ВЛАДИМИР ПОЗНЕР ЦЕРКОВЬ СТАЛА АГРЕССИВНОЙ

Газета Metro МОСКВА среда, 16 февраля 2011

 

Корреспондент Metro обсу-

дил с телеведущим не толь-

ко его новую книгу “Тур де

Франс...”, но и другие ак-

туальные темы: закон “О

полиции”, современную

журналистику и религию.

 

Работая над книгой, понра-

вилось ли вам сотрудничать с

Ургантом?

– С Иваном мы крепко

подружились во время ра-

боты. Общаемся семьями.

А так я не коллективный

человек, а волк-одиночка.

 

Как вы относитесь к журна-

листам?

– Журналистика – заме-

чательная профессия, ко-

торая, помимо всего про-

чего, требует ответствен-

ности. Наши журналисты

сегодня в большинстве

своем отличаются безот-

ветственностью. На экра-

не они все время выпячи-

вают себя... Есть у них так-

же манера высказывать

свое мнение. Я часто за-

даюсь вопросом: “А кого

интересует твоя точка зре-

ния?!” Покажи все сторо-

ны проблемы и дай ауди-

тории самой сделать вы-

вод!

 

Сейчас все обсуждают закон

“О полиции”. Каково ваше

отношение к стражам право-

порядка?

– К полиции в любой

стране я отношусь как к

неприятной необходимо-

сти. Говоря по сути, поли-

ция является частью вла-

сти, поэтому страдает те-

ми же недостатками. Пре-

вышает свои полномочия,

считает себя выше закона,

вымогает деньги. Это ха-

рактерно не только для

России, но и для других

стран.

 

В чем же решение?

– До тех пор, пока у

большинства граждан не

будет ощущения, что за-

кон действительно для

всех, трудно что-либо ис-

править. Борьбы с корруп-

цией сейчас нет, на мой

взгляд. Есть слова. А вот

результатов, к сожалению,

пока не видно.

 

Вы религиозный человек?

– Я человек рациональ-

ный, и меня не устраивает

учение, которое говорит

мне, что я не имею права

сомневаться. Почему я до-

лжен верить, что одним

батоном Христос накор-

мил столько-то человек. Я

не верую в Бога! Когда я

смотрю на умирающих от

голода детей, я не вижу его

присутствия. Но если к ре-

лигии я отношусь как к

философии, то к церкви –

резко отрицательно. Ее

устройство напоминает

устройство ЦК КПСС.

А сейчас она стала необык-

новенно агрессивной, пы-

тается проникнуть всюду...

К примеру, в школу, где ей

делать нечего...

 

Какой момент в истории Рос-

сии вы считаете наиболее

знаковым?

– Принятие правосла-

вия. Со знаком минус. Пра-

вославие нанесло России

колоссальный урон. Со-

бственно, это видно, когда

сравниваешь ее с другими

странами.

 

Кого бы вы назвали героем

нашего времени?

– Нельсона Манделу.

Вспомните его биографию.

Ответ очевиден.

 

АЛЕКСЕЙ МОКРЯКОВ [email protected]

Клайн М. Математика. Поиск истины Зарождение математики и ее роль в познании

ЗАРОЖДЕНИЕ МАТЕМАТИКИ И ЕЕ РОЛЬ В ПОЗНАНИИ

Учение о природе будет содержать науку в собственном смысле лишь в той мере, в какой может быть применена в ней математика*.

Кант

Боги открыли людям не все. В поиск пустившись, люди сами открыли немало.

Ксенофан

Платье нередко многое говорит о человеке. Шекспир

Хотя информация, которую мы получаем от наших органов чуBCTB, рассматривается, анализируется, подвергается экспериментальной проверке и хотя мы располагаем ныне такими мощными вспомогательными средствами, как телескоп, микроскоп и различного рода приборы, позволяющие производить всевозможные наблюдения, а также точнейшими измерительными устройствами, полученное с их помощью знание ограниченно и может считаться достоверными лишь в определенных пределах. Нам гораздо больше известно, чем раньше, о числе планет, о существовании у некоторых из них спутников, о темных пятнах на Солнце, о применении компаса в навигации. Но достигнутый прогресс знания составляет лишь крохотную толику того поистине неисчерпаемого множества разнообразных и важных явлений, которые нам необходимо и желательно знать.

