Долги

Не должен никто никому ничего,
Должны лишь свидетели всех иегов
Донесть нам свой свет иль в лепешку разбиться,
Должны алкоголики медленно спиться,
Неспешно, степенно. Бомонд-кустурица
Чтоб зрелищем сим мог сполна насладиться,
Должны академики плавить маразмы
И гладить коленки студенткам прекрасным,
Должны пионеры… о чем это, право?
Должны полицаи дремать у управы,
Должны перелетные многия птицы
В пиита стихи аккуратно так влиться,
И желты листы древних хроник страницей
Навеять метафоры… час материться!
Должна нам судьба заплатить за терзанья,
А зрелость – за дурь исполненья желаний,
Должны мудрецы проиграть в древний го,
А так – ну никто никому ничего!

Терапия

Я не верю врачам
В безупречных костюмах и белых рубашках,
Лучше взять первача
И простецкого друга с гусарской замашкой,

Он расскажет мне всё,
Я - дурак, конформист, циник, просто мудила,
Почитаем Басё
Пятилетней настойки с красой камышовых изгибов,

Мы напьёмся в дуплет,
В песни выше способностей на две октавы,
Если кто здесь и врет – 
Дядька в красном трико и с кликухой «Диабло Лукавый»,

Мы запустим в него
Недоеденным яблоком и пармезаном,
Знаю, я не герой,
Нету нашего времени в век утомлённых нарзаном,

А на завтра – бо-бо
Голова, печень буйна и где-то в районе желудка,
Тяжек путь «бухло-до»
И леченье с побочным эффектом для воли-рассудка.

По следам Бременских музыкантов

Вместо предисловия:

Ах, Ленин был занудный китаёза,
Надолго, говорил он НЭП, серьёзно,
Легко идут мне критиков слова,
Я знаю, жизнь – ну очень несерьёзно,
И уж, подавно, жизнь – не навсегда.


Давайте уважать глаза читателей,
Законы пунктуации блюсти,
Каким бы стих и не был замечательным,
Ошибки для пиита не к чести,

Не будем посягать на право критиков
Все именем назвать, какое есть,
Они, увы, пускай не небожители,
Как партия в совке – ум, разум, честь,

Не надо быть матерым аналитиком
Чтоб знать, игра в слова – то лишь игра,
Не будем уходить путями битыми
Оставив место пусто горевать.

Вечер

Исчезнет все, и старенький псалтырь
Закроет осень, пряча взгляд лукавый,
Сгорят мосты на дальних переправах
Из мира страсти в сад, где сны пусты.

Не стыдно за давлеющи грехи
И безразлично эхо всех ошибок,
Мне жаль, что образ-осень слишком зыбок,
Я не смогу на холст перенести.

Смотри, как очищаются сады,
Как благостны к заутрене все ветви,
Как сквозь сентябрь порхают в мягком свете
Созвучия, соцветья и лады.

И осени цветы – прелестный вздор,
В них чушь надежд и вздохи-междометья,
Ах, вечер жизни – красен сквозь столетья
И терпок, монастырский как кагор.

Лирическое

Мы продаемся не только за деньги,
За взгляд тот прощальный, слова «До видзенья!»,
Гремящие бусы, гламурны зерцала,
Индейцы Манхеттена что так взалкали,

Сдаемся мы в лизинг на ночь и на годы,
Не надо кивать: «Человечья природа!»,
Испорчены пусть сплетен все телефоны,
Но меседж один – остальное все фоном,

И мы продаемся, скажу без утайки,
За клубные красные с гербом фуфайки,
Борзых за щенков иль потомство от лайки,
Или же фейсбучны бездумные лайки,

Да, мы продаемся, не надо обструкций, 
Психолог найдет миллионы конструкций,
Как ни подноси свое око к лорнету
Благих объяснений продажам здесь нету,

И мы продаемся за боль и участье,
И даже (увы) за иллюзию счастья,
Кивки белошвей, поцелуи кадетов,
С харизмой пиита без счету куплеты,

Примеров – вагон и тележка без меры,
Не буду писать (стих заразен, холера!),
Но разницы нету на что мы ведемся:
Не нас покупают, а мы продаемся.

Жёлтое

Жёлтые слёзы, как тленные письма,
Пауза, словно над сценой, повисла,
Слышима лишь для больших театралов,
Многих ли выдержит зад Буцифала?

Лишь одного. Истиной непреложной
Ищем свой шанс в запеканке творожной,
Ищем в рождественском пудинге пенни,
Знаки блюдем средь бессмыслья видений.

Пагоды жёлтые – рок невозможный
Дар говорить о простом очень сложно,
В жёлтых листах древнеримских элегий
Дао глистов на воровке доверий.

Жёлтые слёзы – прямые потомки
От мезальянса собаки и волка,
И их стихи – невозможность возвысить
Глас на луну в невозможныя выси.

Творческий кризис

Нахренячить бы что-то лиричное,
Только вот – узколобый герой,
Мысли все до того неприличные,
Что священным писаньем – Плейбой.

Пролететь через ширь бы оконную,
Только многие это и ждут!
Сто один рядом бродит с котомкою
Где хронометр последних минут.

Закатить сцену что ль безобразную?
Эпатажный измыслить ли стих?
Только шкуру мою, столь продажную,
Не снесет красноречья триптих.

Когда б

Когда б придумать мне слова
Что развенчают миф-преданье
О безграничности познанья
И ограниченности зла!

Изобрести бы удила
Для укрощения сознанья!
Мысль промелькнет пугливой ланью
И вновь вонзятся стремена

Необходимости большой
И злой нужды, хотя и малой
Текут секунды влагой талой
Но мы надвинем капюшон

Но мы натянем сапоги
Вновь благовидных всех предлогов
И оправданий столь убогих,
Что стыдно звать все это жизнь.

Нафантазировать? Едва ль…
Едва склоняются колени,
Едва мигнут крылатой тенью
Мышей летучих инь и янь.

Хотя бы выдумать слова
А то запас совсем изношен,
И нем клинок в темнице ножен,
И краток взлет в ладонях сна.

…мне грустно и светло (Е.Хавтан)

Я примитивен,
Нетрансцедентален
Аперитивом
Придавим печали

Коммулятивным
Зарядим сарказмом
В попу игривую
Всех педерастов

Расколомбиним
Права феминисток
Хрен пусть не с ними
Вовеки и присно

Честь избежим
Социальных заказов
Лесть похвальбы
И стяжанья проказу

Немедитативен
И явно порочен
Грустным мотивом
Болеющий ночью

Всем, кто горит
Той идеей «Все сразу»:
Надо лечить 
Как-то эту заразу!

Богатыри (В.Васнецов)


Пусть стелет тревогой степной вновь ковыль,
Мы сделаем сказкой ушедшую быль,
И твёрды кордоны Святая Руси:
Коль сунется кто – головы не сносить!

(финал школьного сочинения)