В предчувствии 8 Марта
- 04.03.13, 16:10
Вот табличку нашел в сети. Задумался.
Впрочем, лично мне метаться поздно. Спасает только привычка к регенерации.
Останні статті
- RIP Doppler
08.02.2019, 12:00 - Про культуру
04.11.2017, 13:53 - Рубилово (в историческом смысле)
19.06.2017, 13:14
Свіжі фотографії
Крещенье, Херсонес, вчера.
- 20.01.13, 14:28
Посвящается крещенским морозам, прорубям в форме креста и народным гуляньям по льду...
В прошлом году почти так и было - морозец, снег, красные голые люди, от которых пар столбом. А нынче 12 выше ноля и южный ветер. Крым-таки. Севастополь.
Министерство по чрезвычайным ситуациям обеспечивает отсутствие таковых. Развёрнуты все силы и средства, стоят палатки, в море мотается надувной "Зодиак", и из под-воды тоже спасут, если чо.
Из Владимирского собора к морю приближается крестный ход. Чин Великого Водоосвящения. В данном случае - целого Чёрного моря.
Таинство, конешно, есть таинство. Однако без казаков праздник бы много потерял, по крайней мере для таких праздных зевак как я.
Людей довольно много, и большинство из них будет сегодня в воде.
В отличие от прошлого года, море довольно тёплое, а погода и того теплей. Экстрима не чувствуется - мимо пробежал ребятёнок лет шести с криками "Купаться, купаться!".
Никаких, тьфу-тьфу, сердечных приступов, переохлаждений и сломанных рук. Спасатели... интересно, о чём дискутируют? :-)
Нет, без казаков праздник точно не торт.
А очередь за святой водой я снимать не стал. Очередь - всегда очередь, даже и за святым. Разница, однако имеется. Шатаясь полдня между очень разных людей, не услышал ни одного матного слова... Может, просто так повезло.
С праздником.
Хорошие вопросы...
- 13.10.12, 20:55
...это точно не "кто виноват" и "что делать". К этой же, плохой, категории отнесу ещё "в чём смысл жизни" и "когда уже вынесешь ёлку". А вот хороший вопрос - "Живём ли мы в Матрице, и как это проверить".
Последние пару дней статейка дрейфует по самым разным источникам, навскидку здесь один из них.
Если совсем кратко, пара немцев с учеными степенями решили прикинуть, какой мощности должен быть компьютер, на котором можно устроить симулятор видимой части Вселенной так, чтоб боты (то есть мы с вами) ни о чём и не догадывались. Предполагаемый комп действительно получился невообразимо могучим, и два сумрачных гения обиженные боты учёные из города Бонна принялись искать способ ухватить Господа за бороду. Исходили они из того соображения, что даже невообразимой силы гиперструнный квантовый суперкластер со скипидарной накачкой не может отрисовать Вселенную безупречно. Должны быть хитро замаскированные, но всё же доступные для наблюдения дефекты текстур пространства и времени. И вроде бы упомянутые баги в виде обрыва спектров излучения уже наблюдались! Читать всё это безумно интересно, хоть общее впечатление портится из-за обилия всяких "если... если... если...". То есть они сами ни в чём не уверены. Ну, спасибо хотя бы за игру ума.
Мне вот кажется, что самый главный вопрос - это когда выдернут штепсель из розетки. Так что - прощай философия. Несколько фоток из свежего.
Жары нет уже, но нет пока и дождей.
Это пока еще не регата, но выглядит симпатично. Регата будет в конце октября, если сумею, отсниму.
Анатомия скалы. Камни вокруг города не перестают меня удивлять.
А следующий снимок я сделал, вдохновлённый МоНой, точнее - картинкой из её альбома.
Сувенир мексиканского происхождения, керамика. Играть вот только боюсь из-за магических знаков на клетках.
А вдруг каждый ход - перепрограммирование небесного компа?
Шучу, конечно. Страшно подумать, чего бы натворили мексиканцы, если у них в каждой сувенирной лавке такое.
До встречи.
Что было, то и будет...
- 29.09.12, 10:48
Цитирую:
— Однако, — сказал журналист, — законы у нас есть, и этих законов предостаточно.
Колхозник поморщился и тяжело вздохнул:
— Эх, товарищи, — сказал он, — какие это законы, когда ты не успеешь еще его прочитать, а тут, говорят, ему и отмена уже пришла. За что у нас в деревне больше всего не уважают большевиков? А за то, что у них на неделе семь пятниц.
Это 1940 год. Советский писатель Ян Ларри. Тот самый, который написал "Приключения Карика и Вали". Этот романтик решил открыть глаза самому Сталину, посылая на его имя в ЦК отдельные главы своей фантастической повести "Небесный гость". На седьмой главе его прихватили. Десять лет строгого режима с последующей ссылкой.
Об этом я сегодня прочитал в ЖэЖэ - случайно открыл блог Авмалгина. Фрагменты повести можно почитать на Либрусеке.