Решающий, гигантский по своим масштабам и непреходящий по своему значению шаг к расширению и приумножению нашего знания внешнего мира был сделан, когда для изучения его стали применять математику. Математика не только уточнила и расширила наше знание явлений, доступных органам чувств человека, но и позволила открыть весьма важные явления, не воспринимаемые нами, но оттого не менее реальные по их воздействию, чем прикосновение к раскаленной плите. То, что в нашей повседневной жизни незримо присутствуют такие физические «духи», не вызывает сомнений. О том, как они были открыты, и пойдет наш рассказ.

Для нас, получивших современное образование, природа и «земные» приложения математики хорошо известны и воспринимаются как нечто само собой разумеющееся. Еще цивилизации, которые мы считаем творцами западно-европейской математики, а именно цивилизации Древнего Египта и Вавилона, около 3000 лет до н. э. создали набор полезных, но не связанных между собой правил и формул для решения практических задач, с которыми люди сталкивались в повседневной жизни. Вавилоняне и египтяне не сознавали, что математика способна распространить их знание природы за пределы доступного чувственному опыту. Созданную ими "математику можно сравнить с алхимией, предшествовавшей химии.

Математика как логический вывод и средство познания природы — творение древних греков, которым они начали всерьез заниматься примерно за шесть веков до новой эры. Не сохранилось никаких документов VI — V вв. до н. э., способных рассказать нам, что заставило древних греков прийти к новому пониманию математики и ее роли. Вместо этого мы располагаем лишь более или менее правдоподобными догадками историков, один из которых, в частности, утверждает, что греки обнаружили противоречия в результатах, полученных древними вавилонянами при определении площади круга, и вознамерились выяснить, какой из результатов верен. Аналогичные расхождения обнаружились и по другим вопросам. В качестве еще одного объяснения историки ссылаются на философские интересы греков, но это только догадки, которые скорее поднимают вопросы, чем дают объяснения. Кое-кто считает, что дедуктивная математика ведет свою родословную от аристотелевской логики, возникшей в пылу дискуссий на общественно-политические темы. Однако древнегреческая, математика зародилась до Аристотеля.

По-видимому, нам остается лишь констатировать, что у греков начиная с VI в. до н. э. сложилось определенное миропонимание, сущность которого сводилась к следующему. Природа устроена рационально, а все явления протекают по точному и неизменному плану, который в конечном счете является математическим. Человеческий разум всесилен, и если эту могучую силу приложить к изучению природы, то лежащий в основе мироздания математический план удастся раскрыть и познать.

Как бы то ни было, именно греки были первыми, кому достало дерзости и гения дать рациональное объяснение явлений природы. Неуемная тяга греков к познанию была окрашена волнующими, переживаниями поиска и исследования. Занимаясь изысканиями, греки наносили новые области знания на «карты» (примером такой «карты» может служить геометрия Евклида), чтобы те, кто идет следом, могли скорее достичь границ неведомого и принять участие в освоении новых областей.

На несколько более прочной исторической основе мы стоим, когда ссылаемся на то, что Фалес (около 640—546 до н. э.) из греческого города Милета в Малой Азии доказал несколько теорем евклидовой геометрии. Никаких документов того времени не сохранилось, и утверждение, что Фалес Милетский доказал теоремы логическими средствами довольно спорно. Не подлежит, однако, сомнению, что и он, и его современники в Малой Азии размышляли о плане, заложенном в основы мироздания.

Более достоверно известно, что разработанная пифагорейцами (мистическо-религиозным орденом, существовавшим в VI в. до н.э.) программа выявления рационального плана, лежащего в основе природы, предусматривала использование математики. Пифагорейцев поражало, что физически столь разнообразные объекты обнаруживают тождественные математические свойства. Например, Луна и резиновый мяч имеют одинаковую форму и много других общих свойств, присущих всем шарам. Разве не очевидно, что математические соотношения, кроющиеся за внешним разнообразием, и должны быть сущностью явлений?

