- Эй, Пит, выходи!

Немедленно легкой тенью подбежал Питер.

- Шеф, там такое!..

- Шо там?

- Не знаю, но они меня приняли! Приняли за главного, понимаете?!!

- Ничего не понимаю. За какого такого главного?

- Ну, директором меня выбрали!

- Ого... ну я же говорил!

- Шеф, оказывается главным быть так классно! Можно пить сколько влезет, ничего не ложить в кассу и никто тебя не выгонит с работы за пьянку на рабочем месте. Это просто рай какой-то!..

- Ты чего, бухал всю ночь?

- Нет-нет, шеф. Не только. Короче, мы с ребятами составили план...

- С какими такими ребятами? Ничего не понимаю...

- Ну, там наши. Много наших. Мы короче решили всех не наших извести под корень.

- Ну а не ваши что решили?

- А кто их знает. Да и неважно. Важно что мы их перестреляем и все будет хорошо.

- Ну и как вы решили различать" ваших" и "неваших"?

- Тут такое дело, шеф. У наших, короче, такие милые лица. Просто личики. А у ненаших - противные хари. Вот.

- Гениально конечно, но чего-то не хватает. Ладно, ступай. Я подумаю.

Карл заходит в аптеку. В ней выбиты все стекла, разрушена часть витрины и вырван светильник. Аптекарь лежит поперек прилавка и истекает кровью. Карл привычно берет из коробки сигару и закуривает. У сигары отвратительный вкус. Карл внимательно, но слегка отстраненно осматривает ее. Так и есть - сигара намокла в крови! Он выбрасывает ее, выходит на улицу и садится на первое попавшееся тело, на тело какого-то старика. Старик смотрит в пространство мертвыми тусклыми глазами. Карл пытается проследить за взглядом мертвого старика. Поворачивает голову. "Куда же он так уставился" - занозой сидит у него в голове. Потом в голове начинается токий писк и постепенно перерастает в гул. "Он смотрит в Вечность" - вот в чем дело - сквозь гул посещает Карла колокольная мысль. Звон прекращается. Карл встает. Старик расправляется, но тут же резко вздрагивает. Моментальное замешательство и испуг...нет, старик по прежнему мертв. Просто в него попала шальная пуля из крупнокалиберного пулемета.

Издали ему машет Гертруда. "Щас-щас" - бубнит Карл и нащупывает мегафон в машине полиции.

- Питер, прицепите ленточки какие-нибудь себе на сюртуки! - кричит он в "матюгальник" - Это очень важно и позволит не перестрелять своих.

Карл Тумчик не выключая роняет микрофон и зигзагами устремляется к Гертруде...

"Вечность, вечность, вечность..." - бубнит он себе под нос...

Джентльмены с изумлением наблюдают изумительную картину. 

Из салуна, где происходит шум, мат и стрельба прямо на улицу выпадают ковбойцы, гарсоны, мадамы, миссы и гёрлы. Выпав, они немедленно поднимаются и поспешно убегают вдоль по единственной улице заштатного городка.

- Карл, как тебе кажется, не пора ли вызвать полицию?

- Подожди, Гертруда, не время еще.

В это время двери салуна распахиваются и с крыльца прямо в пыль мешком выпадает труп. Кровь из него вытекает прямо на проезжую часть, образуя лужицу.

- Вот теперь пора.

- Карл, тебе придется сильно постараться, чтобы я не сказала, что ты препятствовал мне вызвать копов сразу.

- Гертруда, я под присягой сообщу что вызвал их немедленно.

Карл бочком проникает в аптеку и набирает номер.

- Алёу! Полиция? У нас тут потасовка со стрельбой. Где? Пишите: салун Эльдорадо. Да-да, тот самый. Как меня зовут? Пишите: Карл Тумчик. Тум-чик, а не тымчик! Да, подождем, да, будем осторожны...

Карл кладет трубку, берет у аптекаря сигару и закуривает, задумчиво глядя вдаль.

