Твой лик был грёзами дотла упитан.
Дрожа, я немо на тебя взирал.
Как вышло это? было раз, застигнут
кануном ночи, я Луны алкал,

отдался перелюбленной долине,
где на пустынных склонах тет-а-тет
худые дерева стояли, а меж ними
тумана клу`бцы низко проползали,

и дальше в тишь серебряный, ранимый
поток всё боле свежий и чужой
ручьём шумел ко мне... как это вышло?

Как вышло это? Ибо всё, что в нём,
и красота всего... бесплодны бы`ли......
предался было я глухой тоске,
как ныне-- взору на волос ковы`ли,
и в этот блеск холодный ниже век!

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Dein Antlitz...

  Dein Antlitz war mit Traeumen ganz beladen.
  Ich schwieg und sah dich an mit stummem Beben.
  Wie stieg das auf! Dass ich mich einmal schon
  In fruehern Naechten voellig hingegeben

  Dem Mond und dem zuviel geliebten Tal,
  Wo auf den leeren Haengen auseinander
  Die magern Baeume standen und dazwischen
  Die niedern kleinen Nebelwolken gingen

  Und durch die Stille hin die immer frischen
  Und immer fremden silberweissen Wasser
  Der Fluss hinrauschen liess -- wie stieg das auf!

  Wie stieg das auf! Denn allen diesen Dingen
  Und ihrer Schoenheit -- die unfruchtbar war --
  Hingab ich mich in grosser Sehnsucht ganz,
  Wie jetzt fuer das Anschaun von deinem Haar
  Und zwischen deinen Lidern diesen Glanz!

Hugo von Hoffmansthal

Раз нашло: мне знак явился--
буря смерти из Арктиды.
Всюду вонь: трупья что листьев.
Значит, будут все убиты.

Всё мрачнее сгустки неба,
Буря Смерти когти кажет:
Валят оборванцев бедных,
давят мимов, девок-- также.

Стойла валятся-грохочут.
Даже мухе нет пощады.
Бу`гры с логов ,что цветочки,
сброшены на бой площадный.

Стены втреск, а в реках рыба
загнила`. Премерзким прахом
всяк навек из жизни выбыл.
Омнибу`сы чебурахом.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Prophezeiung

Einmal kommt – ich habe Zeichen –
Sterbesturm aus fernem Norden.
Ueberall stinkt es nach Leichen.
Es beginnt das grosse Morden.

Finster wird der Himmelsklumpen,
Sturmtod hebt die Klauentatzen:
Nieder stuerzen alle Lumpen,
Mimen bersten . Maedchen platzen.

Polternd fallen Pferdestaelle.
Keine Fliege kann sich retten.
Schoene homosexuelle
Maenner kullern aus den Betten.

Rissig werden Haeuserwaende.
Fische faulen in dem Flusse.
Alles nimmt sein ekles Ende.
Kraechzend kippen Omnibuse.

Alfred Lichtenschtein

Одно рукопожаетье хладно,
рассвету поцелуй один,
затем путём наобум складным
лугами ходим в рань седин.

Чрез дождь цветов, легок и знающ,
шлёт день нам первый поцелуй,--
по мне, мы Бога привечаем:
Хозяин выйдет к ширь-столу.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Ein

Ein Haendeineinanderlegen,
ein langer Kuss auf kuehlen Mund,
und dann: auf schimmerweissen Wegen
durchwandern wir den Wiesengrund.

Durch leisen, weissen Bluetenregen
schickt uns der Tag den ersten Kuss, -
mir ist: wir wandeln Gott entgegen,
der durchs Gebreite kommen muss.

R.M.Rilke
по ссылке см. перевод Ю.Куимова http://www.stihi.ru/2010/10/24/5906

Этих рты речь любви источают. Скрежещет
чёр`то(ва)дюжина  з`бов
что твоих челюстей голых`(ух)мылка. И хлещут
твои вожделение, зуд, голь алчбы плоти-пещи.
Дух любви в тебе чёрств, пет ли, молвлен:
кошкин выдох таков,
чей язык тёркой болен.

