Кто сказал, что с личностью общаться, ну, вроде, по полю гулять? Да, ничего подобного! Вот, к примеру, Анатолий Борсюк: фальши и расхлябанности не приемлет и не простит. Ни себе, ни прочим. И не упустит случая высмеять их со свойственным ему незлобивым цинизмом. Так что беседа с ним — творчество в чистом виде… Анатолий Борсюк: «Я, действительно, творческий человек» — Что интереснее процесс или результат? — Процесс, конечно интереснее всего. Ведь результат, обычно, на столько далек от ожидаемого, что кроме разочарования ничего особенного и не вызывает. На улицу выйдешь, все на тебя смотрят и думают: какой же ты… — Узнают? — 12 лет еженедельно появляться, конечно, узнают. Но угрызения совести по-прежнему посещают, если неудачная программа. Хотя понимаешь, что — коллективное творчество и не все от тебя зависит. А много чего и не зависит. Я никогда не любил коллективное творчество. Там размывается и замысел и ответственность.

— Что привлекает Вас в профессионалах?

— Прежде всего, их немногочисленность. Человеческие достоинства? Бывает профессионал замечательный, а человек — дрянь.

— Профессионал — это человек, который с осторожностью и уважением относится к тому, что он делает… Не от боязни, а от нежелания сделать плохо, неправильно…

— Может быть. Хотя, я думаю, это, скорее, признак порядочного человека. Всегда вспоминаю в связи с этим Паустовского. Качество, которое он больше всего ценил в людях — это деликатность. То, что напрочь сейчас отсутствует на телевидении.

— В документальном кино Вы начинали с таких личностей, как Козловский, Вавилов, Макаренко…

— Да. Меня люди всегда интересовали. Персонажи. Личности. Я подбирал их на свой вкус. Когда пришел на телевидение после научно-популярного кино, пытался тем же самым заниматься — искать личности, рассказы которых могли бы быть полезны для смотрящих. К сожалению, на телевидении совсем другие задачи. Но я никогда не ломал стены, не добивался. Никогда не был классическим диссидентом. Скорее, с сарказмом и некоторым цинизмом относился к тому, что происходит. Если бы то, что я делал, нельзя было делать, мне бы не дали очень легко. Значит, это было еще кому-то нужно кроме меня.

— Помогло умение спрашивать, умение дорожить словом?

— Скорее, это черта характера. Я спрашиваю только то, что лично мне интересно. Надеюсь, что это интересно и тому, у кого я спрашиваю, и тем, кто за этим потом будет следить. Это, во-первых. Во-вторых, я всегда очень тщательно готовлюсь к интервью. Очень. Я неделями готовлюсь, перелопачиваю всю литературу по этому человеку, составляю список вопросов, в какой последовательности их задать, с чего начать, чем закончить, куда поставить самый ключевой вопрос. Два сезона у меня была такая программа «Монологи» — интервью с самыми значительными персонажами советского периода, с которыми я хотел повидаться. С большим напряжением готовился к работе, нервируя свое телевизионное руководство.

— Легко ли спрашивать человека о том, что он не хочет или даже хочет сказать, но сам об этом до поры до времени не подозревает? И вообще, что можно словом?

— Все что угодно. Смотря, какое слово, и как его применить. А если там два или три, или пять? Их же можно так скомбинировать! Во-первых, я знаю ответ, который я получу. Я не спрашиваю в лоб. Но знаю, что, задав именно этот вопрос в этот момент, таким образом сформулированный, я услышу вот это. Вот у Познера спросил сразу: где он хочет быть похоронен? Он рассмеялся и сказал: в Америке есть одно место на берегу океана… Он об этом думал уже. Хотя сказал: о, а я и не задумывался… Хотя я точно знал, что он над этим думал. И все потом получилось. И атмосфера разговора была.

— Вы с Познером как-то в одно время начинали. Он прорубал теле-окно в Америку, когда Вы персонажей своих фильмов раскрывали. Не было профессиональной зависти?

