Главное – вера. И отсутствие сомнений.

Люди прыгают в ледяную прорубь и плещутся в холодной воде. Кому-то это – подвиг кому-то – каждодневное купание, но меня умиляют придумщики этого ритуала, первопроходцы и последователи.

История эта пошла от сочинителя Луки, который придумал сказ о посвящении Спасителя в водах Иорданских – реки, протекающей в теплой климатической зоне. Он написал об этом брошюрку для местного населения. (Лука не был извергом, чтобы заставлять людей нырять в ледяную воду; да ему никто и не поверил бы, чтобы человек, каким бы расспасителем он не был, добровольно полез в воду, близкой к точке замерзания). Последователи стали повторять процедуру и создали ритуал, который вплели в систему верований.

            И эти верования, оторвавшись от своих субтропических корней, попали в Россию.

Владимир-князь тоже не был радикалом и крестил подданных в летнее время (подозреваю, что на языческий праздник Ивана Купала).

Но переняв вместе с палестинской религией юлианский календарь, знатоки наложили его на местную систему координат, и вышло так, что кунался Спаситель в своих Палестинских курортах точняк в середине местной зимы.

Человек добровольно сделает то, что раба под палкой не заставишь. (Ну не писал Лука, что Иоанн крестил Иисуса в ЛЕДЯНОЙ купели! И сносочку не сделал для русских последователей. А дуракам закон не писан).  Ага! – подумали славянские ортодоксы, - Спаситель смог и мы способны. И сделали то, что их никто не заставлял – вскрыли лёд и нырнули в полынью.

И у них – получилось!!! Они выжили – и даже оздоровились.

В 1975-1979 гг. в дрожащих размытых кадрах любительской киносъемки советские диссиденты высмотрели, как японские сенсэи ребром ладони разбивают в пыль стопку глиняных черепиц. Доморощенные толмачи перевели «tile» как «кирпич» (черепица в советском строительстве не применялась)  и впечатленные адепты принялись отрабатывать удар на местном строительном материале – красном (вчетверо толще черепицы) кирпиче. И они разбивали! Голой рукой! Стопку из 4-х кирпичей!

Десять лет спустя ошибка, конечно, прояснилась, но к тому времени разбивание кирпичей прижилось в советском спецназе и стало считаться ординарным упражнением.

С появлением видеомагнитофонов «деятели культуры» просекли в некоем боевике такую фишку: киногерой, допив пиво из жестяной банки, небрежным движением пальцев сминал опорожненную емкость в жестяной шарик, который бросал мимо урны. В образе киногероя местные парни разглядели очень много русских черт: любовь к пиву, брутальность и показное отсутствие культуры. Это был пример для культового подражания, затрудненный местными особенностями: отсутствием пива и отсутствием пива в жестяных банках. Пиво заменили «Жигулёвским», а под банки приспособили жестяные из под сгущенки. Путем долгих изнурительных упражнений необходимая небрежность жеста была достигнута. (Если думаете, что это было легко – проверьте: жестяное пиво сейчас доступно, да и упаковка сгущенки осталась прежней).

Для наших людей невозможного нет. Вот только вера заменена голливудскими сказками, что ЭТО – невозможно. И мы верим – в то, что ничего не можем.

А ведь можем же!

 «Офицеры плакали: «За кого мы теперь будем умирать?

За Берию, за Маленкова – не будем!»

[ null ]

Есть ли у кого-то идеалы, за которые достойно умереть?

Женщины достойным почитают умирать «за любовь». Стоит ли любовь того, чтобы за нее умирали? Ведь пройдет всего три месяца – и будет новая любовь!

Аристократы и офицеры долгом почитали умереть «за царя и Отечество».

В современной терминологии – за Родину и президента.

Конкретизируем: за Крым и за Ющенко.

Представил - стало смешно.

Есть желающие за это умирать?

Гоголевские козаки умирали «за веру».

Простим козакам. Им хотелось подраться, повоевать – все равно с кем и все равно за что. Их прямые потомки – бандиты, тоже готовы драться и умирать. За свой образ жизни.

Советская пропаганда вбивала штамп, что советские воины шли в бой «За Родину, За Сталина!». Через 50 лет внуки победителей возрождают традиции нацистов. Стоило ли за это умирать?

Лет 15 назад пытался поддержать независимость Ичкерии. Но у них там свои заморочки, воюют, как наши козаки за свободу бандитизма.

Сам я уже восемь лет ищу ответа, на что же можно сменять свою жизнь. Расчет простой: умирать все равно придется, так уж лучше за что-то, чем просто так или по глупости.

Никаких достойных идеалов не нахожу.

В 2004 году оранжево отстаивал «свободу и демократию». Наблюдая нынешнюю карикатурную власть, мне жаль затраченного времени. Моделируя, что за ЭТО пришлось бы пролить кровь, снова смеюсь.

И смех продлевает мне ту самую жизнь, которую хочется за кого-то отдать.

http://www.stihi.ru/2011/03/29/10540