Настоящая любовь и изобретательность свойственны иногда вовсе не тем, в ком мы рассчитываем их найти. (Маргарита Наваррская)
Она стояла на перроне, не зная ни куда идти дальше, ни что делать, все ее мысли были устремлены к нему. Где он? Что с ним?
Уже две недели он не отвечал ни на один ее звонок, после двух месяцев непрерывного общения, в котором они успели обнажить друг перед другом свои души. День за днем с утра и до самого позднего вечера, а временами и до следующего утра они говорили, о жизненных радостях, о боли, которую каждый успел перенести в жизни, о мечтах и желаниях на будущее, и даже каждый скелет из шкафа души был извлечен. Это были две жизни, которые оголили весь свой мир друг перед другом. Это были две души растворившиеся друг в друге. Ей было все равно, что их разделяют 16 лет, он понимал ее, как никто, он знал, когда пожалеть, а когда подзадорить. Они заканчивали друг за другом предложения мысленно и начинали новые. Он и только он знал о ней все и знал, как с ней обращаться.
Она знала, что не может претендовать на место любимой женщины в его сердце. Сказанные ним слова, как реакция на фото «Прости, ты не в моем вкусе!» все сразу разграничили в их отношениях. Дружба и только дружба!
Сейчас, это ее не волновало «Его состояние на грани. Я должна ему помочь. Как друг я просто обязана». Она взяла билет на поезд, чтобы проделать этот путь в расстояние 745 км, в этот незнакомый для нее город только, чтобы убедиться, что он жив.
Она сняла уютную квартирку в десяти минутах от центра города, приняла душ, вздремнула на мягком велюровом диване, успела приготовить обед и по-прежнему пыталась дозвониться к нему. Все попытки были напрасны, тогда она отправила сообщение «Я здесь».
Прогуливаясь вечером по центру города, наслаждаясь прекрасными видами и пейзажами, украшенными летними красками, она услышала телефонный звонок. Номер был не знаком, но она ответила:
- Да?!
- Привет. Это я. Как ты?
- Привет. Как же я рада тебя слышать! – Она не могла не узнать его голос и слезинки по очереди наполняли ее глаза.
- Я тоже. Я очень скучал по тебе. У нас так жарко, просто невыносимо. У вас климат помягче, наверное, прохладнее? – спросил он, чтобы уйти от расспросов, почему так долго от него не было ни одного звонка.
- Я не знаю. Сейчас я нахожусь так близко, что ты и представить себе не можешь! – ответила она.
- А где ты?
- Я гуляю по «Проспекту Свободы», иду к оперному театру. Я здесь. Я приехала к тебе.
- Я перезвоню…
Еще несколько раз он перезванивал, уточняя улицы, проспекты, маршруты. Он готов был верить в розыгрыш, в глупую шутку, но ни в то, что человек, которого он никогда в жизни еще не видел, приехал, чтобы помочь ему. Осознав, это ему стало стыдно. Уже несколько дней он не звонил ей, чтобы она не слышала его пьяного голоса. Сегодня он был настолько пьян, что не мог позволить ей приехать к нему.
Она стояла на балконе съемной квартиры. Уже давно стемнело и только огни большого города освещали ее грустное лицо.
- Я знаю, ты пьешь не от хорошей жизни, а потому что тебе больно. Тебе трудно с этим справится самому. Я приехала ради тебя. Позволь мне тебе помочь! – умоляла она, исчерпав все возможные доводы.
- Хорошо. Я жду тебя. – ответил он, до последней минуты надеясь, что она не решится ехать на окраину совсем незнакомого ей города в такое позднее время.
Света в городских домах становилось все меньше и улицы теперь казались менее освещенными, когда она ступила на бордюр, выходя из маршрутки. На остановке никого не было. Она набрала его номер и заметила, как некий мужчина оживился, прячась за небольшим микроавтобусом. Ей даже не надо было спрашивать, она была уверена - это он. Подойдя ближе, она увидела мужчину почти на голову выше нее, крепкого телосложения, с приятными чертами лица. Темно-русые волосы были слегка растрепаны, в его янтарных глазах читалось смятение и неуверенность, но лицо смягчила легкая улыбка, появившаяся при встрече с ней.
Почти всю ночь, а именно до половины пятого часов утра они сидели за кухонным столом напротив, держа друг друга за руки, и беседовали. Они делились впечатлениями о встрече, говорили о том, какими виделись друг другу за время телефонного общения, но больше всего она давала высказать ему свою боль, свою тоску и печаль. Она никогда не считала его слабовольным, но сейчас он должен был дать волю своим чувствам и переживаниям.
Проснувшись от теплых и ярких солнечных лучей в его двуспальной постели, которую он вежливо уступил своей гостье, проведя остаток ночи на диване в гостиной, она почувствовала нежный легкий запах теплых булочек и кофе с молоком. Она была права.
- Я не знаю, чем ты завтракаешь, но помню, ты очень любишь кофе. Булочки еще теплые – только из кондитерской. – сказал он, заметив ее силуэт возле кухонной двери. Сегодня он не был похож на того растерянного и неуверенного в себе мужчину, которого она встретила вчера. Хотя, лицо его еще выдавало тот факт, что он выпивал уже не первый день.
- Завтракай, а потом мы поедем и заберем твои вещи. Раз ты приехала ко мне, то жить будешь у меня – произнес он, ставя на стол чашку свежеприготовленного ароматного кофе.
