Константину Ивановичу Масику 80 лет. Часть 1-я.

9 июля 2016 года исполняется 80 лет 

Константину Ивановичу Масику.

Я бы очень хотел его поздравить...

80 лет! Я познакомился с ним, когда ему было 20.

Моя мама Мария Ивановна Мозжухина работала тогда в Управлении Днепровского речного пароходства старшим инженером экономистом в группе технического планирования грузовых и пассажирских перевозок по Днепру вместе с Ниной Ивановной Масик – сестрой Кости. Он в то время учился в Горьковском институте инженеров водного транспорта (ГИИВТ). В 1956 году я окончил школу и решал, где учиться дальше. Нас познакомили, и Костя так увлекательно рассказал о ГИИВТ, что убедил меня поступать именно туда. Там и продолжилось наше знакомство.

Костя олицетворял для меня идеал человека, и я не был одинок в этом убеждении. Казалось, у него не было недостатков. Серьезный и принципиальный, настойчивый и энергичный, доброжелательный и добросовестный, во всем аккуратный, он всем нравился. Но в то же время, имея много друзей, Костя никогда не участвовал в попойках и драках, которые изредка случались. Кроме, пожалуй, случая, произошедшего в один из праздничных дней. Мы гуляли вечером по городу. Оживленно беседуя, не заметили, что Костя ушел немного вперед и оказался рядом с незнакомым парнем. Через мгновение мы услышали Костин зов о помощи:

– Ребята! – кастетом бьют!

Все ринулись на выручку. Незнакомец, поняв, что поддержка близко, бросился удирать. Он растворился в неосвещенном дворе, откуда было легко скрыться в нескольких направлениях, но в тот вечер удача была занята нами. Я предположил, что хулиган мог где-то спрятаться, и заглянул в подъезд ближайшего дома. Там, споткнувшись в темноте о лестницу, упал на колени… сидевшего на ней беглеца. Я выволок его во двор под одобрительные возгласы остальных. У Кости был до крови разбит лоб, и хоть кастетом оказалась вилка, пришлось сдерживать ребят, готовых жестоко расправиться с обидчиком всеми любимого Масика.

В институте поощрялись занятия спортом, многие, хотя и далеко не все, состояли в каких-то секциях – у меня был 3-й разряд по классической борьбе. Помимо индивидуальных занятий проводились и общеинститутские спартакиады. На таких мероприятиях одним из наиболее важных критериев считалась массовость, обеспечить которую было весьма проблематично. На очередной спартакиаде деканат нашего механического факультета, учитывая уже тогда заметные незаурядные организаторские способности Кости, назначил его ответственным за явку. И не ошибся. Мы превзошли все факультеты по этому показателю и в совокупности с результатами соревнований по разным видам спорта победили. В честь события в институтской стенгазете поместили карикатуру, на которой мастерски и с любовью изобразили Костю с дубиной Ильи Муромца в руках, выгоняющим механический факультет на спартакиаду. Все понимали, что наша победа – безусловная заслуга Константина Масика.

Побывав в Ленинграде в 1958 году, он сфотографировался и подарил мне пару снимков, снабдив их надписями, открывшими его и как человека, глубоко привязанного к родным местам. Вот что он написал:

«Дорогой Толик! Взгляни – и вспомни Горький, институт, тоску по любимому Киеву. К. Масик»

«Бывал я в Ленинграде, над тихою Невой… Но в сердце был Крещатик, Наш Киев дорогой».

После окончания института в 1959 году Константина Масика направили работать в Киев на Судостроительно-судоремонтный завод Днепровского пароходства инженером-конструктором. Организаторские способности Константина были сразу замечены, и он оказался в Киевском обкоме комсомола, где быстро вырос от инструктора до завотделом. Масштаб личности уже в 1965 году был отмечен избранием его 1-м секретарем Киевского горкома и обкома ЛКСМУ.

С 1972 года он уже на партийной работе  и в Совмине. Далеко пошел. Для меня теперь был недосягаем, но несколько раз мы все же пересеклись.