Начало 60-х...

Киев. Подол. Конец 50-х – начало 60-х. Жили мы на Борисоглебской в десятом номере. Типичная "сталинка" зачатая перед войной и законченная по её окончанию. Три парадных имели по пять этажей и два по шесть. В этих двух были даже лифты с деревянными кабинами в сетчатом ограждении. Жители парадных строго следили, чтобы мы, мелкие их отпрыски, лишний раз праздно не катались этими лифтами, дабы не повредить это благо цивилизации.

Двор у нас не нёс тогда асфальтового покрытия, а был земляной, с цепочкой сараев, клумбами и фонтаном посредине. Фонтан летом работал с непонятной периодичностью, а клумбы густо засаживали цветами жители первых этажей, гоняя нас, мальчишек и девчонок, игравших в прятки в этих буйных цветочных зарослях. В награду за проявленную бдительность, жильцы имели возможность к осени, перед урожаем, вымачивать в упомянутом фонтане деревянные бочки под засолку огурцов, помидор и прочей снеди на зиму.

Двор граничил с электростанцией ДЭС-1 (Государственная электростанция №1). Основанная в 1898 г. акционерным обществом "Савицкий и Страус" как ЦЭС-1, она была в своё время единственной в Украине общегородской электростанцией. Мой дед, вернувшись с Балтийского флота ещё до "эпохи исторического материализма", прослужил на ней всю оставшуюся жизнь. Будучи уже на пенсии, он иногда брал меня с собой, и мы навещали его бывших сослуживцев. На саму электростанцию меня, понятно, не пускали – как ни как, стратегический объект, но в помещении водокачки приходилось бывать не раз. Это небольшое, приземистое внешне здание на набережной напротив улицы Андреевской 1910 г. постройки сохранилось до сих пор. Внутри оно довольно глубокое. Ярусы разделялись металлическими сетками, и вся высота сооружения просматривалась насквозь, что оставило неизгладимое впечатление в моей юной, ещё не занятой памяти.

По территории электростанции бегал небольшой паровозик, гудки которого перекликались с пароходами на Днепре. Трубные звуки пароходов, порой, резко контрастировали с альтом паровозика. Периодически он выезжал со станции на набережную, и праздным пешеходам приходилось пережидать, пока не заканчивались его загадочные манёвровые действия.

Да, наш старый двор с возвышавшейся над ним кирпичной трубой электростанции и соседским старым домиком церковного смотрителя стоявшей когда-то на этом месте Борисоглебской церкви. Если в садик дома смотрителя мы бегали без всяких препятствий, то электростанцию от нас ограждал двухметровый сетчатый забор над крышами дощатых сараев, с которых нас периодически гоняли их бдительные хозяева. Всё это было в детстве. В юности эти сараи как-то незаметно стали кирпичными, электростанция утеряла своё значение, пароходы на Днепре исчезли, двор заасфальтировали, фонтан разобрали, а мы, бывшие его обитатели, разъехались не только по разным районам города, но и по всему земному шару.

Не знаю, возможно, это ностальгия, но грустно нынче смотреть на редкие оставшиеся деревья, на разбросанные пластиковые детские игрушки среди таких же пластиковых атрибутов на площадке во дворе моего детства. Там, где густо цвели когда-то клумбы с разнообразными цветами, над крышами сараев цвели в начале лета белые акации, бил периодически фонтан и бегали мы в своём беззаботном детстве под перекликающиеся гудки пароходов.