Сапфо

Франц Грильпарцер

трагедия в пяти действиях

Действующие лица:
С`апфо;
Ф`аон;
`Эвхар и Ме`литта , рабыни;
Рамн, подчинённые ему рабы;
Местный (житель Лесбоса,--прим.перев.);
служанки, слуги и местные.

Действие первое

Открытая местность. В глубине сцены-- море, чей плоский берег слева упирается в уступы скалы. Прямо на берегу-- алтарь Афродиты. Справа в глубине сцены-- вход в пещёру, заросший кустарником и плющом; дальше-- окончание колоннады, к нему-- ступени, ведущие в жилище Сапфо. Слева сцены, в глубине-- высокие розовые кусты и скамья пред ними.

Сцена первая

Кимвалы и флейты, неразборчивые радостные крики вдали. Быстро выходит Рамн.

Рамн:
Отриньте нежный сон! Она идёт, всё ближе!
О, если бы  ж е л а н ь я м  крылья ,чтобы
несли живое сердце прытче ног.
Ленивицы, бегом! Горазды мешкать?
Вас не дозваться, сонь немолодых.
(Из колоннады выходят Эвхар , Мелитта и служанки.)

Мелитта:
Почто бранишь нас? мы уже явились!

Рамн:
Она всё ближе.

Мелитта:
                         Кто?.. О, боги!

Рамн:
                                                  Сапфо!

Крик (из-за кулис) : Хайль, Сапфо, хайль!

Рамн: Да, Сапфо, хайль! Всем мiром!

Мелитта:
Что это значит..?

Рамн:
                            Боги, зрите--
чем эта девушка удивлена?
С венком вернулась Сапфо, с олимпийским,
победу в Играх славных одержав
пред ликами всех полисов Эллады
в достойном состязании меж равных,
где дар её был им вознаграждён.
Поэтому народ спешит, ликуя,
на встречу с ней; пустите птиц из храма--
да вознесут хвалу на крыльцах крепких
и к облаку возвысят имя славной.
Рукою  э т о й ,  э т и м и  устами
я ей открыл секреты речи лиры,
и песни буйной волю преподал
в союзе сладостном стихосложенья.

Народ (из-за кулис) : Хайль, Сапфо! Сапфо, хайль!

Рамн (девушкам) : Что ж, веселитесь вы!
Венка не видите вы, что ль?

Мелитта: Лишь Сапфо!
Нам бы поближе подойти к ней!

Рамн:              
                                                     Нет,
останьтесь здесь-- вам счастье дома быть,
иль он не добр вам? Сапфо свыклась
с иными откликами в торжестве своём!
Вы лучше уберите в доме, правда:
лишь службой челядь чествует господ.

Мелитта:
Взгляни туда, где Сапфо-- видишь?..

Рамн:
                                                                Что же?

Мелитта:
Взгляни! Иной сияет образ там,
из лиры выгнутой и струн её
Бог создал небывалую статую.

Рамн:
Я вижу! Вы ж уйдите прочь!

Мелитта:
                                              Нас кликнешь?

Рамн:
Да позову вас! знайте, что хозяйка
вернулась, знайте-- служба радость вам,
поэтому вам веселиться дома.
М у ж ч и н а  смеет громогласным кличем
приветствовать возлюбленную-- б а б а,
ему по нраву, тихо влюблена.

Мелитта:
Позволь нам лишь...

Рамн:
                                   Ни-ни! Прочь, прочь!
(Он прогоняет девушек.)
Теперь ей встреча добрая готова,
ведь глупое присутствие служанок
не осрамит любимый праздник наш.

Сцена вторая

Сапфо-- в богатом уборе на колеснице, влекомой белым конём, с золотой лирой, на челе-- венок победительницы. Рядом с нею стоит Фаон, он одет просто. Громко ликуя, народ окружает колесницу.

Народ (подступая) : Хайль, Сапфо!
Рамн (смешиваясь с толпой) : Хайль, достойнейшая Сапфо!
Сапфо:
 Друзья, благодарю вас, земляки!
 По-вашему, я радуюсь венку,
что красит  г о р о ж а н,  гнетёт  п о э т о в;
угодно вам? пускай, предстану в нём.
Здесь юности мечтательный задор,
певцов младых дерзания наощупь,
победы одуряющая нега
моей душе хмельной предстали купно,
над отчими гробами кипарисы
напев вершат духовный тихо
здесь, где не отыщешь равнодушных,
где радуют мои стремленья всех,
в кругу родном, в любовном окруженье--
и мне награда не казнит чело,
впервые, не казнясь, её надену.

Некто из народа:
Честь велика нам звать тебя своею!
Ты речи скромные отринь, ведь краше
Эллады всей ты спела состязаясь!

Рамн (проталкиваясь вперёд) :
Ты, доблестная, мой прими привет!

Сапфо (сходя с колесницы, дружески приветствуя встречающих) :
Рамн, дорогой, привет тебе!.. Артандр,
и ты здесь, хворям старческим в укор?
Родо`па и Калли`сто, будет плакать!
Глаза роняют слёзы с сердцем в такт?
Взгляните-- вот я! прочь, печаль!

Некто из народа:
Привет тебе на родине отцовской,
привет тебе в кругу благих друзей!

Сапфо:
Приветсвуйте как следует гражданку--
она к вам с гражданиним возвратилась:
вот Фаон, что из доблестного рода,
способен с храбрецами лучшим стать!
Хотя годами он покуда небогат,
но держит слово мужа, дело знает.
Коль бранногой меча вам недостанет,
трибуна глотки, уст поэта тонких,
совета верного, руки, плеча--
его окликнуть раз довольно вам.

Фаон:
Смеёшься, Сапфо, над юнцом-беднягой!
Чем заслужил я эту похвалу?
Поверит кто ль в величье простака?

Сапфо:
Коль покраснел ты, веры не видать.

Фаон:
Стыдясь, я лишь немею в удивленьи.

Сапфо:
Уверься в том, чем обделил себя:
молчанье и заслуга --сёстры.
Друзья мои, вам навсегда признаюсь:
люблю его, избранник это мой.
Он, даровит вполне и тем способен,
меня с вершин поэзии надмирных
в луга задорные обычной жизни
с настойчивостью мягкой вниз влечёт.
За этою стеною, среди вас
я скоротаю жизнь пастушки в поле;
венок и мирт забудутся в чулане;
наградой мне средь мирного уюта
игра на струнах этой лиры будет.
Ту, что доселе почитали вы,
и удивленьем досыта поили,
любить нау`читесь,  л ю б и т ь,  друзья.

Народ:
Хвала тебе, достойная! Хайль, Сапфо!

Сапфо:
Довольно! Благодарствую, друзья!
Ступайте за моим слугой, вам будет
питьё и угощенье дабы пиром
и танцами лихими завершили
вы праздник нашей долгожданной встречи
и возвращенья к вам меня, сестры!
(К землякам, приветствующим её.)
Пока... и здравствуйте... ты... вы... все... каждый!
(Рамн удаляется с земляками.)

Сцена третья

Сапфо. Фаон.

Сапфо:
Друг мой, вот Сапфо как живёт:
за добрые дела-- благодаренье,
а за любовь ей дружбой воздают!
в обмене непрестанном жизнь минает.
Была довольна, счастлива безмерно--
ты половину дара возврати,
не ощущая сытости избытком.
Я научилась, бедствуя, терять:
родители сошли предчасно в гроб,
а братья, что терзали сердце мне,
сестре дражайшей, отчасти судьбой,
наполовину по своей вине
низвергнуты, давно уж, к Ахерону.
Мне ведомо, как жжёт неблагодарность,
как фальшь казнит; я к сердцу принимала
любви обманы, дружбы недомолвки--
так научилась, бедствуя, терять!
Одной утраты, верно, не стерплю,
твоей любви и дружбы, Фаон мой!
А потому, возлюбленный, угодно
мне испытать тебя! Пока не знаешь,
что за безмерность эту грудь вздымает!
Любимый, знай, когда прильну к тебе,
я б не желала пустоту обресть
в груди твоей.

Фаон:
                       Возвышенная дама!

Сапфо:
Не так! Неужто сердце подсказать
иных, ласкатетельных имён, не в силах?!

Фаон:
Мне б знать, с чего начать, что молвить.
Из жизненных низин моих тишайших
я вознесён к сиянию лучей,
к семи ветрам на солнечной вершине,--
с чем все желанья лучшие мои
бесплодными, бесцельными остались,--
но, неге неожиданной в укор,
я счастья в этом всём не нахожу.
Леса, брега я только что видал,
и небо голубое, хижин бедность--
и вряд ли убедить себя способен,
что всё вокруг меня теперь-- не сон,
и   э т о  я  едва стою, шатаясь,
тобой на волнах счастья утверждён!

Сапфо:
Лукавишь, милый мой, лукавишь ты!

Фаон:
И вправду ты и есть та дама
возвышенная, чей надмирный зов
вздымается, ликующий, до неба,
просторы полня от Пелопоннеса
до смычки Фракии суровых гор
с землёю жизнью пышущей Эллады,
во все концы, куда доплыть есть сил,
морей, что вспененны рукой Хронида*
(*Зевс, сына Хроноса,-- прим.перев.)
до брега Малой Азии, где солнце
дарами житницу земную полнит,
повсюду, где эллинские уста
распевами речь божескую славят?
Что ж ты, зачем, возвышенная дама,
вдруг положила глаз на бедняка,
юнца без имени, удела, славы,
который недостоин славной,
столь чтимой, ведь  е ё  волнуешь.

Сапфо:
Тьфу на неё, дурную злюку лиру!
Она ль способна тронуть госпожу,
любовь её привлечь, своей ответить?!