Мамины дети
- 26.09.12, 11:10
Внешних событий во Внутренней Монголии пока не багато, о рутине писать не хочется, фотоаппарат тихо ржавеет на полке. Что ж, под такой штиль и копипаста сгодится. Сразу скажу - мопед не мой я согласен не со всем, что написано ниже. И букаф много, и картинок нет. И я не уверен, что тут на и-уа этого уже не пастили. Читаю ограниченное количество блогов - извиняйте, ежли чо.
Итак, копипаста. Автор неизвестен (мне), а добыто отсюда вот.
Нет большей напасти для человека, чем родительская любовь. Настоящая. Слепая. Маниакальная. Позвони-домой-а-то-я-не-я. Большинство неприятностей бьют индивидуума снаружи, и только эта разъедает изнутри ежедневно, в самом податливом возрасте. Даже тюрьма, сума и армия деформируют личность не больше, чем ежедневное требование надеть шарф. Съешь морковку. Съешь яблочко. Чайку не хочешь? Через час будем обедать. Через полчаса будем обедать. Через 15 минут будем обедать. Где ты ходишь, мой руки. Только не поздно. А Миша не у вас? А во сколько он выехал? А шапку он надел? Она вышла замуж? Так ты из-за этого только? Она тебя не стоит, глупая провинциальная девочка. Почему ты на меня все время орешь? Я тебя провожу. Я тебя встречу. Тебе пора спать. На улице холодно. Запрись как следует. Опусти уши. Не печатай это, я боюсь. Не пей сырую воду, не пей сырую воду, не пей сырую воду.
Твоя мамахен носится по кварталу в тапочках, ищет тебя? Спасибо, я так и думал, дай сигарету. "Главное, со всем соглашаться, учил товарищ по несчастью. Звонит вечером друг с вокзала: встречай. Одеваешься. Выходят в прихожую, говорят: никуда не пойдешь, поздно. Хорошо, никуда не пойду. Раздеваешься. Уходят. Опять одеваешься и быстро уходишь, не обращая внимания на крики на лестнице". Он неврастеник, мой друг. Боксер и неврастеник. Дикое сочетание.
Три года живет в Германии без родителей, со своей семьей, и все еще неврастеник. Любит "Прирожденных убийц". Я его понимаю. Людям не видавшим понять не дано. Они легки и снисходительны. Когда им говоришь, что собственный дедуля тяжело больной психопат, потому что через пять минут после звонка едущей домой сорокалетней дочери вперивается в дверной глазок и пятьдесят минут стоит столбом, они наставительно говорят, что вот, когда у тебя будут свои дети, тогда ты поймешь. Они просто счастливые дураки. К ним, в сорок лет зашедшим к соседке покурить-покалякать, ни разу не являлся 65-летний отец и не уводил за руку домой, потому что уже поздно.
Они наивно смеются и предлагают, в крайнем случае, разменять квартиру.
Им невдомек, что человек, видавший лихо родительской любви, не умеет разменивать квартиру. Дай Бог, чтоб он умел хотя бы за нее платить. Он вообще ничего не умеет. Принимать решения. Принимать похвалу. Жить вместе. Приспосабливаться. Уступать. Держать дистанцию. Давать в морду. Покупать. Чинить. Отвечать. От ужаса перед миром он ненавидит людей гораздо сильнее, чем они того заслуживают.
Внешняя любовь для него наркотик, который он всегда получал бесплатно и здорово подсел. Наркотическая зависимость прогрессирует, истерической маминой любви уже недостает, нужны сильные галлюциногены, а их за так не дают. А любить он, между прочим, тоже не умеет, потому что для любви всегда нужна дистанция, а он зацелованный с детства, да и отдавать не привык, да к тому же знает, как обременительна любовь для ее объекта, и инстинктивно старается не напрягать симпатичных ему людей. Начинаются метания между "я червь" и "я бог", мучительные думы, рефлексия, взгляд на себя со стороны, который не может не усугублять. Когда в дорогом ресторане представляешь себя чужими глазами, немедленно начинает дрожать рука, и все падает с вилки.
Взрослый любимый ребенок это наследный принц, которого гуманно отпустили жить после того, как папе отрубили голову.
Лучше б не отпускали. Лучше добить сразу. Сочетание тирана и младенца в одной душе надежно отрезает человека от человечества. Дальше маминой помощи уже не надо: одиночество точит и портит принца самостоятельно; трагедия его уже самоналажена, он способен воспроизводить ее сам. Впрочем, если мама еще не умерла, она всегда найдет время позвонить и спросить, что он сегодня кушал и куда запропастился вчера. Это давно уже стало бичом целых наций. Вернувшийся из Израиля друг рассказывал, что там выросло целое поколение вечных недорослей детей тех, кого миновал погром и крематорий. Детей, которым никогда не стать взрослыми, потому что им до старости будут внушать, что они похудели, и не пускать на улицу, потому что там собаки, машины и преступники.