К аптеке подбегает Гертруда и отчаянно жестикулируя завет Карла к себе. Карл нехотя выходит.

- Шо там такое еще?

- Они выбросили еще два трупа! Две девушки!

- Им уже ничем не поможешь. Будем ждать полицию.

В этот момент звучит выстрел и звон разбитого стекла. Карл разом оказывается без шляпы и сигары, лежащим в пыли и ощущающем вкус крови на губах. Он понимает что его достала шальная пуля, выпущенная из салуна. Над ним причитает Гертруда. Выходит аптекарь. Он цокает языком и качает головой. Карл внезапно рывком припоминает все вольные и невольные обиды, нанесенные аптекарю за долгие годы их знакомства. Все выкуренные и неоплаченные сигары, все украденные лекарства опийной группы, все плюхи и унижения, нанесенные сморщенному сутулому бессловесному аптекарю.

- Эй, как тебя...придвинься ближе. Я это... извиниться хочу. Попросить прощения.

- Ну что вы, что вы...

- Эй, я не хочу уходить просто так, без прощения.

- Почему уходить? Что с Вами, Мистер Тумчик? Вам плохо?

- Да, я наверное умираю.

- Отчего, позвольте спросить?

Тут до Карла рывком доходит легкая неправильность положения. Он! У аптекаря?! Просит прощения?!! Он тяжело кряхтя встает.

- Эй, где моя сигара?

- Сейчас-сейчас...

К вечеру, ориентируясь на звук канонады, приезжает патрульная машина. Из нее выскакивает пара тощих парней и пялятся на трупы. Один тут же подкашивается и теряет сознание. Второй отходит в сторону банка и рвет. Карл понимает что толку от этих бравых парней не будет. Он подходит к машине, долго шарит там и наконец включает мегафон. 

- Эй, в салуне! Это полиция! Мне нужен кто-то из руководства.

Из-за угла показывается легкая тень. Карл узнает Питера, бармена. Он наводит на него луч фонарика.

- Привет, Пит! Что у вас там?

- Они...они...- Питер падает Карлу на грудь и заливается слезами.

- Ясно. - произносит Карл. - Надо вызывать подкрепление.

- Зачем? - язвительно интересуется Гертруда.

- Не справлюсь я сам.

- Ну и зачем тебе справляться? Пошли домой.

- Я обещал дождаться, я должен разобраться...

- Ты дождался полиции?

- Да

- Тебя даже ранили...

- Ну это ерунда, Гертруда! Царапина...

- Нам пора идти домой, Карл. Скоро будет темно.

- Хорошо, пойдем.

Карл стряхивает Питера и делает шаг. Потом, будто спохватившись, он приподнимает того и орет ему прямо в лицо.

- Слушай сюда, размазня! Сейчас ты встанешь и пойдешь туда...

- Нет...

- Малчааать!.. Ты пойдешь туда не просто так. Ты пойдешь в свой салун по моему заданию. Ты должен точно узнать что там творится, сколько там людей, кто там главный и главное - что там вообще происходит?!

---

Фух, устал.

Потом допишу...

Воздействие имеет три временных лага:

Вареный вкрутую в таком соусе человек, будь он трижды семи пядей во лбу, выносит сухой остаток - 9/40/120 дней его жизни прошли под знаком ... под каким-то эмоциональным знаком они прошли; такой-то и такой-то отпечаток оставили на натюрморте дней; след и шлейф, отпечаток и тату...

Вот тут и возникает необходимость уточнить.

Ребята и девчата! Какой эмоциональный заряд вы вынесли из событий, препарированных нашими доблестными средствами коммуникации?

Шо вы испытываете по истечении контрольного срока?

С белым грузом на своих осях

Что-то принесли для нас, ребята.

Друг нам гонит фуры или враг?

Сразу заподозривши неладное

Мирный и жующий обыватель

Произнес: "Да там наверно яды!