Если говорить более конкретно, то пифагорейцы усматривали сущность вещей и явлений в числе и числовых соотношениях. Число для них, было первым принципом в описании природы, оно же считалось материей и формой мира. По преданию, пифагорейцы полагали, что «все вещи суть числа». Их вера в число станет более понятной, если учесть, что пифагорейцы представляли числа наглядно в виде множеств точек (возможно, символизировавших для них частицы) и располагали точки в виде фигур, которые могли представлять реальные объекты. Например, множества назывались соответственно треугольными и квадратными числами и вполне могли представлять треугольные и квадратные объекты. Не подлежит сомнению и то, что, когда пифагорейцы развили и усовершенствовали свое учение, они начали понимать числа как абстрактные понятия, а физические объекты как их конкретные реализации.

Пифагорейцам принадлежит идея сведения музыкальных интервалов к простым соотношениям между числами; они пришли к этой мысли, совершив два открытия. Первое — что высота звука, издаваемого колеблющейся струной, зависит от ее длины, и второе — что гармонические созвучия издают струны, длины которых относятся между собой, как некоторые целые числа. Например, гармоническое созвучие возникает, если заставить колебаться две одинаково натянутые струны, одна из которых вдвое длиннее другой. Музыкальный интервал между издаваемыми такими -струнами тонами ныне называется октавой. Другое гармоническое созвучие создают две струны, длины которых относятся, как три к двум: в этом случае тон, издаваемый более короткой струной, на квинту выше тона более длинной. Длины любых двух струн, рождающих гармоническое созвучие, действительно относятся между собой, как целые числа.

Движения планет пифагорейцы также сводили к числовым соотношениям. По их представлениям, тела, перемещаясь в пространстве, производят звуки, причем быстро движущееся тело издает более высокий звук, чем движущееся медленно. Возможно, такого рода идеи были навеяны свистящим звуком, который возникает при раскручивании веревки с тяжелым предметом на конце. Согласно пифагорейской астрономии, чем больше расстояние от планеты до Земли, тем быстрее планета движется. Следовательно, звуки, издаваемые планетами, изменяются в зависимости от их удаленности от Земли, и все звуки подчиняются определенной гармонии. Как и всякая гармония, такая «музыка сфер» может быть сведена к чисто числовым соотношениям. Но тогда и движения планет можно свести к числовым соотношениям.

Другие характерные особенности природы пифагорейцы также сводили к числу. Особенно высоко они ценили числа 1, 2, 3, 4, образующие четверицу, или тетрактис. По преданию, клятва пифагорейцев гласила: «Клянусь именем Тетрактис, ниспосланной нашим душам. В ней источник и корни вечно цветущей природы». Природа, по мнению пифагорейцев, состояла из «четверок» — четырех геометрических элементов (точки, линии, поверхности и тела) и четырех материальных элементов (земли, воздуха, огня и воды),— игравших важную роль в философии, Платона.

Четыре числа, входившие в тетрактис, в сумме давали десять, поэтому число «десять» пифагорейцы провозгласили идеальным числом и усматривали в нем символ всего мира. Но, так как число «десять» идеально, в небесах должны быть десять тел. Чтобы получить нужное число небесных тел, пифагорейцы придумали Центральный огонь, вокруг которого обращаются Земля, Солнце, Луна и пять известных тогда планет9 а также Антиземлю, лежащую по другую сторону от Центрального огня. Ни Центральный огонь, ни Антиземля невидимы, так как мы обитаем на той части Земли, которая обращена в противоположную от них сторону. Так пифагорейцы построили астрономическую теорию, основанную на числовых соотношениях.

 

продолжение см. на http://ser99198384.ya.ru/replies.xml?item_no=4253

Нет такой вертикали, которую не может развалить горизонталь!

Демура Степан Кошерные революции на Севере Африки

слушай в Моих звуках на http://music.i.ua/user/3625596/30151/

или на Индрике Я.ру  http://video.yandex.ru/users/ser99198384/view/24/

Студент увидел как-то на рынке, что какой-то мужик продает мозги разных специалистов.

Заинтересовался, подходит, спрашивает что почем.

Ему объясняют: «Это мозги спортсмена, они по сто рублей за килограмм,

это – мозги системного администратора, они – по тысяче за кило,

а вот эти – мозги философа, они самые дорогие, по две тысячи».

Студент проникся уважением, спрашивает: «Что, философские мозги и правда такие хорошие?»

«Да нет, дело не в этом, просто представь, это ж сколько философов отловить надо,

чтобы набрать целый килограмм мозга!»