Так мир делится надвое еще по одному признаку. На одной его стороне живут нервные одинокие неряхи с суицидальными наклонностями, до старости пытающиеся казаться крутыми. На другой легкие, праздничные, всеми любимые куролесы, до старости сорящие деньгами и палками. У них все хорошо. В момент их полового созревания родители занимались работой, друг другом, устройством личной жизни, но только не любовью к чадам. Кого-то отец- режиссер в 16 лет оставил в квартире с деньгами на два года и уехал с мамой в экспедицию. Кому-то отец-академик в те же 16 заявил: "Дальше сам. Вот твоя комната и завтрак дома, а остальное не наше дело". У кого-то отца не было вовсе, а мама и до сих пор ягодка опять. "Значит, это правильные дети, их можно отпускать одних, не то что моего", спокойно скажет на это любая профессиональная мать и солжет. Это не правильные дети это правильные родители. В 16 лет бросать одного можно и нужно любого человека, кроме Сережи из книжки "Судьба барабанщика", который то горжетку продаст, то шпионов напустит.
В несословном обществе принц всегда несчастней нищего, инфант беспризорника, Сид Сойер Гекльберри Финна. У одних жизнь проходит в жалобах и мечтах, у других в фантастике и приключениях. Одни ездят к друзьям жаловаться на экзистенцию, другие тайком от жены пообнимать очередную ляльку, счастливую и благодарную. Одни месяцами думают, что надо бы вымыть пол, другие в полдня обустраивают новое жилье. Одни намертво впаяны в свою квартиру другие меняют ключи, как перчатки, снимая, женихаясь и гостя у друзей. Военкоматы никогда не могут их найти, а если находят, то натыкаются на уверенно и быстро сделанный отмаз, а если прихватывают, то и здесь ваньки-встаньки легко оказываются в секретке, в чертежке, в оркестре, причем безо всякой протекции, с детства приученные решать проблемы. В боевых "мазутах" служат с детства закутанные чада. Назад они приходят с удвоенной миробоязнью, замкнутостью и ненавистью к человечеству. Родня выстригает им седые виски и тут же рекомендует одеться потеплее.
Это тихое, глухое, механическое помешательство. Чтобы ребенок рос здоровым, его посреди четвертого класса загоняют в постель через минуту после Нового года и три часа удовлетворенно слушают рыдания в подушку. Чтобы дочь поскорее взялась за ум и стала счастлива, ей говорят, какая она зря прожившая жизнь дура, в день рождения, с шампанским в руках, в виде тоста.
Липкие, как леденец, назойливые, как цветочная торговка, глухие, как почетный караул, родители упорно и злобно не желают видеть, что болеют те, кого кутали, одиноки те, кого женили, и бьют тех, кого провожали. Они методично отстаивают свое право любить, пока самым смелым в предположениях детям не приходит в голову, что защищают они себя. Это я должен гордиться дочерью, а она дура и в двадцать пять живет с женатиком. Это мне хочется, чтобы сын справлял день рождения дома со мной, а что ему хочется это неважно. Это я волнуюсь, когда тебя нет дома, поэтому умри, а будь в десять. А то, что ты, предположим, к морозу привык и на снегу спал не раз и не десять, это наплевать, я же тебя там не видел, и сердце у меня не болело, а здесь изволь застегнуться. Еще живой отец, очень правильный дядя, сказал однажды маме: "Если б ты никогда не вышла замуж, твой папочка бегал бы вокруг тебя, жалел, хлопал крыльями и был бы счастлив".
В общем, я понимаю, почему у Жени Лукашина из "Иронии судьбы" до тридцати шести не было семьи. У него зато была мама. Та самая. Мировая.
Твоя мамахен носится по кварталу в тапочках, ищет тебя? Спасибо, я так и думал, дай сигарету. "Главное, со всем соглашаться, учил товарищ по несчастью. Звонит вечером друг с вокзала: встречай. Одеваешься. Выходят в прихожую, говорят: никуда не пойдешь, поздно. Хорошо, никуда не пойду. Раздеваешься. Уходят. Опять одеваешься и быстро уходишь, не обращая внимания на крики на лестнице". Он неврастеник, мой друг. Боксер и неврастеник. Дикое сочетание.
Три года живет в Германии без родителей, со своей семьей, и все еще неврастеник. Любит "Прирожденных убийц". Я его понимаю. Людям не видавшим понять не дано. Они легки и снисходительны. Когда им говоришь, что собственный дедуля тяжело больной психопат, потому что через пять минут после звонка едущей домой сорокалетней дочери вперивается в дверной глазок и пятьдесят минут стоит столбом, они наставительно говорят, что вот, когда у тебя будут свои дети, тогда ты поймешь. Они просто счастливые дураки. К ним, в сорок лет зашедшим к соседке покурить-покалякать, ни разу не являлся 65-летний отец и не уводил за руку домой, потому что уже поздно.
