«Популярно объясняю для невежд: я к евреям уезжаю в Будапешт»… Как-то так перефразируя Высоцкого можно охарактеризовать своё нынешнее состояние. Звали мои еврейские одноклассники в гости, звали и таки дозвались — им всем пришёл я. Еду не в Будапешт, понятно, но в Хайфу. Забавно то, что больше всего меня соблазняла на поездку боевая подруга юности по имени Саша Ш. И я себе в красках представляю — чем мне чревата моя уступчивость, но уж очень давно я мечтал побродить по Христовым местам, да и двое других школьных друганов, надеюсь, помогут мне выдержать осаду и отбить все штурмы. Ещё и мадам не смогла со мной поехать — работа… По мотивам наших с Сашкой безумств можно было бы нехилый такой сборник порнорассказов наваять, хотя мы никогда не встречались с ней для «отношений», но я мальчик целомудренный, малоцелованный, а потому лучше опишу самое невинное наше приключение родом из нашего 10-го класса.

 Жила Сашка недалеко от перекрёстка Жадановского, ныне Жилянской, и Тарасовской в старом пятиэтажном доходном доме распиленном на коммунальные очаги. В их отсеке с лепниной на высоких потолках ютились ещё две семьи: ещё одного моего одноклассника Димки и парочки пенсионеров-коммунистов вылетавших по любому поводу их своей конуры и учинявших дебоши с разборками по поводу и без повода. У Сашки были две большие комнаты, жила она с мамой, дамой весьма вольных нравов, красивой и на тот момент в третий раз разведённой красавицей возрастом под сорок. Мама не ограничивала сексуальную свободу дочурки и та вовсю ею пользовалась — кавалеров выбирала ненадолго да под настроение, и на момент описываемых событий встречалась с недавно откинувшимся с «малолетки» местным фулюганом по фамилии Морква.

 В тот день добрая Сашка позволила своей подружке Алине, нашей однокласснице и на тот момент уже востребованной валютной проститутке, отпраздновать у себя дома её День рождения. Алинка, что бы ни говорили про неё потом, была весёлой и доброй девахой с прекрасной фигурой, но никакой физией. Её папа, какой-то чиновник в Райкоме, девочку не баловал считая, что её воспитает морально стойкой комсомолкой его нудота и скупердяйство. Досчитался — та нашла способ заработать. Алинка в начале 90-х влетела с деньгами делков, её убили, когда-то я про неё писал… Но я отвлёкся.

 Мама Сашки в тот день обещалась не ночевать и девчонки накрыли хороший стол с водочкой и вином. Народу было немного, человек десять, включая Сашкиного кавалера Моркву. В общем, как-то быстро всё понеслось и уже в десять вечера мы так основательно потеплели. И если мне с моим ростом, весом и алкотренированностью водка нанесла минимальные потери в рассудке, то и девочки, и парни, кроме такого же здорового как и я лба Гришки, окосели жутко и угнездившиеся где ни попадя задницы отрывали с трудом. Морква вовсе выпал в осадок и только мотал нетвёрдо державшейся на плечах головой бубня под нос куплеты Токарева. Мы же с Гришкой поставили на магнитофоне «Машину времени» и устроили импровизированное караоке — горлали песни перекрикивая авторов.

 И вот во время нашего бенефиса я заметил, что Сашка как-то странно на меня смотрит и облизывает губы. Вот честно, я уже знал на горьком опыте — чем это облизывание чревато, и твёрдо решил свалить после окончания песни «Это наш последний дом» - я собирался хранить верность своей на тот момент подружке Оксане. Надо было валить сразу — мои планы рухнули в пару секунд когда поднявшаяся с дивана Сашка перекрыла своим еле прикрытым коротеньким коричневым сарафаном обильным телом выход в коридор. Как только затих последний аккорд, девушка не терпящим возражений тоном выпалила в мою сторону: « Манюня (на подпитии она всегда меня так кликала из-за роста), нам срочно нужно поговорить»! И я понял, что пропал…

 Физиологию мы опустим, а вот мизансцена нашего «места преступления» в тупиковом закутке общего коридора была такова: Девушка сидела на древнем столе с тумбами опираясь спиной о стену, с левого её бока примостились банки с какой-то консервацией, над головой висела сетка с луком, вдалеке над входной дверью горела слабая лампочка, я же, соответственно, памятуя заветы пламенной Долорес Ибаррури, «вкалывал» стоя — оскандалившийся в питие Морква был списан в утиль. Мы худо-бедно приближались к торжественному окончанию грехопадения и тут в самый ответственный момент грянула катастрофа…

 Сашка, застонав, вдруг отвела отпущенную мной ногу в сторону и как птица-лебедь крылом взмахнула рукой задев авоську с луком. Блин, никогда ни до этого случая, ни после него она такие па себе не позволяла! Дебильные банки в количестве пары штук сверзлись со стола, а ветхая авоська начала выпускать луковицы по одной как песчинки в песочных часах. И добро бы всё это хозяйство пало на пол — хрен там! Выяснилось, что сбоку стола была прислонена огромная круглая балия для купаний взрослого народонаселения. Попавшее под удар продовольствия железо повело себя соответственно — утробно загудело вроде бы как в страшной сцене из хренового советского детектива. Я застыл от ужаса, Сашка же и не подумала отрывать пятую точку от стола!