Что ,седая, уставилась,
ай не соврёт, кожа-кости зато.
Прекрати целоваться столь жирно. Никто
не желал бы ей жребия сказанна той.
Голод жуткий ему смерил час до зари.
Вырви сердце своё, что в солёной крови,-- в нём вся жалость,--
вырви, жри!

перевод с английского Терджимана Кырымлы    (текст оригинала погуглите: "They mouth love`s language...")

Вертер к Шарлотте стремился
как бы в любовном полёте;
В первый раз встретился с милой--
Резала булку Шарлотта.

Замужем бы`ла Шарлотта,
клала на ломтики масло.
Вертер был твёрдых устоев,
даже за Индий богатства

он бы не тронул Шарлотты,
брак бы её не нарушил.
Делала та бутерброды,
будучи дамой замужней.

Сох он, и строил ей глазки,
сох бутерброд? всё же, Вертер.
--Прочь из ума эти сказки,--
думал он. Взял пистолетик...

Тень, что страдала, на ставнях
видела долго Шарлотта,
думала молча о давнем,
занята в кухне работой:

булку она нарезала,
будучи тонкой особой,
честь свою молча спасала.
Масла не жалко. И сдобы.

перевод с английского Терджимана Кырымлы
(оригинальный текст см. "Topsy-Turvy World. English Humour in Verse", М. "Прогресс", 1978, стр. 206)

когда надо сугубо
что словами простыми
вопросы не отпасуешь
то всю ночь долгие ноты
спотыкаются на языке+
воздух индиговый
сугуб обрывки ливера+
мяса липнут к песне,
начни вникать:
столь сугубо оседает соль на ресницах
надо(бно)сть жжёт тебя
извергнешь духов +
ни в одном глазу
пока в тебе меньше
золота полуунции
нестерпимого блеска
начни вникать:
дуй в тот сакс
столь сугубо, секс + зелья мира
не утолят нужды
выть небу
она пуще
так что тебе хаосу в космосе
современнику в перечнице
не выбраться из неё
раскачивая чересла
начни цепляйся в полости голода
сугубо так бомба ржавая
кулак нараспашку
в ней в ней так сугуб
ритм предпамяти
простой нужде быть
животной видеть
+  знать ужас
мы из мёда
ведь если тебя в трепак
тянет готовь дьяволу
голову барабан

перевод с английского Терджимана Кырымлы
* + читайте "и" или "а", как в тексте оригинала,- прим.перев.

Blue Light Lounge Sutra
  for the Performance Poets
  at Harold Park Hotel  

  the need gotta be
  so deep words can't
  answer simple questions
  all night long notes
  stumble off the tongue
  & color the air indigo
  so deep fragments of gut
  & flesh cling to the song
  you gotta get into it
  so deep salt crystalizes on eyelashes
  the need gotta be
  so deep you can vomit up ghosts
  & not feel broken
  till you are no more
  than a half ounce of gold
  in painful brightness
  you gotta get into it
  blow that saxophone
  so deep all the sex & dope in this world
  can't erase your need
  to howl against the sky
  the need gotta be
  so deep you can't
  just wiggle your hips
  & rise up out of it
  chaos in the cosmos
  modern man in the pepperpot
  you gotta get hooked
  into every hungry groove
  so deep the bomb locked
  in rust opens like a fist
  into it into it so deep
  rhythm is pre-memory
  the need gotta be basic
  animal need to see
  & know the terror
  we are made of honey
  cause if you wanna dance
  this boogie be ready
  to let the devil use your head
  for a drum 
 

Yusef Komunyakaa

 
   
  Сутра Голубого Зала
  для поэтического перфоманса
  в Гарольд Парк Отеле
  
  Нужда должна быть глубока
  Слов для ответа не находишь
  На языке всю ночь застревают
  Долгие ноты.
  Индиго, цвет воздуха, так глубок
  Обрывки плотского липнут к песне
  Вникни так глубоко
  Соль кристализуется на ресницах
  Нужда должна быть так глубока
  Что ты сможешь выблевывать призраков
  и не чувствовать себя разбитым
  Пока ты не больше полунции
  болезненно яркого золота
  Вникни, выдохни так глубоко в этот сакс -
  Весь секс и наркотики в мире
  Не утоляют жажды выть в небо
  Нужда должна быть так глубока
  Что простым покачиванием бедер
  Тебе не выбраться из нее
  Из хаоса в космосе, где
  Человек современности в перечнице
  Цепляйся за каждую голодную
  Борозду нарезки ствола
  Так глубоко, что застрявшая бомба
  В ржавчине раскроется как кулак - ладонью
  Вникни так глубоко
  Ритм становится предпамятью
  Нужда должна быть
  Животной потребностью
  видеть и знать этот ужас
  Мы - мед
  Поскольку, если хочешь ты танцевать
  этот буги, готовься
  отдать свою голову дьяволу
  в качестве барабана.