Они наивно смеются и предлагают, в крайнем случае, разменять квартиру.
Им невдомек, что человек, видавший лихо родительской любви, не умеет разменивать квартиру. Дай Бог, чтоб он умел хотя бы за нее платить. Он вообще ничего не умеет. Принимать решения. Принимать похвалу. Жить вместе. Приспосабливаться. Уступать. Держать дистанцию. Давать в морду. Покупать. Чинить. Отвечать. От ужаса перед миром он ненавидит людей гораздо сильнее, чем они того заслуживают.
Внешняя любовь для него наркотик, который он всегда получал бесплатно и здорово подсел. Наркотическая зависимость прогрессирует, истерической маминой любви уже недостает, нужны сильные галлюциногены, а их за так не дают. А любить он, между прочим, тоже не умеет, потому что для любви всегда нужна дистанция, а он зацелованный с детства, да и отдавать не привык, да к тому же знает, как обременительна любовь для ее объекта, и инстинктивно старается не напрягать симпатичных ему людей. Начинаются метания между "я червь" и "я бог", мучительные думы, рефлексия, взгляд на себя со стороны, который не может не усугублять. Когда в дорогом ресторане представляешь себя чужими глазами, немедленно начинает дрожать рука, и все падает с вилки.
Взрослый любимый ребенок это наследный принц, которого гуманно отпустили жить после того, как папе отрубили голову.
Лучше б не отпускали. Лучше добить сразу. Сочетание тирана и младенца в одной душе надежно отрезает человека от человечества. Дальше маминой помощи уже не надо: одиночество точит и портит принца самостоятельно; трагедия его уже самоналажена, он способен воспроизводить ее сам. Впрочем, если мама еще не умерла, она всегда найдет время позвонить и спросить, что он сегодня кушал и куда запропастился вчера. Это давно уже стало бичом целых наций. Вернувшийся из Израиля друг рассказывал, что там выросло целое поколение вечных недорослей детей тех, кого миновал погром и крематорий. Детей, которым никогда не стать взрослыми, потому что им до старости будут внушать, что они похудели, и не пускать на улицу, потому что там собаки, машины и преступники.
Так мир делится надвое еще по одному признаку. На одной его стороне живут нервные одинокие неряхи с суицидальными наклонностями, до старости пытающиеся казаться крутыми. На другой легкие, праздничные, всеми любимые куролесы, до старости сорящие деньгами и палками. У них все хорошо. В момент их полового созревания родители занимались работой, друг другом, устройством личной жизни, но только не любовью к чадам. Кого-то отец- режиссер в 16 лет оставил в квартире с деньгами на два года и уехал с мамой в экспедицию. Кому-то отец-академик в те же 16 заявил: "Дальше сам. Вот твоя комната и завтрак дома, а остальное не наше дело". У кого-то отца не было вовсе, а мама и до сих пор ягодка опять. "Значит, это правильные дети, их можно отпускать одних, не то что моего", спокойно скажет на это любая профессиональная мать и солжет. Это не правильные дети это правильные родители. В 16 лет бросать одного можно и нужно любого человека, кроме Сережи из книжки "Судьба барабанщика", который то горжетку продаст, то шпионов напустит.
В несословном обществе принц всегда несчастней нищего, инфант беспризорника, Сид Сойер Гекльберри Финна. У одних жизнь проходит в жалобах и мечтах, у других в фантастике и приключениях. Одни ездят к друзьям жаловаться на экзистенцию, другие тайком от жены пообнимать очередную ляльку, счастливую и благодарную. Одни месяцами думают, что надо бы вымыть пол, другие в полдня обустраивают новое жилье. Одни намертво впаяны в свою квартиру другие меняют ключи, как перчатки, снимая, женихаясь и гостя у друзей. Военкоматы никогда не могут их найти, а если находят, то натыкаются на уверенно и быстро сделанный отмаз, а если прихватывают, то и здесь ваньки-встаньки легко оказываются в секретке, в чертежке, в оркестре, причем безо всякой протекции, с детства приученные решать проблемы. В боевых "мазутах" служат с детства закутанные чада. Назад они приходят с удвоенной миробоязнью, замкнутостью и ненавистью к человечеству. Родня выстригает им седые виски и тут же рекомендует одеться потеплее.
Это тихое, глухое, механическое помешательство. Чтобы ребенок рос здоровым, его посреди четвертого класса загоняют в постель через минуту после Нового года и три часа удовлетворенно слушают рыдания в подушку. Чтобы дочь поскорее взялась за ум и стала счастлива, ей говорят, какая она зря прожившая жизнь дура, в день рождения, с шампанским в руках, в виде тоста.
