— Командир, не-е, я на Украину на учения не поеду... У меня КЛАУСТРОФОБИЯ!
— Клаустрофобия – это боязнь замкнутого пространства. Где ты видишь замкнутое пространство?
— В гробу! В гробу замкнутое пространство!

...коротенько..
Вартість "Смерч-М" приблизно 12,5 млн. доларів.
По оцінці журнала Janes Defense Weekly, вартість одного залпу із дванадцяти стволів дорівнює 1,68 млн. доларів.
..завдання ваті: порахувати, скільки вистріляно дітсадочків, лікарень, пенсій "дєдамваєвавшим"?

"Я, СКОЛЬКО ВЛЕЗЛО, СОБРАЛ РАНЕНЫХ. ВЕЗ И НА КАПОТЕ, И НА СТЕКЛЕ…"

Доктор медицинских наук, профессор Всеволод Стеблюк дал "Цензор.НЕТ" интервью, не способное никого оставить равнодушным. Это живое свидетельство того, что у поражений, наряду с позором и болью, есть свои страницы славы и доблести.

 

…О своем возвращении из кровавой бойни под Иловайском начальник медслужбы батальона МВД «Миротворец» Всеволод Стеблюк написал так: «Я живий і вже в Києві! Спаси Господи всіх хто молився, вірив і чекав! Спаси Господи мою кохану Оленочку! Подробиці цікаві і важливі потім».

И вот погожим сентябрьским днем мы сидим на скамейке в Мариинском парке. Тихим спокойным голосом Всеволод Владимирович рассказывает подробности, от которых у тылового человека волосы встают дыбом. О страшных обстрелах, о доблести погибших и мучениях раненых. О благородстве одних врагов и садизме других. И о чувстве достоинства украинских бойцов, которые были готовы встретить смерть, не унижаясь.

- При всех ужасах, испытанных вами в Иловайске, перевязана у вас только рука. Как это произошло?

- Когда мы в Иловайске удерживали депо, нас регулярно бомбили, 2-3 раза в день «Град» и минометы: «восьмидесятки», 122-е…Естественно, летели стекла, и в какой-то из эпизодов, прячась под паровоз, я не уберегся, осколок стекла зацепил.

- Расскажите о том, как вы попали в Иловайск.

- 24-го августа на День Независимости мы вошли в Иловайск. Перед нами была поставлена задача зачистки города. Потом сказали, что задача упрощается: мы должны поддержать рубеж, а армия будет проводить штурм и зачистку. Потом оказалось, что армии не будет. И остались в Иловайске наш батальон МВД «Миротворец» и батальон «Донбасс». При этом наши позиции были перемешаны с позициями сепаратистов.

Мы закрепились в железнодорожном депо, а железнодорожные линии уже полностью контролировались боевиками. Ну, закрепились, расставили дозоры и стали держать этот рубеж. К вечеру стало понятно, что никто не собирается нас менять. И что наше там пребывание - надолго. При том, что мы не взяли с собой пайков, и боекомплект брали только носимый - то есть такой, который можно на себе унести. Аккумуляторов к радиостанциям было только по одному, по два.

«НАУЧИЛИСЬ РАЗЛИЧАТЬ, ЛЕТИТ ЛИ «ГРАД» В НАС ИЛИ ДАЛЬШЕ…»

- Начальству все это, разумеется, было хорошо известно?

- Я не оцениваю действия начальства. Понимаете, мы выполняем приказ. Я медик - и хоть и полковник, но выполнял задачи по медицинскому обеспечению. А вообще-то я профессор Академии внутренних дел. И так, как батальон формировался и обучался на нашей базе, то я попросился, чтобы меня прикомандировали. И с середины июля уехал.

- Кто числился в вашей команде?

- Со мной были два волонтера-медика, мои друзья по Медслужбе Майдана. Мы вместе прошли Майдан, оказывали помощь и оперировали в Трапезной Михайловского Собора, потом в госпитале Майдана. Коля Линько и Миша Гулак, фельдшер. До Иловайска у нас на базе был фактически развернут маленький госпиталь. Медслужба Майдана полностью помогла укомплектоваться, мы могли делать даже операции.