— Я до сих пор считаю Познера лучшим телеведущим на просторах СССР. Я многих его взглядов не разделяю, часть поступков не принимаю. Но, я считаю: как профессионал, он круче всех. И когда на каком-то фестивале передал ему диск с записью программы, которую он не видел, его признание, что после просмотра они с женой плакали, было для меня самой высокой оценкой. Как будто кто-то свыше сказал: ты — избранный, ты — мастер.

— Ваш образ на телевидении — неброско артистичный, слегка ироничный и публичный с неплохо скрытым удовольствием…

— Это не образ. Я такой и есть. Я такой в жизни, я такой дома. Выхожу на площадку — делаю то же самое. И вообще не приспосабливаюсь, не пределываюсь, не украшаюсь. И никаких заморочек из разряда тех, которые могу себе позволить дома. Как только возникла необходимость появляться в кадре, в 1996 году, сразу сел и хорошенько подумал: как мне себя там вести. Мне показалось, что любой из придуманных вариантов обязательно будет фальшивый. Потому сразу решил: вот выходишь такой, как ты есть. Если ты интересен, на тебя будут смотреть. Если неинтересен, ни за что не спрячешься. Ни за какие костюмы, подтяжки, усы, манеру разговаривать, если ты начнешь хамить, юморить, а в жизни не такой… Телевидение все раскрывает, обнажает, гипертрофирует. Это очень опасно для самоутверждения любого человека. Это жутко ранит. Это просто раздевает тебя. Только стилистам позволяю вмешиваться. Надо приспосабливаться. К власти, раз живешь в государстве, а не на необитаемом острове. Я и к дворнику приспосабливаюсь, и к стоматологу, и к жэковскому работнику, и к продавцам на улице. Я и к вам приспосабливаюсь.

— «Ночной разговор с женщиной», «Монологи», «Черным по белому» — такие проекты, где обязательным условием, компонентом было общение. Любите говорить, разговаривать, беседовать?

— Не долго. Я вообще люблю помолчать. Люблю уединение. Люблю гулять один. И дома стараюсь уединяться. Работа дает мало возможностей для уединения, и это очень плохо. Люблю помечтать, пофантазировать, попридумывать. Я, действительно, творческий человек такой, внутренне, но реализовываюсь не в том искусстве, которое мне подходило бы больше всего.

— Жванецкий заметил как-то: не получается у нас — граф бочком входит в замок… Была потребность в интеллигентах, аристократах на экране.

— Я бы сказал: не потребность, а необходимость.

— Может это была стезя, по которой надо было идти и творить не коллективно?

— Я хотел быть актером. Но это по молодости лет, когда не представлял, во что это может вылиться. Это точно работа не для моего характера. Мне сложно подчиняться воле человека, если не разделяю того, чего он хочет добиться. Появляясь в кадре, как ведущий, тоже актерством занимаюсь. У меня определенные роли есть, которые не обязательно полностью совпадают со мной. Есть сценарий, тексты… Иногда снимаюсь. Мне интересно. Даже на гонорар не обращаю внимания.

— Любите наблюдать, как люди живут?

— Если не знаю, как они живут. Мне это интересно. Когда приезжаю в новые для меня места, попрусь черти куда, осмотреть что за люди, чем занимаются, что едят. Меня тянет все время к переменам. Не люблю, когда у меня долго один проект, один формат висит. Нужно что-то новенькое. Мне скучна рутина телевизионная. Но я никогда не скрывал: в начале было просто интересно, а сейчас — просто за зарплату, за деньги.

— Считаете, Ваше время настало, которое грех менять на иные времена?

— Запросто поменял бы. Чего за них держаться! Что там такого происходило, что нельзя поменять и без чего я не смог бы жить. Все поменял бы. Вот близких людей, может быть, не поменял из уважения к ним. Хотя мог бы найти себе лучше жену. И она могла бы себе найти мужа получше. Но жену бы с детьми оставил. Остальное поменял бы — страну, веру, национальность, пол, эпоху.

— Но Вы же никогда не тяготились ни эпохой, ни страной, ни национальностью?