Фаон:
С тех пор, себя как помню, с той поры
когда я слабою рукой касался
струн лиры, образ твой --передо мною!
Когда я в круге братьев моих дерзких
в отцовской низкой хижине сидел,
Теано, моя милая сестрица,
играя в ласточку, чернеющую мельком,
песнь о тебе наигрывала, Сапфо;
молчали мы тогда, юнцы лихие,
да как хранили девушек достойных,
чтоб золота крупицы не утратить;
а как она ,сестрица, заводила
средь девушек прекрасных песнь свою,
проникновенно пылкую, о юной
любви богине, чистой Андромеде,
об Аттисе, Кибелой обречённом,
ловили мы все жесты, каждый вздох,
что сладостно вздымал ей грудь младую--
и лился плач в разбуженной ночи`,
насущные нам беды затмевая.
И, запрокинув чувсвтвенно головку,
Теано прободала ясным взглядом
тьму хижины, и вопрошала нас:
"Как выглядит Великая Певунья?
Мне кажется, её я вижу ! Боги,
средь тысяч дам узнала бы её".
Вдруг распускались наши языки--
и всякий мучился в плену фантазий
изюминок красе твоей добавить.
Тебе приписывали взор Паллады,
обьятья Геры, пояс Афродиты--
всё возбуждало страсти и манило.
Лишь я вставал и молча уходил
в тиху`ю одинокую страну
благославенной Ночи. Там, на пульсе
Природы сладко дремлющей, средь чар
её магически-могучих сфер
я раскрывал тебе свои обьятья.
И только снега хлопья с низких туч,
Зефира вздох ленивый, гор нектары,
Луны усталой серебро сиянья
проняв, моё топили естество,
моею становилась ты, вблизи
я чувствовал тебя-- и образ Сапфо,
сияя, плыл на светлых облаках!

Сапфо:
Ты от щедрот души меня украсил.
Жаль, если в долг, придётся возвращать!

Фаон:
Когда ж отец в Олимпию послал
меня на состязание возни`ц,
то по дороге к Играм я горел,
узнав, что Лира Сапфо прозвучит
в борьбе за Лавр, назначенный поэтам--
и победит, я был уверен в том.
Сомлело сердце в зное ожиданья,
валились скакуны мои, ещё
не увидал я башен олимпийских.
Я ожидал. Бег шустрых колесниц,
борцов искусство, диска дерзкий лёт
не трогали заждавшейся души;
не спрашивал имён я победивших--
желал достичь красивейшей, превышней.
Я должен был увидеть лишь тебя,
венец всех жён; и вот он наступил,
день состязания певцов, когда
Алкей отпел своё, Анакреон,
впустую,-- те не стронули оковы
отягощавшие мой разум воспалённый.
И чу! Толпою шёпот пробежал--
и надвое она раздалась, слава!
Внутрь дама с лирой золотой в руке
вошла, минуя изумленья спёртость.
До смуглостью не тронутых лодыжек
лилейно-белое спускалось платье
ручьём стремящим сквозь цветущий луг.
Она бурлила пеной; лавра, пальмы
напоминала зелень; славу, слово
и мир сливала в нежной песне с чувством--
всё, что с поэта требуется, что
ему взаймы даётся от природы.
Что кра`сны облака зари под солцем,
багряный плащ струился вкруг неё,
а сквозь распущенные локоны её,
черней крыл ворона и гуще ночи,
луной поблёскивала диадема--
её могущества высокий знак--
и тотчас крик в моей душе раздался:
"Да вот она!" И это была ты.
Ещё я не успел воскликнуть, как
возликовал народ тысячегласый
столь сладостное имя выкликая.
О том, что пела ты затем,
как победила в состязанье,
как ,приняв на чело венок достойный,
в пылу азарта лирою метнула
в народ, попав в меня, пронзила взглядом
едва дышащего юнца тупого,
Высокая, ты знаешь лучше, чем
чудак полуразбуженный спросонья,
пытяющийся осознать, что сталось
с ним, замечтавшимся средь бела дня.

Сапфо:
А то, я знаю, ты стоял, умолкший,
робея. Словно жизни весь удел
в глаза твои стремился только к неге,
что бережно с земли своей сбирал--
те искрами завидными сверкали.
Я знак дала-- ты следовал за мной
в глубоком ,вне сознанья, упоенье.

Фаон:
Кто б мог поверить в то, что дама
Эллады первая подарит взгляд
последнему из юношей эллинских!

Сапфо:
Не осуждай судьбу и сам себя!
Не презирай богов златых даров,
что детке при рожденьи назначают,
они даются к страстным негам жизни,
чело, ланиты, грудь и сердце метят!
Они суть верные опоры, бытиё
им нить непрочную житья вверяет.
В телесной красоте достаток добр,
он же страстям дражайшая награда:
упорство и отвага к созиданью,
решительность и наслажденье тем,
что  е с т ь , фантазия, что честно служит--
всё это украшает грубость троп
ведущих нас по жизни скоротечной,
она же цель высокая, чтоб  ж и т ь!
Напротив, никому не нужен хор
бесплодных муз, которым предназначе
венок из лавра им под стать, он хладен
не ароматен, лишь казнит чело,
иную жертву не предпочитая.
Он страшен на позорище людском,
и навсегда обречено Искусство
(... раскрывая обьятья для Фаона...)
выпрашивать у Жизни от избытка.

Фаон:
Что говоришь, волшебница благая,
неправда это, что сказала ты!

Сапфо:
Давай-ка, друг любимый, испытаем,
д в у м я  венками оплетём чела,
пригубит Жизнь Искусства чару,
а та из чары Жизни отхлебнёт.
Взгляни, вот местность, что наполовину
Земля, наполовину-- Луг, который
лобзает берег Леты, исполнен
простой и тихой прелести притом;
в пещерах этих, в кущах диких роз,
в колонн домашних дружеском соседстве,
угодно нам, бессмертным подражая,
которым глад и сытость незнакомы--
лишь в наслажденьях вечно та же нега,
красой Бытья возрадоваться вместе.
Что у меня, твоё. Что пожелаешь,
бери, дерзай, на радость мне творя.
Взгляни вокруг, дом этот ныне твой.
Я слугам вот накажу, что господин
ты впредь-- им впрок пример хозяйки.
Эй, девушки! Рабы, ко мне!

Фаон:
                                             О, Сапфо!
Чем оплатить мне множество добра?!
Мой долг, всё прирастая, угнетает!

Четвётрый акт

Эвхарис. Мелитта. Рамн. Слуги и служанки. Предыдущие.

Рамн:
Звала нас, госпожа?!

Сапфо:
                                   Да, подойдите!
Взгляните, вот ваш господин!

Рамн (удивлённо, вполголоса):
                                                  Хозяин?

Сапфо:
Кто молвил? (натянуто) Что сказать желаешь?

Рамн (пятясь) :
Я? Нет.

Сапфо:
           Вот господин ваш, посмотрите.
Что впредь ему угодно, исполняйте
столь ревностно, как для меня самой.
Увы тому, кто непослушен будет,
кто омрачит его чело морщинкой,
преступнику домашнего закона!
Могу простить того, кто мне противен,
кто оскорбит  е г о, мой примет гнев!..
Мой друг, тебя вручаю их заботам,
я вижу, что с дороги ты устал.
Позволь им славно гостю услужить,
прими от друга первый дар в усладу!

Фаон:
О, мог бы я свою былую жизнь
отринуть словно ветхие одежды,
о п о м н и т ь с я  и  ясность обрести,
определиться, чем желаю стать!
Пока! Мы скоро свидимся, надеюсь!

Сапфо:
Ты нужен мне. Пока! Будь здесь, Мели`тта!
Фаон и слуги удаляются.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы
Текст оригинала см. по ссылке: http://projekt.gutenberg.de/index.php?id=12&xid=957&kapitel=2&cHash=f8b4e33b702
(там первая страница, дальше листайте)

* * * * *,.................................................................................................!:)

В Т О Р О Е      Д Е Й С Т В И Е

Пологий берег реки Мольдау (Влтавы- прим.перев.). Справа -флигель дома Либусы. Рядом с ним и впереди него -несколько деревьев, у них присела баба с четырёхгодовалым ребёнком. Слева напротив них за столом кутит компания. Двое из гуляк играют в народные шахматы. В тылу стола поселяне танцуют под цитру.

Баба (подталкивая своего сынишку): Ну, Томин, прыг!

Первый игрок: А вот те чёрная стояла здесь.

Второй игрок: Ты ещё скажешь что я ловчу в игре?

Первый: Кто б мог подумать? Зла не держи, ходи! (продолжают партию)

Дремучий старик: Вам доложу:

                             князь Крокус слыл героем небывалым,

                             он бил больших и малым доставалось.

                             При нём мужи на печках не сидели,

                             мы кур впотьмах не щупали тогда,

                             хлебали из котлов лужёных медью.

Крепкий старик: Из миски ложкой надо бы помалу!

                            Война мечом куски нам нарезала:

                            великие глотали будто утки,

                            мы портили и зубы , и желудки.

                            Мне мир милей.

Дремучий старик: Ты меня пойми! Да здравствет Либуса! (подымает кубок)

Все за столом: За Либусу!

Стражник (подходя к сидящим): О чём шумите?

Дремучий старик: Здравица Либусе. А если громко, тихих накажите.

Власта: С работы пахари идут, потише!

( Доносится пение. Попарно обнявшись ,выходят на сцену пахари в рубахах, кафтаны за плечами, поют)

Труд и покой

парой идут,

суп не пустой

съели- уснут.

Один из-за стола: Привет вам! уж назад?

Один из пришедших: О чём ты, милый? Урок орати Солнце откатило.(сидевшие подымаются, подхватывают свои кафтаны)

Первый: А мы готовы. Встану да пойду. Далёко заваршили борозду?

Второй: У Райна.

Первый: Горячо! текут рогожи. (Утирает пот со лба)

Второй: Богъ -Солнце, тень и день погожий.

