Имя святителя Иоанна Златоуста знакомо каждому православному человеку — хотя бы потому, что в храмах служится составленная им литургия. Но если представить себе, как он во плоти вдруг оказался бы на этой литургии, — что бы он сказал с амвона? Отметил бы, как много изменилось в порядке богослужения с IV века? Удивился бы, насколько иначе выглядят сегодня прихожане? Или, напротив, произнес бы пламенную проповедь о том, как мало на самом деле изменили прошедшие века христианской истории человеческие души, как живут в нас те же редкие добродетели и распространенные пороки, что и в его времена?

Он  родился около 347 года в Антиохии в семье военачальника по имени  Секунд. Место и время рождения во многом определили облик его христианского служения. Весь тот край входил в состав огромной Римской империи, власти которой только недавно обратились в христианство. Антиохия была крупнейшим городом восточного Средиземноморья, где эллинистическая цивилизация соседствовала с семитской.

Отношение к христианству в Римской империи второй половины IV века было отчасти похожим на то, что мы знаем по собственному опыту. Старики еще помнили те времена, когда говорить о Христе было смертельно опасно, можно было угодить на арену в качестве жертвы для диких зверей. Да и во время отрочества Иоанна Римом правил император Юлиан Отступник, пытавшийся возродить языческую религию.

Вскоре после смерти Юлиана принял крещение и двадцатилетний Иоанн. Среди новокрещеных немного было людей столь образованных. Многие и вовсе не понимали, чем поклонение Христу принципиально отличается от поклонения множеству божеств, которых они прежде чтили. А некоторые  видели в христианстве всего лишь новую идеологию, полезную имперской  власти.

Его красноречию предстояло вызреть, словно плоду во чреве. А многие ли из нас утерпели бы в такой ситуации, чтобы не начать поучать всех вокруг?

Еще до отшельничества Иоанн был рукоположен в чтеца — одна из низших ступеней церковной иерархии. Хотели его рукоположить и в пресвитеры, и даже в епископы, но он отказался. Собственные размышления на эти темы  привели его к написанию «Шести слов о священстве».

«Пастырю надобно иметь много благоразумия и много очей, чтобы со всех сторон наблюдать состояние души. Как многие приходят в ожесточение и предаются отчаянию в своем спасении потому, что не могут переносить жестокого врачевания; так, напротив, есть и такие, которые, не получив наказания, соответственного грехам, предаются беспечности, становятся гораздо хуже и решаются грешить еще больше».

В центре его проповеди всегда оставалось Священное Писание. И это неудивительно, ведь он сам считал, что именно

Иоанн мог выбрать какую-то одну из библейских книг и разбирать ее  подробно, от главы к главе, за каждой проповедью, а мог поступить иначе — посвятить свою беседу тем страницам Писания, где речь идет о наступающем празднике. Но его интерес к Писанию — не теоретический,  именно там он находит самые важные указания для своей паствы: как жить  по Евангелию, как исполнять волю Божию, как любить ближнего. Его проповеди очень мало похожи на скучные богословские лекции, пересыпанные цитатами.

«Итак, возлюбленный, зная, что так бывает во время молитв, подражай хананеянке; хотя ты — муж, однако подражай жене, иноплеменнице, слабой, отверженной и презираемой. Ты не имеешь бесноватой дочери? Но ты имеешь грешную душу. Что сказала хананеянка? “Помилуй меня, дочь моя жестоко беснуется”. Так и ты скажи: “Помилуй меня: душа моя жестоко беснуется” … Куда бы ты ни пошел, везде слышишь слова Христовы: “О, женщина! Велика вера твоя”. Войди в церковь персов и услышишь Христа, говорящего: “О, женщина! Велика вера твоя”; равно как и в церковь готов, варваров, индийцев, мавров, и какую только страну освещает солнце».