Или орды вражеских солдатов"

Обыватель бдительный как крыса

Осторожно вынул нос из норки.

Обыватель избегает риска

Диспозицию просчитывая зорко.

Постоянно на сплошной измене,

Постоянно в поисках подвоха

Все его не любят и не ценят.

Все мечтают ему сделать плохо.

Все мечтают укусить за лапку,

Снять рубашку, стружку или шкурку

Или в темноте пристукнуть тапком,

Потому что все вокруг придурки.

Даже честное давая слово,

И сказав "возьмите и примерьте"

Все враги и все хотят плохого

Настороженной и напряженной жертве.

Все хотят хоть в чем-то объегорить,

С панталыку сбить и сбить со следу

Безусловно все желают горя

Обессиленному логикой соседу.

Изможден запутавшись в догадках,

Истощенный вероломством мнимым

Весь распят меж чем-то очень сладким

Чем-то белым, проходящим мимо

И тревожным звоном паранойи,

Пробуждающей остатки дисциплины.

Как же трудно прорываться с боем

Сквозь поля, где он расставил мины!

28 сотен черных скатов,

(в базовом комплекте по десятку) -

Подозрительно лихой и бородатый

Санта Клаус, проигравший в прятки!

Богато украшенный кабинет с репродукциями картин Родена, Овидия и Сенеки Младшего на стенах. За столом сидит чувак в короне и шото пишет. Корона постоянно съезжает с лысого черепа и чувак ее поминутно поправляет.

Высокая створчатая дверь резко распахивается и в кабинет врывается другой чувак. Тоже лысый, но без короны.

Первый чувак у нас будет царь, а второй ... пусть министр внутренних дел.

- Слышь, Кривой!

- Пошел ты нах, Лысый. Какой я тебе Кривой?

- Не гони, Кривой...

- Какой, сука я тебе Кривой, Лысый! Ты чо, не видишь где я сижу? Тебе чего, повылазило, беньки ваще замылил?

- Ну и чо? Ну давай я сяду, и чо? Я чо сразу Лысым не буду?

- Не будешь.

- А кем я буду?

- Лысый, никем ты не будешь, не ссы. Щас не от тебе и твоей лысой башке базар.

- Оппа! А о чем базар? Я ж пришел базарить!

- Подожди про твой базар. Тут надо сразу отдуплиться чтоб не было косяков в дальнейшем.

- В чем отдупляться, Кривой, я резьбы не нарезаю...

- Да закрой варежку, Лысый!

- Ты чо буром прешь?!

- Потому что я царь!

- Ох ниху...

- Вот именно! Ты шо не видишь куда прёшь?

- Не вижу, в натуре...

- Не тупи, Лысый! Царь я, врубаешься - царь!! Пацаны порешили что я тут буду вроде как в масть, отдупляешься?! Порешили и посадили меня сюда. Не просто так посадили, а смотрящим и решайлом вроде.

- Вот это расклады!..

- Да, Лысый! И эту тему надо схавать...

- Да просек я уже, просек...

- Короче, ты у нас теперь будешь вроде как министром... да чего я менжуюсь - будешь беспесды министром! А я, значит - царь. Оно, конечно, Лысый ... тьфу ты ... господин министр вроде как неудобняк попервой, вроде как стрёмно на цырлах... но ты не менжуйся - так будет для всех лучше - оно хоть и на цырлах, но понарошке, с понтом на цырлах ...кхм ... господин министр.

- Об чом базар,Кри... оп... гражданин царь! Наше вам завсегда с кисточкой. Тем более, с понтом...

- Ну, не "гражданин царь", а просто Царь, или "ваше величество" - так будет правильно. Ступай, господин министр, обдумай нашу теперешнюю диспозицию. Обкашляй ее с братвой заодно, чтоб не повторяться впредь.

Тот же кабинет с теми же репродукциями и позолотой. Плюс письменный прибор, стилизованный под пику и треф.