Первый: Пресладко отдохнуть! (второму. Встают из-за стола) Идём!

Один из встающих, хмельной: Ещё глоток...!

Разивала: О чём ты, брат? Ещё один подскок-

                  своё получишь хворостяной кашей.

                  Княгина питухов бранит: ты будь постарше.

Хмельной: Я буду ждать вас у ручья.

Разливала: Там протрезвеешь: омоешь муди-

                    тем силы да ума прибудет.

Власта( вооружённая, мирно прохаживается): Работать!

Хмельной: Что ж! Я оратай славній.(отдохнувшие уходят направо. Прибывшие садятся за стол)

Один из прибывших(обращается к Дремучему старику): Сегодня твой пахали.

Дремучий старик: Хорошо?

Один из прибывших: Там камни, камни. С удвоенною силой налегали.

Дремучий старик: Спасибо. Вам отдых- отпахали.

Первый игрок: Ну, попалась!

Второй игрок: Да все пропали.

Первый игрок: Ты выдохся уже?

Второй игрок: Тыой рыцарь снял три шкуры.

Первый игрок: Возьми моих вот, да расставь фигуры.

Власта (подхлдя): Игра идёт на деньги?

Первый игрок: Не в монетах счастье. Мы выигрыш взаимно возвращаем.

Власта: Ах, так держать: княгине быть в почёте.

Первый игрок:  А то б! (Ещё одну горсть монет возвращает визави.Продолжают играть)

Баба в глубине сцены (которая между тем продолжает тетешкать дитя, про себя):  Княгиня подойдёт- подол ей поцелуешь.(Из группы танцующих в глубине сцены выделяется пара, приплясывая ,движется к столу)

Один из сидящих: Смотри-ка: на простор прискоком Янек буен, танцует Ильзу ведь.

(Некоторые встают чтоб получше рассмотреть пару)

Дремучий старик(подходит слева):   Да ладно вам, оставьте!

                                                              Я вам уж говорил:есть уговор- быть свадьбе.

Один из рассматривающих: Ой, старый, милые на разойдутся?

Дремучий старик: Пусть мужем и женой меж вас зовутся.

Другой из рассматривающих: А всё ж?

Дремучий старик: Приданое собрал для них

                              богатое: не будет кости грызть жених.

Один из рассматривающих: Почто живёте прошлым, старики:

                                               сегодняшний достаток не с руки?

                                               Богатства стяг былой слегка приспущен,

                                               но всякий ныне тешится насущным.

                                               На что горшок богатства поистратишь?

                                               Нас даром кормит скатерть-самобранка.

                                               Невеста жениху с в о й скарб подарит:

                                               лишь сердца да руки желает парень.

Девушка: Отец мой!

Дремучий старик( опирается на посох): Вот он я!

Один из рассматривающих: Иди за ними! Пусть парень дочь твою в избыток примет.

(Музыка слева.)  Не отдохнуть: опять, гляди, распелись!

Баба и её ребёнок (прыгая, плещут в ладони): Ай хорошо! Сычи-шахтёры засветло слетелись!

(старатели с музыкой с левой стороны; посреди процессии- четверо тружеников с носилками, на которых возвышаются обломки пород благородных металлов. Любопытствующие устремляются к носилкам, разглядывают дары громко дивясь им. Ляпак движется слева, а Домаслав с Бивоем- справа, встречаются посреди сцены)

Ляпак: Привет вам!

Домаслав: И тебе!

Ляпак (кивая в сторону): Довольны.

Домаслав: Также-ты.

Ляпак: Здесь счастлив всяк.

Домаслав: ...и каждый сыт.

Ляпак: И господин , и раб.

Домаслав: Слуга особо счастлив.

Ляпак: Сдаётся мне, над челядью Я властен. Мы всё же господа.

Домаслав: ...и сыты как  о н и .(кивает в сторону толпы) Но сытость -не предел.

Ляпак: Избыток пресен и тошнит. Либуса...

Домаслав: ...есть всему устоем.

Ляпак: Права.

Домаслав: Мудра.

Ляпак: Кротка.

Домаслав: Полна достоинств, но...

Ляпак: Думаешь?...

Домаслав: Я? Ты всё сказал.

Ляпак: Кто б ей из нас перечить стал?

Домаслав: Яснее выразись!

Ляпак: Край изобилен- что мне объяснять? Хотя...

Домаслав: Вполне. Краса недолго правит.

Ляпак: Кто выбрал высоту,...

Домаслав: Тому далёко падать.

Ляпак: Терпенья золотой на медяки меняю.

            Ты видишь: Власта мужем погоняет.

            Господ достойна болтовня едва-ли.

            Вы, бабы, говорю тайком, зазнались,

            хоть ведовство...

Домаслав: Полно что омут лихом.

Ляпак: В него нырнуть....

Домаслав: Согласен!....тихо.

Ляпак: А то?

Домаслав:...найдётся славный малый-

            низы восстанут заодно пожалуй.

Ляпак: Пресыщенный слуга горшок едва оставит.

Домаслав:   ...А всё желает прав...

Ляпак: ...о чём вот-вот заявит.

Домаслав: Да, так. А то, что бабы правят хитро

                  своим и нашим...

Ляпак: ....лучшим в мире! ты, Бивой, не сболтнёшь?

Бивой: На что метать оладки?

            Умняшки тараторят в лихорадке:

            повсюду на путях из слов занос,

            от болтовни страна идёт вразнос.

            Всё бабье в крае: меч, и суд , и вече;

            смерд- господин; труд лаврами увенчан;

            украшена-укормлена скотина,

            восславлена враспев- ну и картина!

            Чело- для мысли верный щит:

            разумный мига ждёт, молчит.

            Враг попадётся в наши сети,

            как всё здесь, лучшие на свете.

Ляпак: Вся правда в двух словах.

Домаслав: Воистину она.

Ляпак: ...а я её сейчас...осмелился принять.

Домаслав: Мужчина-голова, он целость завершает-

                  к тому,что я сказал, поправка небольшая.

Ляпак: Наверное. Хотя недостаёт Либусе разумного...

Домаслав:  ...как ты: вяжи на память узел.

Ляпак: Либусе мудреца. Ты, Домаслав, богатый...

Домаслав: Богатый Домаслав? И ты не беден, знаю.

                  Бивой силён в бою, он защитит границы.

Ляпак: Пусть так. нужды в нём нет: когда тот враг явится?!

Домаслав: Давай-ка сеть плести, чтоб изловила рыбу.

                  Мы судим без нужды: княгине делать выбор.

                  Кому-то повезёт, он братьев не оставит,

                  воздаст добром за всё, уделы поприбавит.

..........перевод с немецкого.................Терджимана:)

.

* * * * *,................................................................................................................!:)

Д Е Й С Т В И Е   В Т О Р О Е

Сцена вторая

Идут трое владык. Впереди них- мальчик с подушкой.

Домаслав: Оставь подушку, примости сюда

                   её пока мы будем совещаться.

(Паж кладёт подушку на приземистый пень слева в глубине сцены, удаляется. Домаслав провожает взглядом мальчика)

                     Я уловил насмешку в его взгляде...

Бивой(справа в глубине сцены, прилёгши): ....-свидетельство: "остались в дураках"? 

Ляпак(в глубине сцены в тылу содругов прохаживаясь): О чём вопрос?!

Бивой: Вот ты и поясни!

Домаслав (с левой стороны сцены, взобравшись на каменный  уступ, рассматривает убор Либусы):  ..."кто цепь разъял...."

Бивой: Как  Е Г О звать?

Ляпак (невольно проговариваясь) :   "Как звать"...Страну нам не поделит. (ходит взад-вперёд)

Бивой:  Е Й не делить Н И  С  К Е М: загадка- шутка (приподымаясь)

              ...,я нею сыт. Бессмыслица, скажу вам,

              замысловатая, увязанная в рифмы:

              разгадки нет, урок - насмешка нам

              чтоб удалились от двора Либусы:

              боится нас, претит ей наша близость.

               Бессмысленна загадка эта ибо

               ответ- отца княгини иго

               на шеях наших: нежными руками

               удвоить его поросль возжелала.

               Да удалится каждый в замок свой.

               Ты, Ляпак, мудрый. Домаслав,

               а ты богатый: пусть писари твои

               помогут прояснить возможный смысл загадки.

               Я- муж меча, вручите мне убор

               дабы сберечь его и уговор:

               никто на не пожнёт посев троих

               и в одиночку брак не заключает.

Домаслав: Не быть тому!

Бивой (кладёт руку на эфес меча): Он не посмеет, нет!

Ляпак: Ещё раз : нет!

Бивой: Оставим жребий на троих: наш выбор.

            Всё ж не пристало нам бродить, не слепы,

            и головы ломать воздевши руки?

            Да сбережём убор-зеницу ока,

            идём за пажем...позовите хлопца!

            Пусть он решит: МЫ бросим жребий!

Домаслав: Ведь он  ушёл ,а ко двору -не вольно.

                  Либусины нас бабы засмеют.

Бивой: Ты прав!

Ляпак: Вон странник перехожий

            сюда сдаётся. Он не знает нас:

            да приговор его послужит нам законом (Бивой отправляется навстречу страннику)

             Постой! Людская мысль сметлива:

             впервой увидел- сразу угадал.

             Он нам как раз ,увидев, порассудит.

Промыслав (идёт по тропе): Так волк круги верт`ит вокруг отары,

                                                  изголодавшийся, напуган -так я рыщу

                                                  в тиши полей близ княжеской усадьбы:

                                                  за пазухой- серебрянная бляха

                                                  мне в дар...о, нет! я сам ведь покусился

                                                  на образок, что к сердцу жмётся больно:

                                                  не терпится им встретиться с хозяйкой.

                                                  Украденное отнесу в усадьбу,

                                                   увижусь с Той, она воздаст мне златом;

                                                   я счастлив, удалюсь; укроет

                                                   лесная даль меня; хозяйка всё забудет.

