Не встречу я тебя, не обниму,
И рай не сотворю под вой метели,
Ты нравишься мне только потому,
Что я не знаю, кто ты в самом деле.
Быть может грех лишать себя всего,
И сдерживать желания – преступно,
Но нравишься ты только оттого,
Что далека и вовсе недоступна.
Да, волноваться ночи напролёт
Тоскливо, тяжело и безотрадно,
Не вижу я тебя который год,
Но в этом плюс – ты стала ненаглядной.
Нас разделяют недомолвки,
Нас разделяют города,
Разъединяют остановки,
Вагоны, рельсы, поезда.
Нас разделяют снова люди,
И каждый промелькнувший час,
И даже шар на синем блюде
Далёк и не сближает нас.
Не рвали нас на части склоки,
Но нет доверия к словам,
И только чувственные строки
Меня привязывают к Вам.
Вы вышли из бездонной сонной вечности,
Непонятой, забытой но щемящей,
И чувство возвратили бесконечности,
Восьмёркой неподвижною лежащей.
Такая же привычная, приветная,
С улыбкою живой и невесомой,
Вам незнакомо чувство безответное,
И слава Богу то, что незнакомо.
И слава Богу то, что Вы не знаете,
Что я опять влюбился до беспечности,
Вы всё равно, не зная, окрыляете
Меня и моё чувство бесконечности.
В деревья, уставших от зноя,
Дрожит золотистый дым,
Есть в осени что-то такое,
Чего не понять другим.
Теплится, чуть живое,
В крике прощальном птиц,
До совершенства простое
И малое без границ.
В слепых отражениях слова
Течёт, как в земле вода,
В повторе своём не ново,
Но чудное, как всегда.
Смелостью не беспокоит,
Не лжёт, не способно на лесть...
Есть в осени что-то такое,
И, может, неплохо, что есть.
Вы были всем, хотя не замечали,
Что к чуду понимания стремясь,
Я письма к Вам писал, а Вы – молчали,
От боли тишиной отгородясь.
Вы были всем – отчаяньем, надеждой,
Подаренной капризною судьбой,
Я верил и наивен был как прежде,
Но Вы не услыхали голос мой.
Слов шелуха – бесплодное занятье,
Они давно развеялись как дым,
Вы были всем – подарком и проклятьем,
Но стали вдохновением моим.
Я знаю, мне не плыть
По жизни рядом с Вами,
И хочется грустить
Печальными словами.
Я знаю, что ни ложь,
Ни правда нас не свяжут,
И хочется грустить,
И волноваться даже.
Но только грусть моя
Светла и безмятежна,
Спасибо Вам, что я
Могу грустить так нежно.
Желтеет грусть за окнами листками,
Вздыхает ветром, сеется дождём,
Гуляет опустевшими дворами,
Сиянье лета превращая в сон.
Но в этом сне тепло уже не снится,
Оно по зову перелётных стай
Давно умчалось радужною птицей
В далёкий и волшебный южный край.
Всё будет солнечно!
И день, и небо,
Что любит плакать
Росой прозрачной по утрам,
И робкая надежда,
Что не смогла покинуть
В трудный час,
И взгляды, адресованные нам.
Всё будет солнечно!
Всё, чем мы дорожим,
С предательством
Не смея обручить,
Не понятое, но любимо,
Что не проходит слепо
Мимо,
И что не в силах
Мы забыть.
Всё будет солнечно!
Весна, пришедшая надолго,
И звон лесов,
Щебечущих своё,
Мечта,
Живущая спокойно,
Что ожидания достойна,
И мы, достойные её.
День ушедший зовёт за собой,
На вопрос не давая ответа:
Что есть там, за последней чертой,
За которой не видно рассвета?
Как он манит беспечной звездой
И бесследно сознанье уносит,
Кто пойдёт за последней мечтой,
Даже если она не попросит?
Пусть потратит припрятанный час
И потом никогда не приснится,
Кто поймёт, что осталось для нас
Напоследок безумно влюбиться?
Под взглядом чуть мерцающих огней,
Гирляндою цветущих золотою,
День краток зимний скупостью своей,
Но щедрый бесконечной красотою.
Далёкий лес за речкой засинел,
Сны о тепле опять его тревожат,
Колючий воздух – сын морозных дел,
Булавками впивается под кожу.
Ни ветра, ни волнующих людей,
Что вечно увлекают за собою.
День краток зимний скупостью своей,
Но щедрый бесконечной тишиною.