А в Иловайск мы всего взяли по минимуму, на первое время: один противошоковый набор, немного раствора, антибиотики. Но когда пришли в город, то обнаружили в бомбоубежище 47 мирных жителей. У них тоже были ранения, где-то кого-то зацепило. И поскольку мы думали, что у нас все будет нормально, мы в первый же день истратили большую часть антибиотиков на лечение выстроившихся местных жителей.

- Но очень скоро ситуация изменилась…

- Да, нас начали регулярно обрабатывать артиллерией. Постоянно атаковали, и если случалось затишье на полчаса, то это была такая красота…Научились различать, летит ли «Град» в нас или дальше…

- По разному свисту?

- Да, по свисту. А потом они пристрелялись, и ситуация с каждым днем становилась сложнее. Били прицельно, и если стены депо были крепкими, то в бетонном перекрытии крыши появилось уже несколько дырок. А внутри - полные солярки тепловозы. И оставалось только одной мине влететь в эту дырку - мы бы просто сгорели.

Выходить самостоятельно не было возможности, поскольку мы были в кольце. Но до 29-го числа поступила информация о том, что будет организован коридор и вся колонна выйдет. Мы на своих автобусах выдвинулись на исходный рубеж.

- Всем батальоном?

- Да. Там были все войска, которые были в этом секторе: и Министерства обороны, и «Донбасс», и «Днепр», часть «Свитязя», часть «Херсона», из механизированных бригад танки были, БМП, БТР-ы, инженерная техника…И мы на трех автобусах, плюс УАЗ-ик и командирский бронированный «Шевроле». Ну, и наш транспортер, который мы ласково называли «Жужа». Это транспортер переднего края, ЛуАЗ, мне его купили друзья для того, чтобы я оказывал помощь. Вот, я ехал на этой «Жуже». Это абсолютно открытая плоская машина, очень удобная для оказания помощи в боевых условиях. И получилось, что советская техника 1986-го года спасла нам жизнь. Потому что «Жужа» - единственная из всей колонны! - уцелела. Сгорели танки, сгорели БМП…

- Счастливая машина.

- Да, счастливая. И мы, наверное, счастливые - потому что мы молились, за нас молились. У меня молитвенник за эти дни был зачитан до дыр…

«КОГДА ПОДБИЛИ БМП, ЧЕРЕЗ НАШИ ГОЛОВЫ ЛЕТЕЛА БАШНЯ, ПАДАЛИ КУСКИ РАЗОРВАННЫХ ТЕЛ…»

- Итак, двинулась ваша колонна…

- Колонна двинулась, те нас начали обстреливать и выводить на позиции русских. И мы полями, через подсолнухи, лесопосадки…Я старался держаться за броней, догнать какой-нибудь БТР, БМП или танк - и сбоку, чтобы не попасть под прямой огонь. Помню, когда подбили БМП через наши головы летела башня, падали куски разорванных тел, кровь вокруг…Страшно было. Не знаю, сколько времени все это длилось, но желание было одно: чуть ли не кричать молитвы. И ехать, ехать, ехать, давить на газ, переключать передачи, чтобы «Жужа» не заглохла.

И все это время мне на ходу сбрасывали прямо в кузов тяжелораненых. Потом мы выбрались на абсолютно открытое пространство - без травы, без ничего, как пустыня. Я попытался уйти за понтонный КАМАЗ - и в это время в него попало из чего-то тяжелого. Я думаю это ПТУРС был (противотанковый управляемый реактивный снаряд. - ред.), потому что был сильный взрыв. Потом еще взрыв- и мы вылетели из «Жужи». Меня выбросило прямо через руль, у меня после этого остались гематомы…

- Стекла не было?

- Нет, мы его сняли. И уже потом, через два дня, я обнаружил, что у «Жужи» в трех местах пробит глушитель. То есть она просто на себя приняла мину, взрывную волну и осколки.

- И через руль вы вылетели на передок?

- Нет, на землю. А машина заглохла, еще вентилятор охлаждения долго работал, я не мог подползти и его выключить, потому что стреляли. И переживал, что сядет аккумулятор.

Долго лежали в этом поле. Я ползал, перевязывал раненых, мне же их в машину бросали неперевязанными…

- Колонна тоже остановилась?