— Никогда не тяготился. Что ж тяготиться, если поменять не могу? Ну, отращу оселедець, буду ходить в косоворотке, спрячусь за другие фетиши… Что изменится? Дочерей в новые времена тащить не буду. Они еще и в этих не пожили. Им сравнить не с чем. Не представляют, как можно жить по-другому. И за границей еще не были. А все остальное – сказки. А я бы уже, честно, поменял бы что-нибудь.

— Семья по жизни человека ведет?

  — И не только семья. Даже случайно встреченные на улице люди. Все формирует. Говорят: случай рождает привычку, привычка рождает характер, характер рождает судьбу. Любая встреча, любой контакт, даже мимолетный, конечно, влияют. А уж с семьей, где в близком контакте находишься, годы и ситуации, проблемы воспринимаешь очень близко к сердцу, конечно, формирует, а часто и деформирует. Надо чтобы поменьше формировало. Не надо никого ломать из тех, кто живет с вами рядом. Надо оставлять их такими, как созданы. Семья — это самое главное, на чем стоит сосредоточить все свои усилия: не на работе, не на финансах, а на взаимоотношениях, на создании хорошей, нормальной, дружной семьи. И тогда можно чувствовать себя абсолютно спокойно.

— В дом с удовольствием возвращаетесь?

— Не могу сказать, что мечтаю все бросить и сидеть дома. И никуда не выходить. Но мне приятно и гораздо легче, когда чувствую, что есть куда вернуться. Что меня там примут, поймут, пожалеют. Меня там любят. Это своего рода религия. Вот как люди в бога верят. Им необходим тот, кто сможет защитить, направить, сказать: это хорошо, а это — ни-ни, гореть будешь. Или ответственность переложить — это бог меня направил, не я сделал — божий промысел это… Я, в отличие от них, все это нахожу в себе и дома.

— В семье Остапа Ступки очень близко к сердцу воспринимали перипетии проекта «Танцы со «звездами». Как Ваши домашние восприняли все, что было на паркете и вокруг?

  — К Остапчику я очень хорошо отношусь. С Бодей мы вообще – сто лет. Остап был сложный персонаж в проекте. Он, Оля Сумская, Лилечка Подкопаева (жаль зрители всей этой кухни не видели) — очень болезненно переживают поражения. Не привыкли проигрывать. У нас в семье спокойнее все это. Может потому, что жена наполовину — украинка наполовину — белоруска. И я не лучший, и жена не лучшая, и дочери у меня не лучшие. Они хорошие. Нам вместе хорошо. И очень важно, чтобы мои дети чувствовали не только ту свою, мамину, славянскую половину, которую очень легко чувствовать, живя в славянской стране, но и мою, еврейскую. Поэтому я вместе с детьми последние двадцать лет стараюсь деликатно привнести в нашу жизнь как можно больше еврейского. Для меня очень важно, чтобы мои дети никогда не испытывали комплекса своего полуеврейства, живя в славянской обществе. Мне кажется, что это удалось сделать, во всяком случае, дети очень довольны мной, и довольны тем, что я не скрываю своей национальности, и они, мне кажется, тоже этого не делают.

— Работать — удовольствие, а отдыхать умеете?

— Для отдыха мне достаточно побыть одному. Отдых — это уставание от другого. Толкусь среди людей — на работе, на улице, в метро, в троллейбусе. Машины у меня нет. Так что тысячи людей вокруг. Потому достаточно найти уединенное место, и я замечательно отдыхаю. Желательно, на природе. Природу очень люблю и всегда любил. Люблю путешествовать. Но без группы товарищей-соотечественников, которые давят на мозги со страшной силой.

— В одежде непритязательны?

— Весь мой гардероб на канале. Пользуюсь, когда в кадр вхожу. А так ношу джинсы, куртки, вязаные шапочки, кроссовки, свитера, рубашки… Удобно чтобы.

— И в еде не привередничаете?

— Нужно чтобы была большая порция и еда не измельченная, куском. На программе просто страдать приходилось. Оторвешь кусочек чего-то недожаренного, непропеченного, и ни проглотить, ни выплюнуть, а надо текст выдавать. За щеку спрячешь: «А зараз — реклама на «1+1»…

— Что в жизни определяющее? Без чего человек жить не может.

