Когда
сегодня обыватель критикует власть, он чаще всего не может толком
объяснить, что именно он критикует. Власть для местного жителя всегда
была чем-то чужим. Начиная с Киевской Руси, властная вертикаль
формировалась из наемников, которые в культурном плане не представляли
собой уникального явления, но были организованной силой. По сути, Русь
начала осознавать себя как коллективное целое, когда на земли Руси
пришли варяги, что четко зафиксировали летописи.
Сами по себе викинги не представляли собой могущественную силу. Тем не
менее, они стали фундаментом мощного древнерусского государства,
благодаря которому Русь стала сильным игроком на международной
политической арене того времени. По мере «вымывания» скандинавской
крови княжеская власть стала дробиться и терять единую направленность
своих действий. «Повесть о полку Игоревом» - характерный пример этого
феномена. Каждый более-менее уважающий себя князь считал делом чести
пойти походом на половцев. Или с половцами против соседнего князя. Но
огнем и мечем добыть себе славы, объединив под одним троном Русь? А
зачем? Монголы в битве при Калке легко разбили превышающие их по
численности русско-половецкие войска, прежде всего, из-за отсутствия у
последних единоначалия. Стойкость и высокие боевые качества отдельных
соединений русичей роли не сыграли. Примечательно, что монголы,
возвращаясь после Калки с добычей домой, были разбиты волжскими
булгарами. То есть, непобедимыми их назвать было нельзя. Можно
возразить, что феодальная раздробленность – характерная черта
определенной исторической эпохи. Но уже в Новое время у формирующейся
малороссийской народности неприятие власти было поразительным.
Согласно классическому определению Гумилева, на границе пересечения
ландшафтов рождаются этносы. В этом случае территория современной
Украины должна была быть идеальным местом формирования новых народов,
ведь у нас пересекаются степь, лес, лесостепь. Но удивительным образом
пассионарность на Украине выливается в отрицание власти как таковой.
Интересно, что немного севернее, ордынское иго существенно изменило
другую часть русского этноса в государственном аспекте. Полторы сотни
лет хватило московитам, чтобы заучить правила руководства страной.
Методы, с которыми монголы эффективно контролировали обширные
территории стали технологией, которая превратила со временем
Московское княжество в Российскую империю. И, несмотря на характерную
славянскую безалаберность, власть в России прочно заняла место высшей
ценности. Сакрализация власти (наделение священными характеристиками)
позволила сохранить уважение к государству даже в период анархии,
которую назвали Смутным временем. На Украине смутные времена не
начинались и не прекращались. Они превратились в вечность, которая
длится до сих пор.
Запорожская Сечь является для Украины знаковым явлением в этническом и
историческом плане. Мало кто из украинцев не вспомнит, между прочим, о
своих казачьих корнях. И для большей части населения Украины это будет
почти правдой. Во время Хмельницкого в казаки записывался каждый
желающий. По некоторым источникам, армии повстанцев могли насчитывать
несколько сотен тысяч человек. Даже для XX века это много, что уж
говорить о XVII! Но количество не означает качество. За все время
Казатчины трудно назвать гетмана или атамана, который прямо и открыто
провозгласил идею суверенного государства и свои права на власть в нем.
Самый известный деятель в истории Украины, который сумел поднять всю
Малую Русь, Богдан Хмельницкий, известен как инициатор Переяславской
Рады, события, которое стало поворотным для нашей истории и навсегда
связало Малороссию с Великороссией. Формирование относительно
боеспособного войска, контроль обширных территорий, авторитет среди
населения, все это не смогло убедить гетмана в том, что необходимо
создать пусть слабое, но своё, независимое государство. Он упорно
стремился в чужое. К Турции, России, Швеции…
Потребность в иностранном покровителе играла определяющую роль во
внешней политике Гетманата. Парадокс. Хмельницкий был воином, не раз
рисковавшим жизнью, поэтому дело не в страхе. Он познал вкус славы. А
посему, честолюбия ему было не занимать. Даже сына своего Тимофея
планировал сделать господарем Молдавии. Но не Украины.
