Женщины умеют оставлять на избранном мужчине некие, неразличимые постороннему чувству следы, которые прекрасно понимаются другими женщинами.

Ни помада, ни блестки, ни аура духов - простые полуобъятия неведомым образом распознаются любящей женщиной спустя несколько часов, поднимая тонус ревности. Прикосновение к плечу подушечками пальцев, игра-касание губ в предвкушении поцелуя – ничем, ничем не выдаются внешне, но как-то меняют внутренний настрой души.

Это не проходит бесследно, что называют «вилами по воде». Легкое касание, проявленное с определенной эмоцией, оставляет след.

Обостренное женское внимание отмечает, что "здесь уже кто-то наследил".  Как физиологический голод обостряет чувства, так и душевный голод утончает восприятие потенциальных помех в получении любви.

Ни запаха, ни вкуса, никаких зримых следов – а женщина знает.

- У тебя появилась другая?»

- С чего ты взяла?!?

- Чувствую….

Это неказистое частное подворье со всех сторон окружено многоэтажками.

Судя по соседним строениям, стоит этот домик сотню лет.

Родовое пролетарское поместье.

В 70-х подступили новостройки. Они успели состариться и обветшать, переведены во «вторичный жилой фонд». Рядом «Созидателем» построен многоквартирный дом улучшенной планировки, с тыла участок поджала многоэтажным строительством «Консоль».

Это подворье всем мешает. Расположено оно на запроектированном проезде между домами, запирая сквозной проезд на соседнюю улицу. Роскошные иномарки громоздятся перед подъездами, выехать со двора многоэтажного дома становится проблемой и для жильцов, паркующих свои авто во дворе, и для таксистов. Перед воротами подворья есть удобный «карман» в котором свободно паркуется пара джипов, но хозяин подворья не разрешает ставить машины перед воротами. «Крутые хозяева жизни» на его возражения забивают, он прокалывает им колеса машин – мелкая, но всё же месть. Отношения от этого становятся тёплыми, аж до искрения.

Управление градостроительства давно настаивает на сносе хижины дяди Тома, усилий добавляют юристы строительных компаний, пытаясь выкупить участок или просто выкурить оттуда несговорчивого пейзанина.

Ничего ценного в этом участке земли нет (кроме удачного местоположения): ни фруктовых садов, ни нефтяных скважин, ни водопровода, ни канализации.

Еще 40 лет назад участок был запроектирован под снос, но снесли 4-х Генеральных секретарей и трёх президентов, а домик на участке – стоИт.

Полусаманная-полукирпичная хибара с гнилой уже крышей и печным отоплением.

Деревянным забором нависает над детской площадкой.

Бетонным откосом загораживает проезд.

Засыпая мусором санитарную зону между многоэтажкой и забором.

А убрать его оттуда – нет возможности. Не соглашается владелец ни на квартиру, ни на участок в другом месте, ни на солидное вознаграждение со многими льготами.

Это – его земля. И стоИт он на ней отроду. И семью свою растит.

Пару лет назад случился там пожар. Сгоревшая кровля завалилась на тощий скарб, а пожарные щедро залили всё это водой. Хозяин собрал уцелевшие пожитки и уехал с семьей зимовать к родственникам в село. Подворье опустело и наглые джипы безнаказанно парковались перед воротами в любое время суток на любой срок. Но в марте  домовладелец вернулся и сноровистые мужички завели новые стропила. Хозяин стал отстраиваться, но через месяц полыхнул огнём гараж с «Москвичом-412» АЗЛК им. Ленинского Комсомола. Огонь опять потушили, а гараж опустел, превратившись в обгорелый сарай.

Но хозяин выстоял и тогда. Нынче крыша дома покрыта новым шифером и в окнах избушки вечерами горит свет, а разваленная печная труба чадит дымом.

И глядя на это нелогичное упрямство, мне сегодня подумалось: а ведь это и есть патриотизм. Это – верность СВОЕЙ ЗЕМЛЕ. Жить и выстоять на ней, и умереть за неё, если уж надо. Его предки, стоя на этой земле пережили множество властей и времен. Они ушли, пришли новые «хозяева жизни», вдавливая людей в удобные для них формы.

