Й. Линк "Франкфуртский крест", роман. Глава 8
- 11.12.10, 23:02
.8.
-- Я жажду бесконечности. Или неделимого.
-- Я же тоскую по ближнему.
-- По низкому?
-- По возвышенному.
-- По Ничто?
-- Я жажду мужчин и женщин.
Петер приотворил окно. Хмарь поползла салоном.
-- Что остаётся думать, чувствовать, делать? Знакомо тебе это?
-- Всё истощено.
-- Уже было так однажды.
Внезапно перед ними возник во всей красе складный "пульк" (тобогган или индейскиесани, влекомые лыжником, здесь-- неповоротливый прицеп--прим.перев.) Хорошо бы, коль двинулся, да --палочками, палочками (лыжными-- прим.перев.)Потянулся дальше. Собирал себе различнейшие моментики-- ходил по-шахматному. Выпустил когти наконец-- и остался на месте.
-- Есть буйство в детскости.
-- Вот что ты знаешь на самом деле: под больным стонут нити простыни.
-- Довольно лишь поверить в это.
-- Жажда, которая приводит к тому, что интимное обращается в неизвестное. Осторожно! Там стоят идиоты!
Августин хладнокровно жахнул по тормозам.
-- Они легли рядом, представь себе. Штучная работа. А мы едем в Касель.
-- Будь спокоен, мой любезный. Где-нибудь там, под Франкфуртским крестом, мы затеряемся.
-- Этой ночью?
-- С глазу на глаз с ночью, будь совершенно спокоен.
-- Но и в ночи-- светлейший день, ты не находишь?
Они накрепко засели. Пробка замерла. Вертолёт пролетел над ними вперёд.
Впереди появился просвет, затор тронулся-- и наконец рассосался. Поехали дальше. "Форд" взобрался козлом на "мазду". На боковых линиях разметки ,вытянувшись, лежали рядом двое господ. Один в синем, другой в коричневом костюме. Связанные изящной серой нитью.
-- Дай газу!-- пыхтел Петер.
Августин ударил по педали-- и сани покорно стали на дыбы.
-- Они посмотрели на меня-- и от их взгляда я на миг ощутил себя в глубоком ладу с собою.
Петер и Августин прижимались друг к другу, пока мчались по автобану.
-- Иногда в моих снах раздаётся топот,-- продолжал Петер.-- Ходет один, в сапогах, по моих мнам, думаю я-- и просыпаюсь.
Авкустин указал на пашню.
-- Мы уже на взморье.
-- И вкруг нас глубокая тишь.
-- Мы на берегу ожидаем свои желанья.
-- Моря наступают.
-- Реки?
-- Долины.
-- Горы?
-- Леса.
-- Равнины?
-- Они населены людьми, зверьми, духами и чудовищами.
-- Но я не вижу мимоходом милого лица Альбертины. Езжай потише, пожалуйста. Я высматриваю её, знаешь?
-- Уже. Она спит?
-- Она на двадцать лет старше меня.
-- Что поделать.
-- Её лицо молчит.
-- Обьятия. Ласки. Шёпот. Смех. Тишина. Что это?
-- Её малелькие ступни обнюхивают изнутри складки простыни.
-- Да, это знакомо.
-- Я осмеливаюсь направить свои холодные ступни к её, чтоб они повеличались пара с парой.
-- Женщина действительно иногда остаются верными одному.
-- Кто они, женщины?
-- Божественны, когда они шепчут нерифмованное.
-- Шорох в постели столь интимен, не правда?
-- Я ощущаю себя под контролем.
-- Время сторожит нас.
Августин резко затормозил.
-- Смотри в оба, через считанные километры закончится лето.
-- Пожалуйста, не волнуйся, езжай скорее. Ну, жми на газ!
-- Как прикажешь.
-- Она была в моей комнате. Лампа свисала с полки. Мы сливались воедино.
-- Её прежде трахали?
-- Никогда. Мы лежали в моей постели. Наши слова нищенствовали среди наших членов. По радио-- старые шлягеры.
-- Куда, бывает, бегут волны музыки, там чистое безумие.
-- Наш шёпот дополнял полумрак. Мы ворочались зажмурившись.