                                                   Я близко видел мальчика-прислугу:

                                                   в камзоле пёстром мимо пробегал.

                                                   Пожалуй, я ему доверю слово,

                                                   он передаст хозяйке- та припомнит

                                                   ночную нашу встречу у ручья.

  (Промыслав останавливается ,оборачивается- и видит перед собою трёх владык)

Ляпак: Не бойся нас, чужак!

Промыслав: Не из таких.

Домаслав:  Не знаешь нас, а мы- тебя.

Промыслав: Похоже.

Ляпак:   Ты рассудить нас должен, так сдаётся.

Промыслав: О чём вы спорите,что разделило вас?

Ляпак: Да цепочка одна...

Промыслав(про себя): Либусы цепь...

Домаслав: Загадка благородной дамы.

Промыслав: Либуса!

Ляпак: Знаешь ты?...

Промыслав:  Ответа- нет, цепочка- да, Либусы.

Домаслав: Так коротко ответь, вопрос наш краток:

                   что  троице сулит разгадка?

Промыслав: Я не гадала и не лозоход,

                     ведь не сужу и судьб не предрекаю:

                     не доверяя мне, не посвящайте-

                     вы с Богомъ оставайтесь, я пошёл.

Ляпак: Доверить?

Бивой: Быть тому: мужик умён,

            пожалуй, подтолкнёт нас к разрешенью.

Домаслав: Итак, нас трое, видишь ты:

                  мы- мощные владыки сего края,

                  равны втроём и силой и богатством.

                  Но одному из нас добиться вольно

                  руки княгини нашей благородной.

                  Нам стоило предстать перед Либусой

                  с тем преодлженьем- нам в ответ вручила

                  правительница это украшенье

                  да молвила...ну как?

Промыслав: Прошу продолжить.

Ляпак(читая): Кто цепь мою разъяст...

Бивой: Сцепивши незаметно. Глупость ведь.

Промыслав: Прошу дословно.

Ляпак (читая): ...Из женихов тот первый на примете...

(Пока владыки дивятся на читаемый Ляпаком текст, Промыслав незаметно расцепляет свастикоподобные звенья убора и сочленяет вновь...Ляпак продолжает)

...пропажу возместил придачей...

Домаслав (читая): ...Убор мой стал милей -богаче.

Бивой( иначит написанное):  Тот да войдёт в дворец Либусы,

                                                 один из наших: выбор узок.

Промыслав: Желаю к ней!

Домаслав: Ах,вашей милости к двору!

Промыслав: Загадка решена.

Ляпак: Но как?

Промыслав: ...Кабы решил,

                     да сумерки вернулись за рассветом.

                     Она велела вам "собственноручно"?

Домаслав: Да, так.

(продолжение следует)

..............перевод с немецкого....................................Терджимана:)

* * * * *,..................................................................................................................!:)

Д Е Й С Т В И Е   П Е Р В О Е

сцена первая

Действующие лица:

Сёстры-княжны: Каша, Тетка, Либуса; владыки: Промыслав, Домаслав, Ляпак, Бивой; служанки сестёр: Власта, Добромила, Свартка, Слава, Добра;

баба с дитём, поселяне, стража, слуга

................................................................................................................

Лесная поляна .Справа вдалеке -хата, подле неё горит огонь.

Промыслав ,прислушиваясь за дверью хаты: Ты уж готова?

Либуса, из хаты: Нет.

Промыслав: О, боги!

                     Случилось это ваправду наяву?-

                     я лесом шёл до самой Дикой речки,

                     почуял крик пронзительный такой-

                     и пришлой бабы светлыя одежды

                     маячили- их нёс поток.

                     Я поспешил, схватил Её, и вынес

                     мою добычу, что струилась сладко.

                     Она пришла в себя. Собственноручно

                     я снял златые туфли с ея ножек,

                     в траву простёр намокшую накидку;

                     и дом мой принял дорогую гостью.

                     На счастье вы, покойницы-сестрицы

                     поношенные ветхие одёжки,

                     вы наготу укроете княжны,

                     приворожите деву -станет ко мне ближе.

Либуса, в уборе поселянки покидая хату: Ну вот и я, преобразилась, видишь.

                                                                      Крестьянские одежды не согреют

                                                                      что княжеские, в остальном они похожи. 

Промыслав: О, горняя, святая!

                     Ты- украшенье подлости крестьянской.

                     Исчезнувший из снов моих постылых

                     в тебе воскрес, передо мной явился

                     сестрицы образ, но- милей, вестимо.

Либуса: За платье благодарствую, спаситель,

              хотя...опасность была несмертельной:

              я б выбралась сама, коли б не ты.

              Не забывай, что обещался мило

              меня-спасённую на волю провести.

Промыслав: Покоя тело требует княжны?

Либуса: Покой претит. Меня зовут дела.

Промыслав: Для промыслов- помощник?...

Либуса: ...Не годится.

Промыслав: Припоминаю обещанье:

                     я к трём дубам, что на пригорке,

                     тебя обязан отвезти.

                     Ты там живёшь? там дом твой?

Либуса: Нет.

Промыслав: Наверное, оттуда

                     найдёшь сама дорогу?

Либуса: Точно так.

Промыслав: А я с пригорка

                     да присмотрю, не увязался ль кто.

Либуса: Людским дорогам суждены скрещенья-

              они далёких спутников дарят. 

Промыслав: Ты не из тех, ухаживать за кем?

Либуса: Ты догадался.

Промыслав: Кроме положенья,

                     иные обстоятельтсва...

Либуса: Они.

              Я повторюсь: припомни обещанье

              и проводи меня из этой чащи прочь

              к урочным трём дубам, путь знаешь.

Промыслав: Ты повелела- должен услужить я .

                     Там приготовлен мною добрый конь.

                     Садись верхом- я выведу вас к месту,

                      пожалуй, расставанья навсегда!

                      Убор твой высох, полуднем согрет.

                      Накидка- там, вот туфельки твои.

                      Распалась надвое цепочка -поясок:

                      я звенья прочно-бережно скреплю-

                      всё отнесу услужливо до хо`лма.

                      Перепояшешься там- всё же легче.

                      Я возвращусь к себе в уютный дом,

                      когда трава, примятая тобой

                      распрямится. Я стану как сновидец

                      искать остатки грёз в унылой яви,

                      пытать себя: припомни! отыщи-ка!

                      ....Идём!

Либуса: Ты прежде позабудешь! удаляется в хату

Промыслав: Оставлю знак княжнин я для себя-

                     коль суждено нам всететиться, припомнит.

                     Она , я вижу, бережёт себя.

                     Златые цепи пояса сбирая,

                     приметил я недорогую бляшку,

                     узорчатую да с образком-

                      оставлю-ка себе её в залог.

(прячет бляшку за пазуху, собирает вещи Либусы в охапку. Княжна возвращается с лукошком лесных трав)

Либуса: Оборотись!

Промыслав: Я уж готов.

Либуса: Поедем.Где конь твой?

Промыслав: Поглянь.

Либуса: Идём.

Промыслав: Ну, с Богомъ! (уходят вместе; немного погодя слева является Власта, вооружённая острогой)

Власта: И ни души! ...Всё ж вижу хату!

              Кто в доме есть? ....Нет никого?

(помедлив, отворяет дверь) Да, пусто!

Нет ни следа, ни вести, ни приметы. (вдали появляется Добромила)

Власта: Кто там кричал?

Добромила: Ау! Либусы служки!

Власта: Иди сюда!

Добромила:  Ты ль это ,Власта?

Власта: Она. Ты ищешь ли княжну

              Либусу, да? И ни следа...

Добромила: ...не видно. В одиночку

                    ушла она сбирать лесное зелье

                     из Псары-замка к Будешу, исчезла

                     из виду, только углубилась в лес.

Власта: Как поживает князь?

Добромила: Отжил своё, влачит существованье.

                     Боюсь, помрёт князь скоро.

Власта: Его дочка

             в ремёслах тайных сведуща весьма,

             она отсрочит князеву кончину.

Добромила: Ремёсла ни к чему, коли заждалась смерть.

                     Пойдём-ка в Будеш, по пути

                     поголосим: княжна нас да учует.

Власта: Тропа петляет: справа ты,

              я слева,вместе...

Добромила( пропадая за кулисой): ....Ау, Либуса!

 

...................................перевод с немецкого............................Терджимана:)

Действие пятое

Прежние без Сапфо и Эвхарис.