 И как по закону подлости первыми в коридор на звуки ада вылетела не добрая Димкина мама, а злобная фурия-революционерка. Что она на нас орала, как ей подгавкивал вылетевший следом дед — я не помню, мне было не до запоминаний. Мужики не дадут соврать: в такие кризисные минуты эрекция пропадает в секунды, а тут как назло — я, дёргаясь как паралитик, прятал торчащее хозяйство в джинсы, а оно никак не желало безболезненно прятаться! Всё, что я запомнил из ора коммуноидов, так это «моральный разложенец» в свой адрес, и «шлюха, а ещё комсомолка» в адрес Сашки. Реакция же моей насильницы на старческий лай оказалось не в пример хладнокровней моей: она потянулась как сытая кошка, спрыгнула со стола, оправила сарафан на «ниже и выше пояса», (дед при этом просто жрал глазами молодое девичье тело) и лениво так произнесла: «Ну не спите, так хоть бы сами тискались. Дураки вы всё же старые». С этими словами она взяла меня за руку и под очередную порцию брани в наш адрес увела меня к себе.

 На следующий день коммунисты таки настучали на Сашку и участковому, и в школу, но мама моей подружки, всецело приняв сторону дочери, в два визита с подношениями за один день урегулировала ситуацию. Вот так закончилось наше маленькое и самое невинное приключение. Что будет в Хайфе послезавтра — боюсь даже думать. Дай Боже чтобы дама держала себя в руках, в противном случае ад на Святой земле мне обеспечен.

 P.S. Домой явлюсь 13го, до того заскакивать буду на блоги редко, может только на свой ДР 11го, просьба не обижаться если не отвечу на что-то сразу.

 P.P.S. Да, ходят упорные слухи что Варфоломей в отместку Гундяю хочет Томос выделить на Покрова, 14го, на День Украинской армии. Ой визгу будет если сбудется.

Просто поржал с утра, делюсь.

"Тот момент, когда боевики запустили ракету вместе с пусковой установкой и попали в свои же позиции. Воины "дырляндии", берите пример", – написал "Штирлиц".

Отметим, что боевики пытались выстрелить из переносной реактивной пусковой установки "Град-П" ("Партизан"), однако в какой-то момент что-то пошло не так и они зарядили по своим же "воинам", после чего незамедлительно стали бежать с места пука на машине.

В сети уже во всю смеются над горе-боевиками.

"Так вот ты какая, система наведения "сепар по сепару"! Оригинально и феерично".

"Это называется непредусмотренная траектория полета. Ноу-хау, между прочим, а вы хохочете с людей. Не стыдно?".

"Это ракеты "сепар-сепар". Мы обязательно должны помочь молодым "республикам" с этим вооружением".

То, что постепенно, по разным каналам, начинают появляться детали того, что, вероятно, известно давно, вполне естественно – российские власти, которые втянули Россию в это постыдное дело, выглядят все большими глупцами со своими прошлыми объяснениями. И перед собственным народом, и перед мировым сообществом.

Вот как сейчас, в свете новых фактов о том, что «Боширов» (очень, кстати, искусственная фамилия) является полковником и носит звание «Герой России» смотрятся его признание в любви к готике в процессе беседы с Симоньян?

История с применением «Новичка» — трагедия. Но то, что происходит в России превращает историю в трагикомедию. И уничтожает образ прозорливой российской разведки, стоящей на страже интересов государства.

Для обывателя получается неприглядная картина.

Оказывается и здесь – в святая-святых российского государства все тот же непрофессионализм, глупость, как и везде в стране. И ничего по сравнению с прошлым в путинские времена не изменилось. Все тот же наш, родной, российский дурдом. К тому же еще и дырявый, словно просверленный рогозинской дрелью, откуда льются для иностранных аналитиков и спецслужб из открытых источников данные – фотографии, паспорта, имена агентов, номера воинских частей. То же самое, кстати было, и с участием российских военных в войне против Украины.

Дуршлаг – точный образ для путинского государства, где снаружи все залакировано телевизором, все, якобы, служит государственным интересам, а внутри иная суть = все покупается и продается, царит дух наживы, рулит державная тупость и властвует хаос.