И простые человеческие чувства не проходят мимо внимания Златоуста.  Он пишет молодой вдове и, прежде чем поучать, старается посочувствовать  ей:

«Все будут согласны с тобою, и никто, даже из весьма любомудрых, не станет противоречить тому, что ты получила тяжкий удар и что посланная свыше стрела поразила тебя в самое роковое место… Согласно с тобою и я признаю, что на всей земле между светскими людьми немного бывало таких любезных, кротких, смиренных, искренних, разумных и благочестивых, как твой муж. Но, если бы он совершенно разрушился и обратился в ничто, тогда следовало бы скорбеть и сокрушаться; если же он приплыл в тихую пристань и переселился к своему истинному Царю, то об этом должно не плакать, а радоваться. Эта смерть не смерть, но некоторое переселение и перемещение из худшего состояния в лучшее, с земли на небо, от людей к ангелам и архангелам, к Владыке ангелов и архангелов».

А вот что говорит он подвижнику, которого мысли о демонских искушениях заставили думать о самоубийстве:

«Какое зло, большое или малое, может причинить нам демон сам по себе? Уныние же и без него может сделать много зла, и большинство из тех, которые наложили на себя петлю, или закололись мечем, или утопились в реках, или погубили себя как-нибудь иначе, увлечены были к такой насильственной смерти унынием… Как же можно, скажешь ты, не унывать? Можно, если, отвергнув мнения толпы об этом предмете, будешь помышлять о горнем. Теперь твое положение кажется тебе ужасным, потому что толпа считает его таким; но если ты захочешь с точностью рассмотреть его само по себе, отрешившись от пустого и ошибочного предубеждения, то найдешь, что оно не представляет никакого повода к унынию».

За красноречие Иоанна называют Златоустом, но он служит Богу далеко  не только устами. Много занимается он и благотворительностью в Антиохии. Его слава не прошла мимо внимания властей Восточной Римской империи: когда в 397 году скончался Констанинопольский архиепископ Нектарий, на  первенствующую кафедру пригласили именно Иоанна. Главную роль здесь  сыграло желание императора Аркадия видеть в своей столице такого одаренного и активного иерарха.

Но, как это часто бывает, ожидания властей не совпали с подлинным  призванием великого христианина. Проповедовать ему удается уже не так  часто, как прежде, зато он с головой уходит в организацию практической деятельности Церкви: преодолевает раздоры, устраняет недостойных  клириков, требует от остальных прилежания и чистоты жизни. Епископ в его представлении не обласканный властью чиновник, а служитель народа  Божьего. Он распродает роскошное убранство архиепископского дворца и  передает вырученные средства на содержание больниц и гостиниц для  паломников.

Но Златоуст не собирался мириться ни с чем подобным. От нового константинопольского архиепископа достается всем: и епископам, и знати, и даже императорской чете. Но больше всего он ополчается против богатства и социального расслоения:

«Сначала Бог не сделал одного богатым, а другого бедным и, приведши людей, не показал одному многих сокровищ, а другого лишил этого приобретения, но всем предоставил для возделывания одну и ту же землю. Каким же образом, когда она составляет общее достояние, ты владеешь столькими-то и столькими участками, а ближний не имеет ни клочка земли? <.. . > Корыстолюбивые богачи — это какие-то разбойники, засевшие при дороге, грабящие проходящих и зарывающие имущества других в своих кладовых… как свиньи в грязи, они услаждаются, валяясь в нечистотах сребролюбия».

Так и с императрицей Евдоксией, фактической правительницей при слабом и безвольном императоре Аркадии, Златоуст вступает в конфликт из-за ее  неумеренной роскоши и жадности. Он защищает от конфискации имущество  вдовы и детей опального вельможи, а в храме, обличая в проповедях  щегольские траты, недвусмысленно показывает глазами на саму императрицу…

Иоанн Златоуст и императрица Евдоксия (Жан-Поль Лоран, 1880-е)

Среди священства и епископата многие тоже были в обиде на святителя:  его требования казались чрезмерными, его стиль управления — жестоким. В  403 году Собор епископов отправил Иоанна Златоуста в ссылку. Правда, длилась она недолго: простой народ обожал своего архиепископа, в столице начались волнения, и его пришлось вернуть.

