Мой ненаписанный романВ листках измятых не живёт,Отваги сила и обманГлаз не мусолят. И почётНе достаётся никому.Ни для кого проклятий груз,И никого не позовётК себе гостить потери грусть.Простора нет, но нет оков,Стремлений хищно сжавших страсть,Там нет друзей, но нет врагов,Нельзя подняться и упасть.Не потерять и не найти,Не распалиться, не остыть...Мой ненаписанный романНе прочитать. И не забыть.

Ночь, поле, бесконечная дорога,Заснуло всё глубоким зимним сном,Грызёт морозом ветер понемногуИ зарево над городом грибом. В ушах звенит мелодия минором,Уж надоела в море тишины,Душа слетела чья-то метеором,Задев попутно краешек луны. Терпение. Упал. Поднялся. СнегаЗа шиворот набилось. ОтряхнулУсталости сжимающую негуС поникших плеч. И снова в путь нырнул.

Дом без человека — одинок,Дом без человека — сирота,Даже после выжженных дорогЗаглянуть не хочется туда. У камина жаркого огняСлушать голос сердца своего,Ждать прихода завтрашнего дня,Если в этом доме — никого. Бездною считается пустякВызревший внутри из ничего,И вино хмелит совсем не так,Если в одиночку пить его. Время — нескончаемый песок,К мольбам глух непонятый творец...Дом без человека — одинок,С ним же — словно сказочный дворец.

Родиться, заново решатьИзвечные задачи,За годы опыт покупать,С морщинами на сдачу.Стремиться к небуИ в своёмУспехе сомневаться,Не верить в небыль, а потомВ неверьи сокрушаться.Делить людей на “свой — чужой”,“Хороший — злой” и “разный”,Быть искромётною душойИ в тот же час — ужасным.На блеск пытаться наскрести,Ловить за хвост удачу,И до конца крест донести,С надгробием в придачу.

Я посвящаю никомуРифм неизведанные звуки,Их серебристую каймуЛаскать чужие будут руки. Их непростое естествоГлаза другие растерзают,И не родные голосаПо миру звуки растаскают. Растопят светом, испарят,Прольют дождём, развеют снегом,И, подустав, вернут назад,Во взглядов призрачную небыль.

Может, глупо считатьОкон замерший рядИ простуду ловитьПод прозрачным дождём,Мне так нравится жить,Мне так нравится бытьДля тебя лишь одной,Для кого же ещё? Сорок два—на восход,Сорок два—на закат,Бесконечность растоптанаНа мостовой,Пару метров — и вновьВозвращаться назадРади встречи, короткойИ нужной, с тобой. Время в хрупкие рамкиПокоя вогнатьНевозможно, и яНе пытаюсь спешить,Не пытаюсь забыть,Сомневаться и звать,Мне достаточно веритьИ простоЛюбить.

Не могу словами то, что надо,Не умею взглядом, что дано,Две вселенных хрупкою оградойТела моего разделено. Вроде—вместе, вроде бы—отдельно,Не враги, и всё же не друзья,Может с целью, может и бесцельно,Просто существуют, как и я. Без единства. Это—не случайно,Как вчера у завтра не отнять,Двум вселенным, двум мирам бескрайним,Никогда друг друга не понять.

Моё призвание, оноКак сон, как хлеб, что не додали,Не тронутое полотно,Другая сторона медали. Не ест, не кормит, не пылитВ страницах толстых книг строкою,Довольно миром и болит,Когда заденут за живое. Полусерьёзно, не смешно,Кому-то даже интересно,И кто-то ищет в нём зерно,А для кого-то оно пресно. Оставьте мнение своёСебе. А впрочем, как угодно,Моё призвание — МОЁ,И будет им, хоть и не модно.

Вот уж не думал, что в 20-ю годовщину Независимости я получу возможность лицезреть привет из прошлого на современный лад. Нет, вы ничего дурного не подумайте - Первый национальный я включаю только случайно, тыкнув не ту кнопку на пульте, и канал Интер у меня вообще не показывает. Да и записи Северодонецкого съезда, жутко напоминающего очередной съезд КПСС своими штампами и дремучестью, у меня нет. Я имел “счастье” посмотреть программу “Свидетель” на НТН. Вместо того, чтобы культурно и...

Читати далі...

Сірий вітер несеГіркі думи дощем,Ти для мене—усе,Я для тебе—ніщо. Іншим час повернеЧарівні всі слова,А для тебе менеВ цьому світі—нема. Не існую у снах,В відображенні злив,Навіть в давніх віршахМої тіні дощ змив. І сміються світиНад бажанням моїм,Що дозволиш меніДля тебе стати всім.