А мужичок – стоИт на своей земле; кому-то костью в горле, кому-то бельмом в глазу. И не уходит, и не уйдёт с неё, будет воевать. Такой патриотизм , в отличие от торговли земельными участками родины не приносит сверхприбылей, скорее – одни убытки и неприятности, но именно этот патриотизм – истинный.

В отличие от тошных телепроповедей о любви к Украине или картинным раскидыванием рук в удачном ракурсе видеокамер. И эти лживые демоны уйдут, улетят за кордон при первой угрозе опасности своим капиталам. А мужичок – останется. Защищать СВОЮ землю. Свой Город. Свою Краину.

Респект и уважуха.

Бежевый джипик, перемешивая колесами снежную кашу цвета грязного риса, неуклюже ткнулся в межмашинье у обочины и мигнул фарами. Лобовое стекло отражало небесные блики, потому я не сразу обратил внимание на водителя. Обитатель темных внутренностей энергично жестикулировал мне одной рукой, как Чапаев, переплывающий реку под пулеметным обстрелом. В отчаянной попытке утопающего выплыть из-подо льда светлое пятно лица приблизилось к стеклу, мягким хрустом вывернутого сустава сработал замок пассажирской двери. В диагонали тонированного стекла метнулся блеск неба и в полуприкрытую щель прорвался приглушенный вопль: «!!...ири…!!!»

Гражданский кодекс обязывал откликнуться на призыв о помощи – а иначе, как призыв о помощи поведение водителя не воспринималось.

«Садись скорее!» - интонации были возбужденно- радостные, как у студента, сдавшего сессию. Точнее, студентки, поскольку за рулем находилась женщина. Приподнятое плечо, дерзкий взгляд темных глаз, Красиво очерченные губы прятались в меховом воротничке.

Отвернувшись и бросив взгляд в левое зеркало заднего обзора, она включила поворотник и мягко вырулила на среднюю полосу.

«Привет!!!   Не узнаешь?»

Её было сложно узнать. Мы общались давненько, было не лучшее время -  время её серьезного упадка, и она была другая – вообще другая внешне – изношенная, выгоревшая, потускневшая, как корпоративный автомобиль начинающего торгового агента.

В те времена невесёлые её муж создал другую семью. Разваливался совместный бизнес, накатывались волнами кризисы: возрастной, семейный, финансовый, политический, всемирный. Но самой горькой из потерь на момент нашей встречи она считала расставание с мужем. Хотя отношения были зелёные и пыльные, как бутылка из-под портвейна, со времен предков стоявшая в тёмном углу гаража, но женщина отчего-то дорожила своим статусом. По факту ничего не изменилось в её жизни, но она тосковала, словно у неё отобрали бронзовую медаль «за качество» полученную на волгоградской выставке 1983 года.

Возрождать её из развалин было трудно и интересно.

Она была сложена из двух частей- деловой и личной. Деловая была значительно повреждена, но оставалась действующей боевой единицей. Личная утратила волю к победе и изматывала душу своей бесполезной тяжестью чемодана без ручки и вдобавок при каждом толчке била острыми углами предрассудков по нежным местам.

Многие её представления прешлось переделывать, безжалостно отказываясь от подростковых взглядов на любовь. Она и выглядела устаревшей в своей современной обстановке – о таких лицах в семейных фотоальбомах говорят: «это бабушка в молодости». Придерживаясь консервативных взглядов, она истово берегла воспоминания о прошлых отношениях – отказываясь от новых перспективных проектов в личной жизни в пользу построения экономики семьи. Остывающие чувства  мужа она компенсировала подогреванием своих профессиональных качеств.

Берегла редкие знаки его внимания. И больше всего меня удивил запах её духов – тепло сладкий фимиам мавзолея, в котором хранятся забальзамированные отношения идеальной семьи.

Глядя на неё, мне подумалось, что в жизни каждого человека есть несколько точек умирания. Когда нужно отказаться от себя старой и принять себя новую, чтобы начать успешно жить дальше. Но многие боятся такого перерождения и продолжают сохнуть мумиями и скелетами в стеклянных шкафах своих старых представлений о неизменности бытия.