Стенографистка Анжела с ногами ... ну, откуда положено растущими ногами, наклоняется к Царю и щекоча его шиньоном что-то шепчет тому в ухо. "Хорошо, босс" - говорит она и семенит к дверям. "Входите".

Высокие створчатые двери распахиваются и входит чувак в эполетах и аксельбантах.

- Здорово, ваше величество. Наше вам!

- Превосходительство, не выделывайся! Паясничаешь как клоун. Зайди еще раз, как положено.

- Ладно-ладно, царь! В следующий раз...

- Никакого следующего раза! Вышел и зашел как положено!!!

Створчатые двери открываются, закрываются т снова открываются. Розовый от смущение министр салютует своему Цезарю.

- Ваше величество!..

- Ладно-ладно, встань! На будущее будет тебе наукой. Субординация - не хухры-мухры! На ней держава стоит и стоять будет.

Преддверие царских покоев. Та же флигель-стенографистка Анжела с ногами. Высокая обитая кожаным дермантином дверь с позолоченной табличкой "ЦАРЬ". Перед дверью на стульчиках сидят министры и генералы. Ждут вызова Светлейшего и шепчутся.

- Чего-то он в последнее время прям озверел, в натуре.

- Да, крут стал не по годам...

- Прикинь, Лысого заставил ползти на карачках!

- Беспределит Кривой...

- Ну, он же Царь, епт...

- Царь-уярь...помню я его вознесение, как же...

- Да и я припоминаю его другим...

- Василич,а как у тебя насчет ребят? Надежные есть?

- Подбираю пока что кадры. Тугие парни насчет мотивации, неразношенные, скрипят...

- У меня с кадрами такая же фигня. Двух десятков надежных не наберется, не то что полка.

- Надо чото делать.

- Думаешь пора валить?

- А чо ты еще предлагаешь? Не разговоры же с ним разговаривать!

- Ну да ну да, разговорами с ним бакланить бесполезняк...

Кабинет с репродукциями Сенек, большой стол из сандалового дерева. Под столом какое-то движение. Чувак в короне, который царь имеет красное лицо и корону на потной лысине. От ритмичного движения корона сползла на затылок и покачивается отбрасывая блики на репродукции Родена и Сенеки Младшего. На столе стоит мафон фирмы Сону и громко бубнит в пространство.

Царь конвульсивно взрагивает, откидывается на спинку трона и затихает. Корона падает с головы и катится по паркету.

- Молодец, Анжела. Вылазь. Подай корону.

- Угум...

- Хорошая работа, беспезды... Валить значит решили?..

- Угум...

- Да сплюнь, сплюнь, Анжела. Я в курсе что ты глотать не любишь. Да не на паркет! Туда, в цветы.

- Да, босс. Завалить вас решили! Какие подлецы!!

- Знаю-знаю што подлецы. Штож теперь с ними делать, суками такими?.. Я ж с ними как с людями...как своих...как родных. Приблизил, обласкал, лохов щипать позволил. А они!.. Неблагодарные!! Пида...сы!!! 

- Мочить их надо, босс! Я знаю...

- Тише ты, тише! Я сам решу как быть с заговором. Проконсультируюсь в крайнем случае, но не с тобой. Ты лучше скажи куда на отдых поехать навострилась?

- На Барбадос, босс!.. Там такая вода, такие пальмы ... мммм...

- Ладно, езжай. Сегодня подпишу твою маляву и с понедельника можешь быть свободна. Заслужила.

- Спасибо, босс. Я за вас!...

- Ладно-ладно, вали отсюда. Заценил я твое рвение.

Те же царские покои с слабо различимыми из-за дыма и гари репродукциями Сенеки Младшего и Родена. На репродукциях, на столе, на пиковом письменном приборе, на троне и даже на люстре - всюду брызги крови, кусочки костей и мозгов. На полу три туловища в одной большой луже крови. Пахнет порохом и чем-то еще.