- Да все было разбито, колонны не было. Часть людей ушла вниз, в село, и там их добили…

- А вы остались в этой «пустыне». Кто был с вами?

- Раненые, которые ехали на «Жуже». Потом через 4 часа появился русский офицер. Я надел жилетку Красного Креста, взял флаг Красного креста и вышел к нему. Он спросил, кто я. Я ответил: «Украинский Красный Крест», показал удостоверение КК, у меня был международный сертификат. Попросил, чтобы он дал мне собрать раненых. Он разрешил, сказал везти их на его позицию, показал куда. Ну, я, сколько влезло, насобирал раненых - даже на капоте и стекле вез. Отвез, пошел обратно. В первый вечер, пока стемнело, собрал 17 человек, отвез.

- На позицию к этому офицеру?

- Да, в расположение. Там в яме было безопаснее, их ведь тоже обстреливали из артиллерии.

Попросил этого комбата, чтобы разрешил покормить. В разбитых машинах нашел тушенку, какие-то продукты, одеяла.

Первая ночь была очень тяжелой: без воды, в рюкзаке у меня не было необходимого количества лекарств…

- Какое отношение к вам было у россиян, которые вас охраняли?

- По-разному. Комбат был нормальный офицер, человек чести. И отношение к раненым у него было, как у настоящего военного. Рядовые солдаты пытались нам угрожать: мол, мы вас перебьем. Мне кажется, они сами боялись того, что там оказались. У них тоже были потери…

Ночь была страшная. Во-первых, было очень холодно. Все, что нужно было тяжелораненым, мы отдали. (Я свою футболку - авторскую, очень красивую, с трызубом и надписью « Glory to Ukraine!», подаренную мне дизайнером Кристиной Цукур - порвал, когда не было бинтов, и перевязал грудную клетку бойцу из нашего батальона). Ребята спрашивали: «Док, посмотри, может, кому-то уже не надо одеяла?».

- Это ужас.

- Да. Пошел, посмотрел - одному уже не надо…Переложили его на землю, забрали из-под него матрац, одеяло, отдали живым.

«МЕСТНЫЕ ЖИТЕЛИ ПОПРЯТАЛИ РАНЕНЫХ В САРАЯХ, НАПОИЛИ, НАКОРМИЛИ…»

Без воды было страшно. У меня в «Жуже» было 2 литра коньяку. Пить его было нельзя, он сушит. Но им можно было обезболить. Я отдавал его раненым. А тяжелораненым, которые просили «Пить, пить…», мы помогали так: брали в рот бинт, добавляли чуть-чуть коньяка, побольше своей слюны - и потом этот комок вкладывали им в рот, чтобы была хоть какая-то влага.

Наутро двоих недосчитались. И я сказал комбату, что без воды мы все умрем. Его десантники тоже были без воды. Я поехал, нашел большой бидон, взял какие-то бутылки, емкости - и поехал в село за водой.

- Что за село?

- Новокатериновка. Местные жители сначала приняли меня за русского, начали хвалить русских. А когда я сказал, что я - украинский Красный Крест, они рассказали, где лежат раненые. Они очень многих попрятали у себя в сараях, напоили, накормили…

- Дай им Бог здоровья.

- …И я начал забирать оттуда ребят. Собрал еще 35 человек. Потом поехал еще на одну позицию, на горе, там тоже были пленные и раненые. Я туда российским десантникам воду тоже отвез. За это они разрешили забрать тяжелораненых.

- А если бы не привезли воды - раненых бы не отдали?

- Не знаю…то была зона ответственности этого комбата, он сказал: «Здесь можешь делать, что хочешь».

- Имя-фамилию комбата не будем называть, подальше от греха.

- Да. А фамилии я и не знаю, только имя. Но как бы то ни было, это человек чести.

А потом в обед пришла колонна нашей скорой помощи, полтавской медроты, которую пропустили. Я развел машины по тем точкам, где находились раненые, взял двух тяжелых на носилках - и мы уехали. Потом их вертушками эвакуировали на полевой госпитали, оттуда - на Днепропетровск или Запорожье. Общим числом около 90 человек.

- С русскими кто-то остался?

- Пленные. Они потом подтянулись, их до этого возили в Донецк, издевались над ними. Но издевались ДНР-овцы, не русские. Потом они оказались в нашем полевом госпитале, я их видел.

