Давайте говорить правду в рупоры, заниматься сексом группами, называть глубокомысленное глупым, называть глубокомысленными трупы, Грубо давайте отбирать монеты у трупп, и девственниц хоронить девственными, и те страницы, что даже нету еще, стирать с лица земли, как губной блеск щелочью давайте будем портить свежие лица. Замрем в экстазе, в желании слиться, в желании нужд безудержном... И больше не нужно сниться кому-то, Построим платные зверинцы в гетто...

Читати далі...

21.04.2010. И ты начинаешь оправдываться, втравливая в спич извинения, и объяснение. Уверяешь, что до последнего не хотели ее беспокоить, что хотим что-то хорошее о ее муже, пару светлых добрых слов. Извиняешься через каждое слово, делаешь голос максимально драматичным, скорбным, говоришь тихо так, будто на том конце провода лопаются от напряжения барабанные перепонки. Лепечешь, что еще буквально один вопрос, что «очень стыдно, но…». А у нее, блять, несколько часов назад муж погиб в ужасном...

Читати далі...

28 марта 2010 года Мы дети покоя, Док. Привет. Дети и одновременно жертвы. Он как титан Кронос – порождает нас, своих маленьких наивных чад, и пожирает. Переваривает в своей бездонной рутине, расщепляя нас выделениями уныния, и пропускает по кишке обыденности. Док, я реально чувствую себя говном, которое рано или поздно полезет из жопы долбанного Покоя. И я даже не знаю, что хуже – лезть наружу, или оставаться тут. Оставаться тут точно нельзя, хотя не уверен, что у меня есть...

Читати далі...

21 февраля 2010 г. Привет, док. Это настоящий Ад. Подлинное безумие. Она ВНАТУРЕ сошла с ума. Понимаешь? Все, чего я хотел, это поесть. Я не знал, что это приведет к таким последствиям. Господи, да она реально сбрендила. Ты бы только видел ее глаза. Если она проснется завтра облеванной где-то на границе Украины и Польши, я не удивлюсь. Но Бог свидетель – я не виноват! Я не хотел ничего такого. Нет… возможно, возможно я и думал множество раз о том, как меня достала эта старая колоша, и...

Читати далі...

Одинокая бабушка сидит в уголке своего балкона. Второй этаж, край хрущевки. Она будто одна во всем мире. Такая чистая. Умиротворенная. Мировая такая. У балкона пять старых, пропитанных сыростью деревянных рам, и она сидит в пятой. Живописная, рисованная каким-то художником в момент уныния и, возможно, чувства вялотекущей обреченности. В синей теплой кофте, и платке, обмотанном вокруг обремененного временем лица. Бесконечно круглого, как тихая, безмолвная грусть. Как луна. На крыше ее...

Читати далі...

Я обезжи… Я обезжиренный. Я вширь Растягиваю Тело. Я знаю, Не такого ты Хотела Меня. А не меняюсь Я с тех пор, Как высосали те Из пор Всю боль, Весь пар, Весь прок. И выставили на потеху Проклятым. И я бы имя Бога дал Тому, Кто высосал бы яд, Все то, Меня чем сделать Обещали Человеком. Мой капитан Отчалил. Отдал швартовы, Разрубил канаты, Порвал со мной Все связи, Крутанул штурвал, И взяв свое зеро Пошел на дно. И эхом накатилось, Как девятый вал: Мы...

Читати далі...

Ты идешь по улице, сидишь в кафе, может быть, стоишь в очереди в продуктовом магазине, а может, выбираешь шарф в бутике, вполне возможно, что ты едешь в муниципальном транспорте, метро, или маршрутке... Не важно. Где бы ты ни был, перед твоими глазами одно. Вот, бархатные бардовые кулисы разъезжаются в стороны, и прячутся в темноте зала. Огромный экран загорается ярким белым светом. От него, утончаясь, тянется призрачный луч, уходя в кабинку кино-монтажера. Мы слышим, как запустился проектор...

Читати далі...

Здесь и кос-то нет. Здесь ни впрямь, ни вкось, ни пружиной. Здесь мужам пришлось кости положить. Разложиться по богатым жнивам. Знать, пшеница тут заколосится. Знать, душистый будет хлеб, на столах у знати, чьи глаза лобзает небо, нежно, будто мать. 28.10.2009

Кто? Кто сейчас в их головах? Кто готов быть мессией? Кто готов пойти назад и сказать им? Сказать, что вперед дороги нет. Что когда солнце взойдет наг горизонтом, и туман, поклонившись, отступит за мизансцену, утренний свет разольется по дымящимся руинам. Он будет играть, ласковый, с обугленными трупами домов. Скользить по калейдоскопам осколков стекол. Заполнять пустые оконные рамы, как свежий, ароматный мед, растекающийся по сотам умелого пасечника. Солнечные лучи небрежно упадут на...

Читати далі...

Улыбаемся. Скоро вылетит кто-то в окно. И тебя позовет разряженный давно телефон. Ты услышишь в динамике голос забытый, на фоне подкрепляющих страх какофоний. За тобой пришли твои сны. Пожелтевшие метры ногтей к тебе тянут. Твое место отныне - нигде, собирай чемоданы. Они ждали свой час под кроватью, в шкафу в зеркалах, среди пыльных игрушек забившихся в темном углу. Они сеяли страх в твой больной, обезумевший ум, создавая в нем червоточину. Улыбайся пока...

Читати далі...