перевод Михаила Визеля и Ирины Ивиной (с) см. по ссылке http://zhurnal.lib.ru/n/nastin_p/9_.shtml  

     З. тяжко продрал сонные глаза. Занавески были задёрнуты. Тёмная, густая ночь опустилась на город. З. устремил взгляд наружу, в чёрную синеву, ничего в ней не различая, а голову его тем временем проняли чужие шумы. Усталость опустила испуганно было потянувшуюся к выключателю руку- та рухнула настолько неожиданно для З., что ему пришлось отказаться от замысла зажечь свет.
     Ему нездоровилось. Но там, за окном, снова раздалась широкая улица, вдохновляющая, багровая, раздольная чёрная улица. Весело вышел он вон и приблизился к станции. Поезд прокатил мимо. До станции было рукой подать, и тут бы сразу и сесть в вагон, да З. вовремя спохватился: он забыл дома документы. Вот бы вышел без удостоверяющих личность бумаг -чтоб с ним тогда сталось?!
     Он вернулся. Благожелательной прохладой смягчила строгая белизна его жилья спешку. Прежде, чем "обновлённому" снова выйти в дорогу, он опустился на прохладнейший, белейший стул и вздохнул пару раз.
     Станции достиг он наравне с поездом. Это показалось ему ценным и многозначительным знамением- и З. проворно, насколько смог, взобрался по ступеням.
     Звонок означил отправление. В распоследний миг З. удалось опасным прыжком вновь обрести улицу. Забывчивость снова ужаснула его: он не взял с собой пропуск- и пришлось снова возвратиться. На этот раз он не позволил себе ни кратчайшей передышки, не решаясь и приблизиться к пленительно уютному стулу, он покинул комнату сразу.
     На станции его проняла тлеющая неуверенность: оказалось, он снова забыл важные бумаги. Но теперь З. окончательно решился и без них, пешком достичь цели!
     Он среза`л путь так, как ему казалось выгодно- и пришёл кратчайшим маршрутом к пропускному посту №13. Предчувствия З. обрели видимые очертания: четверо или пятеро мужчин, служивые, стояли начеку у будочки близ шлагбаума.
     "Добрый день,- осторожно улыбнулся З."
     "Бумаги, прошу,- приветливо начал один".
     "Я не хочу по ту сторону,- заверил З. внезапно одурманенный перегаром". Мужчины переглянулись: может быть, не доверяют? Он смешал им карты.
     "Денёк сегодня выдался жарким,- бойко оттараторил он".
     Один из тех, в униформе, разрядил замешательство. "Когда зайдёте в будку,- вставил постовой,- увидите там, лежащего на полу, одного из наших. а вы легонько отберите у него из рук бутылку. Он в увольнении- горазд творить что ему вздумается".
     З. мигом сориентировался. Всё уладилось, а после недолгого пребывания З. в будке, туда зашли остальные. "Отличная марка,- похвалил З. и пустил бутылку по кругу.- Вы же должны составить мне компанию, а то мне никакого смаку".
     Медля, они выпивали.
     "Само собой разумеется, -пояснял З.- что по ту сторону я ни с кем не стану разговаривать, а с вашим Комендантом- и подавно".
     "Ну пусть проштрафился малость- почему на посошок ему присудили?- рассуждал один.- С таким же успехом можно было наказать его фруктоядением".