 

«фильм «Мечта об Африке» Лени Рифеншталь»

http://video.yandex.ru/users/pugachev-alexander/view/7750/?cauthor=ser99198384&cid=100000001

Хен Юлия В. Усовершенствование человека (евгеника) как проблема биоэтики

 

Хен Юлия В. доктор философских наук, ведущий научный сотрудник ИФ РАН Всемирный философский конгресс 2008 года в Сеуле Доклад

 

Одной из актуальнейших проблем биоэтики, представляющей широкое поле для философской рефлексии, вновь становится идея евгенического усовершенствования человечества. Это связано с возросшим интересом научного сообщества и широкой общественности к работам в области генетики человека, с которой евгеническая проблематика связана давними и неоднозначными отношениями.

В последнее время в рамках генетики осуществлялось несколько проектов, выходящих за пределы узко специального интереса, наиболее известные из которых - проект «Геном человека» (HGP) и проект «Генетическое разнообразие человека» (HGDP). Реализация этих программ имеет огромное значение для фундаментальной науки, поскольку существенно углубляет и расширяет наше знание об устройстве и функционировании механизма передачи наследственной информации. Не меньший интерес представляет общественный резонанс, вызванный этими сугубо профессиональными исследованиями, поскольку он дает основание полагать, что «геномика» является сложным социальным феноменом, что это не просто «грандиозное научное мероприятие, не просто «проект века», но скорее всего – первое заявление о себе во весь голос феномена новой науки («другой науки»), хотя и сохраняющей преемственность с наукой ХХ века, но одновременно вносящей в нее ряд новых системообразующих качеств» (Тищенко П.Д.). Одним из признаков «новой науки» является непосредственная включенность социальной, этической и юридической экспертизы в тело научного исследования (вплоть до выделения специальной статьи финансирования), что знаменует собой изменение статуса «гуманитарной» проблематики в научной деятельности: из «бесплатного приложения» она постепенно превращается в полноправного участника познавательного процесса.

Обращение к теме евгеники сегодня позволяет на новом уровне подойти к анализу основополагающих философских проблем (например, проблемы природы человека). Идея телесной перестройки человека в целях его физического и нравственного совершенствования (создания новой «породы») очевидным образом выводит нас на мировоззренческий уровень и может быть исследована в различных ракурсах: онтологическом, методологическом, социокультурном.

Евгенические разработки обретают особую актуальность в свете новейших достижений в клонировании и начавшихся дискуссий о правовом и моральном статусе манипулирования с геномом человека.

 

Евгеническая идея пронизывает всю культурную историю человечества. Уже древнейшие антропогонические мифы описывают человека как создание, утратившее изначальное совершенство. Сочинения античных философов, труды гуманистов эпохи Возрождения и средневековые трактаты отражают недовольство духовным и физическим несовершенством человеческого существа и содержат рецепты его усовершенствования посредством реформирования государственного устройства и системы воспитания. И во всех этих сочинениях высказывается мысль о том, что к человеку можно применять те же средства селекции, что и к домашним животным.

«Научный» этап в развитии евгеники связан с именем английского естествоиспытателя Ф. Гальтона, который использовал эволюционную теорию для обоснования идеи усовершенствования человека. Отправной точкой для его рассуждения послужило открытие Ч. Дарвина, показавшего, что в основе эволюционного развития всех живых организмов на Земле лежит естественный отбор, благодаря которому только наиболее приспособленные особи выживают и передают свои признаки потомству. Это позволяет видам поддерживать высокий стандарт «качества» на протяжении многих тысячелетий. Только человек, благодаря развитию культуры, сумел избежать благодетельного влияния естественного отбора и теперь неуклонно приближается к пропасти полного вырождения. Из этого обстоятельства сторонники Ф. Гальтона делали вывод, что необходимо ввести «искусственный отбор», который бы выполнял в человеческом обществе те же функции, что и естественный отбор в природе.

Попытки осуществить евгенический проект на практике привели к страшным последствиям в годы Второй мировой войны, и евгеника на несколько десятилетий была предана забвению. Однако развитие генетики, науки, на практических достижениях которой и базировались евгенические притязания, возродило интерес к евгеническим проблемам. Это было неизбежно, поскольку в евгенике несомненно содержалось рациональное зерно. В частности, она поднимала вполне реальные проблемы, хотя и трактовала их в своем специфическом ключе и предлагала поспешные решения, не учитывая возможные негативные последствия. Кроме того, в рамках евгеники были получены важные научные результаты и разработаны конкретные методики исследования генетики человека.

