Я тебя так люблю, ты слышишь?

Больше этой огромной жизни,

Даже если ты мной не дышишь,

Даже если вопрос повиснет

В тишине, не найдя ответа,

В темноте заблудившись жадной,

По дороге не встретив лета,

Сразу в зиму нырнув. Ладно?

Я тебя так люблю, ты знаешь?

Да, ты знаешь, скрывать не надо,

Даже если с другим летаешь,

Даже если тебе закаты

С ним милее. И что с того мне,

Что ты носишься снова где-то?

До конца этих дней помни:

Только я мог дарить рассветы.

Я тебя так люблю, ты веришь,

Что в словах моих нет подвоха?

Даже если другого ценишь,

Даже если тебе неплохо

Без меня. Понимаю, что же,

Так сложилось. Так, видно, нужно,

Но тебя я люблю всё же,

Без того на душе вьюжно. 

Плюя на колкости молвы,

Я не прошу у жизни милость,

Во мне нет подлости, увы,

Она сейчас бы пригодилась.

Я – символ слабого звена,

Добро не нужно преисподней,

Во мне нет мерзости. Она

Не помешала бы сегодня.

Какой блистательный урок –

Быть светлым облаком негоже,

Во мне лишь горечи комок,

Но и его не ценят тоже.

В смене дней бесконечных чисел,

В неизвестностях белых пятен,

Есть всегда потаенный смысл,

Хоть не каждому он понятен.

Кто-то светится сквозь столетья,

Кто-то с тенями водит дружбу,

Да и если есть я на свете,

Значит, это кому-то нужно.

Значит, кто-то не может просто

Без меня слышать шёпот лета,

Рассыпать в небе горстью звёзды

И дороги считать планеты.

Значит, был я назначен кем-то,

Кто создал и моря, и горы,

Заплетать чьей-то жизни ленту

В удивительные узоры.

Волшебных дней – наперечёт,

И их почти затёрто имя,

Но вера снова мне поёт

О том, чего нет и поныне.

Возможно, путь уже закрыт

И есть ли ключ – никто не знает,

Но вера вновь ко мне летит,

Преград совсем не замечая.

Кого-то могут рассмешить

Её наивные манеры,

Но, согласитесь, легче жить

Когда есть хоть немного веры. 

Пробач, що думки несміливі тривожу,

І що залишаюсь собі диваком,

Погано не те, що без тебе не можу,

А те, що ти можеш без мене цілком.

А може, не варто?А може, не треба?

А може, сховатись в краях самоти?

Погано не те, що я згадую тебе,

А те, що про мене не згадуєш ти.

Нажаль, супокою одвіку не маю,

І смуток як маску вдягнув на лице,

Погано не те, що я тебе кохаю,

А те, що запізно ти взнала про це.

День нашкодничал

И не кается,

Впившись солнечной в ночь

Занозою.

Спелым яблоком

Наливается

В кудрях облака

Ярко-розовых.

Птичья звонкая

Стоголосица,

И минуты в часы

Клеятся,

Настроение

Вдаль уносится

Сквозь цветущей весны

Метелицу.

Небо не спит.

Поздно.

Месяц молчит в вышине,

Тлеет тоска

В звёздах,

Тлеет тоска

Во мне.

Время считать

Устало

Ленты отмерянных лет,

Жизни осталось

Мало,

Жизни почти

Нет.

Прошлые дни

Вскормят

Тело грядущего дня,

Может, он их

Вспомнит,

Может быть даже

Меня.

Может, решит

Серьёзно

Раны лечить в душе,

Только в тоске

Звёздной

Я растворюсь

Уже.

Володар слів по духу і по крові,

Я вічного не хочу майбуття,

Міняю дар на радощі любові

Та затишок сімейного життя.

Нехай в рядках душі лунає срібло

І прихиляє небо кожен крок,

Але мені такого непотрібно,

Мене влаштує щастя хоч ковток.

Мене влаштує сміх у хащах суток,

І вир, такий солодкий, твоїх чар…

Та небо дарувало тільки смуток

І плести з нього рими дивний дар.

Лютневий день дзвенів сльозою,

Ставав реаліями сон,

В якому янгол із косою

Кривавих жнив почав сезон.

Кружляли ворони. Мовчали.

Пашіла гумою роса.

Під градом із свинцю і сталі

Летіли душі в небеса.

Сплітались сила і безсилля,

Тинявся вулицями гнів,

І неба тануло вугілля,

І жар бруківки пломенів.

Великий світ. За верболозом

біжить у безвість потічок,

гризе колінцями чорнозем

та ловить пам’ять на гачок.

Хапає вітер за зап’ястя,

музичить коників орган,

та незабудкове причастя

в блакитний зваблює туман.

І пахне пилом, пахне літом,

живою свіжістю води,

а я іду великим світом,

і не збираюся рости.