«БЫЛО ОЧЕНЬ СТРАШНО, КОГДА ВДАЛЕКЕ ЗВУЧАЛИ ОДИНОЧНЫЕ ВЫСТРЕЛЫ. ЭТО ДОСТРЕЛИВАЛИ»

- Да, с комбатом вам явно повезло. Потому что я общался с прорвавшимся из «котла» бойцом батальона «Днепр-1», и он рассказывал, что на других участках под Иловайском русские и чеченцы добивали наших раненых, бросали в подвалы и сараи гранаты…

- Я слышал, когда достреливали. Это было очень страшно - когда вдалеке звучали одиночные выстрелы. Это достреливали.

- Как на это реагировали раненые бойцы?

- Мы молились и, в общем-то, были готовы принять смерть достойно, не унижаясь.

- Как это все пережила ваша семья?

- Очень тяжело. Молились, устраивали здесь пикеты, искали возможности нас вытащить. Думаю, что благодаря семье, благодаря моей жене Лене и всем молившимся за нас друзьям, я и остался жив.

- Какие-то планы на будущее уже есть?

- Пока - отдохнуть немножко, собрать всех ребят, точно установить, кто погиб, кто жив. Наш батальон, в общем-то, вышел из этой ситуации неплохо.

А потом посмотрим, как решит командование. Надо, наверное, использовать мой опыт.

- Готовы идти обратно на фронт?

- Готов работать немножко в другом качестве. Просто использовать меня на передовой…ну, да, я сделал, то что мог. Но я все-таки профессор, доктор медицинских наук. И с таким опытом я думаю, что мог бы принести больше пользы в организации военно-медицинской службы. Потому что я ее видел на всех-всех этапах. И все это сам прошел…

PS. Це наш особистий герой, брат моєї жінки

КОМЕНТАРІ ВАИНИКІВ БУДУТЬ ВИДАЛЯТИСЬ, А ЇХ АВТОРИ ВІДПРАВЛЯТИМУТЬСЯ У БАН.

Джерело

Розбили нашу 1 танкову бригаду з Чернігова під Луганськом. Волонери мають намір якнайшвидше зібрати і доставити все необхідне особисто. В хлопців згоріло все, немає ні продуктів, ні ліків,потрібна допомога,. 
Ліки: обезболюючі, жгути, пластирі, кровозупиняючі, бинти, шприці.

контакти:

1 сентября | 16:42

Министр обороны Валерий Гелетей на своей страничке в Facebook объявил, что операция по освобождению Донбасса от террористов завершена.

«Мы выстраиваем оборону от России, которая пытается не только закрепиться на территориях, ранее оккупированных террористами, но и осуществлять наступление на другие территории Украины», - утверждает министр.

По словам Гелетея, на полномасштабное вторжение Кремль подтолкнули успехи АТО: «Россия проиграла гибридную войну Украине. Наши Вооруженные Силы уверенно теснили банды российских наемников, уничтожали диверсантов и спецназовцев… Если бы не российское вторжение мы бы неизбежно завершили бы активную фазу АТО уже в начале октября, освободив всю территорию».

В тему ДНР и ЛНР официально обнародовали свои требования к Киеву

Министр обороны прогнозирует, что потери в новой войне уже будут исчисляться не сотнями, а десятками тысяч. «По неофициальным каналам российская сторона уже несколько раз угрожала, что в случае продолжения сопротивления, они готовы применить против нас тактическое ядерное оружие», - твердит он.

Тем временем В СНБО подтвердили уход украинских военных из луганского аэропорта

«Россия заплатила уже дорогую цену за вторжение. Сотни российских солдат и офицеров навсегда нашли приют в украинском черноземе. Критическое количество потерь неизбежно отрезвит Россию. Но для этого мы должны отказаться от паникерства и показать, что украинцы не собираются сдаваться. Это - наша Великая Отечественная Война и мы в ней непременно победим», - заключил министр.

"А теперь принц ты будешь иметь дело со мной и со всеми силами зла" (с)

А теперь мы будем воевать в открытую((((((((((( Поскольку это уже заявле6ния министра обороны

1. У нас огромные потери убитыми - несколько сот человек, потери, сопоставимые с потерями за всю предыдущую кампанию.