 

Анализ исторических разновидностей евгенических концепций позволяет сделать следующие выводы:

1 Представление о том, что человеческий род может и должен быть усовершенствован, возникает задолго до формирования социальной потребности в подобном усовершенствовании, и существует независимо от наличия (или отсутствия) реальной возможности изменения человеческой природы. Так, например, ранние евгенические утопии («Политика» Аристотеля, «Государство» Платона, «Утопия» Т. Мора, «Город Солнца» Т. Кампанеллы) создавались в отсутствие «социального заказа», во времена, когда основные демографические проблемы (голод, перенаселение, ухудшение здоровья населения, истощение природных ресурсов и т.д.), ставшие исходной посылкой для продвижения и популяризации евгенической идеи в конце Х1Х – начале ХХ вв., еще не проявились. Наличие следов евгенических представлений во всех исторических пластах позволяет говорить об архетипичности идеи усовершенствования человека.

2. Для евгенических представлений всех исторических периодов характерны три базовых элемента, наличие которых позволяет выделить специфический евгенический подход в решении социальных проблем. Этими элементами являются: представление о вырождении человечества в ходе цивилизационного развития; представление о возможности изменять наследственный материал средствами «науки» (знания); представление о необходимости введения государственного контроля за воспроизводством населения;

Мотив дегенерации выражает представление (или глубокое убеждение) в том, что современный человек является результатом постепенного вырождения человека древности, во всех отношениях более совершенного, чем его ущербные потомки. Вне зависимости от того, какой исторический период становится предметом рассмотрения, всегда оказывается, что «раньше» человек был здоровее, красивее, умнее, благочестивее и восприимчивее к прекрасному, чем «теперь». Анизотропность видения проблемы указывает на возможную ошибочность тезиса о дегенеративной направленности развития человека.

Представление о здоровье населения как об общественном благе или даже «достоянии» – в зависимости от того, насколько радикальны намерения автора проекта, лежит в основе принципа государственного контроля, развиваемого евгеникой. До появления «либеральной» евгеники именно этот элемент обеспечивал саму возможность евгенического подхода. Но даже упомянутый смягченный вариант евгеники не меняет сути дела, ибо и либеральная евгеника строится на приоритете чуждого по отношению к данному конкретному индивиду понимании «блага».

Третьим элементом, формирующим каркас евгеники, является «научный подход». Слово «научный» взято в кавычки, поскольку этот принцип – руководствоваться в конструировании нового человека объективным знанием, умением, опытом веков, здравым смыслом и т.д. – характерен и для евгенических проектов, относящихся к тем временам, когда науки в современном ее понимании еще не было. «Научный» подход предполагает, что всякий евгенист руководствуется в своей работе не только благими намерениями, но непременно и знанием, причем знанием двоякого рода. С одной стороны, это знание того, что должно быть изменено (т.е. у него имеются четкие представления об идеале, цели вмешательства), а с другой, он знает способ, т.е. располагает знанием того какими «техническими» средствами этот идеал может быть достигнут. Обязательное присутствие этого третьего элемента в евгенических проектах не столь очевидно, как присутствие идеи вырождения, поскольку технические приемы усовершенствования, как и само представление об идеале постоянно меняются в зависимости от того, на какой стадии цивилизационного процесса создается очередной образ «человека будущего». Но сам по себе инструментальный подход присущ всем работам из евгенической области. От того, что представления о космосе не стоят на месте, существо дела не меняется: Кампанелла предполагал, что для получения особи с заданными свойствами необходим точный астрологический расчет времени зачатия, а современные ученые возлагают аналогичные надежды на расшифровку генома человека. Но и в том и в другом случае считается, что знание условий рождения (в широком смысле) позволит получать индивида с заданными качествами.