Липкие, как леденец, назойливые, как цветочная торговка, глухие, как почетный караул, родители упорно и злобно не желают видеть, что болеют те, кого кутали, одиноки те, кого женили, и бьют тех, кого провожали. Они методично отстаивают свое право любить, пока самым смелым в предположениях детям не приходит в голову, что защищают они себя. Это я должен гордиться дочерью, а она дура и в двадцать пять живет с женатиком. Это мне хочется, чтобы сын справлял день рождения дома со мной, а что ему хочется это неважно. Это я волнуюсь, когда тебя нет дома, поэтому умри, а будь в десять. А то, что ты, предположим, к морозу привык и на снегу спал не раз и не десять, это наплевать, я же тебя там не видел, и сердце у меня не болело, а здесь изволь застегнуться. Еще живой отец, очень правильный дядя, сказал однажды маме: "Если б ты никогда не вышла замуж, твой папочка бегал бы вокруг тебя, жалел, хлопал крыльями и был бы счастлив".
В общем, я понимаю, почему у Жени Лукашина из "Иронии судьбы" до тридцати шести не было семьи. У него зато была мама. Та самая. Мировая.
Ну и немного моря. Даже тут, на теплых берегах, через какой-то месяц похолодает и могут начаться дожди. Это значит, поездки на мотодырчике накроются медным тазом. Мокрый асфальт не для двух колёс. Надо кататься, пока позволяет погода и силы.
На этот раз не так далеко, примерно километров сорок в одну сторону. Есть за Мармарисом такая деревенька Гёково, где на мелководье всегда дует устойчивый ветер. Там собираются люди, которые привязывают к ногам доску, а к рукам - надувной воздушный змей, и носятся по водной поверхности до умопомрачения или пока не перекувыркнутся. Очень занимательное зрелище, но на этом пляже мы были в прошлом году, так что фотографий экстремалов сегодня не будет. А общее направление было выбрано потому, что за этим Гёково имеется придорожное кафе, знаменитое своей свежеиспечённой пахлавой.
Вообще, турецкую пахлаву надо бы включить в какой-нибудь фонд охраны культурного наследия ЮНЕСКО. Сорок, а то и шестьдесят слоёв тончайшего теста, с прослойками фисташек и пряностей. Надругательство над любой диетой и блаженство для пуза. Я потребляю это чудо в особо извращенной форме - с крошечной чашкой сурового турецкого кофе. После этого в желудке разливается тихий предзакатный свет, а в мозгу включается реактивный форсаж. Впрочем, не буду навязывать ни свои предпочтения, ни толкать кого-либо на повторение моих экспериментов.
Удовлетворённые желудочно, мы направились дальше, по берегу узкого залива мимо посёлка со смешным названием Акияка. Мимо - потому что нашей целью была разведка довольно дикой, как её показывал ГуглМапс, местности.
Дикой, а как же. Примерно через час неторопливого жужжания по узкой извилистой дороге мы упёрлись в будку со шлагбаумом и кассиром. Четыре лиры, то есть два евро за проезд. За будкой располагался обширный пляж с миллионом турецкого народа, автостоянкой, галдящими детьми и кафетериями. Вода, правда, была изумительно чистой.
Платить два евро за дым от мангалов и скопление людей не захотелось. Мы развернули железного осла коня и так же неторопливо поехали назад, высматривая ответвления дороги в сторону моря. Через десять минут подходящий дикий пляж был найден.
Минусы: отсутствие раздевалок, кафе, душевых, навязчивых гарсонов, шезлонгов и вообще признаков ступания ноги человека. Плюсы: всё то же, вышеперечисленное.
Самый удобный участок пляжа, там где обрывы рассекала крошечная долина, пришлось оставить. Из-под камней струился родник, и там устроили водопой шершни, осы и прочие пчелы. Лагерь поэтому разбили шагах в тридцати, где обрыв был невысок и можно было не бояться осыпи.
Вода, такая прозрачная на вид, не позволила плавать с маской. Слой пресной воды от родника при малейшем движении смешивался с солёной морской. Всё равно что смотреть сквозь причудливо изогнутое стекло. Источник оказался небольшой подземной рекой - в море, недалеко от берега, обнаружилось ещё несколько выходов пресной воды из трещин в скалистом грунте.
С огромным сожалением оставляю за рамками заметки эпическое сражение с осьминогом. А все потому, что фотокамеру надо держать в руках постоянно, а не оставлять на берегу. Если коротко, то двадцатисантиметровое морское чудовище было обращено в бегство. Куда ему против двоих хомо сапиенсов.
На следующий день выехать получилось только ближе к вечеру. Но тут уже не бесцельно, а по наводке знакомого аниматора. Дескать, есть неподалёку мало известный пляжик, где под водой, вдоль каменной стенки, чинно прогуливаются чуть ли не стаи песчаных акул. На людей они не нападают, а выглядят вполне устрашающе. И схему проезда начертил. Слабеющей рукой на ветхом пергаментном свитке. Как тут не поехать? Правда, фотик у нас никак не подводный. Ну хоть посмотреть через маску.