2. Отцами этого поражения в равной степени являются как командование АТО, так и командиры добровольческих батальонов.

Первые - потому, что клинические бюрократы-перестраховщики, которые непозволительно медленно реагируют на внезапные изменения обстановки, вторые - потому, что ни хрена не понимают в военном деле, вернее, не столько поэтому, сколько потому, что не хотят слушать тех, кто понимает и предупреждает.

И те, и другие скопом, ответственны за то, что вместо военных целей, всю кампанию ставят преимущественно политические (флаг, доклад, селфи), и жертвуют за это своими людьми.

Вот и сейчас: генералы добрую сотню часов не могли совладать с фактом "внезапного" российского удара, о котором разведка, на секундочку, предупредила их за несколько суток, а вторые - не смогли своевременно учесть резкое изменение обстановки и немедленно вывести свои подразделения из-под удара. Я так понимаю сработал принцип: "Добровольцы не отступают!".

3. По результатам трагедии в Иловайске, верховный главнокомандующий, он же президент, он же ПАП, он же человек, выполнивший пока единственное обещание из предвыборных (роспуск ВР), оказался в интересном положении.

Выбор у него несложный:

- немедленно отстранить и привлечь ответственности триаду Гелетей-Муженко-Хомчак (в также - остальных виновных, которые будут установлены в ходе расследования);

- оставить их при должностях и, таким образом, полностью разделить с ними ответственность за происшедшее.

То, что эта ответственность наступит - можно не сомневаться: даже такое кондовое коллективное бессознательное, как у нашего общества, не может проглотить безболезненно и без серьезных выводов пятьсот с лишним смертей за раз. Удар, который оно получило, обязательно найдет выход с той стороны.

Петру Ляксееичу стОит определяться в кратчайшие сроки. Называя публично порядок потерь (который кое-кому очень хотелось бы скрыть) я эти сроки специально сокращаю.

4. Насколько сейчас удается восстановить картину боев, основные потери убитыми наши подразделения понесли не в ходе бодания собственно в Иловайске, а на выходе из города.

Выход из окружения - наиболее сложный вид боя.

В этот раз (как и во многие другие) были полностью нарушены элементарные правила, приемы и принципы веления такого рода действий, которые знает любой курсант командного училища, не спавший на самоподготовке, а с тоски прочитавший соответствующий раздел в несекретном учебнике "Тактика".

Доблестные военные, читавшие этот раздел, похоже, не в состоянии установить и удержать строгую дисциплину (которая одна только и позволяет производить сложные согласованные действия) в рядах своих подразделений, укомплектованных преимущественно резервистами ("партизанами"), а доблестные революционные комбаты, которые неплохо собирают и держат в кулаке свои батальоны, с одной стороны, таких книжек не читали, а с другой - слишком эманципе, чтобы кого-то там слушать - из "вояк".

В результате, в нарушение всех мыслимых и не мыслимых элементарных правил, выход из окружения был организован как движение колонны, что является вопиющим нарушением всякой военной логики и элементарного здравого смысла.

5. Ничего выдающегося "страшная российская армия", по которой Арсений Петрович заламывает руки, под Иловайском не совершила.

Невелика доблесть - уничтожить тяжелыми подразделениями подразделений де факто - легкой пехоты, без серьезного вооружения и, значит - без шансов.

Более того, за кадром остались, но от этого никуда не делись, тяжелые потери, которые понесли россиянские вояки в боях на уничтожение наших военных.

Даже по косвенным признакам (пару десятков пленных, нарушение перемирия и офицерского слова, добивание наших раненых) видно, что борзые мальчики из фонтанов, были очень злы и напуганы.

А не по косвенным, и неизвестным широкой общественности данным, могу сообщить, что наши хлопцы легли не впустую - забрали с собой очень многих.

В тех же местах, где московитское воинство пытается вступать в бои с сопоставимыми по тяжести подразделениями, у них отчего-то сразу выходит не более чем "нас обманули", "мыдумалиучения" и "мыбольшетакнебудем".

6. Еще один нюанс - ПРИНЦИПИАЛЬНЫЙ.