Наличие повторяющихся элементов свидетельствует о том, что многообразие евгенических проектов обманчиво. Действительной целью любого из них является прекращение бесконтрольного размножения людей, а исходной точкой – тезис о вырождении человечества. Все евгенические проекты ставят интересы будущих поколений выше интересов ныне живущих, а интересы расы – выше интересов индивида. Всем евгеническим проектам присущ

3. Анализ представлений о вырождении показал, что, несмотря на многочисленные подтверждающие примеры, на которых основывается интуитивное убеждение в том, что с течением времени происходит ослабление духовной и физической конституции человека, существует не меньшее количество аргументов в пользу противоположной точки зрения (здоровье современного человека значительно улучшилось по сравнению с его предками). Теорию дегенерации О. Мореля нельзя считать научно доказанной. То же возражение относится и к современному состоянию представлений о вырождении, реализованных в различных экологических и демографических концепциях.

4 Анализ естественнонаучного статуса евгенических теорий классического периода (конец Х1Х – начало ХХ века) показывает, что связь евгеники с эволюционной теорией Ч. Дарвина (тезис о вырождении вследствие ослабления действия естественного отбора в культурной среде) и генетикой Г. Менделя (селекционизм, элиминация нежелательных производителей) носит случайный, иллюстративный характер, и не может рассматриваться как доказательство научной обоснованности евгенической идеи. Вопреки заявлениям последователей Ф. Гальтона, классическая евгеника оказалась не более научной, чем древние утопии. Представления о научности программ расовой гигиены строились на шатком основании теории дегенерации (не доказана) и предполагали использовать применительно к человеку методы селекции, разработанные в области животноводства (как и утопические проекты донаучного периода).

5. Негативные последствия государственного контроля в области демографии были в полной мере продемонстрированы единственным в истории случаем реального воплощения евгенического проекта: опыт расовой гигиены в фашистской Германии обернулся социальной катастрофой, вследствие чего открытое обсуждение вопроса об усовершенствовании человека оказалось под общественным запретом на несколько десятилетий.

6. На современном этапе евгеническая тематика переживает определенный ренессанс в связи с развитием генетики человека. Анализ «гуманитарной» составляющей геномных исследований выявил существенное сходство между целевыми установками классической евгеники и генетики человека, а также идентичность основных подходов и методов евгеники и генетики. Это позволяет говорить о возрождении евгеники, которую на современном этапе можно рассматривать как область целеполагания генетики человека (несмотря на стремление некоторых исследователей отмежеваться от «дурного» наследства). Это представляется конструктивным, поскольку позволяет проводить этическую экспертизу новых проектов с учетом негативного опыта классической евгеники.

7. Попытку обойти проблему государственного контроля в вопросе усовершенствования человека путем либерализации евгеники, в лучшем случае следует считать паллиативом. Основной недостаток либеральной евгеники тот же, что и у евгеники классической: абсолютное бессилие нерожденного индивида перед внешним произволом. С точки зрения конкретной личности нет никакой разницы, кто принимает решение относительно его судьбы – родители или государство. В случае либеральной евгеники результат может оказаться гораздо более тяжелым вследствие некомпетентности родителей или наличия у них экзотических склонностей. Вторым существенным недостатком либерального пути в евгенике является очевидная дороговизна геномных технологий, что делает их недоступными для широких слоев населения и неизбежно приведет к усилению расслоения общества. Следует также заметить, что либеральная евгеника не является евгеникой в собственном смысле слова (как и евфеника и медицинская генетика), поскольку ее целевая установка (коррекция конкретного генома) прямо противоположна изначальному стремлению евгеники, ориентированной на усовершенствование вида Homo sapiens sapiens, с тем чтобы в дальнейшем он мог развиваться и совершенствоваться естественным образом, не требуя постоянных мелких поправок.

8. Возрождение евгенической идеи сегодня является следствием углубления проблем цивилизационного развития. Практически любая из них (экологическая, демографическая и проч.) требует введения мер активного государственного контроля за качественным составом и структурой населения (расовый, возрастной состав, социальная структура и т.п.). Названные проблемы традиционно относятся к сфере евгеники (одно из ее самоназваний – «качественная демография»). Это позволяет предположить, что в будущем евгеническая доктрина совершит еще не один цикл развития, но уже при наличии «социального заказа». Очевидно, что практическое применение евгенических мер потребует радикальной реформы системы морали. Это означает, что никому из ныне живущих «новый бравый мир» (термин О. Хаксли) и процесс его построения не понравится.

