- Гнида смрадная! Шкворень гребаный! - орала на всю улицу Алка в новогоднюю
ночь, возвращаясь из гостей. - Какого хрена ты пялился этой девке в вырез?
Что у неё есть такого, чего нет у меня?
- Откуда я знаю?! - удивился Пашка, её парень, стараясь сильно не шататься.
- Ты ж меня от неё оттащила!
- Скотина унылая! Да если бы не я, ты бы её там же завалил, фашист
проституирующий! А зачем ты пил с Петровым?! Ты же его терпеть не можешь!
- А пусть, сука, загнётся от цирроза!
- Всё, заколебал, пьянь болотная! Считай, что между нами всё кончено!
- Да не очень то и хотелось. Стоп, машина!- остановился Пашка и стряхнул
подругу с молодецкого плеча. - Ссать пойду!
- Ссы здесь, я не договорила, - вцепилась в него Алка.
- Вот из-за таких, как ты, мы и живем в полном дерьме! - заклеймил её
парень, отстранился и пошёл искать укромный уголок.
Он проломился сквозь какие-то кусты, завяз в сугробе, выбрался из него, чуть
не обоссавшись, и пристроился, наконец, на углу ближайшей пятиэтажки.
- Процесс пошёл! - оповестил он подругу.
- Чтоб у тебя член отвалился! - проворчала девушка про себя.
Закончив, Пашка стряхнул последние капли, покачнулся и... прикоснулся
писюном к трубе.
- Черт! Алка, я примёрз!
- Чем ты там примерз, идиот клинический?
- Хреном, блин!
- Не хочешь, не говори, - обиделась подруга.
- Да я серьёзно! Иди, помоги! - Пашка попытался оторвать член и заорал от
боли.
Алка пробралась к другу и начала причитать:
- Ах, ты моя писечка! - сюсюкала она, чувствуя вину за своё пожелание. - Ах,
ты моя маленькая!
- С хрена ли он маленький?! - оскорбился Пашка. - Давай, попробуй его
оттаять!
- Как?
- Ну, подыши на него, что ли!
Забыв раздоры, девушка приоткрыла коралловые губки и начала отогревать
попавший в неволю член. От усердия она даже высунула язычок. Неловкое
движение и... Язык прилип к трубе!
- Ты чо там застыла, эй! - забеспокоился парень. Ответом ему было
неопределенное мычание. - Так я и знал. Примерзла, падла! Ну что ты за дура
у меня такая!
Алла пропустила <падлу> и <дуру>, но отметила <у меня>.
- Вот что теперь делать? - трезвеющий на глазах Пашка реально запаниковал.
И тут, как всегда в таких добрых лирических произведениях, откуда ни
возьмись пришла помощь. Ну, как пришла? Приползла! В зюзю кривой Дедушка
Мороз пилил, качаясь, домой, к своим морозятам, когда увидел наших героев.
- Лобзать мой лысый череп! - остро выразился он, увидев горемык.
- Кому нужен твой череп! - огрызнулся Пашка. - У тебя воды теплой с собой
нет?
- К моему величайшему сожалению - нет! Как же вас, голубчиков, угораздило? -
сердобольно спросил красный, в натуре, нос и предложил: - Может, зажигалкой?
- Засунь её себе в жопу! - посоветовал парень.
- Во, придумал! - дедушка начал расстегивать ширинку. - Сейчас я вас оттаю.
- Э, мля, ты чо удумал?! - забеспокоился Пашка. - Ты нас обоссать решил,
падла бородатая?!
- Не надо меня благодарить, - бормотал тот, подходя к пострадавшим с членом
наперевес. - Спасатели, вперед!
Павел, не дожидаясь поругания над собой и любимой, изловчился и дал Деду
Морозу в добрую морду. Тот мигом растерял всё свое благодушие.
- Что?! Ты меня, своего спасителя?! - возмутился бородатый и исполнил номер
<Дед Мороз наносит ответный удар>.
От сильного апперкота Пашка оторвался от трубы и улетел в сугроб, а его
обидчик гордо удалился. Целебный холод немного снял боль в пострадавшем
органе, поэтому Пашка катался по снегу, прижав руки к промежности, всего
минут пять. Потом он с трудом встал и поковылял к дому.
- Слышь, Ал, я щас по подъезду пробегусь, может кто кипятка даст. Жди меня
здесь! - крикнул парень подруге и скрылся в дверях.