— Репутация. Моя.

«Храброе сердце» (Braveheart) — историческая драма снятая американским актером и режиссёром Мелом Гибсоном (Mel Gibson) в 1995 году.



Фильм посвящен жизни шотландского национального героя Уильяма Уолласа. Почему человека признают шотландским национальным героем? Потому что он пару раз крепко отколошматил англичан. Этого достаточно. Уоллас одержал несколько побед над войсками короля Эдуарда I и всерьез заставил англичан задуматься над дальнейшими перспективами покорения Шотландии. Он прожил жизнь настоящего воина, в его судьбе была одна трагическая и одна безнадежная любовь, его боготворили, и его предали, как настоящего героя. Судьба Уолласа - готовый сценарий, где ничего не надо придумывать, просто бери и снимай. И получай «Оскара» за лучший фильм года и лучшую режиссуру.



Cценарий был написан, причем автором его стал дебютант, которого зовут Рэндалл Уоллас. Видимо, совпадение фамилий придало ему смелости, и он обошелся с некоторыми фактами из жизни национального героя весьма вольно. Впрочем, для непосвященного зрителя это не имеет никакого значения - настоящих знатоков истории среди потребителей голливудской продукции немного, а учить историю по ним никто не собирается. Вообще, строго говоря, факты из жизни Уильяма Уолласа - дело темное, его детство и юность вообще покрыты мраком, причем то, что известно об этом отрезке его жизни - отнюдь не письменные свидетельства, а всего лишь поэма Гарри Слепого (это не кличка гангстера или героя Дикого Запада, а творческий псевдоним шотландского барда XIV века). При такой ситуации автор сценария волен наворачивать на скудный остов запротоколированных фактов жирную плоть собственной фантазии. Судя по всему, любовная линия Уолласа с принцессой Уэльской в неотразимом исполнении Софи Марсо - тоже всего лишь авторская выдумка. Но, господа, чего же вы хотели? Кино есть кино.



Вложив в фильм 72 миллиона долларов (конечно, не своих), Гибсон сумел сотворить нечто стоящее (одно из другого вытекает, как мы знаем, далеко не всегда). Особенно впечатляют крупномасштабные батальные съемки, которые режиссер стремился максимально приблизить, так сказать, к полевым условиям. О колорите эпохи в целом судить не берусь - не знаток - но сделано весьма красочно. Лошади скачут, прелаты прелатствуют, а английский принц занимается мужеложством. Все очень естественно. Тонко, со смыслом подобранные типажи позволяют режиссеру создать запоминающуюся галерею образов, особенно выразительно смотрятся несколько лидеров шотландских кланов, один другого живописнее. И, разумеется, актерская игра. Прежде всего - сам Гибсон. Поскольку в течение своей недолгой жизни под давлением обстоятельств Уоллас как личность менялся очень сильно, Гибсону выпадает нелегкая задача сыграть, по сути, трех разных людей в одном обличье.

Леон (Leon: The Professional) — фильм французского режиссёра Люка Бессона (Luc Besson) 1994 года. Снят по собственному сценарию Бессона.



Фильм - про наемного убийцу, доброго такого, симпатичного, позитивного киллера. Как говориться - это грязная работа, но кто-то ее должен делать. И стоит ему полюбить нечто большее, чем фикус, как все идет под откос. В сценарии фильма огромную роль играет стечение обстоятельств. Наемный убийца Леон (Жан Рено), став случайным свидетелем убийства соседской семьи, спасает случайно оставшуюся в живых маленькую 12-летнюю девочку Матильду. Эта защита будет стоить ему жизни, так как она захочет отомстить убийце...



