Російська революція (1917) Громадянська війна в Росії | ||||||
![]() Малий Ніколаєвський палац після артобстрілу Кремлябільшовицькими загонами | ||||||
Дата:Місце:Результат:Політичні зміни:Територіальні зміни:
| ||||||
РСДРП(б) Петроградська рада робітничих і солдатських депутатів | Тимчасовий уряд Російської республіки | |||||
Володимир Ульянов (Ленін) Лев Троцький | Олександр Керенський |
Жовтневий переворот[2] (у радянській історіографії «Велика Жовтнева соціалістична революція») — державний переворот, заколоту Російській республіці, що відбувся 25 жовтня (7 листопада) 1917 року. У ході перевороту Тимчасовий уряд, що перебував у столиці держави Петрограді — заарештували, а центральну владу перебрали на себе лідери більшовиків[3].
Обраний I Всеросійським з'їздом Рад ВЦВК протестував проти ініціативи більшовиків скликати II Всеросійський з'їзд Рад робітничих і солдатських депутатів 17 (30) жовтня, але, врешті-решт, погодився на його проведення 25 жовтня (7 листопада).
На початку з'їзду були представлені 402 Ради (195 об'єднаних Рад робітничих і солдатських депутатів; 119 Рад робітничих і солдатських депутатів, за участі селянських депутатів; 46 Рад робітничих депутатів; 22 Ради солдатських і матроських депутатів; 19 Рад селянських депутатів; 1 Рада козацьких депутатів). У день відкриття з'їзду більшовики розпочали збройний виступ проти діючого уряду, що його засудили ВЦВК Рад, ЦК меншовиків, ЦК есерів, Предпарламент (Тимчасова Рада Російської республіки). Меншовики та есери залишили з'їзд. А II Всеросійський з'їзд Рад робітничих і солдатських депутатів, який опинився під повним контролем «більшовиків» ухвалив рішення про сформування нового уряду — Ради народних комісарів на чолі з В. Ульяновим (Леніним)[3][4].
Таким чином, «Жовтневий переворот» з самого початку був нелегітимним та протизаконним, що протягом всього часу існування СРСР намагалася неправомірно легітимізувати і фальсифікувати радянська державна «історіографія» та компартійна пропаганда.
Згідно з радянською історіографією, Жовтневий переворот докорінно змінив хід історії на територіях колишньої Російської імперії та значним чином вплинув на хід світової історії. Але «більшовики ніколи не називали жовтневий переворот радянською революцією»[5].
Події Російської революції «давали ключ до розуміння всієї історії України XX століття»[6].
«Фабрика тролів» та найманці з «ПВК Вагнера» - дві сторони однієї медалі.
Факти:
1) Так званою «фабрикою тролів» в Петербурзі володіє «кухар» Путіна Євгеній Пригожин;
2) Цей самий Євгеній Пригожин є «спонсором» та де-факто власником так званої «приватної військової компанії Вагнера», яка приймала участь у війні на Донбасі, а зараз воює в Сирії;
3) Структури Євгенія Пригожина отримують частку нафти та газу з родовищ у Сирії, які відвоювала Росія у ІДІЛ та які тепер охороняє «ПВК Вагнера»
Сам факт того, що одна і та сама людина керує озброєними найманцями та інтернет-тролями вказує на те, що для Кремля ці два «інструменти» однаково важливі. Тобто, в зовнішньополітичних планах Москви інформаційна агресія має надважливу роль - таку саму, як і використання озброєних найманців.
І ось що стало відомо:
1) Саме ця «фабрика тролів» під керівництвом Пригожина замовляла рекламу у соцмережах для американської аудиторії з метою дестабілізації політичної ситуації в США. Тобто, мова йде не лише про поширення фейків, але і про заклики американців до фізичних дій і протестів.
2) Після того, як в прямому ефірі російська журналістка Юлія Латиніна розповідала про отримання Євгенієм Пригожиним нафтових родовищ в Сирії, її будинок та машину «отруїли» сильнодіючою речовиною. Тепер з’ясувалося, що це була бойова (!) речовина, якої немає навіть у МВС РФ, але до якої є доступ у військових та найманців з тієї самої підконтрольної Пригожину «ПВК Вагнера».
Отже, очевидно, що розглядати та розслідувати злочинну військову та інформаційну діяльність наближених до Путіна структур слід як одне ціле, оскільки, фактично, що це «дві сторони однієї медалі».
Ничего никому не напоминает?
Великая Отечественная война вызвала мощный подъём патриотических чувств, и прежде всего чувств русского патриотизма, которые в новых условиях уже не отвергались, а наоборот — поддерживались официальной пропагандой. Последний должен был включать в себя в политическом аспекте «гордость за свою страну, безусловную лояльность государству в лице руководителей», а в экономическом — «ударный труд в условиях уравнительного распределения и потребления для основной массы населения». Эта идеология, с точки зрения руководства страны, должна была стать главным элементом политической позиции советского гражданина. Однако для своего утверждения эта идеологема, как отмечено российским исследователем А. В. Фатеевым в монографии «Образ врага в советской пропаганде. 1945—1954 гг.», нуждалась в антитезе — «образе врага», который и был создан в лице «американских империалистов» вовне и «низкопоклонников перед Западом» и «безродных космополитов» — внутри[5].