Мы закрыли семью, как исчерпавший себя бизнес, безжалостно изменили взгляды на новый лад, отвечающие современным требованиям и открыли новый проект успешной семьи.  

Приняв решение убить свой старый образ, она с азартом,  звоном и грохотом разбила большое зеркало в бывшем общем офисе. Если вдребезги целая жизнь – то зеркала уже не жаль.

Удивительно, насколько  хулиганские поступки могут делать женщину красивее.

Теперь она была чудо, как хороша собой. Оживленная и обновленная, певучим контральто с обаятельной хрипотцой в голосе она мурлыкала новости.

Новости были хорошие.

 «Знаешь, получилось всё, как ты сказал!!!»  Я оживленно кивал, но мне было неловко. Я не помнил того, что говорил ей тогда. Я просто искренне вкладывал в свои посылы веру в то, что она будет победителем. Я верил, что так и будет.

Разбив зеркало прошлых её представлений о себе, я стал делать её новую – сначала в мыслях и воображении, затем в ощущениях и образах, затем в жизни и действиях.

Я научил её глядеться в зеркала других людей. И эти зеркала показывали ей её новую – уверенную, успешную, привлекательную, пробивную и хваткую.

Ту, которой она являлась сейчас.

Двигатель приглушенно бунтел, как агрессивный мартовский кот. Изящные руки в тонких кожаных перчатках уверенно лежали на руле. Она владела машиной, жизнью и собой.

Сотовый телефон запел о любви. Она отвечала на вызов  и улыбалась мне взглядом.  В полуметре и далее до горизонта суетился стылый февральский город, а в её душе кипела бурная апрельская весна. Она выглядела девчонкой, познавшей прелести новой любви и свободу взрослых поступков. Была наполнена замыслами, исполнена сил и впереди была целая жизнь. Новая жизнь, без запаха консервантов, с горечью осеннего дыма, терпкостью декабрьских морозов, холодом майских заморозков, и шумом июльских ливней, пригибающих деревья к земле.

Зажегся зелёный и ряды машин медленными мехами баяна растянулись по проспекту. 

«Мне к Дому Союзов. Я тебя высажу. Так и не поговорили! Позвони мне вечером!»

С нехарактерной для женщин уверенностью она воткнула джипик в карман стоянки.

Коротким взмахом куцых крыльев утёнка распахнулись и захлопнулись двери.

Разгневаной птицей вскрикнул центральный замок.

Рот-фронтовским жестом вскинула вверх руку, закидывая сумочку на плечо.

«Позвони мне, ладно? А то я спешу…»

Обдав меня воздушной волной проносящегося поезда с приглушенным перестуком каблучков, она прошуршала изыскано подобранной кожаной курточкой, подчеркивающей воздушную миниатюрность подростковой фигуры и блестнув по мне взглядом, удалилась в анфиладу коридоров, оставив за собой шлейф тончайшего аромата холодного воздуха весны, духов и запаха успешного человека.

Запах победителя…

Бывает – навалятся трудности такие, что не выплываешь. Теряешь бизнес, уходит любимая, разваливается семья, обесцениваются сбережения или вовсе банк лопается.

У капиталов отваливается трехнулёвый хвостик, а ворочать имеющимся остатком становится значительно тяжелее.  

Мир вырастает в масштабах. Цели становятся гигантскими,  мало достижимыми, жизнь, как процесс, теряет смысл.

Заполненный делами рабочий дневник становится первоснежно чист, пуст почтовый ящик и молчит телефон; тебе звонят только затем, чтобы поинтересоваться, когда отдашь долги. Существование превращается в беспросветную полярную ночь, и не покидает чувство эмоционального холода и внутреннего зимнего оцепенения.

Ближние люди ритуально поддерживают обесцененными месседжами «Ничего, Всё будет хорошо!!!», но ты-то чувствуешь, что ничего уже не будет хорошо.

