В холодный вечер февраля

Исчезло всё, о чём мечтали.

Из-под моих ног ушла земля,

Мы навсегда друг друга потеряли.

 

Прощальный взгляд и лёд в глазах,

В тех, что  весь мир мой освещали.

В них отражалась неба синева,

И огоньки волшебные сверкали.

 

Сорвалось с губ последнее “Прости”,

Как крик души, израненной словами.

Но поздно … Не сумели мы спасти

Ту искорку, что догорала между нами.

 

Я сквозь туман и снег куда-то шла,

Слеза застыла от невыносимой боли.

Как холодно … И в сердце пустота,

И тысячи иголок душу прокололи.

 

Кружился снег, влюблённых веселя,

Но наш огонь погас, ему не возгорется.

И уносил холодный ветер февраля

Обрывки фраз, остатки слёз, осколки сердца.

 

 

                                                                                      14.02.08.

Встретились в небе бумажный змей и голубка.
- Милочка, полетаем? - шепнул пернатый.
- Полетаем! - проворковала голубка.
Воздушный поток подхватил обоих и понес в облака.
- Свобода! - закричала птица, расправляя крылья.
- Напряжение! - завопил бумажный змей, сдавленный веревкой.
- Тебе не нравится быть свободным? - удивилась голубка.
- Мне не нравишься ты! - со злостью прошипел змей, направляясь к земле.
- Небеса не для таких дур, - подумал он, глядя вниз.
- Свобода не для скованных цепями, - поняла голубка, поднимаясь выше.
- Но как хорошо все начиналось, - мелькнула мысль у обоих.
- Это любовь, - подумал бумажный змей и затосковал.
- Это любовь! - подумала голубка и ...пожертвовала небесами.

Ведь я живу надеждой встречи
Надеждой наблюдать тебя
Мечтаю слушать твои речи
И жить тобой день ото дня.
город манет,опьяняет,
собой небо заслоняет.
он найдет тебя везде,
он найдет и потеряет.
здесь несложно заблудиться,
заблудиться и пропасть,
и на небо взгромаздиться
и оттуда вниз упасть.
где же ты,мой родненький?
где же ты,моя любовь?
я ищу,чего не знаю
и теряю вновь и вновь.
хоть и в дебрях заблудилась,
заблудилась и пропала
и на небо взгромаздилась
и оттуда вниз упала.
помню лица,адреса.
чьи-то зеленые глаза.
память мигом пронесется,
но укусит,как оса.
унесет водовород,
или времени поток.
свежий ветер задувает,
настеж распахнула дверь.
знаю,точно не найду,
а найду,так потеряю.
вижу,-птицы в облаках,
я за ними улетаю...

Девушка и юноша любили друг друга, долго шли друг к другу, и вот наконец наступил тот миг, когда юноша должен был впервые переступить порог комнаты, где жила девушка. Он постучал в дверь. Она спросила: "Кто там?". Он ответил: "Это я". И она не впустила его. Он пришел на следующую ночь и снова постучал. "Кто там?" - спросила она. "Это я", - ответил он. И она снова не впустила его. Весь день юноша мучился, не зная, что делать, размышлял, советовался с мудрецами... И вот наконец наступила третья ночь. Снова он постучал, и снова она спросила: "Кто?" Юноша ответил: "Это... ты". И тогда она впустила его к себе...

Дарить себя - не значит продавать,
И рядом спать - не значит переспать,
Не повторять - не значит не понять,
Не говорить - не значит не узнать.

Не значит не увидеть - не смотреть,
И не кричать - не значит не гореть,
И промолчать, и не найти ответ -
Две вещи разные, в них родственного нет!

Стоять - совсем не значит не лететь,
И замолчать - не значит умереть,
И замереть, когда увидишь смерть -
Не значит унижение стерпеть.