Ан не судьба. Пляж-то мы нашли быстро. А с комплектом ныряльщика ничего не вышло - небольшой шторм взбаламутил воду. И возле скал при таком волнении плавать хотелось не очень.
На меня тут же напал приступ "каменной болезни". Камешки ничем не хуже Карадагских или севастопольского Яшмового пляжа.
Эрозия в геологическом смысле этого слова.
Собственно, жалеть ни о чём не пришлось. Даже и без акул каждый нашел себе занятие по интересам. Я перебирал камни, желая найти халцедон размером с кулак (не нашёл), а лучшая половина общалась с морем.
Самый красивый камень я увезти не смог. Здоровенная глыба разноцветного конгломерата, отшлифованная прибоем.
Надеюсь, акулы нас ещё дождутся. Не пожалел бы денег на подводный фотоаппарат, но то, что продаётся в пределах досягаемости - полная ерунда с качеством снимков хуже телефонных.
Как всегда, большие картинки вот здесь.
Ну и музыка под настроение.
Как хорошо всё-таки быть фриком. Столько волнующих явлений проходят мимо, никак не задевая чувств и сознания. Большой спорт, политика, повышение цен, чей царь больший дурак, как воспитывать детей, влияние ГМО на разрастание щупалец, шоппинг... для фрика это просто сочетания звуков. Обсуждать нечего и незачем.
И - эти сладкие, таинственные, манящие слова: "Curiosity". Синдарин. Эгрегор. Точка "G" Тёмная материя.
"Любопытный" совершил посадку на Марс. Несколько дней уже как. И был подарок судьбы - поутру, продрав глаза, прошёлся по новостным сайтам и случайно попал на прямую видеотрансляцию из центра управления. Проскочил бы спросонья мимо, да зацепило физически ощущаемое напряжение в зале. Раскрылся парашют... общий выдох. Отстрелен защитный колпак... народ в прямом смысле мокрый, по лицам течёт пот. Работает реактивный посадочный "кран"... тишина. И вдруг картинка на большом экране - гравий, переднее колесо и тень на грунте от какой-то технической хреновины. Сел и не разбился, работает. И сразу карнавал, около сотни серьёзных людей кричат, обнимаются и танцуют. И я туда же, обнял кого под руку попало, и весь день был окрыленный. И до сих пор так, тихо радуюсь, потому что в детстве мечтал быть космонавтом, но не вышло, а всё равно кайф.
Фотографии под настроение, комментировать не буду (кроме одной). Все сняты тут неподалёку, в двух городах и одной деревне.
Да, и песню прицеплю, если получится. Она тоже для фриков - надеюсь, простит меня Наталья О'Шей.
Вот это чего такое? Напоминает знак "Дорожные работы". Неужели уже тогда?..
А если чего, большие фотографии можно посмотреть в этом вот альбоме.
Про Лето с прописной буквы
- 24.07.12, 17:29
Нечто краеведческое, обратно же снова. Тутошняя бухта закрывается несколькими островами, самый большой из которых - даже и не остров совсем. Потому что соединён давно уже с берегом длинной дамбой, на внутренней стороне которой обустроилась "марина" - яхтенная гавань, а на внешней - в основном рыбаки с удочками и случайные купальщики. Про "марину" можно долго говорить, однако для общего понимания достаточно упомянуть, что местная охрана бойко шпрехает по-русски (а в утешение соотечественникам замечу, что у городской пристани своими глазами видел пару развлекательных галер с рукописным заманиловом на ридной мове, тэкшта...). Остров (или полуостров уже) называется Хевен Айленд, что вроде бы намекает на райские кущи, но название обманывает. Жара, колючие кусты, кабаньи порои, редкие родники и крутые тропы - но и чистый воздух, аромат сосен и мелиссы, прозрачное море и черепки амфор под ногами. Смесь на любителя, как раз для меня.
Грот мы нашли ещё в прошлом году, совсем случайно, потому что искали на самом деле античную Нимару - городок, который почти не упоминается в туристических путеводителях. Мармарис на живописные руины небогат, и случайно найденное название побудило к действиям. Было известно только одно - развалины где-то есть. Где-то на острове. Экскурсий нет. Проводников нет. Местные жители... как всегда, знают меньше всех. Поэтому экспедиция готовилась серьёзная, одних чипсов было заготовлено два мешка. Ну и воды аж две бутылки. Присутствовал и хайтек - GPS навигатор должен был зафиксировать точные координаты затерянного города, если таковой будет найден.
Нимару, в конечном счёте с третьей попытки, мы нашли на высшей точке острова - несколько развалившихся стен, заросших до полной невидимости с десяти шагов. Никаких увитых плющом затерянных храмов, только разрытый когда-то археологами и уже заплывающий некрополь, да грубые подпорные кладки древней дороги.