Солнце оптимизма иногда лениво подсвечивает черную плиту мрачного неба, обвалившегося на белую снежную землю и между этими вселенскими плитами зажат маленький ты.

Не пишется.

Не работается.

Не думается.

Не живется.

Эмоции становятся тягучими, как камея, перелетные птицы позитивных мыслей уже не прилетают, а негатив задумчиво громоздится тушей доисторического мамонта в вечной мерзлоте пластов подсознания.

Но незримые изменения происходят вокруг и происходят в тебе. Снега ещё много, но светла добавляется. Холод ещё чувствуется, но солнце светящимся пятаком вылезает из узкой щели копилки прошлых удач.

Его, бывает, не видно за облачностью, но в этой клубящейся облачности просматриваются заманчивые перспективы.

Уже видны створные знаки и тригопункты, укрепляющие веру: ты на пути истинном.

Выплывая из утренней дрёмы, чувствуешь улыбку на лице.

Занятые своими делами близкие уже не говорят о хорошем, но чувство, что жизнь налаживается уже заполняет энергией стылую душу.

Недоверчиво принимая новобытие, играючи, набрасываешь смелые эскизы деловых проектов.

С каждым подходом сетка рисунка становится плотнее, идет игра светотени, некоторые дела переносятся в сетку рабочего графика.

Проводишь первые пилотные встречи с людьми, получаешь заинтересованное одобрение, телеграфным стилем пишешь рекламу – и телефоны взрываются гудками пароходов, криками перелетных птиц, энергичными голосами новых людей, входящих в твою жизнь.

И вламываешься в работу, как танк в березняк.

Вывод жизненной науки в том, что никогда не нужно сдаваться раньше конца.

Как трудно разглядеть весну в середине января! Но она обязательно будет.

Надо только дождаться.

Главное – вера. И отсутствие сомнений.

Люди прыгают в ледяную прорубь и плещутся в холодной воде. Кому-то это – подвиг кому-то – каждодневное купание, но меня умиляют придумщики этого ритуала, первопроходцы и последователи.

История эта пошла от сочинителя Луки, который придумал сказ о посвящении Спасителя в водах Иорданских – реки, протекающей в теплой климатической зоне. Он написал об этом брошюрку для местного населения. (Лука не был извергом, чтобы заставлять людей нырять в ледяную воду; да ему никто и не поверил бы, чтобы человек, каким бы расспасителем он не был, добровольно полез в воду, близкой к точке замерзания). Последователи стали повторять процедуру и создали ритуал, который вплели в систему верований.

            И эти верования, оторвавшись от своих субтропических корней, попали в Россию.

Владимир-князь тоже не был радикалом и крестил подданных в летнее время (подозреваю, что на языческий праздник Ивана Купала).

Но переняв вместе с палестинской религией юлианский календарь, знатоки наложили его на местную систему координат, и вышло так, что кунался Спаситель в своих Палестинских курортах точняк в середине местной зимы.

Человек добровольно сделает то, что раба под палкой не заставишь. (Ну не писал Лука, что Иоанн крестил Иисуса в ЛЕДЯНОЙ купели! И сносочку не сделал для русских последователей. А дуракам закон не писан).  Ага! – подумали славянские ортодоксы, - Спаситель смог и мы способны. И сделали то, что их никто не заставлял – вскрыли лёд и нырнули в полынью.

И у них – получилось!!! Они выжили – и даже оздоровились.

В 1975-1979 гг. в дрожащих размытых кадрах любительской киносъемки советские диссиденты высмотрели, как японские сенсэи ребром ладони разбивают в пыль стопку глиняных черепиц. Доморощенные толмачи перевели «tile» как «кирпич» (черепица в советском строительстве не применялась)  и впечатленные адепты принялись отрабатывать удар на местном строительном материале – красном (вчетверо толще черепицы) кирпиче. И они разбивали! Голой рукой! Стопку из 4-х кирпичей!

Десять лет спустя ошибка, конечно, прояснилась, но к тому времени разбивание кирпичей прижилось в советском спецназе и стало считаться ординарным упражнением.

