Из жизни идиотов--III. Болельщики на позор
- 17.11.10, 00:26
Кому хоть раз выпадало миновать эту публичную, позорную скамейку в деловом центре Симферополя, тот был удивлён собранием визгливых мужчин, не гомосексуалистов, не фанов какого-то политика, но всего лишь футбольных болельщиков. Простые толстокожие мещане, заметив кого-либо плоше себя (если только не чисто одетого несопливого, вымытого, пусть ненаодеколоненного калеку, да вот прокуренные, сморщенные цыгане с сухоточными членами на старых возках, толкаемых такими же убогими, хотя и ходячими, худущими смугляками вызывают отвращение истинных крымчан), они довольны собственными достатками, они горды своим якобы трудовым благополучием и устроенностью, им недосуг внимать абсолютно чужим судьбам, ведь это требует времени, душевных усилий, хоть малости гуманитарного кругозора, ещё каких презираемых филистерами мелочей, которых им-таки недостаёт, которые восполняют они, беснуясь
в своих второсортных подобиях "бойцовских клубов", исполняя светские ритуалы в ресторанах и на вечеринках, ,а цеховые-- в офисах, до собственной тошноты выясняя отношения в семьях и с любовниками, "оцифровывая" ценниками ", маркируя "тегами" души прекрасные порывы.
Болельщики, о которых в советскую пору слагались такие милые анекдоты из рубрики "юмор" и фельетоны, словно власть опасалась-- вот да и вырвется наружу петушиный демон инакомыслия, примутся граждане перемывать косточки членам политбюро ещё неведомых размножившихся по велению Сатаны
партиек, смаковать "светскую" порнохронику из таблоидов, выглядят спортивно для своих лет, а им давно за сорок уже, худощавые, нервные, визгливые (нет, таки гомосеки?), истерично выкрикивают фамилии футболистов, пересыпают возгласы специальными терминами-- мол и мы не лыком шиты, хоть и несведуши в вашей макромикроэкономике, в банковском деле, во франчайзинге и колсалтинге.
Тогда, при советах, все разговоры в очередях, во плацкартных купе, в общепитовских столовках-пивных-рюмочных вертелись в основном вокруг идеи устройства. Как сам приспособился, детей-внуков на рельсы поставил, какую жилплощадь, льготы и пенсию заслужил. Затем, уже в начале восьмидесятых в моду вошло лечение народными снадобьями, люд без стеснения заговаривался с полузнакомыми и попутчиками о болячках, о симптомах и едва описуемых неразвитой лексикой самочувствиях.
Таблицы футбольных чемпионатов на последних полосах провинциальных "правд" заменяли все мыслимые "топы", рейтинги и биржевые сводки для простых граждан.
Если задержаться на минутку, можно заметить, как в жидком коллективчике выделяются знатоки, которым лучше прочих ведомы достоинства и изъяны игроков, память которых позволяет прытче жонглировать цифрами, датами и именами.
Старые болельщики по-прежнему драчливы, но волю рукам не дают.
Они, пожет быть похуже, но устроены, болезни их пока минуют.
Некоторые всю жизнь коллекционируют
календари, вырезки из газет и билеты на матчи.
Очень немногим удаётся издать эти сокровища маленьким тиражом, чтобы раздарить экземпляры, ведь прочие фаны завидуют богатеньким и принципиально не желают раскошеливаться.
Признаться, и я не раз зачитывался спортивными газетами, тщась выудить философию околоспортивного ажиотажа
-- и был больно шокирован обилием дат, фамилий, цифр-- всё без толку и в лошадиных дозах, солдафонским юморком комментаторов и наигранной их бравадой, каким-то наиграным, фальшивым как давние сводки "с полей урожая", фанфарным подобострастием по отношению к "звёздам" (лучше бы к "планетам"!) и "их наставникам".