И до, и после него, остальные гетманы не видели себя как самодержавные
правители. Объяснение можно найти в том, что им был неведом механизм
государственного управления и они не знали как его создать. Власть
казацких предводителей, атаманов или гетманов, ограничивалась только
военными акциями. А взять на себя полноту принятия решений мешал
феномен Черной Рады, который был описан Кулишем в одноименном романе.
По сути, это классический пример охлократии. Сборища, порой стихийные,
казачьей голоты и случайного люда могли привести к скорой расправе над
неугодным атаманом. Нежинскому полковнику Василию Золотаренку даже
родство с Богданом Хмельницким не помогло. Толпа растерзала полковника
без суда и следствия.
Поэтому казачья старшина правила с осторожностью и старалась не
совершать непопулярные поступки. Если уж нужны военные действия – то
быстрые и прибыльные, с расчетом на богатые трофеи. Война, начавшаяся в
1648 году, представляет собой последовательность мало связанных между
собой битв. Сейчас кажется удивительным, почему на первом этапе войны,
после ряда неожиданных побед, Хмельницкий не добил польское
государство. Ответ скорее всего в том, что казаки просто не захотели
продолжать боевые действия на территории Польши, непосредственной для
себя угрозы они не видели. Есть поляки – воюем, нет – ждем, когда
придут. Иногда Хмельницкому приходилось в буквальном смысле
уговаривать свою армию совершать тактические действия.
Власти, как некоему вирусу, нужны носители. Один в поле не воин. А
казачья старшина, те, кто мог поддержать гетмана в его планах, хотела
не призрачной независимости, а конкретных привилегий. Поэтому после
каждой битвы ждали посланников с обещанием льгот и привилегий в составе
Польского государства. А не получилось с Польшей, то стали дружить с
Россией. Наверняка при обсуждении условий вхождения в состав России,
привилегии были на первом месте. А насчет желания быть навеки с
Россией, то когда это у народа спрашивали его мнение? Удивительно, но
реальным возможным правителем Украины мог быть Ярема Вишневецкий,
представитель украинской шляхты, которая служила польскому королю.
Будучи потомственным князем из древнего рода, Ярема имел полное
династическое право занять престол новосозданного государства. Он
владел обширнейшими землями, имел вышколенное войско (которое потом
основательно потрепали повстанцы Хмеля), гонора было ему не занимать.
Вышневецкий был, по сути, самодержцем на своей территории, оставалось
только дождаться нужного момента, а тут как назло Хмельницкий со своей
бандой. Не вышло ничего у аристократа Яремы.
Еще один яркий персонаж украинской истории – Мазепа, тоже, несмотря на
свои таланты и возможности, видел Украину в шведской автономии. Вопрос
не в том, что Швеция была бы лучше России (что не факт), а в том, что
независимость как идея даже не проговаривалась. А ведь Мазепа был
неглупым человеком, отнюдь не лишенным тщеславия. Значит, он не знал,
как с помощью существующих реалий можно самостоятельно управлять. Ну,
неужели русские дьяки знали какой-то секрет? Или шведы обладали тайным
знанием подчинения? Вряд ли. Просто не было местных носителей вируса
власти. Железный иммунитет.
Начало двадцатого века продемонстрировало классическую схему - масса
вооруженного народа и неспособность местных правителей отдавать
приказы. После заключения Бресткого мира Германия стала оперативно
перебрасывать часть своих войск с Восточного фронта на Западный. Но
даже тех войск, что остались, хватило немцам, чтобы установить полный
контроль над Украиной. Генерал русской гвардии, участник японской и 1-й
мировой, гетман Павел Скоропадский держался только на немецких штыках.