С появлением видеомагнитофонов «деятели культуры» просекли в некоем боевике такую фишку: киногерой, допив пиво из жестяной банки, небрежным движением пальцев сминал опорожненную емкость в жестяной шарик, который бросал мимо урны. В образе киногероя местные парни разглядели очень много русских черт: любовь к пиву, брутальность и показное отсутствие культуры. Это был пример для культового подражания, затрудненный местными особенностями: отсутствием пива и отсутствием пива в жестяных банках. Пиво заменили «Жигулёвским», а под банки приспособили жестяные из под сгущенки. Путем долгих изнурительных упражнений необходимая небрежность жеста была достигнута. (Если думаете, что это было легко – проверьте: жестяное пиво сейчас доступно, да и упаковка сгущенки осталась прежней).

Для наших людей невозможного нет. Вот только вера заменена голливудскими сказками, что ЭТО – невозможно. И мы верим – в то, что ничего не можем.

А ведь можем же!

Листать телеканалы – это что: развлечение? Способ медитации? Отупления? Программирования? Зависимость от телевидения? Демонстрация своей занятости?

Сам телевизор не смотрю (для меня там ничего не показывают), а бывая в гостях (а в последнее время и на рабочих встречах) заметил одну манеру, которая с некоторых пор меня раздражает. Визави, устраиваясь в кресле для беседы (со мной), берет в руки пульт от работающего телевизора и начинает переключать каналы.

Беседа может протекать в свободной манере; собеседник может впопад отвечать на вопросы и вести тему, не отрывая взгляда от экрана и методично нажимая кнопку пульта.

Он(а) обдумывает ответ, отвечает на заданный вопрос, даже решает деловые затруднения; но всё это – не отрываясь от мелькающего экрана. Самое интересное наблюдал, когда начальнику нужно было ознакомиться и подписать договор. Разумеется, договор нужно было прочитать. И вот, держа в одной руке трехстраничный документ, а в другой – пульт телевизора, человек пробегал взглядом 3-4 строчки текста, переключал внимание на телевизор, переключал канал, ещё пару сек. смотрел происходящее на экране, снова возвращался к чтению и снова – к телевизору.

Он НЕ ждал какое-то сообщение, НЕ искал нужный канал, НЕ интересовался транслируемой информацией. Он просто ЛИСТАЛ КАНАЛЫ.

И стало интересно: а ЧТО даёт эта процедура, ЧТО люди хотят увидеть, листая каналы?!?

«Понимаешь, это меня успокаивает…»

Возможно, плывя в потоке телеинформации, действительно снимается груз забот. Думать не нужно: за тебя всё решили, тебе всё расскажут, объяснят, разжуют и все будет хорошо; а если развитие событий не нравится, можно просто переключить канал. Физиологически это аналог жвачки: калорий нет, а процесс пережевывания идет. И успокаивает.

Что можно с этого поиметь? Должна быть какая-то практическая польза от такой телевизионной отвлеченности. Человек ослабляет внимание за окружающим миром. Занчит, можно украсть у него какие-то вещи, скажем на вокзале или в аэропорту…

Но, осмотревшись на месте, заметил камеры наблюдения. Это значит, что некий охранник, сидя в служебном помещении, сосредоточенно глядя на монитор, тоже ЛИСТАЕТ КАНАЛЫ...

"Мыши пищали, кололись, но упорно продолжали жрать кактус..."

М. Жванецкий.

В женатых мужчинах для женщин есть некий неясный для меня фактор притягательности.

Вот любят женатого и готовы всё ему прощать и ждать годами исполнения эфемерных обещаний "женицца", как вкладчики Сбербанка СССР истово ждут от череды правительств возвращения своих вкладов.

Других возможностей не видят.

Других мужчин игнорируют.

Женская глупость?

Или лебединая верность?
* * * * * * * * * * * *
Поднять эту философскую тему меня заставило двойственное чувство разочарования успехами моей подопечной.

Сюжет простой: женатый мужчина полтора года дарил ей надежды и встречи, кофе-постельные нежности и «вдруг» вспомнил об ответственности перед «детьми» и свернул чувства.

Женщина, естественно, впала в эмоциональный ступор. Пошла плакаться подруге; та направила её ко мне, я взял изрядно помятую душу в свои опытные руки.