Однажды, проходя мимо заброшенной мастерской, где базировались велосипедисты, я увидел старика-спортсмена, ему было лет шестьдесят. Мускулистый, поджарый, коротко стриженый, он громко и кровожадно, по-звериному одногласно кричал что-то ближним тополям, белёсому небу и солнцу, задвинутому в дальний угол крышей двухэтажного гастронома.
Скалясь токими губами, он уже ушёл к себе в барак, переодеться и вымыться, а я всё улыбался собственному прозрению: ведь понял что-то важное для себя, а отстучать вам
это уже недосуг.
Засим позвольте автору откланяться.
в своих второсортных подобиях "бойцовских клубов", исполняя светские ритуалы в ресторанах и на вечеринках, ,а цеховые-- в офисах, до собственной тошноты выясняя отношения в семьях и с любовниками, "оцифровывая" ценниками ", маркируя "тегами" души прекрасные порывы. Болельщики, о которых в советскую пору слагались такие милые анекдоты из рубрики "юмор" и фельетоны, словно власть опасалась-- вот да и вырвется наружу петушиный демон инакомыслия, примутся граждане перемывать косточки членам политбюро ещё неведомых размножившихся по велению Сатаны
партиек, смаковать "светскую" порнохронику из таблоидов, выглядят спортивно для своих лет, а им давно за сорок уже, худощавые, нервные, визгливые (нет, таки гомосеки?), истерично выкрикивают фамилии футболистов, пересыпают возгласы специальными терминами-- мол и мы не лыком шиты, хоть и несведуши в вашей макромикроэкономике, в банковском деле, во франчайзинге и колсалтинге. Тогда, при советах, все разговоры в очередях, во плацкартных купе, в общепитовских столовках-пивных-рюмочных вертелись в основном вокруг идеи устройства. Как сам приспособился, детей-внуков на рельсы поставил, какую жилплощадь, льготы и пенсию заслужил. Затем, уже в начале восьмидесятых в моду вошло лечение народными снадобьями, люд без стеснения заговаривался с полузнакомыми и попутчиками о болячках, о симптомах и едва описуемых неразвитой лексикой самочувствиях.
Таблицы футбольных чемпионатов на последних полосах провинциальных "правд" заменяли все мыслимые "топы", рейтинги и биржевые сводки для простых граждан.
Если задержаться на минутку, можно заметить, как в жидком коллективчике выделяются знатоки, которым лучше прочих ведомы достоинства и изъяны игроков, память которых позволяет прытче жонглировать цифрами, датами и именами.
Старые болельщики по-прежнему драчливы, но волю рукам не дают.
Они, пожет быть похуже, но устроены, болезни их пока минуют.
Некоторые всю жизнь коллекционируют
календари, вырезки из газет и билеты на матчи.Очень немногим удаётся издать эти сокровища маленьким тиражом, чтобы раздарить экземпляры, ведь прочие фаны завидуют богатеньким и принципиально не желают раскошеливаться.
Признаться, и я не раз зачитывался спортивными газетами, тщась выудить философию околоспортивного ажиотажа
-- и был больно шокирован обилием дат, фамилий, цифр-- всё без толку и в лошадиных дозах, солдафонским юморком комментаторов и наигранной их бравадой, каким-то наиграным, фальшивым как давние сводки "с полей урожая", фанфарным подобострастием по отношению к "звёздам" (лучше бы к "планетам"!) и "их наставникам".Однажды, проходя мимо заброшенной мастерской, где базировались велосипедисты, я увидел старика-спортсмена, ему было лет шестьдесят. Мускулистый, поджарый, коротко стриженый, он громко и кровожадно, по-звериному одногласно кричал что-то ближним тополям, белёсому небу и солнцу, задвинутому в дальний угол крышей двухэтажного гастронома.
Скалясь токими губами, он уже ушёл к себе в барак, переодеться и вымыться, а я всё улыбался собственному прозрению: ведь понял что-то важное для себя, а отстучать вам
это уже недосуг. Засим позвольте автору откланяться.
4