Фаон:
Вставай. дитя моё! У люда не проси,
нам остаются боги, и мы сами!
Мелитта:
Я жить не в силах под её проклятьем!
Её глаза зерцалом для меня
допрежде были, ими я пытала
свои все чувства и поступки! Ныне
в них отразилась несуразной я!
Мой образ плох, он даму оскорбил!
Фаон:
Ей ты свои приписываешь чувства;
вздымаются совсем иные волны
в груди её столь гордой!
Мелитта:
                                          Пусть она
гордячкой выглядит, ко мне всегда
она была добра, пусть иногда
резка бывала, только строгость
покрова для меня таила плод,
что мягок был, и сладок непременно!
Увы мне, коль забыть сумею это!
Фаон:
Свои ты ей приписываешь чувства!
Вздымаются совсем иные волны
в груди той гордой!
Мелитта:
Пусть гордой кажется она, ко мне
она была всегда добра, бывало--
строга, хранили жёсткие покровы
плод сладкий, добрый для меня всегда!
Увы мне, коль о том я позабуду!
Рамн:
Закон житья: о добром помни век!
Фаон:
Всегда я знал её столь доброй, что же
так лихорадит Сапфо?
Рамн:
Она разгневалась, уйдя от нас,--
 любви подобен вашей, гнев её
границ не знает!.. Горе вам обоим!
Фаон:
Что сделает она?
Рамн:
                              Убить прикажет
рабыню беглую!
Фаон:
                           Чей приговор?!
Рамн:
Таков у нас закон!
Фаон:
                              Я-- ей защитник!
Рамн:
Ах, да? Но кто оборонит т е б я ?
Фаон:
Земля коль пасть разинет предо мной,
а море забурлит, меня чтоб слопать,
пусть Сапфо силы Естества сведёт
в союз ужасный ради жалкой мести--
я ,хватки не ослабив, посмеюсь
над гневом общим, презирая
хозяйку эту, и её угрозы!
Рамн:
Ах, "презирая"! Сапфо?Кто ты есть,
коль смеешь словом козырять своим
её первейших песен супроти`в,
дерзаешь молвить вперекор Эллады?!
Дурак зашоренный, тупой наглец,
себя ты выше ценишь оттого,
что ничего не сто`ишь рядом с нею:
реликвия твоя-- "ничто", как глаз--
лишь потому, что ты его не видишь?
Змея неблагодарная взметнулась--
и уж зубами сердце Сапфо рвёт,
ведь достоянье всё своё она
сменять желала было на тебя,
который вовсе этого не сто`ит;
один прокол за всю благую жизнь,
всё остальное зависти достойно!
Молчи! И даже эта прямота,
с которой восстаешь ты против Сапфо,
заёмна! В низости своей обрящешь
что кроме забытья` тупиц сугубых,
коли осмеешься роптать проти`в
Эллады Достоянья? Тем, что Сапфо
тебя приметила, ты возгордился--
и свысока посмел взирать на Музу,
не сто`ишь коей.
Фаон:
                       Я не смею спорить
со славой поэтической её...
Рамн:
Не смеешь? Ой! Как будто, ты бы смог!
Близ звёзд высоких буквами в алмазах
её начертано благое имя--
и только звёзды в силах их затмить.
Веков без счёту минет, поколений,
когда давно во прах сотрутся эти
подгнившие земные покрова` покровы,
могилы наши сгинут без следа,
но песня Сапфо будет с уст лететь,
а имя Сапфо не умрёт вовеки...
с твоим! О да, гордись, своим бессмертьем,
злодейством что даровано тебе.
В чужом краю грядущих поколений,
через века, что примут в Гроб Годины
покуда не родившихся от нас,
два имени с уст каждого слетят:
тот, что играла-пела славно-- Сапфо;
и Фаон-- тот, кто погубил её.
Мелитта:
О, Фаон...
Фаон:
                Тихо! Тихо!

Рамн:
                          Бедный рыцарь,
покоя просишь непокойным гласом?!
Твоя дрожит, осознаёт проступок--
ей, впрочем, не избегнуть мести Сапфо,
чью славу ты оспаривать бессилен!
А что ещё ты выспорить желаешь?
Надеешься сыскать слабинку в сердце,
благодаря которому поднялся?
Ты оглянись вокруг! Здесь каждый
облагодетельствован ею, внемлет
её богатой кротости дарам.
Нет никого из граждан Митилены,
средь земляков, товарищей друзей,
чьё сердце бьётся громче и сильнее,
назвись соседом он великой Сапфо.
Спроси у той, что близ тебя трясётся:
"Подруга ,видят боги, твой проступок
поболее вины-- как вышло так?"
Приближенной к хозяйке как жилось?
К тебе рабыню эту что подвигло?
Она пришлась тебе по нраву потому,
что Сапфо кроткий материнский дух
в её твореньи напитал тебя...
О, не чеши затылок, никогда
тебе не позабыть того, что сталось!
С чего начать тебе? Бежать куда?
Нет для тебе пристанища на свете;
в любом благочестивом сердце встанет
твой враг, врага добра и красоты.
Твои шаги опередит хула,
и грянет воплем во ухо каждого:
"Он божий враг, он Сапфо погубил!"
Ты лететь что птице бесприютной
над всей Элладой, с ней, что сохранишь
в убогости своей, а не иначе.
Тебя как гостя не приветит грек,
тебя все боги отвратят от храмов:
трясясь ты улетишь от алтаря,
когда жрецы начнуть мести молитвой нечисть.
А если взмолишься, то злая Эвменида,
из подземелья злая змеевласка
опутает тебя отмщенья ради
скрипя тебе на ухо имя Сапфо--
и в вырытой тобой могиле сгинешь!
Мелитта:
Молчи! Умолкни, прекрати!
Рамн:
                                              Желаешь,
чтоб я рассердился?
Рамн:
                                   Ты прежде
позлился было, высшей досадив.
Теперь плоды посеянного жни
и наслаждайся ими!
Мелитта:
                                  К ней идём!
Фаон:
Меня ли кто спасёт от сих мучений?

 

Пятое действие

Эвхарис, прежние.

Эвхарис:
Ты, Рамн, здесь? Идём скорей!
Рамн:                                           Куда?
Эвхарис: Туда, где Сапфо.
Рамн:                                   Что...?
Эвхарис:                                         Боюсь, больна.
Рамн: Увы,  от нас отворотились боги!
Эвхарис:
За ней я следовала долго, вверх
в великий зал-- и в оба, замирая,
за каждым действием её следила.
Она у спаренной колонны стала,
к ней прислонилась, всё глядела вниз
на ширь морскую, что о камни бьётся,
вздымая грозди пены в небеса,
безмолвна и недви`жима стояла--
бледны её ланиты, взгляд застыл,
средь мраморных статуй почти им ро`вня.
Лишь изредко цветы она хватала,
и украшения, и злато тоже, всё
что по`д руку ей попадало, с тем
чтоб бросить это в жадную пучину,
дары тоскливым оком провожая.
Уж я хотела объявится, как
тут перезвон в покое зазвучал
нежданный, судорогу вызвал Сапфо--
то лира, на гвозде она висела,
на струнам ветер с моря пробежал.
Хозяйка, тяжело дыша, вгляделась--
и сжалась, будто зна`менье явилось,
верховных сил ей весточка пришла.
Глаза недвидно к лире устремляя,
вдруг ожила` она, с походкой мёртвой
и с чуждой улыбкой на устах.
Уж отворился губ зажим престрогий,--
раздались звуки, жуткие слова
из уст её, чужая речь, глухая:
"Зовёшь меня, подруга со стены?
Пойми меня, родная: не могу!
Меня ты манишь в час, что сплыл!
Благодарю тебя!" О том, как Сапфо
стены достигла, не могу сказать,
но нешто молния пронзила зал--
и отвернулась я на миг, затем
я усидала Сапфо с лирой,
прижатой ко взволнованной груди;
и издали её слыхала вздохи.
Затем венок, победный знак, она
увила вкруг чела, а плащ червлёный,
горящий, как она сама, на плечи
себе набросив...Кто б узрел её,
впервые увидал в тот миг, на высшей
ступени алтаря стоя`щей, с лирой
в деснице тесной, взгляд её нездешний,
её фигуру в ореоле славы
паряющую над ю`долью земной,
тот ей бы что богине поклонился,
дрожащие колени преломив.
Нет, прежде столь недвижной и немою
я не знала` её-- смятенье, страх
мной овладели. Взгляд её застывший
живого трупа ужаснул меня,
поэтому я поспешила...
Рамн:                            Сапфо
ты бросила одну!.. Бежим туда!
........................................................
Но что же это?!.. Кто?? Она сама
уж близится, неведомая нам.

 

Шестое действие

Сапфо богато одета, как в начале, когда она прибыла из Олимпии,-- пурпурный плащ на плечах, лавровый венок на челе-- с золотой лирой в руках является в окружении храмовых служанок на ступенях у колоннады, нисходит решительно и торжественно.
Долгая пауза.

Мелитта:
Хозяйка, Сапфо, о!
Сапфо (спокойно и прямо) : Чего желаешь?
Мелитта:
Свалилась прочь повязка с глаз моих--
позволь рабынею твоей остаться:
владей ты мною, я твоя сполна,
прости меня, коль в силах ты простить мне!
Сапфо (так же) :
Ты полагаешь, Сапфо в недостатках,
ей из руки твоей потребен дар?
Что мне принадлежит, то было в прошлом.
Фаон:
О, внемли, Сапфо...
Сапфо:
                                 Ты меня не трожь!
Отныне я богам посвящена!
Фаон:
Коль, Сапфо, ты, ведь было, на меня
свой благосклонный взор оборотила...
Сапфо:
Ты говоришь о ми`нувших вещах!
Ища т е б я , я обрела с е б я!
Моё ты сердце не увлёк, раз так--
прочь уплывай! На твёрдой почве
моей Надежде утвердиться впредь!
Фаон: Итак, ты ненавидела меня?
Сапфо:
Любить! Иль ненавидеть?! Третье
дано ль? Ты прежде был меня достоен,
таким ты и остался, сохранишь
и впредь достоинство своё, попутчик,
любезный мой, который по капризу
зачем-то прикипел душою к ближней,
достиг желаемого, а теперь
тропой своей уходит, чтоб иногда
в далёкой стороне да на чужбине
припоминать... попутчицу-подругу...
(Голос отказывает ей.)
Фаон (взволнованно): О, Сапфо, ты!..
Сапфо:                                             Умолкни! В тишине
позволь скорбеть нам!
(окружающим её)
                                      Слушайте меня!
Вы, те, кто слабой Сапфо лицезрели,
меня простите! Слабостью своей
желаю примирить вас, ибо лишь
лук согнутый силён собою.
(Указывая на алтарь Афродиты.)
                                            Пламя
жжёт Афродиту-- та лучится алой
зарёю у`тра ясного!
(Сникает.)
                                 И вот,
я удаляюсь прочь от вас, оставьте
меня одну, лишь со Своими стану
советоваться я!
Рамн:
                            Она желает,
с богами говорить. Отсель уходим!