Она как всегда забралась на диванчик, подтянув ноги к себе, и обхватив чашку руками, сказала – Но я оплатила квартиру на все четыре дня пребывания в городе.
- Это не важно. Я отдам тебе всю сумму, но я хочу, чтоб ты жила в моей квартире.
Она настолько дорожила этим человеком, что не смела, возражать ему. Наоборот, она была рада, что он пригласил ее в свой дом.
Они провели еще три замечательных дня вместе. Днем они гуляли по городу, он показывал ей все красоты этого старинного, но чистого, уютного и романтического города. А она с упоением готова была слушать из его уст, всю историю города и страны, хотя всегда терпеть не могла уроки истории.
Возвращаясь, на машине домой, они заезжали в магазин за продуктами к ужину. Она немного смущалась, когда его знакомая, работающая в магазине кассиром, бросала косые взгляды на них. Она осознавала, что этой женщине трудно понять, что может объединять тридцатидевятилетнего мужчину и двадцатитрехлетнюю девушку. Сейчас она как никогда была счастлива, поэтому старалась, не обращать внимание на подобные мелочи.
После ужина они вдвоем усаживались смотреть какой-то фильм или снова открывали какие-то новые подробности из своей жизни. Иногда размеренность настолько надоедала, что они начинали шалить. А все началось с невинных брызг водой в его сторону, когда она мыла посуду. Ее звонкий смех перемещался по всей квартире из кухни, в ванную, потом в комнату, на балкон и снова в ванную. Они устроили самый настоящий потоп по всей квартире.
Он давно так не резвился и не смеялся. Эта девушка, заставила его вспомнить, как это снова заботиться о ком-то, радоваться, наполняться изнутри светом и положительными эмоциями, что значит жить и ценить каждый прожитый день.
Наступил четвертый и завершающий день ее пребывания в городе. Они решили провести его дома общаясь, и наслаждаясь последними часам и минутами.
- Хочешь, я поменяю билет на другой день? – спросила она, ожидая положительный ответ.
- Не стоит. – ответил он.
И снова все тот же перрон, тот же поезд… Но на этот раз на нее смотрели глаза, которые так полюбились ей и обнимали руки, к теплу которых она уже успела привыкнуть, и которые приручили ее, как ей казалось, навсегда.
- Скажи мне только слово и я останусь! – снова просила она, вопрошая своими полными грусти глазами.
- Ты не должна губить и тратить свою жизнь на меня. Я не гожусь тебе в женихи. Я стар, чтобы быть твоим кавалером. Ты заслуживаешь лучшего. – шептал он ей на ухо, не смея больше смотреть в ее глаза. Он, не уставая, целовал каждую линию ее лица, гладил ее темные волосы с опаленными на солнце кончиками, прижимал рукой ее к себе, как можно сильнее, нежно прикасался губами к ее серо-голубым глазам.
И вот с каждым стуком колес его силуэт на перроне становился меньше, а расстояние между ними снова начинало свой обратный отсчет к плюсу.
Сидя у окна, ее лицо постоянно меняло свое настроение. Оно становилось светлым и улыбчивым, когда она вспоминала о проведенных днях и печальным, когда понимала, что с каждой минутой, она все дальше от него.
На первой же стоянке поезда на какой-то из станций, ее телефон стал неустанно звонить.
- Алло. Мы на станции. Не волнуйся, со мной все в порядке. Ты уже дома?– ответила она, зная, кто звонит.
- Я дома, но тут пусто. – сказал он грустным голосом.
- Как это, пусто? – спросила она с недоумением.
- Я уже час хожу по квартире и не могу понять, почему моя квартира снова стала серой, скучной и неуютной для меня. Мне вдруг стало понятно, что моя радость, мой свет и мой праздник, я полтора часа назад своими же руками отпустил. Я сам посадил свое счастье в вагон поезда и позволил уехать от меня.
- Ты преувеличиваешь. Я же не в твоем вкусе. А еще ты говорил, что в сравнении с тобой я маленькая и еще многих вещей не понимаю. А еще, я не умею быть тихой и сохранять в доме полнейший покой и тишину. – уверено заявила она слова, что так часто слышала из его уст.
- Я был не прав. Только сейчас я осознал, что всю свою жизнь искал не ту девушку, в которой нуждаюсь на самом деле. Мне плевать, что ты не блондинка, что твоя фигура далека от идеала, что ты не умеешь слушать, а когда, слушаешь, обязательно споришь, что ты обижаешься, как ребенок и кричишь иногда без повода, но мне, как ни странно, все это нравится. Я очень ошибался раньше.
P.S. Она была, как свеча, которая хотела и старалась обогреть своим теплом не только руки, но и всю его душу. Доказать, что ей не безразлична его судьба, что она любит его. Она отдала все тепло, всю нежность и сгорела дотла, не оставив в себе ни капли сил. Подарив любовь, забрала себе грусть и печаль, сомнения и неуверенность.
С момента той встречи прошло уже три года. Он еще не раз звонил ей, объяснялся в любви, предлагал замужество, но ни разу не решился приехать. Не решился повторить ее поступок, вернуть ей снова веру в счастье и радость, подарить то тепло и нежность, что она оставила ему. Они не раз искали свое счастье с другими, но по-прежнему одиноки.
Вот и сегодня Ёжик сказал Медвежонку:
— Как 