Петер медленно ворочался на сиденьи туда-сюда.
-- Наши шёпот становился всё пуще. Внезапно с её уст сорвался вздох.
Август застонал.
-- Я за модные оттенки.
-- Жизнь. Нравится мне.
-- Это хорошо, что мы были рождены.
-- Думаю о твоей кошке, которая с голоду безумно скачет по стенам и дверям.
-- Мы ещё сегодня заедем к ней.
-- Мне бы хотелось не забыть об этом.
-- Сон нежелателен. Мне включить свет?
-- Зачем? Он просветит нам ладони-- и больше ничего.
-- Нас сопровождает резкая усталость, ты её замечаешь?
-- Мы едем по молу к морю.
-- Это хорошо. Он очень далёко выдаётся в море, и он повторяет рельеф дна.
-- Над нами кричат птицы.
-- Ночные мосты.
-- Впрочем, море очень старо.
-- Берег усеян лежащими экспертами-- они впрыскивают смертельные инъекции воде.
-- Так покойно моё тело.
-- Я внемлю красноречивым вздохам Альбертины рядом со мной.
-- Я за то, чтоб отворит дверцы свои.
-- Одну за другим?
-- Страшусь, что мне навстречу выйдет то, что я забыл.
-- Я чувствую, что стал мужчиной.
Августин взглянул на свои брюки.
-- Я бы желал с тяжёлыми, упитанными яйцами покрывать дам.
-- В чёрные облака на срамный холм Альбертины. Так, что, кажется, улыбками щель её расплывается.
-- Мужчина и женщина.
-- Ночь полна мошек.
-- Самолёты порхают над волнами.
-- Мы всё удаляемся по молу в открытое море.
-- Бесчисленные поцелуи вершатся под покровом.
-- Ты идёшь со мной.
-- Я совершенно спокоен.
-- Прошу тебя, не вынимай рук из карманов.
-- Я за то, чтоб околдовать тебя.
-- Петля на моём горле.
-- Я в курсе.
-- Будучи неудовлетворёнными, таковы мы есть, давим на каждую кнопку.
-- Прозрачные любовники тянутся мимо с тихим ветром.
-- Ты ревнив?
-- Не беспокой меня.
-- Мы выкрали у мира самих себя.
-- Наши пальцы обучаются новому пению и ощупывают законы темноты.
-- Спокойной ночи, история.
-- Что значится в плане игры?
-- ... Отставить!
-- Посекундно меняется то, что мы привыкли называть и считать программой.
-- Приди, сокрытая подруга!
-- Мы не только разбиваться умеем.
-- Гляди, море всё выше.
-- Почему медлишь?
-- Мы можем направиться точно к месту и ко времени кораблекрушения.
-- Но я постоянно промахиваюсь, в пользу картиночек.
-- Ночь тихо станет тихо полистывать мои любовные книги. Я не решаюсь в одиночку читать их. Или должен был решиться?
-- Но так не пойдёт, милейший?
-- Почему?
-- Ты оставил свои руки на железнодорожном вокзале.
-- Действительно. Никто ими не озабочен.
-- Они посереют от тамошнего чада.
-- Ты совсем близко. Свободна от меня.
-- Жизнь станет расчётливее, верится иногда мне.
-- К тому же заузится она.
-- Как бы тоньше от всяческих томлений.
-- Я нахожу хорошими те твои брюки, которые обтягивают зад.
-- А я-- твои слова, хотя в них ничего атмосферического нет.
-- Просты и прозрачны как вода.
-- Выбракованы.
-- Где-то по мне висит телефон, в некоей глубокой шахте. Из складок темноты раздаётся трель--и минает моим телом.
-- У нас нет времени на чуждые сигналы.
-- Сколь глупо, бывает, женщины воспринимают наши тяготы.
-- Да и мы тоже не сверхотзывчивы.
-- К тому же, по-прежнему нам не хочется видеться слишком часто.
-- Я столь полон этими часами.
-- Я бы не желал покончить с собой. Прости меня. Кому мне ещё поведать об этом? То-то понимаю: я-- некая неизвестная болезнь.
-- Против всего найдётся средство.
перевод с немецкого Терджимана Кырымлы