Сапфо (выступая вперёд) :
Высокие, святые боги!
Меня сполна вы одарили было
богатой благодатью! Ниспослали
мне в длань лук песен, полон строк колчан
сдарили мне; вы сердце наделили
искусством чувств, а дух-- упорством мысли
и силой созиданья, вот о чём
я помнила всегда! Меня сполна
вы одарили щедрой благодатья!
Спасибо вам!

Вы трудною победой увенчали
сию головку слабую мою,
и высеяли во предальних странах
поэзии живучей зёрна славы!
Всегда звенеть златым моим напевам
из уст чужих-- с Землёй лишь сгинет Сапфо!
Спасибо вам!

Пригу`бить вы дозволили поэтке
из жизни этой сладостного кубка,
где горечь скрыта в пенистом вине--
пригу`бить лишь, да не испить его.
О, вгляньте вы, как возвращаю я,
велению высокому покорна,
вам кубок сей, украшенный богато--
я отпила` своё, довольно!

Исполнила я то, что мне судилось,
а посему не откажите мне
в награде завершающей! Средь ваших
нет хворых, слабых и унылых, к вам
гадюка болестей не приползает--
в достатке сил, в расцвете бытия
вам посвящённую скорей примите
в своё жилище, уделите мне
достойный дома жребий и корону!..

О, не считайтсь с тем, что ваша жрица
мишенью для насмешек станет тем,
кто враг богам, предметом рассуждений
напыщенных наукой дураков!
Цветы я смяла-- вы сломите стебель!
Позвольте мне здесь завешить своё
таким же образом, как начинала,
убавьте мне вы мук кровоточащих
предсмертной схватки, дайте мне победу
борений вне.
(Воодушевившись.)
Пылает пламя, солнце восстаёт;
я чувствую-- услышана была!
Благодарю вас, боги!.................
                                       Фаон, ты!
Мелитта, ты! Ко мне вы подойдите!
(Целует Фаона в чело.)
Вот друг тебя целует издали!
(Обнимая Мелитту.)
От матушки усопшей поцелуй!
..............................................................
Теперь-- туда мне, к алтарю богини
Любви, её исполнить жребий тёмный!
(Спешит к алтарю.)
Рамн:
Что снизошло на Сапфо? Прояснилось
всё естество её; озарена
она бессмертья ореолом чистым!
Сапфо (восходя на пик утёса, вознося руки над собравшимися в отдалении) :
Любовь Людей и Поклоненье Высшим!
Что вам цветёт, вкушайте наслаждаясь,
да помните меня! Я возвращаю
последний долг свой жизни! Боги, вы
благословите жертву-- и возьмите
меня к себе! (Бросается с утёса в море.)
Фаон:
                    Стой, Сапфо! Сапфо, стой!
Мелитта:
Увы, она упала-- умирает!
Фаон (тянет к себе Мелитту) :
Скорей на помощь! Всем на берег, прочь!
(Некоторые удаляются.)
Рамн (ступая на берег) :
Вы, боги, отвернулись! Лучше б вы
утёс тот расшатали, размозжили!
Её б спасли в паденьи! Горе! Всё
свершилось!
Рамн:            Да скорей! Что ты ползёшь?!
На лодку всем-- и к ней! Её спасайте!
Рамн (сходя вниз) :
Постой! Уж слишком поздно! Пожелайте
волны ей пухом, ибо грунт облыжный
земли презрела Сапфо, поручив
себя блаженной флейте моря!
Фаон:
                                                   Сапфо
мертва?
Рамн:    Мертва!
Фаон:            Увы мне! Невозможно!""!
Рамн: Так есть!...
Увял тот лавр, умолка песня лиры!
Земля не родина её, отнюдь...
(Воздевая руки.)
Она к Своим , на Небо возвратилась!

Занавес.
Конец.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы    
Текст оригинала см. по ссылке: http://projekt.gutenberg.de/index.php?id=12&xid=957&kapitel=2&cHash=f8b4e33b702
(там первая страница, дальше листайте)

Второе действие

Место то же, что и в первом действии.

Сцена первая

Фаон (выходит) :
Здесь мне приятно, тихо. Пира гомон,
кимвалов лязг, вой флейт, веселья
распущенного ливень нестерпимый
не слы`шны здесь, под кронами деревьев,
что шёпотом смятенье выдавая,
любезно одиночку привечают.

Да как же всё во мне переменилось
с тех пор, как дом уютный свой покинул
и скакунов в Олимпию направил?
Иначе смог бы я в горячке мыслей
запутанные нити восприятья
распутать зорким оком, проследить,
чтоб прояснить себе, что сталось.
Но морока туман уселся,--душен
что летняя наседка-ночь,-- поверх
моих раздумий, память заглушая:
она то вспыхнет там, и сям-- и гаснет
в мучительных сомненьях содрогаясь.
Минувшее мне застит пелена:
едва ль вчерашнее могу припомнить,
едва ль-- текуший час, что вот минает.
Себя в вопрошаю: ты ли тот,
в Олимпии стоявший рядом с нею,
с ней рядом в час победного триумфа?
Т в о ё   ли имя выкликал народ,
попеременно с именем её?
Да, подтверждает всё, но я в сомненьях.
Что за ничтожное созданье человек,
коль всё, что разуму надежда кажет,
она во как призраки дари`т.
Пока я не видал её, не знал,
фантазия одна мне рисовала образ
её,-- набросок в серости туманной,--
то мне казалось, с жизнью бы расстался
не думая, за взгляд один её,
за слово доброе, отпущенное мне.
Теперь, когда она уже моя, когда
принадлежит мне, кони вороные,
суровые желания мои,
порхаете вы злато-мотыльками.
И вот стою я, думаю и медлю!
Увы, себя ль едва осозна`ю,
её, родителей своих не помню...
 
О, вы, мои родные! Должен я
уж вас припомнить ныне! Смею ль я
столь надолго вас оставлять без вести?
Возможно, вы оплакали меня,
погибшего, возможно слух дошёл,
что сын ваш, очерствевший, вами послан
в Олимпию на Игры, во плену
у Сапфо...
                 Кто посмел бы устыдить
её, из женщин Первую, Корону
родов Эллады, Музу среди нас?!
Хоть зависти слюной её обрызгай,
стою` пред Сапфо я, весь мир-- она!
А если б мой отец её увидел,
то пресёк бы старое заклятье,
что наглая игрунья взглядом
вдавила в грудь сыновью...
(Погружаясь в воспоминания.)
                                              Кто идёт?
...Сюда орава, гомоня, стремится.
Противно мне!.. Прочь, но куда?!.. Сюда!

 

Сцена четвёртая

Фаон. Мелитта.

Фаон (..., который в течение предыдущего монолога вынырнул из пещеры и тихонько прислушивался в стороне, шагает вперёд -- из-за спины кладёт руку на плечо Мелитты) :
Столь молода в печали, девушка?

Мелитта (сжимаясь в испуге) : Ах, кто?!

Фаон:
        В пещере услыхал я, ты
взывала к другу. Вот я, друг явился!
С тобой он кровью сроден, та же боль
его терзает. Всюду и всегда
близки печалящиеся. И я невольно
родителей своих покинул было,
и я по отчему тоскую нестерпимо;
приблизься, да смешаемся, печалью
да обменяемся наедине взаимно.
Молчишь... Ты недоверчива, девица?
Ты добрая, взляни! И я не злой.
(Тронув её подбородок, выпрямляет головку.)
Гляди! А ты и впрямь растяпа та, что
вином не гостя напоила-- скатерть.
Поэтому боишься? Зря! Тот случай
меня развеселил, хозяйку-- также.

Мелитта (которая ,услышав ободрение, наконец немного приходит в себя, открыто смотрит в лицо Фаону, затем подымается -- и желает уйти прочь).

Фаон:
Я не желал тебя обидеть, детка.
Сколь искренен твой взгляд прямой!
Я не пущу тебя, прошу ответа!
Уж на пиру приметил я тебя,
чья девичья краса столь тихо,
столь мило, нежно воссияла средь
гостей гульбы и сутолоки дикой.
Кто ты, что прячешь за спиной? За стол
ты ,не садясь, прислуживала, верно
среди рабынь  н а п е р с н и ц а  одна?...

Мелитта:
Да, верно. (Поворачивается, чтоб уйти.)

Фаон (обращая её вспять) :
                Всё ж!

Мелитта:
                          Оставь меня одну.
О, господин, зачем тебе рабыня?!
(Еле сдерживая слёзы.)
К себе меня возьмите, боги! Боги!

Фаон (обнимая её) :
Взволнована, дрожишь-- опомнись!
Оковы рабские неволят только  р у к и.
Рассудок помогает и слуге
мир обрести в себе. Ты будь спокойна,
ведь милостива Сапфо, и добра.
Лишь слово мне замолвить стоит--
и ты к без выкупа к отцу вернёшься.

Мелитта (молча трясёт головой).

Фаон:
Она считает, ей поверю я?
Как можно, иль горчайшая тоска
по отчему порогу, что вначале
тебя терзала --отпустила вдруг?

Мелитта:
А ты скажи вначале, где Отчизна?

Фаон:
Не знаешь родины?

Мелитта:
                                Я в раннем детстве
оторвана была-- пропал мой дом,
цветы, долины милые остались
в воспоминаньях, нет, не имена.
Лишь верю я, что отчий край-- где Солнце
всегда сияет, оттого там всё
светло, свежо и молодо навеки.

Фаон:
Столь далеко отсель?

Мелитта:
                     Весьма далёко
от здешних мест! Я в детстве там была
окружена деревьями иными,
цветы в лугах сияли там иные,
в иссинем небе зори были краше,
народ мой добр и дружелюбен там.
Средь множества детей я подрастала...
ах, да! старик седой меня ласкал--
я называла батюшкой его.
Там был ещё иной мужчина, он,
русоволос, красив душою,
с глазами карими, почти... как ты...

Фаон:
Молчишь? Мужчина?
 
