Ты слишком приукрашаешь действительность, —
скептически разглядывая натюрморт, говорил отец. — У тебя
цветы в три раза больше вазы, к тому же чересчур яркие. И
бабочка откуда-то взялась...
— Я так вижу, — пожимала плечами Варенька.
Отец махнул рукой.
— Ладно. Только я тебя очень
прошу, когда будешь рисовать Копытина, соблюдай пропорции.
Поближе к реализму, так сказать... А то сделаешь ему уши, как у
слона, он и платить откажется.
Варя поморщилась. Идея писать
портреты на заказ ей претила. Но семья нуждалась в деньгах.
Старомодные пейзажи отца не продавались, мама болела, а
Варенька, несмотря на тридцать два года и сильно
озабоченных этим фактом родителей, никак не могла выйти
замуж. Так что кормить семью было некому. Дав еще несколько
ценных наставлений, отец ушел в больницу к маме, а дочь стала
ждать Копытина. Но делала она это совершенно напрасно.
Потомственный мясник Копытин вчера с размахом отметил свой
пятидесятилетний юбилей и сегодня, не вставая с постели,
весь день лечился рассолом.
...А в это время на другом конце
города Полина Ивановна, грузная дама в красном халате с
огнедышащим драконом на спине,?говорила басом:
— Смотри, Семенов, ты меня знаешь. Придешь без яиц — голову оторву!
Семенов — высокий, сутулый
мужчина с бледным невыразительным лицом, вздохнул. Жену он
давно не любил и побаивался, но, выполняя ее поручения, все
время что-нибудь забывал. В магазин за яйцами он ходил
трижды. В первый раз вернулся с палкой сырокопченой
колбасы, во второй — с двумя лимонами, а в третий — с зубной
пастой, мочалкой и набором разноцветных прищепок. Полина
Ивановна зеленела от злости и обрушивала на голову
непутевого супруга страшные проклятия. Но Семенов только
вздыхал. Он был ботаником. В прямом смысле. Изучал
согласованность размеров пестиков и тычинок у
самоопыляющихся растений и стоял на пороге величайшего
открытия. Однако бесконечные поручения супруги
отодвигали это событие на неопределенное время.
— Сначала заедешь в
химчистку — заберешь мое пальто, — грозно басила Полина
Ивановна. — Затем на почту?— счета оплатишь, а уж потом
отправишься по этому адресу. Там живет моя подруга. Она мне
кое-что обещала. Дама со странностями — не удивляйся.
Заберешь пакет, отдашь ей деньги и — в магазин за яй-ца-ми!
Слегка оглохнув от последнего слова, Семенов поплелся к выходу.
Через час в квартире Вареньки прозвучал звонок.
— Ну наконец-то, — сказала она. — Проходите, садитесь.
Семенов послушно прошел в комнату и сел на указанное место.
— Я работаю акварелью, — предупредила Варенька и стала к мольберту.
Семенов напрягся. “Неужели
Полина решила сделать мне сюрприз ко дню рождения? Так
топорно, в лоб... Впрочем, это в ее стиле”.
— Расслабьтесь, — попросила художница.
Семенов выдохнул, бегло
осмотрел комнату, уставленную натюрмортами, и лицо его
просияло. Он сидел в окружении невероятного количества
цветов. Здесь было все: гиацинты, нарциссы, анемоны, фрезии,
тюльпаны, фиалки, лилии, загадочные стрелиции и
простодушные лютики...
— Прекрасные работы, — не сдержавшись, сказал он. — Просто фантастические...
— Спасибо, — покрылась нежным
румянцем Варенька и подумала: “Какой он милый. А еще
говорят, мясники — грубые люди”.
Через два часа портрет был готов. С него на мир взирал широкоплечий красавец с мужественным открытым лицом.
— Это я? — удивился Семенов. — Не очень похож..
— Я вас так вижу, — кротко сообщила Варенька.
— Правда?
И они посмотрели друг на друга
долгим, неприлично долгим взглядом. Семенову захотелось
срочно поцеловать подругу жены, но здравый смысл не дал ему
сделать это. Варенька же в свою очередь пыталась справиться с
бешеным сердцебиением. В итоге ничего не произошло.
Семенов отдал деньги, заметно волнуясь, попрощался и,
совсем позабыв о яйцах, вернулся домой.
— Вот, — протянул он жене портрет.
—Что это? — недоверчиво покосилась она.
— То, что ты просила забрать у подруги.
— Семенов, ты в своем уме? — зловещим басом спросила Полина Ивановна. — Чей это портрет?
— Мой.
— Твой?! — подобно Мефистофелю
захохотала она. — Твой! Да здесь мужик нарисован, а не баба в
штанах. Где ты был, идиот?!
Семенов назвал адрес.
— Опять все перепутал! — взревела Полина Ивановна. — И яйца, конечно же, не купил?! Быстро возвращай деньги!
— Так ведь я их за портрет отдал... — растерялся Семенов.
Скандал был грандиозным.
Трижды супруга пыталась разорвать в клочья портрет, и
трижды Семенов каким-то чудом спасал его, проявляя
несвойственный ранее героизм. Страсти утихли далеко за
полночь. Полина Ивановна, накрутив жидкие локоны на
железные бигуди, легла спать, Семенов же закрылся в кухне и,
неотрывно глядя на портрет, шептал: “Она меня так видит...”
Наутро случилось
неожиданное. Впервые за двенадцать лет супружеской жизни
Семенов отказался идти в магазин, предпочтя этому скучному
занятию исследовательскую работу. Портрет он повесил на
противоположную от стола стену рядом с зеркалом и каждый
раз, поднимая голову, невольно сравнивал копию с
оригиналом. А потом произошло совсем уж невообразимое. В
день зарплаты Семенов не отдал жене все до копейки, как это
было раньше, а пошел в универмаг, купил себе новый костюм,
ботинки, горшок с гортензией и отправился по адресу милой
художницы.
— Это вы? — обрадовалась она.
— Вы теперь совсем такой, каким я вас видела...
Через год они поженились. Еще через полтора Семенов сделал
свое открытие, о котором узнал весь ботанический мир. Его даже
наградили премией и показали в новостях. Варенька сидела
перед телевизором и, глядя на любимого, тихо гордилась им.
А в это время на другом конце
города грузная дама в красном халате с огнедышащим
драконом на спине мрачно смотрела на экран и думала: вот ведь
как несправедливо устроена?жизнь. Ты его, можно сказать,
растишь, воспитываешь, уму-разуму учишь, а денежки другой
достаются. Ни за что ни про что..
Алла Сницар (Женский журнал"Натали") .
Кстати.., читайте журнал ,прям, в Инете..- интересно!))