хочу сюди!
 

Інна

47 років, риби, познайомиться з хлопцем у віці 38-48 років

Замітки з міткою «мои стихи»

Нажаль

- Де світло Погляду Живого? Чому в очах Одна печаль? Скажи, що трапилось? - Нічого. Я просто трапився. Нажаль…

Луноликая

Луноликая, Лунобликая, Как ещё мне тебя назвать? Лунно-звёздная, Лунно-поздняя, Не достичь мне тебя, не обнять. Лунно-вешняя, Лунно-прежняя, И подобна, всё также, лучу, Лунно-мягкая, Лунно… всякая, Я замены тебе не хочу.

Души словесный капитал...

Души словесный капитал И средоточие печали, Не я всё это сочинял – Мне это всё надиктовали. Догнали, вбили впопыхах Всё, что хотелось, и не очень, И я теперь в одних словах, Что не светлее чёрной ночи.

У відлунні зажурених слів...

У відлунні зажурених слів В’януть серця палаючі квіти, Я би небо тобі прихилив, Аби ти не боялась злетіти. Я би повінню вимив цей світ, Я добро би, нарешті, прославив, Я жбурнув би надію у цвіт, Я би долю на місце поставив. Розтопив би бездушності сніг, У жорстокості вирвав би жало, Я зумів би усе, що не міг, Якби ти цього трохи бажала.

Несплетене не може розплітатись

Несплетене не може розплітатись, Не може бути волею тюрма, Як я не можу сам собі зізнатись, Що все, що наробив – усе дарма. Підвладний нерозгаданій химері Продовжую я прагнути мети, Малюючи червоним на папері Знайомих слів небачені сліди.

Ховав даремно здогадку блискучу

Ховав даремно здогадку блискучу Від себе, від допитливих людей, Та ти була для мене неминуча, Світанком після мороку ночей. Моїм гірким й непроханим уроком, Єдиним куснем хліба на столі, Була ти одкровенням, я – пророком, Останньою Кассандрою Землі.

Желтела по-осеннему трава

Желтела по-осеннему трава, И яблоки стучались в землю глухо, И отлетали в прошлое слова, Которым не хватило раньше духа. И память за словами теми вслед Отправиться всё время норовила, Звенел хрустальным небом тихо свет И солнца в нём пульсировала жила. Надежды были слишком далеки, Не покорившись силе заклинаний, И плыли по течению реки Венки несостоявшихся желаний.

Бежал октябрь занятой толпою

Бежал октябрь занятой толпою, Какой-то ею двигал интерес, И музыкант, согнувшийся дугою, Выпиливал на скрипке полонез. Жгли уши неотточенные звуки, Не тётка голод. Только всё равно Пустыми были и глаза, и руки, И в душах было пусто и темно.

Ярмарка

Ах, ярмарка! Народу море,В ассортименте счастье, горе,Не уценённые сорта,Вот только пальцы грей у рта,Прохладен осени прилавокСреди парада праздных давокНе сразу даже разберёшьЧьим взглядом пальцы обожжёшь,Чьим счастьем будешь пьян и грешен,Чьим горем в жизни безутешен,И твой ли сон в её високСтупает с пятки на носок,Как будто спал ты в поднебесье,Как будто был ты чьей то песней,Проснулся посреди толпы,Проснулся вовремя, увы,И продавцу кивнув задорно —Торгуете сомненьем чёрным,Судьбой...

Читати далі...

У новых дней знакомы лица

У новых дней знакомы лица, Знакомы басни под хмельком, И ветер, что в окно стучится Большим, но мягким кулаком. Оскомину набили, пресны Что малый мир, что целый свет, Знакомо всё. Неинтересно. Другого, к сожаленью, нет.