Бежать во мрак - не значит уходить
И отпустить - не значит упустить;
Не отомстить - не значит все простить.
И порознь быть - не значит не любить…

Сказать "люблю" - не значит полюбить,
Сказать "прощу" - не значит все простить,
Сказать "уйду" - не значит навсегда,
И "не прощу" - не значит никогда...

Идти с другим - не значит быть чужой,
И рядом он - не значит он родной,
И без тебя - не значит не с тобой,
Любить тебя - не значит, что ты мой…


И ты с другой - не значит, ты любим,
И я с другим - не значит ты забыт,
Не вместе мы - не значит не хотим,
Ведь ты с другой, а значит я с другим!


И этот бред не значит ничего,
И ты прочтешь - не значит, ты поймешь…
Я не уйду, а значит никогда,
Ведь я люблю, а значит навсегда...

Две собаки огибали главный угол дома,
разрисованный руками голубого гнома

чёрной слякотною ночью розовою кистью
строго в жёлтую полоску чтоб не кисли листья.

Две мадонны испражняли пищъвыя баки.
Парой хвостиков виляли дружные собаки,

улыбались без оскала языки наружу.
Тётя Дарья добивала нежилого мужа.

Даша шла на дискотеку чтоб вернуться утром,
Человеку подавала мышьяком и ртутью

из тугого кошелёчка в меховую шапку-
Человек не улыбался. Колобок и Шавка

оседлали иномарку, денег дали пану,
укатили нам на зависть в пальмовые Канны.

Что вы думаете о фразе "время лечит"? В момент тяжёлых эмоциональных переживаний эта фраза звучит смешно и глупо, но ведь часто бывает что спустя какой-то промежуток наши эмоции становятся менее сильными, а порой то, что было для нас смыслом жизни, становится нам безразлично...Но с другой стороны должны же быть, чувства, которые не подвластны времени? Время не лечит - оно лишь смеётся, Красками лжи оттеняя мечты. С ожившей надеждой на летнее солнце, Нас глубже затянет трясина игры. По правилам "проще" мы будем встречаться, У кромки ночи шептать о любви. Закончится всё, не начав развиваться, Заблудшие души порвав на куски. На утро обман превратится в улыбки, И день разведёт между нами мосты. Всё в повторении становится зыбким, Как наваждение смахну эту пыль.(с) "Время лечит" Хорошая фраза, из своего опыта могу сказать оно действительно лечит, но не всё, любовь оно просто притупляет. А вот какие-то другие неприятные моменты конечно лечатся, забываются. У меня была токая ситуация, в определённый промежуток времени нахлынуло столько отрицательных моментов, что хорошие моменты растворялись в них. А сейчас неприятные моменты практически не вспоминаются, а только хорошие.  Сколько должно пройти времени что бы забыть?Например, человека которого никогда не сможешь вернуть и не потому, что он не хочет вернуться, а потому что его больше нет?И время почему то не лечит.... Есть просто такие чувства, которые не подвластны временем - это воспоминания о них. Только даже они со временем притупляются, т.е. ты о них помнишь, ценишь, хранишь всё то, что они тебе когда-то дали испытать и никогда о них не забываешь! Но не хочу я знать, что время лечит... Оно не лечит — оно калечит, И всё проходит вместе с ним." Высоцкий "Время...оно как бинт… не лечит раны, а просто перевязывает. ты снимаешь бинт — а там все равно кровь…"(С)