В 404 году новый Константинопольский собор отправляет Иоанна Златоуста в новую ссылку. Сам он сказал об этом так:

«Братия, вор не приходит туда, где хворост, сено и дрова, но — туда, где лежит золото, или серебро, или жемчуг; так и дьявол не входит туда, где прелюбодей, или богохульник, или хищник, или корыстолюбец, но — туда, где провождающие пустынную жизнь… Так, если изгонят меня, я уподоблюсь Илии; если бросят в грязь — Иеремии; если в море — пророку Ионе; если в ров — Даниилу; если побьют камнями — Стефану; если обезглавят — Иоанну Предтече; если будут бить палками — Павлу; если распилят пилою — Исайе; и о, если бы пилою деревянною, чтобы мне насладится любовью ко кресту!»

Но у Иоанна Златоуста был свой собственный путь, о котором можно сказать его же словами:

«Жизнь праведных блестяща; но как она делается блестящею, если не чрез терпение? Приобрев, возлюби его, брат, как мать мужества».

Он был отправлен в городок Кукуз в Армении, где продолжал активнейшую переписку с друзьями (до нас дошло более двухсот писем). И за это из  Кукуза он был отправлен еще дальше, на самый край тогдашней Империи — в Питиунт (нынешняя Пицунда в Абхазии). Места назначения измученный  святитель так и не достиг — он умер в местечке под названием Команы 14  сентября 407 года.

Перед смертью он произнес слова, ставшие затем своего рода последним  девизом всех пострадавших христиан: «Слава Богу за все!» В этих словах — итог его земной жизни.

Почитание святителя началось практически сразу после его смерти, и мощи его  недолго оставались в Команах. Уже в 438 году по инициативе нового  патриарха Прокла и нового императора Феодосия (сына Аркадия) они были  перенесены в Константинополь. Оттуда они были похищены в 1204 году  крестоносцами, которые увезли их в Рим, и лишь в 2004 году Иоанн Павел  II возвратил их на прежнее место.

Но мы к тому же поминаем святителя на большинстве наших литургий и встречаем вместе с ним каждую Пасху, слушая в храмах его «Огласительное слово», где цитаты из Писания перемежаются с ликующим голосом самого Иоанна:

«Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа? Воскрес Христос, и ты низвержен! Воскрес Христос, и пали демоны! Воскрес Христос, и радуются ангелы! Воскрес Христос, и торжествует жизнь! Воскрес Христос, и никто не мертв во гробе! Ибо Христос, восстав из гроба, — первенец из умерших. Ему слава и держава во веки веков!»

Журнал «Нескучный Сад»

РОЖДЕСТВЕНСКИЙ ПОСТ НАЧНЕТСЯ 28 НОЯБРЯ

«Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят»

(Мф. 5:8)

Приближается Рождественский пост. Как обычно, и накануне поста и в его течение, а также и в любое другое время приходской священник слышит сотни раз повторяющийся вопрос — что можно есть в рождественский пост, в какие дни, большая часть вопросов именно о еде или о не-еде.

В народном сознании, особенно людей малоцерковных, любой пост – это прежде всего гастрономическое, диетическое предприятие. Видимо, наша проповедь была не настолько дерзновенной, чтобы вместо постной скатерти-самобранки мы в наших дома прежде всего, и во-вторых и в-третьих видели Христа-Спасителя, слышали Его слово. Слово о спасении верой, спасении через напряженную повседневную работу над собой, через труд по очищению своих сердец.

О посте написано немало, и в книгах, и в православных периодических изданиях, и в Интернете можно найти много святоотеческих мыслей и рассуждений о посте, руководств, пособий, написанных нашими современниками, замечательными архиереями и священниками (и даже диаконами!). Но трезвый святоотеческий взгляд на пост зачастую остается неизвестным тем, кто хочет поститься поверхностно — вкушая одно и не вкушая другого.

Стоять на посту у своего сердца – это значит не допускать туда вражеских помыслов злобы, уныния, чревоугодия, печали, гнева и так далее по семи смертным грехам (или основным страстям, разрушающим человека). Не допускаются помыслы вниманием человека к своему духовному миру, молитвой собственной, а также обращением за помощью к Спасителю, к  Матери Божией, к Ангелу-хранителю, к своим любимым святым.