Насколько сейчас можно установить картину финального боя по свидетельствам уцелевших участников, резкое превосходство количества убитых над ранеными у наших ребят объясняется тем, что после того, как на поле боя, после артиллерийского и танкового расстрела колонны, остались лежать несколько сот наших раненых, доблестные "русские офицеры", про которых снимают популярные к закупке руководством украинских телеканалов сериалы, организовали их добивание.

Российские военные выстроились в цепь, и, прочесывая местность, достреливали наших беспомощных от ранений бойцов.

С точки зрения военной чести - это последняя стадия падения, ниже только организованное убийство детей.

По некоторым данным, это второй отмеченный эпизод добивания наших раненых регулярными военными Московии.

Это - так, чтобы не осталось иллюзий относительно того - с кем мы имеем дело.

Повторяю, в этот раз добивали раненых не дикие урки из состава Лугандона, а самые что ни на есть российские военные - в составе своих штатных подразделений.

Здесь вспоминается бывшая Югославия и ее войны распада - когда сербские вояки пополняли список военных преступлений, со скоростью, превышающей возможность документирования - такова, видимо, селяви у большинства "русскомирных".

И здесь хочется написать - "дурная кацапня сама установила правила игры на этот конфликт".

Но я не напишу. Ясно, что мы не станем в ответ добивать их раненых или расстреливать пленных. Мы останемся цивилизованными людьми, которые не запачкают своего имени.

Но, дурным псам из российскага воинства и их шакалам из "Навароссии" следует помнить: война - это часть общей культуры.

Побеждает тот, чье общество выше организовано.

Поэтому, дятлы небесные, запомните: воинские преступление, издевательства и извращенные селфи на трупах и беспомощными пленными не сделают из вас брутальных киборгов, наоборот, они опускают вас по цивилизационной лестнице, что, в конце концов, приведет вас к поражению.

А мы, по-тихонечку, по науке, без садистских инъекций для поддержания собственных, сползающих от страха штанов, уделаем вас в патоку - сообразно правил и принципов, выработанных приличными людьми к первой четверти 21 века.

Подтверждением чему служит те полтора десятка КАМАЗов с мороженным винегретом-200 а ля рюсс по-псковски, которые пересекли сегодня Изварино в направлении на вашу Родину-мать.

В том числе - и из-под Иловайска.

Встречайте, зайчики.

То ли еще будет.

Alexey Arestovich

Я Данила знаю много лет. Технарь, профи. Волшебник в области всякого рода умных железяк. Спокойный, адекватный парень, приятный собеседник. Еще он надежный. Я такое слово редко использую. Оно значит – человек сказал "сделаю" и сделал. Чудеса.

Давно его не видела, а у меня навигатор сломался. Все думала позвонить, но как-то некогда. Да и общие знакомые сказали, он где-то в Краматорске что ли, вроде что-то чинит. Логично.

На днях я Данила встретила. Похудел, загар какой-то не морской, взгляд другой. И с рукой что-то не то. Говорит: "Да какая-то тяжелая хрень на меня упала".

– Ты оттуда? – спрашиваю, – Ранение?

– Угу, – говорит и просит, – тише, пожалуйста.

– Расскажешь? – шепотом спрашиваю.

– Расскажу, если не выдашь. Никаких фото и фамилий. Мои не знают, где я был на самом деле. Сейчас только из госпиталя.

"Мои" – это семья – жена и дочка.

Пришлось отложить фотоаппарат. Да и интервью у нас вышло какое-то не интервью даже, а просто дружеская беседа. За глупые вопросы прошу прощения, я, правда, слабо представляю, что такое "бой", "отступление", "штурм" и прочие военные термины.

