Ховаючи свою таємну суть,
Цвіло життя під голубим наметом,
І поспішали дні в останню путь,
Немов було намазано там медом.
Усе корилось заздрісній судьбі,
Порядок та розбурхана стихія,
Та я писав вірші свої тобі,
Немов іще жива була надія.
Желания порой недостижимы,
Что губы рвут в погоне удила,
И рухнуть жаждет то, что нерушимо,
И даже мысли добрые – судимы,
А если не судимы, то гонимы,
И злобными бывают херувимы,
И солнце может быть невыносимо,
Хотя и очень хочется тепла.
Так много чужих людей,
Сверлящих, непрошенных взглядов,
Оставьте в покое, не надо,
Я тенью хочу стать. Ничьей.
Какой ещё радужный взлёт?
Какие там роли в спектакле?
Я свет свой истратил по капле,
Мне тенью бы стать, вот и всё.
Не думать и не говорить,
Не ждать и не звать, не смеяться,
С мечтами и горем не знаться,
А тенью лишь тихою быть…
Как противны и крепки
Поцелуи оград,
Я, наверное, умер,
Раз со мною молчат.
Раз сказать хоть два слова
Это пытка, табу,
Да и с кем говорить-то?
С тем, кто тушкой в гробу?
Я кричал, но, наверно,
Докричатся не смог,
Хоть цветы на прощанье
Положите у ног,
А потом – веселитесь,
Ешьте, пейте вино,
Я для вас, видно, умер.
Мне теперь – всё равно.
Гірше віри немає ката,
Що нагадує щохвилини,
Я умію, нажаль, чекати
Там, де інший давно б покинув,
Там, де інший давно би плюнув,
З пересердя махнув рукою,
Словом вічність я вже проклюнув
І над нею течу рікою.
Теряясь в свете городском
Луна молчала,
Шуршали тени под окном,
Им было мало
Меня. Но только почему –
Не говорили,
Возможно, судя по всему,
Они решили
Меня проверить. Просто так.
Им скучно было.
Быть может, подавали знак
Огромной силы.
Но я опять не понимал
Того посланья,
Был только свет. Души накал.
Луны молчанье.
Світанок, милий мій світанок,
Тебе чекаю стільки років,
Що подаруєш наостанок?
Якими будуть твої кроки?
Відмиєш душу білосніжну?
Залляєш всесвіт красотою?
А, може, посміхнувшись ніжно,
Покличеш просто за собою?
Шумела ночь за окнами машинами,
Не громко, так, чтоб было только слышно,
И отмерялось прошлое аршинами,
Да, впрочем, отмерялось никудышно.
Ведь что прошедшее? Дела, причём успешные,
Не важно, с пользой, или нет, итоговой,
И всё-таки дела, не тьма кромешная,
Что в сказанных словах скрывает логово.
Автобус ползёт, как корабль в фарватере,
Корявой и узкой дорогою,
Играется жизнь на коленях у матери,
На время оставлено строгое.
Считая колёсами тени ветвистые,
Задорно и с мыслями чистыми,
За окнами светят сады золотистые
С ещё не опавшими листьями.
Я Вами не зумів перегоріти,
Хоча на це і витратив роки,
Мабуть, це кара – світлим смутком жити
Відведені години та віки.
Сміється мовчки доля вередлива,
Є я, є Ви, але немає «нас»,
І якщо так, то будьте ж Ви щасливі,
А я тихцем порадуюсь за Вас.
