Все, кто желают кому-нибудь зла, провалитесь сквозь землю, и не мешайте жить добру. Ты уже греешь меня изнутри, спасибо, лето прошло, но мне тепло, когда я вспоминаю о тебе.

Недавно мне снилось, что Мишу застрелили во время волнений гражданской войны, у него из груди лилась алая кровь, она не текла спокойным размеренным густым потоком, это был почти коралловый жидкий фонтан. Я чувствовала отчаяние, понимая, что человека  больше нет, даже волосы на моей голове осознали, что ничего не исправить. Прошло какое-то время, и я ехала на метро к его бабушке и дедушке на дачу, со мной были какие-то друзья, мне незнакомые наяву люди, я смотрела на улицу сквозь грязное стекло вагона. Там было так красиво,что я почувствовала эйфорию. Сложно понять, что это за чувство, если не знать,что такое эйфория на самом деле. От созерцания деревьев, грязной набережной,серой церкви, асфальта в колдобинах я ощутила такое восхищение, такое наслаждение, что, казалось, дзен родился во мне, чтоя – сама дзен, все вокруг дзен, и нет ничего важнее, чем эти пейзажи,непреметные обычно.

Когда мы приехали на необходимую станцию, оказалось, что нужно пешком пересечь какое-то поле со стройками, за ними вырос чудесный луна-парк. О Боже, как здесь было прекрасно, громадные грандиозные качели, великолепные захватывающие визуальные эффекты окружали нас со всех сторон, друзья веселились, радовались, а мне стало так жаль, что мы с Мишей не были здесь никогда, что больше не сможем даже. И тогда я упала на землю, стала ногтями загребать песок и выть, как бешенная пантера, я скулила, дикий плач вырывался из меня. Горе, разрывающее и разделяющее мою плоть на части, было таким же глубоким, таким же четким и материальным как эйфория немного перед.

Господи, не делай так больше, пожалуйста,  я не знаю, что самое ужасное на планете, но я не хочу в этот луна-парк, никогда.

Кто, кто, кто? Зачем ты так стараешься меня удивить? Я только широко открываю глаза, ресницы касаются плотно век, кажется, что я впечатлена, но лучше рисуй в другом месте. Забирай свои краски и музыку, и уходи в другую комнату, залазь под другой стеклянный колпак, сей там свой туман, перемешанный с каплями конфетти, уноси отсюда свой яркий праздник. И в этом колпаке со всеми твоими спецэффектами ты будешь, как новогодний сувенир. От твоего присутствия рождается приязнь, удивительно даже, тебя ведь на самом деле нет, ты – просто животное, мурчащее, ты носишь берет, сумку через плечо. В твоей сумке сито: иногда тебе нужно прочищать небо, чтобы звезды были видны ярче. Кроме того в ней еще музыкальная бронзовая шкатулка, и сколько я не просила тебя открыть ее для меня хотя бы раз, мне так и не удалось ни разу обжечь свой слух ее волшебством, хотя, когда ты рядом, я слышу-слышу едва чудеса изнутри, что под закрытой крышкой в резных узорах. Что еще в твоей сумке? – Тысячи ярких эскизов, и я никогда не узнаю, где же ты хранишь законченные картины. Я уже забыла, когда моя фантазия была такой реальной, но теперь я буквально могу прикоснуться к тебе, мое воображение, могу позвонить и написать письмо, зная точно, что ты его прочтешь и даже ответишь. А иногда я получаю новые эскизы от тебя, перевязанные разноцветными лентами. И я не знаю, когда ты их забираешь, потому что всякий раз, когда они пропадают, вскоре я вижу, что они у тебя, и где тебя вообще носит, мой призрак?