 

М.Н. Белгородский Человек и бог в философии Несмелова

«Что же такое человек? Положительная наука, на основании всех своих опытов и экспериментов, не может решить этой великой загадки-философии. Она может говорить только о костях и жилах, о мускулах и нервах, т.е. ... рассматривать человека лишь в качестве добычи для могильных червей. Ведь теперь уж так и дело поставлено, что даже сама психология, в пределах естественнонаучного метода, не считает себя вправе говорить человеку о духе, потому что никому из ученых пока еще не удалось подцепить душу на острие ножа и посадить ее в реторту химика. Следовательно, жгучие вопросы о том, чего следует желать человеку во имя его человечности, и как ему следует жить по истине его человечности, в пределах положительной науки не могут даже и ставиться... И все-таки серьезные люди всегда говорили о конечных вопросах мысли и жизни, ставили и решали эти вопросы и деятельно создавали философию как специальную науку о человеке»1.

Такими драгоценными словами русский философ Виктор Иванович Несмелов (1863–1937) очертил главную проблему философской антропологии – учения о природе (сущности) человека. Копилка этого учения с древнейших времен раз за разом пополнялась вкладами мыслителей, но лишь Несмелову на рубеже веков довелось сделать решающие открытия в науке о человеке. К несчастью, вскоре «нашу родину буря сожгла» (Пастернак), и эти открытия вместе с другими пластами культуры скрыл от взоров современников нанесенный бурею хлам.

Страны, избежавшие инквизиторской гарроты тоталитаризма, давно добыли ценнейшую информацию, занявшись комплексным изучением человека. Советская же гуманитарная наука осталась в

_______
1 Несмелов В.И. Наука о человеке. Т. 1. Опыт психологической истории и критики основных вопросов жизни. 3-е, испр. и доп. изд. – Казань, 1905. – 418. IV с. – С. 13.

арьергарде мирового знания о человеке: «Человека, как такового, нет. Есть более или менее смутные о нем представления, если угодно – легенда, передаваемая из уст в уста»1 . Лишь с возрождением этнологии, парапсихологии, религиоведения и других отраслей знания о человеке стало уясняться, что звеном, связующим зти частные науки, служит философская антропология Тогда-то и начали все чаще вспоминать имя Несмелова2.

Он был сыном священника, служившего в Саратовской губернии. Его дореволюционная жизнь протекала без каких-либо эксцессов. Незаурядное трудолюбие, пытливость и бесстрашие ума и выдающиеся способности обеспечили ему ровное движение по ступеням научной, преподавательской и чиновной карьеры3, к которой он, впрочем, специально не стремился и принимал ее как естественное приложение к своей исследовательской деятельности. Стезя Несмелова-философа оказалась предопределена, ког да он, окончив в 1883 г. Саратовскую духовную семинарию, приехал в Казань и поступил на богословское отделение Казанской духовной академии. В стенах этой академии и прошли все творческие годы Виктора Ивановича. Здесь сосредоточились могучие интеллектуальные и духовные силы, а в 1895–1900 гг. ректором академии был высланный из Петербурга и временно опальный архимандрит

_______
1 Джангиров К. Дом, в котором живут мысли // Кн. обозрение. – 1991. – № 21.
2 См., напр.: Можно ли реформировать Православную Церковь: Неизвестное интервью Александра Меня // Независимая газ. – 1991. – 10 сент.; Филиппов Б. Всплывшее в памяти. – London: Overseas Publications Interchange Ltd, 1990. – С. 133.
3 Он дослужился до чина действительного статского советника и до звания заслуженного ординарного профессора. Хронология присвоения Несмелову званий и чинов изложена в хорошо документированной работе, автор которой работал в казанских архивах: Константин (Горянов), архимандрит. Жизнь и творчество Виктора Несмелова. Ч. 1. Жизнь // Вестн. Белорус. Экзархата. – Минск, 1990. – № 5. – С. 32-37.

 (с 1897 г. – епископ) Антоний (Храповицкий; 1863–1936), выдающийся церковный деятель, высоко ценивший беседы с Несмеловым. В 1917 г. владыка Антоний был возведен в сан митрополита, эмигрировал, деятельно участвовал в создании Рус ской Православной Церкви Зарубежья и в 1921 г. возглавил ее.

далее см. http://ser99198384.ya.ru/replies.xml?item_no=4223