Терапия прошла успешно, через 10 дней привязанность субъекту чувств исчезла бесследно, породив у моей подопечной ревнивые сомнения: а действительно ли это была НАСТОЯЩАЯ любовь, если закончилась она совсем без драмы? (Ожидались привычные бессонные ночи, звенящие нервы и потеря 5 кг живого веса. Но восстановление прошло быстро и безболезненно).

Итогами терапии мы остались довольны, а далее началось удивительное (для меня) поведение.

Шаги к новому замужеству женщиной встречались с прогрессивно угасающим энтузиазмом.

Стремление к новым знакомствам и контактам ослабевало; вместо назначаемых встреч с кандидатами находились экстренные бытовые дела;

согласованный план личностного роста безнадежно отставал от графика…

мои предложения новых форм отношений тактично переводились на другие темы…

к середине августа она исчезла с горизонта…

И вот – взрыв эмоций! ОН дал ей надежду! Что, если он в ближайшее время (год-два) решит вопросы в семье, то он разведется и женится на ней!
Их отношения вернулись в прежнее русло – строгая конспирация связи, месяц ожиданий, пол-дня блаженства и опять…

«- Солнце, тебе -39, ему 48. Еще пара лет ожидания и ты просто биологически не сможешь иметь детей. Жилищный вопрос…

Экономика содержания двух семей – ведь он не откажется от финансирования той семьи… Он будет больше присутствовать ТАМ, чем уделять внимания вопросам построения новой семьи…

Коллега в расстройстве. Её 17-ти летняя дочь ушла замуж за продавца на строительном рынке.

И встречает Н.Г. в новой компании.

Звонит: «Мама, тут так классно!!! Мы собрались в старой квартире; где ни разу не делался ремонт!!! Линолеума (!!!) нет, обоев нет, мебели нет…

- А как же вы празднуете?

- А мы сделали стол из картонных ящиков !

- А еда?!?

- А мы консервов купили!

- А… посуда???

- А, одноразовая!

Поругались.

 "Что ты лезешь в мою жизнь?!?"

«Для того ли мама квитоньку растила?!?»

А вчера пообщался дочкой – та вполне довольна ободранным бытом. Главное – настроение. А настроение было задорное.

Юношеский минимализм «первый раз замужем», когда строительство ОТНОШЕНИЙ гораздо важнее бытового строительства?

В первой половине жизни всё видится и ощущается противоположно тому, как это выглядит «после 30» Это возраст, когда маленькие неприятности принимаешь за большое горе; а большое горе – за маленькие неприятности. Или вообще отсутствие таковых.

Заглянув на персональную страничку, увидел уже другою цифру в окошке своего календаря.

Опять сегодня день рожденья мой,

Холодный день, январский день недолгий.

Я вижу, во дворе старик седой

Метет опавшую листву метёлкой.

Метёт старик недоброю метлой,

И с кучей листьев, некогда зелёных,

Он заметает год, прожитый мной.

А много ль их, ещё не заметённых?

Нет, дорогая, как там ни крути,

Как ни шути, услышав поздравленья,

Но с каждым годом после тридцати

Мне всё грустней в день моего рожденья.

Когда я читал Расула Гамзатова в школе, слабо представлял, как это состояние ощущается в жизни.

Именно так и ощущается…

Встречали Новый Год.

Спиртного не пили. Всей компанией развлекались до 3 х ночи, танцевали, целовались, играли в конкурсы. Хотели идти гулять, но моросил дождь.

Много положительных впечатлений и протуберанцы эмоций.

С утра голова ясная, светлая.

С полудня обзвонил других друзей – с Новым годом!

«Оо-о-о, мы вчера так отмечали: сегодня  никакой… извини, поздравляю, конечно»

Отчего считается показателем хорошо проведенного праздника - полная разбитость тела, настроения (иногда лица и мебели), ухудшение самочувствия, больная голова, распученный желудкок, сбой биоритмов? А без этого вроде и праздника не было.

Вот и думаю: или друзья такие, или праздник не удался?