А в той первой прогулке мы наобум свернули на каменистую тропу, уходящую куда-то вверх, и шли, ругая духоту, минут десять, и вдруг увидели бетонный мостик, пересекающий ливневое русло, и ступени за ним, уходящие куда-то ещё круче вправо. Обрадовались, что нашли хоть что-то, может даже то, что искали. Оказалось - нет. Гораздо лучше. Фотографии тогда не получились из-за полумрака, поэтому в этом году я взял с собой маленький штатив.
Так выглядит начало дороги по острову. Красная грунтовка ведёт к двум маленьким отелям (хотел сказать - мотелям, потому что буржуины туда приплывают на своих яхтах).
Это один из них - скромно и со вкусом.
Отелей, как сказано, всего пара. Остров обрывается в море крутыми скалами, и мест для строительства почти нет. На стороне, обращенной к открытому морю, есть несколько диких пляжей, и развлекательные кораблики иногда купают там туристов.
Тропа не так приятна, как кажется. Она довольно крутая, а камни режут лёгкую обувь. Зато лес, хоть и напоминает крымский, на самом деле другой. Об этом напоминают цветущие олеандры, и - не поверите...
обычная лаврушка, только не сушеная, а живая. Растет вдоль дороги под соснами.
Грот не виден с дороги. Туда ведёт мощёная дорожка, которая сначала поднимается метров на пятнадцать, а потом высокими ступенями спускается под скалу. В высшей точке дорожки между валунами расчищена крохотная площадка и
стоят две деревянные скамейки - забота о пожилых и слабых. Когда спускаешься - вокруг ещё буйные заросли, но с каждым шагом становится холоднее. На верхней обзорной площадке грота от мокрой майки и открытых частей тела валит настоящий пар, воздух сначала кажется ледяным. И в это самое время спину поджаривает летнее солнце - вот где, понимаешь, когнитивный диссонанс!
Высота грота около тридцати метров, вглубь скалы он уходит метров на пятьдесят... в стенах дырки, каверны и шкуродёры. Возможно, они куда-то ведут, но проверял ли кто-нибудь это - я не знаю.
Полость обустроена с древнейших времён. Есть и древняя кладка, и современный бетон. Верхняя терраса доступна для всех, нижняя отгорожена, в расчёте на честных людей, верёвочкой. Я к честным никогда себя не относил, поэтому спустился и вниз, конечно. И тут хочу сделать лирически-злобное отступление.
Почему?! Ну вот почему?! место, которое бесплатно посещается от силы тремя - четырьмя людьми в день, оборудовано скамеечками на подходе и на самой террасе, почему сделаны и ремонтируются ступеньки, на фига посреди леса стоит мусорный контейнер, если сюда только трактор может доехать, за каким чёртом стоит доска с подробнейшими описаниями на двух языках, для какого интереса на месте раскопок аккуратно разложены черепки древних горшков?! Почему так вызывающе чисто - ни презервативов, надетых на сталактиты, ни пивных банок по углам?! Правда, на перилах вырезаны неизбежные "Бурчин + Ахмет = сердце" и прочие "Сулейман и Тайфун здесь были" - но это и всё. В который раз повторю - абыдна, да.
Это алтарь греческой богини Лето. Лето была матерью сразу двух мажорных детишек - Аполлона и Артемиды, которых родила от Зевса. Их отношения, с Зевсом я имею в виду, довольно запутаны, поскольку у Зевса была законная супруга Гера, которая то ли не знала, то ли закрывала глаза на евойные романы, а может, Лето была раньше Геры - первоисточники об этом трактуют смутно.
Лето считается покровительницей материнской любви, потому что вступалась за своих детей каждый раз, когда детишки своими авантюрами вызывали негодование олимпийского бомонда, и её неукротимая настойчивость превозмогала даже гнев Зевса. Грот, как выяснилось из надписи, был самым известным святилищем Лето во всей Фригии и формально считался частью города Нимара, хоть сам город находится в нескольких километрах отсюда.
В тишине слышен непрерывный шелест - из потолочных трещин капает вода. Натечные образования разбросаны хаотически, некоторые напоминают грубые столбы, некоторые довольно красивы.
Снимать без штатива практически невозможно, выдержки по полсекунды или ещё длиннее. Вспышка высвечивает детали, но прячет пространство.
В пустом пространстве летают бабочки, похожие на крапивниц. Летучих мышей не видно, зато откуда-то сверху на плечо упал здоровенный бледный паук. Натуралист из меня так себе, вместо того, чтобы успокоить и сфотографировать доверчивое животное, я заорал и стряхнул его на ближайший сталактит.
Кроме того, в гроте живёт как минимум один инопланетянин.
Что это такое - не знаю. Похоже на плесень под увеличительным стеклом, однако размер впечатляет - около полуметра в длину. Трогать как-то не захотелось.