Она была сама чистота. Её, сидящую в кресле у окна, вечером заваливали кучей грязного белья, утром которое оказывалось чистым, выглаженным и накрахмаленным, пахнущим фиалками.
Она принесла недолгое , но и не даровое, как скоро выяснилось, счастье Крашенинниковым :кто-то неизвестный бросал в почтовый ящик выигрышные лотерейные билеты. Краша на работе повысили. Сын только раз, когда ему исполнилось семь спросил отца:
- Папа, а что между вами было?
- М-м-м-м... Н-ничего не было...
Это не так. Надя была первой любовью Краша, они вместе работали, в одной комнате чертили что-то пошедшее в металлолом в начале бедовых 1990-х. Она хромала- может быть, это остановило Краша.
В кабинете напротив сидел начальник. Он там остался поныне. Ликом почернел, руки и ноги его почему-то растут суставами как пырей. Ноги уже упираются в стену, а руки свисают, тянутся по ежёдневно мытому невидимой уборщицей паркету, ладонями вверх к просто выбеленному потолку.
Он когда-то работал в этом НИИ в центре Симферополя, а теперь по субботам ходил на собрания неформального кружка без устава, программной цели, прочей бумажной мишуры и даже без названия. Более того, участниками действа строго возбранялось говорить друг с дружкой, обмениваться какой-либо инфой, да еще, в особенность строго- касаться друг дружки.Преступники, не сразу- вначале им становилось плохи и требовалось покаяние деньгами главному, постом, уединением дома- то есть, нераскаявшиеся оступники бесследно исчезали, их никто не разыскивал, не погребал, не оплакивал, только самые близкие люди долго, по-скорпионьи, хранили память о пропавших: они снились живым ,сидящие в пустых и прохладных старомодных кабинетах, похожих на больничные палаты, за канцелярскими столами, будто восковые, совсем не изменившиеся, застывшие навеки где-то, но где же? поблизости.
Главный, так его звали за глаза, нет- исключительно про себя, даже не шёпотом, тридцатилетний лысый толстячок-коротышка, бывший детдомовец-сирота, служил где-то вахтёром, занимал комнату без окон в общежитии на окраине, где-то на Маршала Жукова, куда раз в полчаса ходила маршрутка, комнату три на три метра, в дверь которой врезал было стеклянное окошко 20 на 20 сантиметров, после чего комендант распорядился вывинтить лампочку в коридоре напротив. Жилец был бодр и выглядел несколько младше своих лет, не маньяк, не вампир, в порочащих связях не замечен. Он доставал из-за ворота вилку на длинном чёрном кабеле и втыкал её в действующую розетку. Глаза его горели пуще кошачьих: до утра или до вечера- как когда смена- лежа на пружинной кроватке, жилец читал одну-единственную книгу, какую же? больше книг в комнате без окон не водилось.
Люди собирались к девяти по субботам, лысый шествовал к проходной впереди всех, он двумя руками отворял стеклянную, тяжёлую как надгробье дверь ,семенил к стойке и ,привстав на цыпочки, молча совал вахтёрше пару-тройку мятых мелких банкнот- та, потупив свиной взгляд в дешёвых очках, доставала связку, почему не один? ключей. На шестой, верхний этаж добирались на лифте группами, причём главный садился один и последним. Он сам отворял комнату 666.
Все по очереди, прижимая к задницам канцелярские стулья, семенили к главному, восседавшему за длинным столом у окна, одна створка всегда, в любую погоду, была распахнута. Розовая, лёгкая и долгая занавеска то соблазнительно пузырилась и, стремительно поддавшись порыву невидимого ветра, надувалась прозрачным колоколом, то -но уже медленно и недовольно,- снова обречённо замерев в недолгом ожидании, опадала. Прихожане молча садились напротив, доставали из за пазух особые, скроенные и сшитые из серой в зелёную полоску фланели самим главным мешочки, вытряхивали оттуда "беды и горести" на