Сегодня был тёплый октябрьский вечер. Он просто прогуливался по городу, тихонько мурлыкая в такт похрипывавшим наушникам. Ему было хорошо. Мысли отступили от него далеко-далеко, туда где садилось солнце. Внезапно он увидел её. Это определённо была её машина. Чёрный пучеглазый «Порш» с до боли в печёнках знакомым ему номером. Он стоял здесь уже давно, так как на капоте вольготно разместились несколько листьев клёна.
Часа два не меньше. Она никогда не задерживалась нигде более получаса. Свежевыкрашенная лавочка меж ещё пышущих зеленью кустов шиповника, как бы сама пригласила его присесть. Он подождёт. У него есть время.
Вечерний город удивлял своей пустотой, но сердце его билось ровно и спокойно. Руки инстинктивно потянулись за сигаретой, и грудь наполнил приятный и терпкий дымок. Словно опасаясь чего-то, он держал сигарету в кулаке, так что дьявольский уголек был невиден даже с трёх метров. Он дышал ровно и спокойно. Голова была чиста, и всё его существо сосредоточилось лишь на стоящем в пятнадцати метрах автомобиле.
Давно знакомый цокот каблучков отвлек его от напряжённого всматривания в черноту пучеглазого бокстэра.
-Эй…-немного волнуясь окликнул он. Каблучки остановились около автомобиля и она глянула в его сторону.
Он выходил неспешно. Мягко ступая по пожелтевшей листве он шёл к ней.
-Ты??? Что ты здесь делаешь? –то ли испугавшись, то ли удивившись, слегка подрагивающим голосом спросила она.
- Гуляю, -ответил он.- Вечер сегодня просто сказочно красив. Неправда ли?
-Д-да, -дрогнувшим голоском ответила она.- Н-но все же, ч-что ты..
- Знаешь, я уже давно хотел сказать тебе, - он говорил это и рукой нащупал во внутреннем кармане куртки то, что приготовил специально для неё. Для неё одной.- Я так долго искал подходящий момент, и сегодня по счастливой случайности мы встретились… Ты знаешь… Я… Я… Я ненавижу блондинок. Я ненавижу таких как ты….
Последняя фраза была слышна только ему и ей. От посторонних ушей её скрыл лёгкий хлопок. Будто невдалеке с дерева упал колючий каштан.
Она широко открыла глаза и плавно осела у двери жабоподобного 911. Тонкая струйка алой теплоты проредила золотые пряди волос спадавших на плечи, и устремилась меж её пышных грудей.
Аккуратно свернув глушитель он швырнул его в поросший кустарником холм. Пистолет, заботливо протёртый носовым платком был отвергнут в другую сторону. По поводу гильзы он не волновался. Пистолет заряжался в перчатках, да и само оружие было найдено им шесть лет тому назад в Днепропетровске.
Он поглубже вдохнул прохладный осенний воздух, смешавший в себе коктейль из запаха листьев каштана, клёна, отходящей травы и пороха. Одел наушники и побрёл сквером, тихонько мурлыкая в такт похрипывавшему в наушниках Скрябину. Ему было хорошо…
Он пришёл к её камню спустя три дня после того как тяжёлый мрамор укрыл её, некогда пылавшее молодостью и красотой, тело. Держа в руке две розы он присел на угол плиты и молча поздоровался с ней. На его, не по молодости суровом лице, не было ни тени эмоций. Можно сказать, что где-то в глубине души, пушистым зайчиком прыгала лёгкая ухмылка, так стремящаяся перерасти в полноценную улыбку, и озарится на его устах.
-Как ты? – уже вслух произнёс он. – Знаю что хреново. Зато быстро. За это ты должна быть мне благодарна. Во втором кармане у меня лежал тяжёлый охотничий нож, знаешь такой как в фильмах про Джона Рэмбо. С глубоким кровотоком. Мне стало жаль тебя. Я хотел чтобы ты выглядела прекрасной в своем дубовом одеянии. Ты знаешь, я не плакал когда бросал горсть земли в твой последний дом. Когда все отвернулись я даже сплюнул вниз. – и мелкие бесы пробежали по его душе, громко волоча за собой пустые бляшанки из под расконсервированной злобы и ненависти.