Мелитта:
                                   Он...

Фаон:
                                           Ласкал тебя?
не так ли?

Мелитта:
                Я была ребёнком.

Фаон:
                                              Да знаю я!
Любимой, слабой, миловидной деткой!
(выпуская её руки)
А дальше?

Мелитта:
                 Всё было добро и мир.
Но раз проснулась я в ночию. Ужасный крик
мой слух пронзил, несясь со всех сторон.
Ко мне явилась няня, да её
вмиг оттеснили, вырвали меня--
и увлекли в ночь дикую с полоном.
Пылали окрест скиты, я видала,
мужчины бились, падали, стонали.
И некто страшный взял меня к себе,
прокляться, стоны, лязги раздавались;
очнулась я на шустром корабле,
стрелой скользившем по волна`м угрюмым.
Видала я рыдаюших детей
и девушек со мною многих, только
всё меньше оставалось ,несчастных,
день ото дня, пока везли нас прочь.
Мы потеряли родину вдали,
луна не раз на небе обновлялась,
пока не остала`сь одна лишь я
среди разнузданных мужчин. И вот,
в итоге обрела я Лесбос-остров,
меня сюда свезли с материка.
Тут Сапфо я попалась на глаза--
та предложила денег, сколь просили--
и стала Мелитта её служанкой.

Фаон:
Твоя судьба при Сапфо тяжела?

Мелитта:
О нет. Она добра и милостью богата;
она смывает слёзы с глаз моих,
заботлива, любовь мне уделяет,
хотя бывает мстительна и зла,
а всё же Сапфо хороша, по правде
любезна и добра она.

Фаон:
                                     И всё ж,
не в силах родину ты позабыть?

Мелитта:
Ах, я забыла всё, и слишком скоро,
за играми да танцами при храме,
за хлопотами дома, очень редко
припомню я любимых вдалеке.
Но как печали больно угнетут,
тогда крадётся в трепетное сердце
тоска, а память мягкою ладонью
украдкой отодвинет пелену--
и снова вижу я в златой каёмке
даль светлую мою. Вот как сейчас!
Мне было тяжко, больно говорить--
шептала я, слова валились камнем,
я ремни с сердца языком среза`ла.
Вот... Легче мне, довольна я теперь.

Голос из храма:
Мели`тта!

Фаон:
                Чу! Зовут!

Мелитта:
                                 Зовут?!.. Иду.
(Она подымает начатую гирлянду и цветы.)

Фаон:
Что за хозяйство?

Мелитта:
                              Ах, цветы?

Фаон:
                                               Кому?

Мелитта:
Тебе!.. Тебе и Сапфо.

Фаон:
                                    Погоди!

Мелитта:
Зовут.

Фаон:
         Не отпущу с угрюмым взглядом!
Цветы мне покажи свои!

Мелитта:
                                         Гляди!

Фаон (выбирая розу) :
Прими вот эту розу от меня!
(Прикалывает розу на грудь Мелитте.)
Пускай останется тебе на память
об этом часе, памяткой о том,
что и в чужом краю... есть други.
(Мелитта, растрогана и сжата, опустив руки, сдерживая волненье, опустила голову. Фаон удаляется на несколько шагов-- наблюдает Мелитту со стороны.)

Крик из храма:
Мели`тта!

Мелитта (Фаону) :
               То ли ты меня зовёшь?

Фаон:
Не я!.. Из дома кличут!

Мелитта (собирает работу, что было обронила) :
                                      Вот иду!

Фаон:
Что ,Мелитта, зажата ты. Подарок
не удружил тебе добром?

Мелитта:
                                          Твой дар?
Что бедной мне желать ещё здесь надо?

Фаон:
Для Суеты и Гордости кичливой
годится злато в дар, цветы к лицу
любви и дружбе. Все твои они!

Мелитта (роняя цветы) :
Да? Все мои? Их девки озорные
нарвали там... они, пожалуй, для...
Нет, ни за что!

Фаон:
                         Так в чём же дело?

Мелитта:
Они кусты до прутьев оборвали!
Ни цветика им не оставив, все!
(В изумлении рассматривает кусты.)
На том кусте одна осталась роза,
но слишком высоко, не дотянусь!

Фаон:
Смогу помочь тебе!

Мелита:
                                 Ай, не желаю!

Фаон:
Я замыслами просто не бросаюсь!

Мелитта  (забираясь на кушетку) Что ж, ладно, подойди, я укажу!

Фаон:
Она там, справа, на краю?

Мелитта (встав на цыпочки, указывает ветвь, с самого конца которой свисает роза) :
                                            Достанешь?

Фаон (не замечая розы, любуется Мелиттой) :
Пока не достаю!

Мелитта (тянет вниз ветвь) :
                           А так тебе поближе?!...
Увы мне! Падаю! я показала!
Теперь свалюсь!

Фаон:
                            Нет, я держу тебя!
(Ветвь ,влекомая ею,  всё быстрее клонится долу; Мелитта шатается-- и падает в обьятья Фаона.)
Мелитта:
Пусти меня!

Фаон (прижимая её к себе) :
                   О, Мелитта!

Мелитта:
                                       Увы мне,
оставь меня, прошу! Ах!

Фаон:
                                        Мелитта!
(Быстро целует её в губы.)

Сцена пятая

Сапфо, просто одетая, без венка и лиры. Предыдущие.

Сапфо:
Тебя приходится искать, мой друг?
... Ага! Что вижу я?

Мелитта:
                              Хозяйка, ой!

Фаон:
Что, Сапфо здесь?
(Отпускает Мелитту.)
(Пауза...)

Сапфо:
                               Мели`тта!

Мелитта:
О, дама превосходная!

Сапфо:
                                       Что ищешь?

Мелитта:
Ищу цветы.

Сапфо:
                 Не без успеха, вижу!

Мелитта:
Вот роза, там ...

Сапфо:
                          ... что на губах горит.

Мелитта:
Она столь высоко.

Сапфо:
                             Похоже, низко!
Пошла!

Мелитта:
           Мне надобно...

Сапфо:
                                   Иди ты прочь!
(Мелитта уходит.)

Действие шестое

Сапфо. Фаон.

Сапфо (после паузы) :Фао`н!

Фаон: О, Сапфо!

Сапфо:                           
Ты покинул рано
свои пир! Иль он не по тебе?!

Фаон: Я кубка и разгула не любитель!

Сапфо: Р а з г у л ?!  Звучит почти как вызов мне.

Фаон: Что значит это?

Сапфо:
                                     Видно, я ошиблась,
устроить шумный праздник к возвращенью!..

Фаон: Я не о том!

Сапфо:
                            В избытке сердце часто
привольных ликований  и щ е т,
чтоб, разомлев от неги посторонних,
порадоваться тихо во груди.

Фаон: Да, так.

Сапфо:
                      Мне надобно соседям добрым
за их любовь ко мне воздать. Они
лишь за вином способны радоваться!
Пожалуй, знаешь это ты! В грядушем
обуза праздненств нам не омрачит
уютной тиши, что тебе любезна
не менее, чем мне!

Фаон:                               Благодарю.

Сапфо: Уходишь?

Фаон:                  Коль желаешь, я останусь!

Сапфо: Уйти, остаться ль-- сам ты господин!

Фаон: Ты гне`вишься?

Сапфо (взволнованно) : Фаон!

Фаон:                                           Чего угодно?
Сапфо: Мне? Ничего.
Фаон:                          А всё ж?                            
Сапфо:                                      Я увидала,
ты с Мелиттой шутил...
Фаон:                              С кем? С Мелиттой?...
Ну да, случилось так. И что же?
Сапфо:                                         Она
мила, дитя!
Фаон:          О, да! А ты права!
Сапфо:
Она милее мне служанок прочих,--
--моих  д е т е й, так выразиться смею,--
ведь я люблю их как детей своих.
Коль я не отпускаю их на волю,
то в этом лишь Судьба виновна, ведь
она мне поручает сладкий долг,
даря сирот бездомных под опеку,
до срока мне в науку отдавая,
лишая материнской ласки их.
Я к радости такой привыкла,
а средь гражданок лучших Митилены
суть многие, что благодарно помнят
как в юности я наставляла их.

Фаон: Прекрасно, мило!
Сапфо:                            Среди всех деви`ц,
что доставляли мне игру отрады,
мне Мелитта дороже остальных,
любезная игривая тихоня.
Пусть дух её приземист, не дано
талантов ей искусствам обучаться,
всё ж среди прочих мне она милей,
дороже: благодушна и честна;
любовь из сердцевины источает
медлительно, подобно шелкопряду,
чей домик с обитателем един,
что при малейшем шорохе сникает--
колечком завернётся, разве нитью
способен оградить уют себе,
но ,укусив, сосёт своё упорно--
добычу заедает наповал.

Фаон:
Прекрасно, мило! Дальше, что ещё?

Сапфо:
Я не взыщу, прости, мой лучший друг!
Я не взыщу с тебя, пусть шутка,
невольная без умысла, смогла
разжечь в груди деви`цы этой чувство,
неутолимо колющее жало.
Желала б я, любя, её наставить,
как сердце рвёт тоска неугомонно,
как му`ка позабытую казнит.
Мой друг!..

Фаон:               Что ты сказала?
Сапфо:                                        Не слушал ты?
Фаон: Слыхал "любовь казнит"!
Сапфо:                                         Пожалуй, да!
Мой друг, пока ты неуверен. Надо
нам будет после обсудить сей пункт!
Фаон:
Охотно, в следующий раз!
Сапфо:
                                           Пока!
До скорой встречи! Во пещере этой
мне музы вдохновеньем наделяют.
Однако, я надеюсь, что оставят
меня они сегодня-- в этот час
покоя исцеления желаю.
Что ж, будь здоров и ты!

Фаон: Уходишь?
Сапфо:               ...ты желаешь?...
Фаон:                                            До свиданья!
Сапфо (гневно отворачиваясь): Пока!
(Уходит прочь в пещеру.)