Ушли немцы, не стало Скоропадского. А ведь Киев был переполнен
офицерами царской армии, бежавшими от революционных событий
Великороссии на юг. И оружия в Киеве было полно. Но не сложилось. Зато
сброд Муравьева «зачистил» тех же офицеров в Киеве основательно. Потом
пришла Директория, по сути, банда, номинально руководимая Петлюрой,
человеком, не имеющим армейского опыта. Сказать, что у Директории была
власть, означало бы - плюнуть правде в лицо. А ведь людей было
предостаточно. Не было понимания слова «приказ». Единственной
боеспособной единицей Директории был корпус Сичевых стрелков, созданный
из пленных австро-венгерской армии, то есть тех, кого удалось заразить
хоть немного вирусом порядка.
В Новейшее время проявились те же тенденции.
Единственным относительно властным президентом Украины был Кучма. При
всей карикатурности украинской независимости, Леонид Данилович смог,
используя опыт советского прошлого, выстроить какую-никакую, но
вертикаль власти. И это привело к массовому протесту. Сначала акция
«Украина без Кучмы». Потом «оранжевый потоп». Да, в 2004 году были
задействованы манипулятивные технологии, да, Ющенко долго «вели» к
президентству. Но такой всплеск стихийной ненависти к власти не ожидали
даже самые оптимистически настроенные организаторы Майдана. «Черная
рада» сделала свой «оранжевый» выбор. Ведь оппонент Ющенка, Янукович,
кроме всего прочего, был ярким выразителем власти как таковой. Его опыт
управления на разных уровнях демонстрировал наличие способности
отдавать приказы. Кроме того, на избирателя криминальное прошлое лидера
Партии регионов тоже подсознательно влияло. Ведь в постсоветских
странах каждый взрослый житель знал, что такое жить «по понятиям».
Тюрьма – это обнаженное проявление власти. С одной стороны, формальная
власть как атрибут легального насилия со стороны администрации, с
другой – неписаная власть воровских законов. Анархия в "зоне"
невозможна. «Ми не хочемо жити по «понятиям» - один из популярных
лозунгов Майдана. Что можно перевести как «Мы не хотим жить по законам
власти, какой бы она ни была». Весьма показательными в новейшей истории
Украины были факты ухода из жизни людей, несомненно властных (как бы
из не оценивали с точки зрения морали). Кирпа, Кравченко, Щербань,
Кушнарев, совсем недавно Шуба. Речь не идет о чьих-то сознательных
выборочных акциях. Структура предсказуемо избавляется от тех, кто
потенциально мог бы нести ей угрозу. Хаотические системы тоже обладают
логикой. Пусть своеобразной, но логикой. И эта логика уничтожает любые
очаги организации. Цепочка событий так складывается, что закономерности
сразу и не видно. Но результат - есть.
Посторанжевая Украина - пример системного разрушения власти. Даже те
остатки советского аппарата, которые держались как рудимент в некоторых
госструктурах, постепенно вымываются путем абсурдизации самого процесса
управления. На сегодняшний день, высшее лицо государства вызывает даже
не улыбку, а отвращение. За несколько лет Ющенко превратил пост
Президента в источник самых нелепых действий. Его администрация
(Секретариат и региональные наместники) за спиной своего покровителя
прокручивает свои темные делишки. Законодательная власть все явнее
приобретает черты карнавала или даже цирка. Судебная власть уже давно
не власть, а инструмент политической борьбы. Самый злой враг украинской
государственности не был бы способен на такой тотальный разрушительный
эффект.
Власть покидает Украину. Местные успешно выздоравливают от этого
вируса. Но если Украина обречена, то мы остаемся. Стоит ли безропотно
возвращаться по старым сценариям под Россию и Польшу? Или попробовать
сделать новых людей и новую страну с чистого листа, порвав с
историческими путами?
«Что благородней духом - покоряться
Пращам и стрелам яростной судьбы
Иль, ополчась на море смут, сразить их
Противоборством?»
Быть или не быть?
Тарас Урсуляк, специально для "Русской правды"