Он долго говорил с могильным камнем, долго и монотонно. Сам себе отвечал за неё. Он воссоздавал тот диалог, который так и не состоялся за долгие годы их знакомства. Но он не сожалел об этом. Он не мог терпеть говорить с ней. Она была безмерно глупа и неорганизованна. Она никогда не слушала его советов и рекомендаций по тому бизнесу который затеяла, и неудачи сыпались одна за другой. И вся ответственность валилась на его плечи. Он метался по городу, как загнанная в селки перепёлка, стараясь утрясти и урегулировать возникшие неприятности. Часами выслушивал её бессвязную болтовню относительно бизнеса, которая состояла из трёх предложений и восьми слов, повторявшихся с невыносимой для его слуха периодичностью. Как старая граммофонная пластинка.
В эти минуты он выглядел спокойным и уравновешенным, но его сердце и душа в эти мгновения готовы были разорвать на атомы всё, что попадётся горячему глазу…. За свою злость он ненавидел себя…
-Ну бывай. Я зайду к тебе завтра. Обязательно зайду. Я не дам твоему праху спокойно растворится в земле.
Крепкой рукой он бросил к подножью камня два жёлтых цветка. Включил плеер. И тихонько мурлыкая «…мур… мур… мур… мы любым гламур…» побрел по желтеющей траве прочь, посасывая кровь, сочившуюся из ранки на его ладони, так неосторожно оставленной жёлтой розой…
Холодная струя душа отрезвляюще ударила его пышущую здоровьем и молодостью грудь. Он направил холодный дождь себе в лицо и долго стоял, наслаждаясь расслабляющей влагой. Это был один из самых приятных моментов его жизни. Его слух ласкал звук падающих капель воды, словно он стоял под проливным дождем в жаркий июльский полдень. В такие мгновения эго душу переполняла непередаваемая радость и умиротворение.
Крепкий чёрный кофе стал приятным продолжением утреннего пробуждения. Он стоял на балконе в полотенце, обёрнутом вокруг бёдер, и задумчиво курил. Мысли, которые роились в его голове, были непонятны и неразборчивы даже для его чёткого и сосредоточенного сознания. Они были как волны, то накатывались, то отступали. И все они были разными. Добрыми и злыми, тёплыми и холодными, смелыми и пугающими. В некоторые мгновения на него накатывало волнение от того, что он сам, хозяин своего сознания, был невсостоянии привести свои мысли в порядок. Думать о чём-то одном, а не обо всём одновременно. Может это шизофрения… Но нет… Он где-то читал, что человек поражённый психическим заболеванием не осознаёт того, что он болен. Фигня всё. Просто такой жизненный период. Всё пройдёт. И жизнь его приобретёт те краски, о которых он временами мечтал.
Особых планов на сегодняшний день не присутствовало, поэтому было принято решение поехать прогуляться в так им любимый парк. Тем более солнце так и манило понежиться под своими, такими редкими в осенние дни, лучами.
Проходя мимо того места где он в последний раз видел её, он замедлил свой шаг и остановился у ели. Здесь состоялся их последний разговор. Вернее не разговор, говорил преимущественно он, а она лишь часто моргала ресничками и непонимающе что-то бормотала. Пред ним вновь во всех реалиях предстала картина месячной давности. Томный сумрак, блеклые отсветы фонарей, шум увядающей листвы, и запахи… Их было настолько много, что он немог выделить что-то конкретное, он наслаждался их купажом.
Ухмыльнувшись, он развернулся, что бы пойти дальше, но что-то задержало его на месте. Словно обухом его ударил аромат доносившийся откуда-то издалека. Его правая рука задрожала и бурное торнадо эмоций пронеслось по его телу. Это был именно тот запах… Запах её духов. Звонкий голосок заставил его повернуть голову и то что он увидел повергло его в шок.
Как же она была на неё похожа… Феноменально. Таже осанка, таже легкая, плавная походка, золотистые кудри попрыгивали на загорелых плечах. Глупая улыбка и щебечущая речь по мобильному телефону, в обсуждении, чем сегодня заняться, сначала пойти в салон, а потом в ресторан, или сначала пообедать и уже после этого расслабится в SPA, всё так сложно-о-о-о…
Он был невсиле себя сдержать. Его внешний вид приобрёл уверенность, в отличие от прежнего, расслабленно-созидательного. Он вынул наушники и выключил плеер. Его походка приобрела четкость и целенаправленность. Рука как бы сама собой нырнула в карман и нащупав там жёсткую холодную рукоять ножа, сжалась как слесарные тиски. Плавно растянув губы в улыбке, он шёл к ней…
-Девушка! ...
Он был спокоен и смел в своих действиях…