- Ну вот и все, Лыс...господин министр! Заговор ты раскрыл и благополучно задушил. Спасибо за службу.

 - Ёп...буэээ...

- Лыс...господин министр, положи автомат сюда на стол. Вот. А то неровен час и меня по запарке пришьешь. А без меня тебе теперь никак. Я у тебя единственная надёжа и опора. Да хули там - царь я для тебя теперь. Настоящий! Ты теперь мне верой и правдой, ты теперь не щадя живота...

-Да, Кри...Ваше величество, да повелитель, кормилец, отец родной!

- Встань, Лы...господин министр. Не до этого сейчас. Щас тебе надо пройтись по силовикам и вычислить кто там еще мечтает вальнуть царя. И запомни - никакой пощады! Малейшее подозрение - мочить! Даже если это тень подозрения, даже если тебе только покажется что на этом месте может возникнуть подозрение... Никакой пощады, мы обязаны выжить в этом замесе! Ступай.

Министр внутренних дел уходит тяжелой поступью. Его качает и рвет.

Как только дверь за ним закрывается, из-за шторы выдвигается Олег - царский гвардеец. У него на плече автомат АКСУ, укороченной модификации.

- Спасибо, Олег.

- О чем базар, Кривой. Всегда пожалуйста. Ты главное щас никуда не суйся и не облажайся. Тебе вечером еще обращение к нации записывать. Текст уже в пресс-центре министерства внутренних дел. Отмоешься - приходи. Там все готово.

- Видео как Лысый всех покрошил покажешь?

- Потом, Кривой, после. Щас главное не накосячь с обращением. К нации, бггг...

Царский кабинет удаляется. Там оживленное движение, вспышки камер, люди, люди, люди. Звучит величественная музыка.

Картинка будто уходит в черный туннель и идут титры.

Фамилии главных актеров в рамочках.

Актеры в эпизодах - тоже.

Директор картины - в рамке.

Композитор, оператор с ассистентами, звукорежиссер с ассистентами, продюсер - все фамилии в рамках.

В рамках даже название оркестра, фирмы компьютерной вёрстки и спецэффектов.

---

А все потому что царское ремесло не такое простое как кажется непосвященному взгляду простого обывателя. Там существует и причудливо переплетаются диспозиции и бэкграунды, интересы и характеры, закономерности и правила, полутона и обертоны, ритуалы и обычаи, сакральные движения и движения брожения.

Прежде чем взять на себя роль ниспровергателя, обличителя и путчиста, следует во все это вникнуть, проникнуться, изучить и постичь. Следует поставить себя на чье-либо место и четко дать себе отчет в виде плана и императива - ЧТО ДАЛЬШЕ?! и главное - КАК и С КЕМ?! 

Все началось с того шо я выучился на топ-менеджера, докторскую собирался писать - такой я был умнющий, страшно! 

Первая работа у меня была вполне себе многоабисчающая - премьер-министр одной страшно независимой африканской деревушки огромного стратегического назначения. Потом меня двинули на министра иностранных дел небольшого но гордого африканского племени-государства.

Но потом я женился на дочери вождя и покатился вниз по карьерной лестнице:

главный конструктор на сборочном конвейере подержаных иномарок, страховой агент и распространитель Гербалайфа и Орифлейма

теперь вот......старший земельный работник на кладбище...ыыыы))))

От она судьба какая, с лопатой.

зы. Но большим начальником я таки стал - у меня в подчинении около 10 тысяч жмуров людей.

Я сижу за стеклом и внимательно читаю дорогу. За спиной у меня шесть тонн груза. Вторая, третья скорость, машина медленно и туго набирает разгон, карбюратор пьет бензин и плюется им в цилиндры...

Навстречу порожняком проехал Жека. Привет, Жека! Жека печёт уже третью ходку. Я только вторую. Досадно. Нужно догнать Жеку и обойти. Нужно.