Что-то там происходит, вокруг грота этого. На выходе вдруг обнаружил типичную вудуистскую штуку, привязанную к сосне:
Напоследок - снимок той самой "марины" на перешейке. Самые стойкие яхтсмены живут на своих яхтах, а сибариты - в разбросанных по склону материковой части коричневых домиках.
Да, и если интересно будет посмотреть фотки с бОльшим разрешением, чем в этой записи - они здесь.
Апатия (летняя спячка)
- 14.07.12, 12:15
Позавчера. Переползая из одного места в другое, а именно - от моря к вожделенному кондиционеру, "клима" - так его называют турки. Увидел. В семь часов вечера. ТермомЭтр над обменником показывал 42 градуса Цельсиума над уровнем моря. Просто не хочу думать, какая температура была в два, например, часа дня. Все дни вялость, слабость, непривязанность к работе. Постоянно кружится голова, думаю - от низкого давления: пульс не прощупывается. Сначало это пугало, и хватался за запястье постоянно, потом и на это стало наплевать.
Фотографии, впрочем, не об этом. О прошлой субботе взял в прокат мотороллер - смейтесь, смейтесь. Машину боюсь, всё-таки 4 колеса - как с ней управляться? Не водил уж лет пять. А мотик чо - сел и брым-брым. Девяносто камэ по трассе, и тащит на любую крутизну. В общем, покатался по окрестностям с радиусом охвата вёрст сорок.
Это, кто не зоолог, яшперица сцинк. Если потом сниму не задницу, а морду - обязательно покажу.
Жара, между прочим, такая уже две недели. И такою пребудет, если не врёт долгосрочный прогноз, еще месяц. На снимке не просто кирпичи, а специально обтесанные древнегреками камни - один из них есть основание для декоротивной статуи тогдашнего божества с установочными дырками для ног.
Ах, да, забыл сказать - дырчик свободно несёт двоих. С теми же скоростями и проходимостью.
В то время, как древние греки извели себя в войнах с персами и прочими сельджуками, и откатились на свой Архипелаг с Пелопоннесом, сами сельджуки живут и в ус себе не дуют. Ну, может и дуют, не проверял. Они были заняты - починяли примус лодку.
Самое интересное - нынешние турки нынешних греков воспринимают прохладно, есть причины, и кто прав - без бутылки ракии не разберешься. Напротив, древних греков турки очень любят и уважают. По крайней мере, даже Богом забытые античные развалинки на отшибе, без единого туриста - очищены от кустарника и бурьянов, проложены дорожки и указатели. С учетом "не-туристичности" - только на турецком языке.
Ну и все. Лень писать, мышка выпадает из ослабших рук, расплавленный полиуретан течет из ноутбука. Жара. Поэтому, без затей - два снимка с пошлейшим сюжетом эпохи цифромыльниц - морской закат!
Адиос, амигос... здравствуй, тепловой удар...
Снова про погоду... или про Ктулху...
- 16.06.12, 18:14
Станция юных метеорологов приветствует вас. То ли я в душе британец, то ли событий мало - всё меня сносит на поговорить про погоду. Но тут уж куча-мала, концентрация грозных и чарующих душу простого романтика событий. Началось с землетрясений. Первый толчок слабый, немного только напряг. А второй, через три дня, силою почти в 7 баллов по шкале какого-то там Рихтера, чуть не заставил просла расслабиться. Народ из гостиниц выскакивал с удивительной резвостию. Я стоял на единственном безопасном пятачке, отталкивая женщин и детей, и размышлял о бренности бытия и про то, удасться ли в случае чего пройти пешком 50 км по горам до ближайшей цивилизации. Турки с недоумением смотрели на беготню неверных из-за своих стоек и прилавков. В общем, обошлось. Но спустя пару дней на закате небо над городом разверзлось...
Солнце давно закатилось, и тут низкие облака разошлись, и из громадной дыры стали спускаться какие-то чудовищные тентакли. Они напоминали то щупальца осьминога, то вымя Великой Небесной Коровы, то вообще что-то совсем неприличное. Изменения происходили быстро, одни щупальца исчезали, другие появлялись. Больше всего было похоже на то, как если бы в воду аккуратно налили белой краски.
Пять минут спустя Ктулху раздумал нападать на город, и всё исчезло. А может, его защитил добрый дядька Ататюрк, который бережно относится даже к голубям?
Ну и хорошо!
Мне этот рыбачий ПГТ нравится.
Жалко отдавать городок Спящему, даже при том, что его патриархальную невинность давно забрали армии туристов, а памятники наивны и не отличаются разнообразием тематики.
Пожив здесь, начинаешь видеть сквозь китч новодельных скульптур, сквозь лукавство торговцев и гидов, сквозь шумную бесцеремонность разноязычного турья.
И то, что видно за всей этой суетой, утешает меня как кубок старого хиосского.
Когда-то я писал, что примирился с этим городом. Два года спустя я почти люблю его.
... а новостей действительно никаких. Какое счастье.