В отличие от привычной для нас сюжетной стремительности триллеров, "Леон" отличается удивительной неспешностью действия, характерной для европейских фильмов, совершенно другой, какой-то неамериканской, интонацией. Это не мешает нам, прильнув к экрану и затаив дыхание, следить за перипетиями сюжета. В "Леоне" большую роль играют детали, своеобразные моменты жизни персонажей, акценты. Профессиональное мастерство Леона-убийцы отточено, как мастерство хирурга, каждый жест и движение рассчитаны до миллиметра. За этим угадывается огромная физическая сила и выносливость, хотя он и не демонстрирует нам накачанных мускулов. Именно это воздействует на его "клиентов" больше, чем заурядное бряцанье оружием.



Неуловимое движение - и на экране монитора видно болтающееся в воздухе тело охранника, обутого в туфли из змеиной кожи. Момент - и Леон растворяется в темноте, убрав постепенно руку с зажатым ножом от горла главаря мафии. Облик Матильды построен на акцентах, показанных крупным планом: стрижка "каре", подробные детали одежды, сигарета во рту, размазанная по лицу кровь, текущая из носа, разбитого отцом. Девочка ассоциируется как своеобразная Лолита Набокова. Именно эти детали помогают режиссеру Люку Бессону расставить зрительные акценты нашего внимания.



В "Леоне" много жестоких сцен, в том числе эпизод с расстрелом семьи маленькой девочки, поводом для которого послужило воровство наркотиков. Известный актер Гэри Олдмэн (Gary Oldman) прекрасно сыграл роль продажного полицейского, наркомана, эстета, маньяка, находящего в убийстве изощренное удовольствие.

«Русский ковчег» (Russian Ark) — новаторская по форме и классическая по содержанию киноинсталляция, поставленная в 2002 году одним из самых выдающихся режиссеров современности Александром Сокуровым (Alexander Sokurov).



Фильм Сокурова «Русский ковчег» раздвигает привычные границы кино - картина снята в Государственном Эрмитаже одним дублем без остановок. Мы проходим через комнаты, мимо картин, и сквозь двери в нелинейном времени, как мечтательный турист.



Человек — наш современник, неожиданно оказывается в Эрмитаже начала 1700 годов, не имея ни малейшего представления о том, как он туда попал. Осматривая залы, он встречает иностранца, в котором угадывает черты известного французского дипломата и путешественника XIX века. Эти двое путешествуют по времени сквозь 300 лет российской истории, произведения искусства и памятники культуры возвращают их во времена Российской империи. Два человека, странник и наш соотечественник, спорят о взаимосвязи России и Европы и становятся свидетелями многих исторических событий: Петр Первый устраивает разнос генералу, Екатерина Великая руководит репетицией пьесы, за обедом сидит последний император России вместе со своей семьей. Это путешествие — воспоминание о том великолепии далекого прошлого, по которому тоскуют те, кто никогда в нем не жил...



Фильм получил награды:
2008 — Исторический кадр (Тильман Бюттнер) — сообщество кинооператоров;
2004 — Серебряный кондор лучшему зарубежному фильму — награда аргентинской ассоциации кинокритиков; лучший дизайнер — "Ника";
2003 — почетное упоминание — художественный фильм (Тильман Бюттнер) — German Camera Award; лучший актер (Сергей Донцов), лучший оператор, лучший режиссер — международная неделя фантастического кино в Малаге; специальное упоминание — San Francisco Film Critics Circle;
2002 — Visions Award (Александр Сокуров) — МКФ в Торонто.

«Сердце ангела» (Angel Heart) - кинофильм, снятый в 1987 году. Автор сценария и режиссер - Алан Паркер (Sir Alan William Parker). Литературной основой для сценария фильма послужил роман Уильяма Хьортсберга (William Hjortsberg) "Падший ангел" (Falling Angel).



Фильм "Сердце ангела" создает нуаровскую мистическую атмосферу, объединяет в себе детектив и фильм ужасов. В целом фильм соответствует роману, но только еще более мрачный.