Я думаю, что также важно не выпускать из своего сердца те же недобрые помышления, взращенные там внутри нашей безбожной и немолитвенной  жизнью, сладчайшим Именем Иисусовым поражая накопленный «ядерный» потенциал всевозможной нечистоты внутри нашей души.  Результатом сердечного внимания и противодействия Врагу должно быть чувство покаяния, желание всегда быть с Богом, жить по святым Его заповедям.

У афонского иеромонаха Парфения Кавсокаливита есть очень поучительная история о том, как нам надо всегда чувствовать Христа, жить Им.  Одна  девушка на исповеди пожаловалась старцу, что она очень любит одного молодого человека и никак не может избавиться от мыслей о нем. Он снится ей, в течение дня она неоднократно обращается в мыслях к нему, как бы  испрашивая его совета, делясь с ним своими думами и переживаниями. Его образ согревает ее девичье сердце.

Если бы мы открыли в себе любовь ко Христу и жили этой любовью, вся наша жизнь была бы наполнена Им. Тогда и пост, и молитва, и желание причащаться Его Пречистого Тела были бы совершенно естественным явлением нашей жизни. Душа бы желала этого, вожделела бы дышать благодатью и видеть всех и вся глазами Христа.

Это не отменяет аскетики — необходимо употреблять усилия, чтобы  открыть в себе Царство Божие, чтобы выстоять перед искушениями врага и  насылаемых им помыслов и страстей. Но если человек устремлен к Спасителю, Сам Господь стоит на страже его сердца. «Если Господь не  созиждет дома, напрасно трудятся строящие его; если Господь не охранит  города, напрасно бодрствует страж» (Пс. 126:1).

Со времен Галилео Галилея ученые строят телескопы, совершенствуют линзы, с каждым столетием  расширяя для своего взора ускользающий от человеческого глаза огромный мир звезд и галактик. Но человек с чистым сердцем сможет смотреть на мир людей и на Вселенную как Христос, он сможет увидеть всех людей святыми, без той ложной наносной шелухи, которой в страстях и житейской суете обросли их сердца. Он сможет увидеть всю Вселенную, потому что Христос  видит весь мир и за каждую душу в этом мире  Он на Кресте  принес жертву о спасении всех.

Мне кажется, что человек, идущий в пост на исповедь, прежде всего должен думать о чистоте сердца, о радости жизни по заповедям Христовым,  ведь это и есть благодатная жизнь с Ним.

Ко мне на исповедь как-то пришла одна женщина и призналась: «Я первый раз на исповеди, особо не знаю, что и говорить — ну ругаюсь там, курю,  особо никаких там грехов нет у меня». Я поинтересовался, известно ли ей, что такое исповедь, зачем она нужна, как ее совершать, не было ли у нее возможности почитать что-то про  покаяние? Она сказала, то нет и  попросила меня рассказать об этом хотя бы кратко.

Мне понравилась честность этой дамы. Она сказала, что услышала для  себя нечто неожиданное и понимает, что именно так она сейчас не готова  поисповедаться, но теперь ей есть о чем подумать.

В пост как на Посту №1 — стоим на страже сердца, если еще не знаем как идти за Христом — учим Его заповеди. Заповеди – это указание пути, или даже так — Пути (потому что Христос — Путь, Истина и Жизнь). Пост – это время покаяния, то есть благодатного изменения своей души, а не просто отчет о «проделанной работе от греха №1 до греха №2503».

Пост – это время для того, чтобы питаться Словом Божиим — Святым  Евангелием, а также Телом и Кровью Спасителя, подаваемым нам в Таинстве Причащения. Христос же просто сказал нам о том – «истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть  Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем». (Ин. 6: 53-56).