<Не, блин, уйду, куда глаза глядят! - мысленно огрызнулась девушка. -
Угораздило же меня влипнуть, стой теперь на морозе! Хреноватый какой-то
лизинг получается!>
Тут, как раз, две интеллигентные старушки шли.
- Лесбы уже трубам подлизывают! - сказала одна.
- Беспредел! - согласилась вторая.
- Ы-ы! - возразила Алла, но старые ведьмы уже свалили.
Потом из подъезда вышел мрачный мужик с ракетой фейерверка в руке. Поискав,
куда бы ее воткнуть, он в конце концов остановил свой взгляд на Аллочке. Ну,
не на всей, а на одной выдающейся части ее тела. Алла косила на мужика
лиловым глазом и очковала: <Щас точно в задницу засунет, извращенец
проклятый!> Боясь надругательства, девушка так сжала анус, что если бы ей до
этого в жопу вставили графит, Алла вполне могла бы срать алмазами. Но мужик
запустил фейерверк где-то в стороне и, мрачно им полюбовавшись, ушел. А к
девушке подступил реальный трындец, она задубела и почувствовала, что
умирает.
В этот момент вся жизнь пронеслась перед глазами Аллы. Особо пронеслось, как
она в первом классе показала мальчику письку за апельсин. А еще, как на югах
Паша сношал ее раком. Рак был шершавый и противно царапал нежную кожу.
<Охренеть, насыщенная была жизнь!> - уныло подумала девушка, и тут хлопнула
подъездная дверь. <Пашка!> обрадовалась Алла. Но ошиблась.
***
Не знаю, чем это объяснить, но в ту ночь почему-то было много пьяных. И
субъект, выпавший из подъезда, тоже был, что называется, в зюзю.
- Так вот ты какое, новогоднее чудо! - заорал он, увидев согбенную Аллу.
Девушка привычно перевела сфинктер в сжатое состояние.
Таинственный незнакомец, пошатываясь, приблизился к Алле.
- Ну что ж, дареному коню в зубы не смотрят, - бормотал он. И тут же
возразил сам себе: - А я посмотрю! Может это носорог какой-нибудь! А я
носорогов не трахал с тысяча девятьсот... - пьяный задумался. - Да вообще не
трахал! Не стоит у меня на носорогов!
Мужик обошел девушку и заглянул ей в лицо:
- А чо! Нормально!
Он вернулся к Аллиной заднице, стянул с жертвы кодготки вместе со стрингами
и попытался начать процесс. Девушка, преодолев окоченение, принялась
отбрыкиваться и скакать из стороны в сторону. Со стороны казалось, будто
старый узбек пытается оседлать норовистую ослицу. Но насильник дело знал
туго. Мужик уже почти добился своего, когда Пашка вышел из подъезда с ведром
кипятка. Увидев творящееся непотребство, парень подбежал и шарахнул маньяка
ведром по башке. Горячущая вода попала не только на насильника, но и Алле на
голую спину. Девушка с воплем распрямилась и оказалась на свободе, в то
время как мужик беззвучно падал на асфальт.
- Ах ты гад! - Паша отбросил помятое ведро и принялся запинывать беспомощное
тело злодея, придерживая рукой свои пострадавшие причиндалы. Алла согласно
промычала и присоединилась к нему. Мочилово продолжалось долго, благо, что
удары разгневанной парочки после перенесенных страданий были не сильны.
- Ладно, хватит с него! - наконец сказал запыхавшийся Пашка. Чувствовал он
себя не важно: саднило член, подступало похмелье и в горле сильно пересохло.
Тут парень заметил в снегу ведро, поднял и приник к нему губами, в надежде
на оставшуюся влагу. Паша не подумал, что на морозе металл остывает быстро.
***
На исходе новогодней ночи по наряженной улице шли двое - девушка с
перекошенной мордой и парень с примерзшим к языку ведром. Встречные
прохожие, увидев их, шарахались в сторону.
<А всё-таки она у меня рульная девка>, - думал Пашка, с теплотой поглядывая
на Алку. Косметика её размазалась, волосы стояли дыбом, приспущенные
колготки собрались в гармошку.
<Козёл он, конечно, но это то, что мне доктор прописал!> - в то же время
размышляла девушка, искоса наблюдая за парнем. Пашка двигался походкой
обосравшегося ковбоя, широко расставляя ноги и делая мелкие шажки. К груди
он крепко прижимал ведро. Мохнатая шапка и примерзший к металлу синий язык
делали Павла похожим на собаку чау-чау.
Говорят, как встретишь Новый год, так его и проведешь. Судя по всему,парочку ждала интересная жизнь.