     Они продолжали пить и шутить; изредка кто-то поглядывал по ту и по эту сторону барьера, и никто не выходил на жару. После того, как времени истекло вдосталь, З. решился покинуть пост. Он так швырнул бутылку о стену, что стражи испуганно повалились на пол и никто не осмелился подняться. Когда З. удалился, старший успокоил остальных :"Этот нам не опасен".
     Эта мысль передалась З. такой: "Я их обезвредил"- с тем он пошёл восвояси. Куда? Если б он знал.
     По правде, З. не ведал, куда кривая, которая теперь ему виделась ещё туманнее, чем вначале, выведет. Ему кстати приспичило привести в порядок бумаги, не для того, чтоб отыскать ответ в них, но ради постовых: те б "имели маршрутку налицо".
     По обеим сторонам улицы свистели-шелестели телеграфные провода- он следил за летящими по ним сигналами и чудесным образом переживал сопричастность к ним, пока ему не подумалось, что знает- те шепчутся, шлют новости, кто знает, может быть, о нём. Устало клонилась его голова, а он не сбавлял прыти, да и не было надобности остановиться, сдать назад. Отовсюду ждал он добра и зла, а те не показывались. Вино слегка ударило в голову- из уст понеслась задорная песня.
    Внезапно он смолк. Не его ли это голос разнёсся тысячекратно окрест? Он прикрыл рот ладонью, рот, который будто разбудил великанский инструмент: песня-то всё разносилась.
Может быть, недоставало теперь "стартового" голоса, но кто мог точно поручиться? Наконец, прояснилось небо меж сторонами улицы- и явилась прапричина песни. Необозримая колонна в униформах маршировала распевая, она уже поравнялась с З.,да, можно сказать, она была на расстоянии вытянутой руки от него, не знавшего дороги и адреса, которому показалось разумным. Притом он не осознал , насколько увлёк его поток ,стремящийся по середине улицы.
    По-прежнему он, обретя поддержку, распевал своё, но уже потише. Под вечер улица окончилась устьем-лестницей, широкой и серой, вровень с горизонтом. Над нею высилось здание, величественное, похожее на огромный простой амбар. Окна столь далеко простирались ввысь, в грандиозную высоту, что глаза жмурились сами. За ними таилась, ощущалась цепь точных аппаратов, составлявшая сложную машинерию за голым фасадом.
     З. умиротворённо взглянул на чёрные литеры, составлявшие слово "КОМЕНДАТУРА" между вторым и третьим этажами, он был убеждён в собственной уместности здесь, в том, что должен получить тут причитающийся наказ.
     Беззаботно ступил он на лестницу ,услышал, что колонна прошла мимо и преодолел ступени в одиночку.
     Бесшумно поддались дверные створки, он беспрепятственно миновал двоих потупивших взгляды, с оружием прикладами к полу часовых- и оказался в холле, и перехватило ему дыхание от простора ,пустоты и тишины. Глубоко в помещении, казалось, шло совещание. По шёпоту, доносившемуся оттуда, З. понял, что ожидается первый визит принимающего дела нового Коменданта.
    З. медлил, застыв на месте, пока из группы не выделился мужчина, который уверенно пошёл к нему навстречу. Вначале тот смерил равнодушным взглядом посетителя, затем, однако, подобно подчинённому, тихим, монотонным голосом попросил его явиться в штаб.