Далі тут http://gordonua.com/publications/Obyknovennyy-razvedchik-YA-voyuyu-za-proekt-Ukraina--38637.html

Я хочу обратиться к украинцам, ко всему обществу, не деля его на генералов и солдат, диванную сотню и волонтеров. Я хочу, чтобы вы понимали мои действия. Я хочу, чтобы вы знали правду. Я хочу, чтобы вы знали что сейчас надо делать. Я хочу, чтобы вы не паниковали, но твердо шли вместе с нами по верному пути.
Прежде всего хочу сказать, что я абсолютно уверен в победе. Но в победе не "благодаря", а "вопреки". Вопреки тупости и продажности многих представителей политической системы, непрофессионализму генералитета, отсутствию политической воли у тех, у кого она должна присутствовать по определению. 
Моя главная задача - спасти бойцов. И для меня тут все средства хороши. Все, кроме тех которые могут повредить моей стране. Это не просто бойцы батальонов Донбасс, Днепр, Свитязь, Херсон, Миротворец. Это те люди, которые завтра могут стать краеугольным камнем в фундаменте новой Украины. Конечно их можно принести в жертву. Но на чей алтарь? Новой Украины? А откуда она возьмется если те, кто ее защищал, и кто должен был строить после войны будут лежать в могилах? Человеческий ресурс нации не бесконечен. И если погибнут лучшие, то замены им может и не найтись.
Я никогда не злоупотреблял доверием людей ко мне. Я первый раз позвал вас выйти и стать плечом к плечу с нами когда, поддаваясь шантажу негодяев из Кремля, моя страна готовилась заключить похабный мир с агрессором. Мир, который дал бы возможность врагу укрепиться и пойти дальше. Тогда мы вышли под АП и Президент нас услышал. К сожалению, в армии не изменилось ничего и снова мы побеждали "вопреки". Три города мы взяли непосредственно, в тяжелых боях, еще четыре - плечом к плечу с другими подразделениями. А потом был Иловайск..... 
Иловайск должны были штурмовать силами в 800 человек. И бронетехника ВСУ. Я уже могу об Этом говорить, ведь это уже прошлое. Несмотря на всю ложь, выливающуюся на нас, что мол мы это сделали самостоятельно - на самом деле было все совсем иначе. План был согласован и утвержден руководством АТО, непосредственное командование осуществлял генерал Хомчак, командующий сектором Б, которого я уважаю за личное мужество и твердое руководство войсками. В итоге по разным причинам город пришлось брать гораздо меньшими силами. Сейчас можно назвать и количество - 340 человек. В первый же день было взято две трети города. Если бы туда зашли подкрепления - Иловайск был бы полностью под нашим контролем еще 19.08. В тот же день я был ранен и пошел отсчет нашим жертвам. 20.08 к нам зашел батальон Днепр, а вернее его отдельное подразделение. Бойцы отбивали танковые атаки, еще были минометные обстрелы, "грады", " смерчи", " ураганы"... Все потери- не от штурма, а от попыток малыми силами удержать город.
В тот же день я передал управление войсками своим заместителям. И каждый день мне говорили, что "подкрепления на подходе". Еще не было ни удара русских из под Новоазовска, ни прорыва из сектора Д, а подкрепление все "где-то" шло. И каждый день мы вертолетами эвакуировали раненных, погибших. Каждый день ко мне в палату заходили раненые бойцы от которых пахло гарью и мертвыми телами. Вам описать этот запах, "возмущенное моими истериками общество"? Думаю что не стоит, вам все равно не понять. Я звонил всем. ВСЕМ это значит ВСЕМ, буквально. Тогда я начал писать об этом в ФБ. Тогда Вы стали обрывать талефоны всех инстанций. И через неделю непрерывных боев и ваших звонков и постов- помощь пришла. Я не буду писать сколько. Пришли Свитязь, Херсон, Миротворец. Этого было мало, но нам было обещано что это только начало. Вместе с командой "держаться"...
Еще несколько дней непрерывных боев и у меня и моих побратимов со всех батальонов стали возникать вопросы. Что мы тут делаем? И кому передать город если мы все таки "вопреки" возьмем над ним полный контроль. Если бы хоть кто-то взял и сказал "держитесь, до такого-то числа, ваша задача такая-то", или "держитесь, вы отвлекаете силы противника", мы бы поняли. Но к тому моменту была разбита вся наша артиллерия и ублюдки к нам больше не совались, они просто методично расстреливали ребят из градов и ураганов с Донецка и территории РФ. Уже был убит командир батальона Херсон, контужен комбат Днепра Юра Береза, убиты или ранены часть моих взводных...