Нью-Йорк, 1955 год. К частному детективу Гарри Эйнджелу обращается некий Луис Сайфр с просьбой разыскать талантливого музыканта Джонни Фэйворита. В 1943 году мистер Сайфр заключил с Джонни один контракт, но Фэйворит, вернувшись с войны, попал в психиатрическую лечебницу, откуда впоследствии исчез. Следы его потерялись. Гарри начинает расследование, однако чем дальше продвигается он в своих поисках, тем больше загадок встречается на его пути. А обратной дороги нет: каждый, у кого сыщик пытался выведать хоть какие-то сведения о пропавшем Джонни, после разговора с Эйнджелом погибал. Первым подозреваемым в совершении чудовищно кровавых преступлений становится сам Гарри…



В герметичный мир фильма нуар — помятый сыщик, невнятное задание, обманчивое спокойствие провинциального городка, джаз, дождь, секс — вламывается китч бульварного хоррора. Фильм дразнит, норовя выдать за кровищу ведро клюквенного сока, но его вызывающая образность завораживает всерьез. Ни на миг не жертвуя сюжетной занимательностью, Паркер незаметно превращает детектив в ночной кошмар — худший из ночных кошмаров. С его извилистой логикой и циклическим ритмом: фильм снова и снова возвращается в одну точку. Хлопают ставни, громыхает лифт, лестничные пролеты уходят в бесконечность, и на скамье сидит фигура в черном. Кажется, стоит увидеть ее лицо — и кошмар рассеется, но лица не видно, и просыпаешься от собственного крика. И лишь спустя мгновения приходишь в себя: вот ведь какая чертовщина привиделась...



Да и вся атмосфера фильма довольно оригинальная: этакая смесь бытовухи и мистики, реальности и бреда. Режиссёр Алан Паркер не постеснялся сделать несколько акцентов на всяких плотских мотивах. Получилось негрубо, а временами даже сакрально.

Любите морские приключения, но не любите зубов акулы у себя на шее? Хотите сэкономить на инструкторе по дайвингу и билетах в теплые края? Тогда вам сюда, прошу пожаловать. Безопасно и красиво. На Бермудах потрясающие пляжи, солнце и чистая голубая вода. В этой воде, в нескольких милях от берега, охотятся за спрятанными на дне сокровищами молодая пара — Дэвид и Гейл, и их опытный друг Ромер Трис, собаку съевший на подводном кладоискательстве. На горизонте, однако ж, совсем не безоблачно. Оказывается, что по редчайшему стечению обстоятельств, останки испанского фрегата оказались погребены под судном, затонувшим во время Второй мировой войны. На борту — куча ампул с морфием, и за ними охотится местный криминальный авторитет. Пересечение интересов — неизбежно…

Не правда ли, сюжет напоминает более новый фильм — "Добро пожаловать в рай" с Джессикой Альбой? Старенькая "Бездна" отличается разве что вопиющим отсутствием политкорректности (все белые — добрые люди, а все негры — мерзавцы), да отстутствием Альбы. Впрочем, Жаклин Биссет тоже хороша.

Фильм снят через два года после триумфа "Челюстей" Спилберга. За основу был взят другой роман Питера Бенчли. Как и в прошлый раз, писатель-маринист стал соавтором сценария. Акул здесь нет, зато по заросшим водорослями трюмам шарится огромная злобная мурена, и, естественно, она не останется некормленной. Намерения продюсеров кристально ясны, особенно эти намерения проясняются назначением на главную роль Роберта Шоу, сыгравшего в "Челюстях" роль владельца рыбацкого судна и доказавшего свое актерское мастерство в условиях океанической волны. Это называется "куй железо, пока горячо". Кстати, в отличие от "Челюстей" "Бездна" доплыла и до советского кинопроката и пользовалась у зрителей приличным успехом, хотя и не дотянула, конечно, до показателей отечественных "Пиратов ХХ века".

Этот приключенческий фильм пронизан духом 70-х и пробивает на ностальгию по советским временам. Удивительное ощущение, и не понять, чем оно вызвано. По всем же прочим статьям, это достаточно неспешный фильм, с прекрасной операторской работой, экзотическими пейзажами и красивой музыкой, написанной классиком американского кино Джоном Барри, номинированным за музыку к "Бездне" на премию "Золотой глобус".