Действие седьмое

Фаон (один, ненадолго пристально задумавшись с застывшим взглядом) :
И вправду ты?...
(Оглядываясь.)
                        Она ушла!..
Я раздражён, и голова болит--
пуста, полна!
(Бросая взгляд на кушетку.)
                      Здесь сиживала та,
проворная, цветущая, ребёнок.
(Присаживается.)
Теперь и наконец-то я прилягу!
(Роняет голову на руки.)

Занавес.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы    
Текст оригинала см. по ссылке: http://projekt.gutenberg.de/index.php?id=12&xid=957&kapitel=2&cHash=f8b4e33b702
(там первая страница, дальше листайте)

*****,................................................................................................................:)

Д Е Й С Т В И Е    П Е Р В О Е

Сцена четвёртая( окончание)

Либуса (даёт знак служанкам- те подхватывают на лету пояс):

Я не могу? Быть может, я хочу?

Шаг в сторону- откроются пути

для жизни той,что удержу не знает.

Рядить как вы? нет, это не по мне.

Где вече, где старшины чехов?

Отца почту решительным поступком,

не мне кикимор тёмных умолять:

приму сама державу и корону.

Тетка: Либуса, ох!

Каша: Нет, ты меня послушай,

           Либуса, заклинаньем уморю...

Либуса: Мне не страшны твои порожние заклятья,

              их слабым посылай. Мой приговор суров,

              ему стоять вовек! Подумать, что опять я

              останусь вековать в ущелье теремков

              не знаю даже с чем: луна-немая сватья,

              рой бестолковых звёзд, вязанки корешков.

              Эй вы, владыки чешские ,войдите!

Служанки(кричат):  Либуса- наша чешская княгиня! (Домаслав, Бивой, Ляпак и другие с ними без счёта выходят из левых ворот особого терема)

Домаслав: Ослышались мы или же свершилось?

                  Соблаговолили вознесть корону?

                   Чего желаете...?

Либуса: Желанья ни при чём!

              Долг и обязанность - вот в чём предмет союза.

              И ,коль о д н а  из нас обязана стране,

              то это- я: примите вы мой выбор.

Ляпак: Либуса, ты?

Либуса: ... из троицы меньшая,

              но помудрее их, и лучше двух постарше,

              которым "высшее", а не корона- кров.

              Но речь идёт о земноподлом чине:

              сверхдар наитья  вреден для свершений,

              предвиденье не ведает насущным.

              И ,коль отцовский дух на мне почил,

              то впору мне и в добрую дорогу.

Бесчисленные( преклоняя колени): Либуса, слава!

                        Богемская княгиня!

Либуса: Восстаньте! Не эти и не этот двор

              достойны вашей клятвы. Говорю вам:

              да укрепит вас батюшкина правда,

              в повозку свя`той мудрости впряжёт.

              Я -баба, но, коль мне удастся,

              усердием труды превозмогу

              и вам, не думайте ,не допущу потачки:

              узда мол, мягка- не надо шпор.

              а если я сверну супротив воли-

              и к теремам устало побегу,

              войду, просящая, в ворота,

              вы, сёстры, снова ль примете меня?

Каша:  Коль ты сумеешь во земном увязнув.

Тетка: Творя, дров наломаешь...

Либуса: ...или созерцая!

Домаслав: Повторный твой призыв нам ,верь, не в тягость.

                  Прими в том клятву нашу и присягу.

Либуса: Должна я раз ещё спросить у вече,

              допрежде прикажу служить друг дружке вечно:

              желаете ль того?

Все: Желаем!             

Либуса: Забудьте как вы кланялись тем двум (указывая жестом сестёр)

Пути назад, сказали сёстры, нет:

мне остаётся выполнить отца завет.

Так будьте, сёстры! И прощайте уж!

А вы иные, следуя за мной, ликуйте.

Вы ,девушки, передо мной трубите в рог.

А вы, старшины досточтимые, готовьтесь

глав не клоня ,мои приказы слышать.

Мужи: Либусе слава!

(либусе подают плащ и украшенную перьями шапку. Процессия уходит из замка в лес)

Каша: Ты слышала?

Тетка: Вполне.

Каша: Итак?

Тетка:  Мне жаль её.

            Она раскается- и даже раньше ожиданья.

Каша: Нахальство благородству не пристало-

           откликнутся меньшой её дела,

           ведь тот. кто снизошёл к простым и малым-

           нечист и слаб душой и телом стал.

           Идём!

Тетка: Куда?

Каша:  К раденьям ежедневным.

           Служанкам прикажу убрать весь двор-

           и всё, что сталось тут, сойдёт как сон. (Сёстры удаляются)

Добра: Ну ,за работу, да поглянь вначале,

            в час добрый клятвы прозвучали?

            Который знак восходит?

Свартка(взобравшись на стену): Восходит Дева....нет : 

                                                       окрепший Лев взирает

                                                       на Чехию свою.

Добра( взглянув в небо):  Я то же вижу ,в точь.

Свартка ( припав к брустверу ,вглядывается в простор за стеной):

                    Восход светлеет- дню покорна ночь.

......перевод с немецкого..................................................................Терджимана:)

* * * * *,...............................................................................................................!:)

Д Е Й С Т В И Е   Т Р Е Т Ь Е

Сцена первая

(Подворье хаты Промыслава. Распряжённый плуг- справа в глубине сцены. Промыслав тоже справа)

Промыслав: Быки , пошли, в хлеву вам корм задал!

                     Оставлю плуг и сам присяду.

                     День был горяч- труд завершён.

                     (садится , ладонями подпирает лоб)

                     Ну, добрый пахарь, разве не сейчас,

                     дела оставив, взор оборотишь свой

                     к вершине жизни, что венец долины?

                     С прадавних пор нам, пахарям,указ:

                     землицу удобряем семенами-

                     сочны и святы свежие ростки.

                     Что до меня?...Вот ещё день прошёл-

                     придёт второй, что на него похожий.

                     .

                     А хоть и был бы я владыкой,

                     не помышлять мне о высоком сватовстве.

                     Живёт-то в улье королева -матка,

                     хозяйка всем, беспарная, одна,

                     приплода ради лишь приемлет трутней.

                     Работники меж тем готовят соты;

                     она ж на троне пребывает век-

                     ничья и всех, и нокому не служит.

                     Ведь королева унижает му`жей,

                     их избирая ради плода, ибо

                     не муж- ж е н е , наоборот:

                     жена - для  м у ж а , быть тому по праву.

 

 

                   Труднейшее- не дело, говорят:

                   привычка, сила ,норов делом ладят;

                   труднейшее на свете- приговор,

                   из тысяч нитей невесомых соткан,

                   решение, ведущее к поступку,

                   стеля`щееся под ноги ткачу,

                   которому по жребий свой идти

                   наперекор  себе и всем, всему

                   из ми`нувшего сотканной дорогой.

                   Я жив в её смутившейся душе,

                   не образ мой,- мечта, ничто,

                   на сто ладов изменчивые тени,

                   что даже с именем моим несхожи:

                   та не запомнила и моего лица,

                   когда вдвоём мы лесом пробирались.

                   Воспоминание горит во мне:

                   ты стала счастьем, лучиком в темнице-

                   не погасить его мне, нет, вовеки.

 

 

                  Быть ей пастушкой, вовсе не Либусой,

                  а я- плугатарь, это ведь моё.

                  к ней подойду, скажу впрямик:"Девице,

                  я тот есть, с кем тебе по жизни быть.

                  Всмотрись в меня. Зажёгся огонёк

                  в груди твоей? В моей горит- бери!

                  (убирает руки с чела)

                  Она, пожалуй, молвит:"Добрый муж,

                  вот дом мой, там- родня,

                  возьми меня -и я к ней не вернусь"

                  Я  жив в её смутившейся душе,

                  но образ мой- мечта, ничто,

                  на сто ладов изменчивые тени,

                  что даже с именем моим несхожи:

                  та не запомнила и моего лица,

                  когда мы с нею лесом пробирались.

                  Воспоминание горит во мне:

                  то было счастье, солнце моей жизни-

                  не погасить его мне, нет, вовеки. 

                  Эх, добрый муже, отдохни-присядь,

                  достань-ка сыру с хлебом из сумяры,

                  откушай за непостланным столом.

                  Свой хлеб- добрей, он тело укрепляет;

                  краюха милостыни давит и теснит.

  (снова присаживается, вынимает содержимое сумы, кладёт его на ручки плуга)

Конь- у неё, он сто`ит ведь не боле,

чем золотая цепь, теперь моя:

она мне в собственность по праву перешла.

.

Хотел бы я, чтоб на коне Либуса,

поводья опустив, сюда добралась

по старой памяти... Да что за шорох?

.

Глазам не верю! Это конь мой

без седока. Народ идёт по следу.

Страна чудес моя, долина сказок!

А за конём- владыки вслед, желают

едва ли возвратить его мне, нет, скорее-

убор дополнить тем, что у меня.

Быстрее, посмелей идите!

Я-то - хозяин в доме у себя,

хлеб разделю с гостями , я же- пахарь,

который кормит всех господ,

а воду-воздух разве покупают?

(Трое владык в сопроводжении свиты приближаются слева)

Бивой: Остановился конь - тут его стойло.

Домаслав:  А вот -тот муж, что за столом железным

                   хлеб преломляет свой.

Бивой: Тот самый, он ,воистину,

            который спор наш разрешил.

Ляпак: Всё ясно.

Промыслав (конь подходит к хозяину. Промыслав поглаживает коня):

                    Ах, Пришет, коник мой ,вернулся?

Ляпак: Конь твой?

Промыслав: Что привело вас? для начала.

Домаслав: Приказ княгини.

 

скоро добью, 16 января. Сейчас - "Пентесилею"