А дальше ударил враг из сектора Д, и потом "отошли" подразделения ВСУ, которые должны были прикрывать нам тыл. Нет, я уверен что такого приказа у них не было. Они просто "отошли" и некоторых ловили аж за 150 км от места дислокации. А потом ударил враг от Новоазовска, а потом ударил враг из Моспино на Старобешево. И мы попали в оперативное окружение. И последний приказ "держаться". И я обрывал телефоны, и материл в трубку, и опять звонил ВСЕМ. И ВСЕ говорили, конечно Семен, сейчас все будет хорошо... А знаете когда я стал " истерить", "паниковать", говоря языком продажных писак и мудрых диванных стратегов?
Когда мне сообщили, что боекомплекта осталось на 1 сутки. Я могу сейчас уже спокойно об этом писать, потому что ночью наши захватили два КАМАЗа с БК у сепаров, плюс прорвался еще один груз, причем чудом. И теперь с ним все в порядке. И как мне воспринимать ложь о том что "помощь идет", "все хорошо", у ребят всего хватает? А знаете ли вы о том, что делают с захваченными добровольцами террористы? Расстреливают? Не угадали. За все время не было захвачено ни одного. Трое подорвали себя ф-1 при попытке захвата. А вот с мертвыми... Вам рассказать как шинкуют шашками мертвые тела или распинают на воротах? Или ребро за крюк и к КАМАЗу? А что делали с пленными бойцами Правого Сектора? И что должно бл...творится у меня в душе когда в ответ на сообщение "БК осталось до вечера" - мне отвечают "ага"...
А потом была бригада Нацгвардии которую отправил к нам Министр МВД и командующий Нацгвардии на помощь. И мой пост "Слава Богу".. А потом необъяснимый приказ развернуть ее на 180 градусов. Приказ командующего АТО. Я понял что ничего уж сделать не мог. И обратился к людям с призывом выйти под Генштаб. А потом состоялся пикет у АП. Его организовывал не я . Бойцы дозвонились до киевских журналистов, автомайдана и машина закрутилась. Я его поддержал. Хотя считал что нужный адрес - Минобороны и Генштаб. Дальше были митинги и попытки провокаторов бить стекла и ломать заборы. И меня выводили по телефону на громкую связь и я просил людей не терять человеческий облик и оставаться украинцами. И пиарились на этом все кому не лень, а по тв лилось обычное вранье "помощь близка"...
Я читал, что многие "не узнают Семенченко". Признаются и в этом. Вчера целый день провел в полусне - накачали лекарствами. Позавчера был ночью сердечный приступ и потом весь день как на американских горках. Если выворачиваться до уже до донышка- да, было и это. Но паники не было ни на секунду. Я знал, что все зависит от моих побратимов и от простых украинцев. 
Что произошло сегодня. У меня мало информации, по мобиле мне таких вещей говорить просто никто не будет. До меня дозвонился командир одной из групп, которая прорывалась из города. Их атаковали семь русских танков и до батальона пехоты. Атаковал вовремя движения. Отбились, взяли 12 пленных. Все что было можно для них я сделал. Сейчас все зависит от их стойкости и ваших молитв. Сейчас уже поздно кого-то опять пикетировать. Сейчас надо просто ждать.
Я написал правду. Судите мои действия как подсказывает вам ваша совесть. Если вы мне доверяете - у меня есть к вам просьба. Никуда сейчас ни на какие пикеты не выходите. Ключевое слово СЕЙЧАС. Я знаю о чем говорю. Усилиями честных сердец воспользуются проплаченные провокаторы и политические проститутки. Ребята, этим сейчас не поможешь. Все решится в течении нескольких часов. Если кто-то будет от моего имени к чему то призывать - не верьте. Просто ждем и надеемся на стойкость наших бойцов. 
Я верю в нашу Победу. Мы знаем что делать для того, чтобы она пришла. Сейчас голова занята только одним - спасти людей. Как только они будут в безопасности - поговорим о том что же делать дальше.
Получилось много. Постарался ничего не упустить. История не уникальная, просто так сложилось что Бог дал мне возможность владеть и автоматом и пером. А сколько таких историй осталось неизвестными....

Все будет хорошо. Слава Украине!

Джерело

КОМЕНТАРІ ВАТНИКІВ БУДУТЬ ВИДАЛЯТИСЯ, А САМІ БУДУТЬ ВІДПРАВЛЕНІ У БАН.