Я вас люблю, хоть и бешусь,
Хоть это труд и стыд напрасный,
И в этой глупости несчастной
У ваших ног я признаюсь!
Мне не к лицу и не по летам…
Пора, пора мне быть умней!
Но узнаю по всем приметам
Болезнь любви в душе моей:
Без вас мне скучно,- я зеваю;
При вас мне грустно,- я терплю;
И, мочи нет, сказать желаю,
Мой ангел, как я вас люблю!
Когда я слышу из гостиной
Ваш легкий шаг, иль платья сум,
Иль голос девственный, невинный,
Я вдруг теряю весь свой ум.
Вы улыбнетесь — мне отрада;
Вы отвернетесь — мне тоска;
За день мучения — награда
Мне ваша бледная рука.
Когда за пяльцами прилежно
Сидите вы, склонясь небрежно,
Глаза и кудри опустя,-
Я в умиленьи, молча, нежно
Любуюсь вами, как дитя!..
Сказать ли вам мое несчастье,
Мою ревнивую печаль,
Когда гулять, порой в ненастье,
Вы собираетеся в даль?
И ваши слезы в одиночку,
И речи в уголку вдвоем,
И путешествия в Опочку,
И фортепьяно вечерком?..
Алина! сжальтесь надо мною.
Не смею требовать любви.
Быть может, за грехи мои,
Мой ангел, я любви не стою!
Но притворитесь! Этот взгляд
Все может выразить так чудно!
Ах, обмануть меня не трудно!…
Я сам обманываться рад!

Автор — А.С. Пушкин

Скачал, вот, «Река», 2014 :

Две молодые пары отдыхают на берегу речки. Жена приятеля героя тонет. Герой был давно в неё тайно влюблён и поэтому, когда обнаруживает её труп, не выдерживает и совокупляется с ним. После чего с ним начинают происходить разного рода чудовищные события…

Боюсь смотреть, еще не начав.

UPD Блин, оно еще и по сценарию Мавроди – главного МММщика несуществующей страны.

В стихах сегодня не осилю, уж больно подустал за день. С утра ходил в голимый центр, мизинца даже не достойный, там кучу трезвого сарказма с издевкой легкой отрыгнул и гордо ковыляя палкой ушел "всем пожелавши благ, а также поисков придурков горбатиться в галере, что изначально и дырява и гнила".

Тупые с распальцовкой от спонсоров-сношателей сучки. Ищите дальше.., а если Бог и вправду есть, то он расссудит, а не я. Не по пути мне с баблодурами - и это к счастью. Они мне в дочери годятся (по возрасту - не по уму), но ни хера не понимая, берутся объяснять про аппарат УЗИ и всякие нюансы. Послал их в жопу и туда где рядом тоже. Зато послал красиво.

И важно - директриса психанула первой.

Но то, такое. Прослабило и усмехнуло. Мертворожден их медицинский центр. Меня он позабавил, да и только.

Есть главное событие - сегодня бреазола была достата, размотана, надрезана и вкушана. И нет таких глаголов, чтоб описать и вкус и аромат и корочку и серединку. Про то пусть будет слишком кулинарно-личная записка, когда куплю я вдохновенье и батарейки к фотоаппарату.

А холодильник?, - спросит любопытствующий юзер. Отвечу - сдох. Не термопара (проверено и тестером и на замыканье),-  просто сдох реле (пожертвуем ради размера полом), которому вменялось оберегать компрессор от несчастий. Беречь от перегрева (в том числе). Однако, стражник умер, компрессор перегрелся и замкнулся напрочь. И только греется и греется и греется. Мы называем это - замыканье межвитковое (эмаль поплавилась в обмотке).

Короче, холодильник отсегодня обрел вдруг статус кУхонного шкафа. И это радует безмерно. Расход энергии поменьше и будет куда складывать всю дрянь. Ну типа крупы, кружки и вообще посуду.

Устал, как даже и не знаю кто. День столь насыщенный, что просто отключаюсь. И всем передаю приветы.

А напоследок посмотрел фильм "Логан" - отличный фильм. Как раз по мне и даже про меня. Ну разве что пока еще не помер я. Однако ждать недолго