в следующем поколении», - заключает
Франсуа Эран. По мнению бывшего директора национального Института исследования
демографии (ИНЕД), иммиграция во Франции никогда не была массовой, как это
происходит в Испании последние несколько лет, создав «тяжёлое
вливание».
Источник: газета Le Monde, 2009 г.