Наконец я ловлю четвертую передачу, аккуратно вдавливаю педаль газа и читаю дорогу. Оп! На обочине стоит девушка. Хорошенькая. Девушке очевидно надо куда-то ехать, нам с ней очевидно по пути, но!..

Но чтобы остановиться, нужно нажать на тормоза, поднять пыль и свести на нет "вторая, третья скорость" тот разгон, которого я так трудно добился. Девушка легко впрыгнет ко мне и надо будет снова "вторая, третья" - набирать разгон... а Жека печёт третью ходку...

С девушкой следует начать светский разговор "как дела? как тебя зовут? куда едешь? а ты не будешь против?.." - ну и тому подобная чепуха... Девушки любят внимание. Даже в свои 24 я это знаю и чувствую. Девушкам приятно когда парни переключают свое внимание со своих мелких делишек на их, девушек, фигуру и прочую личность. Парням тоже приятно время от времени переключать свое внимание на девушек. "Вторая, третья" - парням всегда интересно, чем может закончиться знакомство, а девушкам - во что оно может воплотиться. У парней с девушками всегда существует некая связь, более или менее порочная; всегда есть какой-то интерес, более или менее шкурный; всегда есть какая-то тяга, более или менее взаимная; планы относительно друг дружки, более или менее радужные...

Но Жека пошел на третью ходку, черт побери! А у меня только вторая!..

Девушку нужно будет довезти куда-то и снова остановиться. Потом опять "вторая, третья" набрать разгон и снова настроиться на вторую ходку. А Женка печёт третью!..

Весь этот клубок мыслей, ощущений и переживаний проносится в голове в тот короткий миг, когда я читая дорогу вижу девушку на обочине. Очень быстро проносится, со скоростью света практически, без "вторая, третья" разгона и переключения. И так же быстро, со скоростью мысли, приходит вывод: "Прости, девушка! Никуда я тебя не подброшу. Стой где стояла"

Прости, девушка!

А вокруг полыхает июль...

Потому что маленький артиллерийский расчет обидел большой Славянск.

Потому что маленький Славянск обидела большая АТО.

Потому что маленькую АТО обидел большой Донбасс.

Потому что маленький Донбасс обидела большая Украина.

Потому что маленькую Украину обидела большая Россия.

Потому что маленькую Россию обидел большой Запад.

Потому что маленький Запад обидела большая Россия...

И дoкaзaв кaк двaжды двa, чтo oн никтo

aтo сказала: " Ты солдат, а пуля дура.

Кто есть ты супротив ато?

Тебя напали! Ты обязан верить.

Тебя обидели! Ты отомстить должон.

Ты должен малой и большущей артиллерией

Детишкам хрящики дробить и кости жён.

Коль скоро их качнуло в сепарацию,

Коль в смуту, в независимость качнуло -

Ты расчехлить обязан агитацию

И обжигаться раскаленным дулом.

Они дерзнули покуситься на великое,

Дерзнули лодку покачнуть на водной глади.

Они обязаны проснуться горемыками

Или во сне погибнуть Христа ради.

Мобилизация прошла волшебным посохом,

Сгребла как павшую листву людские доли.

Ты бродом должен двинуть аки посуху

Повозку смерти и предсмертной боли."

Вихляя бёдрами и вскинув коромысло

ато блеснула разжиревшим телом,

Мелькнула жопой и обрывком мысли,

Что ты, солдат, забыл доделать дело...

Случилась суженая вроде по залёту.

До гробовой доски любить ее обязан.

Истерики и складки, запах пота

И долг супружеский уже однообразный.

Остался непостроенным домишко,

И груша внуков не прикроет кроной.

И сами внуки - нерожденные детишки

В азарте дней поставлены на кон...

Задумался солдат в бронежилете,

Упёр в приклад небритый подбородок.

Сгорает жизнь в огромной топке лета,

Зазря коптит свобода несвободы...