продолжение следует
перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

  Иду неустанно

Иду неустанно;
и слушаю голос стеклянный
растоптанной мною равнины песчаной.

Иду неустанно;
седлать скакуна я не стану,
пускай я от прочих отстану,-
                   иду неустанно,-
отдам свою душу песчинкам стеклянным
растоптанной мною равнины песчаной.

Иду неустанно.
По дальним и ближним полянам
огромная ночь разлилась океаном.

Иду неустанно.
На сердце и сладко и странно;
со всем, что встречаю, сливаюсь нежданно-
                   иду неустанно!-
и ноги купаются в травах туманных,
и весь я наполнен теплынью медвяной.

Иду неустанно,
чтоб слышать все слёзы и раны
доро`г, о которых пою постояннно!

Перевод с испанского Н. Горской (с)

Шагая, ступая,
желаю услышать, как гравий
уступами в песню слагаю.

Шагая, ступая,
я пренебрегаю конями;
хотеньем своим опоздаю,-
шагая, ступая,
мне душу песчинкам отдать бы,
земным исхожалым террасам.

Шагая, ступая...
О, ночь велика! ты, отрада,
её предо мной опростала!

Шагая, ступая...
На сердце и сладко и праздно;
я сам- что меня ожидает;
а стопы, поди, остывают,
прохлада мне сердце лобзает.

Шагая, ступая...
Мне плата- прослышать все плачи
дороги, что я воспеваю!

Перевод с испанского Терджимана Кырымлы

* * * * *,.................................................................................................................!:)

Д е с я т а я     с ц е н а

Входит отряд амазонок с луками в руках. Предыдущие персонажи.

Первая амазонка(кричит):  Назад, Отважный!

Вторая: Нас не слышит.

Третья: Княгиня, о! Коль смелость изменит нам,

              безумец свой поход не прекратит.

Вторая: Ответь, Протоэ: что нам делать?

Протоэ: Шлите

             тьму стрел... поверх его главы!...

Мероэ(к следующим за ней): Воды!

Протоэ: Смотрите, чтобы ранили не насмерть!

Мероэ: Воды мне шлем доставьте, приказала!

Одна из княгинь (подносит шлем): Готовсь! Поберегите щёки,

                                                           Скосите локоны ему врастрёп,

                                                           Пошлоте поцелуй летучий смерти!

(амазонки изготавливаются)

О д и н н а д ц а т а я   с ц е н а 

Ахиллс, безоружен, без кольчуги и шлема в сопровождении нескольких греков. предыдущие.

Ахиллес: Куда вы стрелы отослали, девы?

                Ах ,не в мою ли грудь нагую, так?

                Рубашку оттянуть ли мне шелкову,

                чтоб сердце увидали вы благое?

Первая амазонка: Стяни, коли желаешь!

Вторая: Лишний жест!

Третья: Стрела воткнулась там, где он ладонью...

Первая: Что лист пробил сердечко наконечник!

               Втроём летите...

Некоторые( посылая стрелы вверх): ...Догоняя тех!...

Ахиллес: Во имя олимпийцев ,не шучу:

                я чувствую себя мишенью битой-

                но, безоружен во всех смыслах,

                у ваших ног вот-вот паду.

Пятая амазонка(вооружена копьём, выходит из глубины сцены): Благие боги!( преклоняет колени)

Шестая (падая на колени): Горе!

Седьмая( падая на колени): Артемида!

Первая: Неистовая!  Мероэ(сопровождая царицу): О, несчастные!

Вторая: Он говорит, что безоружен. Протоэ: Он обезумил вас.

Третья: Меж тем его друзей мы положили!

Мероэ: Меж тем колени девы преклонили.Что делать?

Первая: Нам колесовать его!

Вторая: Собаками травить!

              Каменьем забросаем! Живьём в  земном кургане погребём!

 Одна из княгинь (доставая лук): Я расстрелять в упор его желаю.

Ахиллес(обращается по очереди к амазонкам): Поверить не могу: звон серебра

                                                                               слов ваших ложь корёжит фальшью.

                                                                               Не ты ль, голубоглазая, не ты

                                                                               собак сулила мне, а ты,

                                                                               шелкововласая, желала сердца?

                                                                               Дивитесь: свора ,спущена с цепей

                                                                               захлёбываясь лаем вам на радость.

                                                                               Её опередив, меня терзайте

                                                                               чтоб сердце обрести кровавое.

Первая амазонка: Заносчивый!

Вторая: Смотри как горд!

Третья: Словечками корит нас!

Третья (Первой вполголоса) : О, гадёныш!

Первая (оборачиваясь): Смотри-ка. Стре`льбы мастерица!

                                        Тихонько расступитесь, дамы!

Пятая: Что будет?

Четвёртая: Ты сама увидишь!

Восьмая: Вот! Доставай стрелу!

Амазонка-княгиня( кладя струлу на тетиву): Связать бы ему ноги...

Ахилл (греку, что рядом):  Стреляй в неё!

Амазонка-княгиня( оседая):  О, небо!

Первая амазонка: Ужаснейший!

Вторая: Ну, она убита!

              О, боги!

              А вот и греческая знать к нам в гости!

......перевод с немецкого..............................................Терджимана:)