стол. Записки ,накануне сунутые в кисеты, чудесным образом сыпались на лакированную столешницу подсолнуховой шелухой, скрепками, пластмассовыми колпачками и обрезками ногтей. Главный брезгливо смахивал их в чёрную пластмассовую корзину-образину, которую затем, в понедельник, чистила невидимая уборщица. Он что-то шептал, гладил дрожащие, заплаканные лица, трогал плечи, груди, загривки... Исповедь длилась минут десять, но бывали исключения. Однажды главный ласковым своим щенячьим, но и сверлящим, острым- тоже взглядом заставил Краша дрожать полчаса. Сзади нервно ёрзали стулья. Краш слышал кашель и сопение неизвестных своих коллег. Он только успел подумать: "Это же мой НИИ... Это должно случиться", как сирота, не погладив его, молча сунул ему в левую ладонь жёлтый ключ с номером 691. "Это же мой ключ..."
На своём месте сидела Надя. Она не изменилась, а Краш постарел на десять лет. Она не дышала и не жила, но тело её оставалось тёплым. Лицо её было как и прежде всегда-  ухоженным. Краш метнулся вон. Он успел заметить в соседнем, без дверей, покое начальника, чья трёхметровая рука простиралась вдаль по паркету. Краш, сдерживая утробный вой, пронёсся лестницей вниз. Он успел метнуть ключ дверей старенькой вахтёрше и поддать плечом тяжёлую как асфальтовый каток дверь.........................
Краш взял трёхдневный отпуск чтоб всё уладить. С женой он договорился подозрительно легко:
- Понимаешь, мы когда-то просто дружили...
- Поняла.
- Она не жива, но...
- Да, она не требует ухода.
- А...?
- Подруга кстати рассказала мне свой странный сон. Коленька, это счастье! ты понял? Сча-стье-е-е-е...
С директрисой НИИ удалось договориться даром:
- Я Крашенинников...
- Да, пожалуйста, приезжайте, забирайте свою Надю. Мы очень рады, и за вас -тоже.
Левая ступня Нади была обута в обычный, не ортопедический сапог!
Каждый вечер супруги раздевали живую куклу, клали пораньше её к себе в кровать.
Затем до полуночи поочерёдно поодиночке удалялись на кухню пить кофе...
Надя однажды бесследно исчезла. В комнате ещё долго витал аромат фиалки.
В тот же день Краш разбился на машине. Утром, когда Крашенинниковы были вне себя от пропажи, им позвонил Осленко:
- Краш, это Осёл. Поехали в Феодосию: там тачку дёшево купим: наверно, ворованная, на запчасти...
Пришлось ехать в субботу.
В девять утра они врезались в акацию.
Осленко, он не пострадал, передал мне кисет с записками погибшего: "Сочини, Мемет, чего-нибудь, только не привирай! И на блог свой выдай ,я непременно ознакомлюсь".
Через неделю после похорон вдова Краша зачем-то позвонила в НИИ:
- Ах, вы вдова...?
- Да, я...
- Кем вам приходилась Надя?
- Да никем. Она- первая любовь моего покойного...
- А-а.
- ...............?
- Надя у нас.
И бросили трубку.
Вдова солгала: Надя была ,то есть стала было и её первой любовью!
Но было поздно: настоящая любовь не терпит даже мимолётной, ради сохранения собственного лица лжи.
Этот рассказ ещё и о том, что счастье требует платы, а даровое счастье грозит страшной, даже смертельной расплатой. Вот как. Всё.

Терджиман Кырымлы
г. Акмесджит (Симферополь), 02.12.2009 г.

Она- с бананом на песке, а я
стою за кадром, онемевший,
от жёлчи,
нет, таким не гоже быть поэту.
Её уводит в джунгли,
в чёрную, да  керосиновую даль
лаосский слоник,- нет ,не больше спичечной головки-
туда, где джонки, джин и жук
такой, как это у тебя, а может,- больше,
хоть розов он. А здесь,
мы, остающиеся, харкаем
железными болтами,
смакуем кофе из коленных чашечек своих.
Да. Если б мне
слона да высосать, тебя доесть с бананом,
и увезти туда, где кошки
по крышам ходят как по кашкам,
ромашкам...
...Всё если бы не долгая война.
Мы терпеливы, хоть охотимся на вепрей.
А ты позировать без разрешения не смей!