(Гал. 1, 3-10; Лк. 9, 37-43). По отшествии с горы Преображения, Господь исцеляет бесноватого юношу. Исцелению предшествовал укор в неверии, как причине, по которой бедствовавший не был исцелен учениками. Чье бы ни было это неверие - отца ли, который привел сына, собравшегося ли народа, или, может быть, и апостолов - видно только, что неверие затворяет двери милостивого заступления Божия и помощи, а вера отверзает ее. Господь и сказал отцу: сколько можешь веровать, на столько и получишь. Вера не дело одной мысли и ума, когда относится к лицу, а обнимает все существо человека. Она заключает взаимные обязательства верующего и Того, Кому он верует, хоть бы они не были выражаемы буквально. Кто верует, тот на того во всем полагается и отказа себе от него ни в чем не ожидает; потому обращается к нему с нераздвоенною мыслью, как к отцу, идет к нему, как в свою сокровищницу, в уверенности, что не возвратится тощ. Такое расположение склоняет без слов и того, к кому оно имеется. Так бывает между людьми. Но в истинном виде является сила расположений, когда они обращены ко Господу, всемогущему, всеведущему и хотящему подать нам всякое благо; и истинно верующий никогда не бывает обманутым в своих ожиданиях. Если мы чего не имеем и, прося того, не получаем, то это потому, что нет у нас должной веры. Прежде всего надо взыскать и водворить в сердце полную веру в Господа, взыскать и вымолить ее у Него, ибо и она не от нас, а Божий дар. Отец юноши на требование веры молился: "верую, Господи, помоги моему неверию". Веровал слабо, колеблясь, и молился об утверждении веры. А кто похвалится совершенством веры и кому, следовательно, не нужно молиться: "помоги, Господи, моему неверию"? Когда бы вера была в силе у нас, то и мысли были бы чисты, и чувства святы, и дела богоугодны. Тогда Господь внимал бы нам, как отец детям; и что ни вспало бы нам на сердце, - а вспасть могло бы при этом только одно приятное Господу, - все то получали бы мы без отказа и отсрочки.

Монреальская Иверская икона была написана на Афоне в 1981 году греческим монахом с оригинала иконы Богоматери Вратарницы.В 1982 году эту икону привез с Афона в Монреаль, Канаду Иосиф Муньос Кортес, испанец по происхождению, давно принявший православие. Вот что было, говорит Иосиф Муньос: "24 ноября, в три часа ночи, я проснулся от сильного благоухания. Вначале подумал, что оно исходит от мощей или разлитого флакона духов, но, подойдя к иконе, я поразился: вся она была покрыта благоухающим миром! Я застыл на месте от такого чуда! Вскоре мироточивая икона была отнесена в храм. С тех пор икона Божией Матери постоянно мироточила, за исключением Страстных недель. Замечательно, что миро истекало главным образом из рук Богоматери и Христа, а также звезды, находящейся на правом плече Пречистой. В то же время задняя сторона иконы всегда сухая.

Чудотворный образ побывал в Америке, Австралии, Новой Зеландии, в Болгарии и в Западной Европе. Везде, куда бы ни прибыла эта икона, она распространяла любовь и согласие, как, например, в одной общине, где ссорившиеся прихожане вновь обрели путь к молитве и церковному единению. Ее присутствие умножало молитвенный жар до такой степени, что литургии, совершаемые при ней, могли быть сравнимы с пасхальными, столь пламенными в Православной Церкви.

Известны многие случаи возврата людей к посещению храма, исповеди, причастию. Так, одна бедная женщина, узнав о смерти своего сына, готовилась лишить себя жизни, но, тронутая до глубины души при виде чудотворной иконы, раскаялась в своем ужасном намерении и немедленно исповедалась.

Икона мироточила 15 лет. В ночь с 30 на 31 октября 1997 года хранитель иконы Иосиф Муньос Кортес был зверски убит в Афинах, а Чудотворная Иверская бесследно пропала...

На фотографии Иосиф (Хосе) Муньос -хранитель иконы

Сьогодні жінка впала на зупинці. Хотіла присісти на лавку, жердини розійшлися, і жінка впала. Цю зупинку встановили близько року тому. Для прикрашення ...