Организационно кампания по воспитанию «советского патриотизма» направлялась «Агитпропом» (Управлением, с июля 1948 г. Отделом пропаганды и агитации ЦК ВКП(б)) под общим руководством секретарей ЦК ВКП(б) А. А. Жданова и (после его смерти в 1948) М. А. Суслова.
При этом, по мнению ряда исследователей, в послевоенную эпоху идеология всё более окрашивается «в цвета русского национализма и великодержавия»[2][6].
Первым шагом, обозначившим новый курс, стал тост Сталина на приёме в Кремле 24 мая 1945 года. В нём он отметил роль русского народа как руководящей силы, назвал его «наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза». Это дало толчок соответствующей кампании в прессе. Утверждалось, что русскому народу, «старшему и могучему брату в семье советских народов», довелось взять на себя главную тяжесть борьбы с гитлеровцами, и он с честью исполнил эту великую историческую роль. Без помощи русских «ни один из народов, входящих в состав Советского Союза, не смог бы отстоять свою свободу и независимость, а народы Украины, Белоруссии, Прибалтики, Молдавии, временно порабощённые немецкими империалистами, не могли бы освободиться от немецко-фашистской кабалы». Давались установки: «Партийные организации обязаны широко пропагандировать замечательные традиции великого русского народа как наиболее выдающейся нации из всех наций, входящих в состав СССР… должны разъяснять, что сталинская оценка… является классическим обобщением того исторического пути, который прошёл великий русский народ». Требовалось разъяснять, что «история народов России есть история преодоления… вражды и постепенного их сплочения вокруг русского народа», а его освободительная миссия и руководящая роль заключаются только в том, чтобы «помочь всем другим народам нашей страны подняться в полный рост и стать рядом со своим старшим братом»[2].
Впрочем, кампания строго контролировалась сверху, и не допускались отклонения от установленного курса. Ознакомившись в июле 1947 года с материалами А. А. Жданова к проекту новой Программы партии, Сталин против слов «Особо выдающуюся роль в семье советских народов играл и играет великий русский народ… он по праву занимает руководящее положение в советском содружестве наций» написал: «Не то». В редакционной статье журнала «Вопросы истории» наряду с утверждениями о недопустимости «национального нигилизма», «низкопоклонства», «очернения русской истории», прозвучали жёсткие требования: не допускать ошибочного понимания, игнорирования классового содержания советского патриотизма; сползания на позиции «квасного патриотизма». В области истории подверглись критике труды академика Е. В. Тарле — за его якобы «ошибочное положение об оборонительном и справедливом характере Крымской войны», за оправдание войн Екатерины II «тем соображением, что Россия стремилась якобы к своим естественным границам», за пересмотр характера похода в Европу в 1813 г., представленного «таким же, как освободительный поход в Европу Советской Армии». Осуждались попытки пересмотреть роль николаевской России как «жандарма Европы», попытки поднять на щит генералов М. Д. Скобелева, М. И. Драгомирова, А. А. Брусилова как героев русского народа. Строго осуждались попытки замены «классового анализа исторических фактов оценкой их с точки зрения прогресса вообще, с точки зрения национально-государственных интересов». Историкам напоминалось, что эти «ревизионистские идеи» осуждаются Центральным Комитетом партии[2].
В области литературы в 1947 году произошло осуждение ряда произведений А. Т. Твардовского. В декабре 1947 г. была опубликована статья главного редактора «Литературной газеты» В. В. Ермилова о книге И. Т. Твардовского (брата А. Т. Твардовского) «Родина и чужбина», которая осуждалась за «русскую национальную ограниченность»[2]. В целом, руководство страны строго удерживало кампанию в рамках «советского патриотизма».
Тогда же, в 1946—1948-м, были приняты партийные постановления, означавшие резкое ужесточение политики в области идеологии и культуры. Первым из них стало постановление «О журналах „Звезда“ и „Ленинград“» (14 августа 1946 года). Оно обличало напечатанные в журналах «произведения, культивирующие несвойственный советским людям дух низкопоклонства перед современной буржуазной культурой Запада», «по отношению ко всему иностранному». Постановление «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению» (26 августа 1946 г.) требовало запретить постановки театрами пьес буржуазных авторов, открыто проповедующих буржуазную идеологию и мораль, «сосредоточить внимание на создании современного советского репертуара». Постановления «О кинофильме „Большая жизнь“» (4 сентября 1946 г.), «Об опере „Великая дружба“» (10 февраля 1948 года) давали уничижительные оценки творчеству ряда режиссёров, которым вменялись в вину безыдейность творчества, искажение советской действительности, заискивание перед Западом, отсутствие патриотизма.[2]