1994 Лариса Миллер
Невимовно, страшно, дивно, сумно, сильно... Незважаючи, що ці твори розділяють віки, для мене вони нероздільні, тому слухаю читаючи чи то читаю слухаючи
Бетховен
Я забуду про все. І ридання, що глибоко сховане
Під покровом мовчань, і тривога, і труби грози Проростуть із іржавого серця глухого Бетховена. Але очі сухі. Ні сльози. Тільки так. Ні сльози. Ніч над серцем музики. І блискавки мідноязикі Розтинають чорнотою сповнений повені плин. Березневий приплин. І польоту орлиного крики. Ніч над серцем музики. Гіркий і ядучий полин. Якщо слухать мовчання, то звідки народження звуку? Сонце входить в зіниці. Колишуться зорі в саду. День і ніч. І крізь вік пронести свою пристрасть і муку. Я з тобою, Бетховен, дай руку — я поруч піду. Я з тобою піду... Ось вітри, що задуху зривали, Коли ти кулаками у люті безсилій гатив, Наче молотом бив об мовчання холодне ковадло, У розтруб світової прачорної глухоти. Світ розпорото чорним крилом. В закривавлений розтин Вухо став склеротичне і слухай, як голосно б’є. Крізь перетин часу, крізь мовчань стоголосу коросту Серце світу — лише? — серце світу твого і твоє. Що ж ти плачеш, Бетховен? За відстань, за холод, за морок Непроглядної ночі — летить геніальності крик, І співає, й згоряє, і вогненні зграї над морем... Що ж ти плачеш, Бетховен, чи ж гірший ти інших музик? До безсмертя змагайся з лакованим лагідним звіром. Ти не чуєш ричання його. Тільки вискал холодних зубів Нагадає тобі про даремність надій і довіри, Про печаль завойовань і силу того, що згубив. Але те, що родилося в серці, що мукою тричі відчуто,— Проростання небес у вершинах дубів вікових, І крижин березневе кружляння в потоках розкутих — Це весна, це чекання і щастя, і болів нових. А чи прийде воно, чи навіки залишаться болі? Бийся в мур глухоти, в непрониклі холодні пласти, Вилітай за шлагбауми тьми — і на волю! на волю! на волю! Разом з березнем, з водами, з сонцем, з дубами рости! Ти про все вже забув. І ридання вже глибоко сховане Під покровом мовчань. Але мідні розтруби грози Проростають із теплого серця живого Бетховена. До безсмертя. До смерті. І очі сухі. Ні сльози. 1934 Леонід Первомайський
Когда то в детстве я читала разные приключенческие книги. Многие даже не упомнить. Название? Автор? Все забыто. Но бывает и так, что накрепко в память врезается какая строка.
И - по коням... И странным аллюром, Той юргой, что мила скакунам, Вкось по дюнам, по глинам, по бурым Саксаулам, солончакам...
Именно по этому стихотворению, я нашла книгу, где впервые его прочитала. Канторович Лев "Полковник Коршунов"
Ритм этих стихов меня заворожил и пленил навсегда. А вот автора стиха еле нашла. Да, сами стихи советского духа. Но все таки талантливы. Написаны в 1930 году, сколько веры в светлое будущее в этих строчках...
«Юрга» – так называется сборник стихов Николая Тихонова о Туркменистане. Туркменские кони скачут по пустыне особым бегом, немного вкось, что позволяет им преодолевать дюны и другие препятствия. Такой бег и называют юргой.
Вот само стихотворение
...Это значит - в песчаном корыте
От шалашной норы до норы Чабаны-пастухи не в обиде И чолуки-подпаски бодры. Что сучи-водоливы довольны, Значит выхвачен отдыха клок, Можно легкой камчою привольно Пыль сбивать с полотняных сапог, Пить чаи, развалясь осторожно, Так, чтоб маузер лег не под бок, Чтоб луна завертела безбожно Самой длинной беседы клубок... И - по коням... И странным аллюром, Той юргой, что мила скакунам, Вкось по дюнам, по глинам, по бурым Саксаулам, солончакам... Чтобы пафосом вечной заботы Через грязь, лихорадку, цингу Раскачать этих юрт переплеты, Этих нищих, что мрут на бегу. Позабыть о себе и за них побороться, Дней кочевья принять без числа - И в бессонную ночь на иссохшем колодцеЗаметить вдруг, что молодость прошла...
[ Биография ]
****
Не пробуй этот мёд: в нем ложка дегтя. Чего не заработал — не проси. Не плюй в колодец. Не кичись. До локтя один вершок — попробуй укуси.
Час утренний — делам, любви — вечерний, раздумьям — осень, бодрости — зима... Весь мир устроен из ограничений, чтоб от везений не сойти с ума.
Б.Окуджава
Нет, мы не рождаемся с душой: Жизнью вырабатываем душу. Этою поправкой небольшой Вечную иллюзию разрушу, - Страхам старины и новизны – Вымыслу о бренности - не верьте: Смертными на свет мы рождены, Чтобы зарабатывать бессмертье.
Степан Щипачёв.
Умейте ждать свою любовь В мороз, жару и непогоду, Не отравив неверьем кровь Умейте ждать… пусть даже годы.. Она найдется, не спеши, Издалека придет, иль рядом, Пересекутся две души, Едва соприкоснувшись взглядом… И закружится голова От предвкушения и счастья… И взмоют ввысь любви слова… Разгонят тучи и ненастье… И отогреется душа Замерзнувшая в ожиданье. И нежно-нежно, чуть дыша, Сольются вместе два созданья… Умейте ждать, умейте верить, Идут пусть годы не спеша, И миг придет, и постучится в двери, Живая… Близкая… Душа…
(с)
По горе крутой спускаясь, Ослик шёл неся тюки, Поминутно спотыкаясь, Мерил мелкие шажки. Видно ноша непосильна, На себя он много взял, На тропинке горной, пыльной, Ослик сил не рассчитал. Давит тяжесть, нету мочи, Капли пота на спине, День прошёл и дело к ночи, Отдохнет он в тишине. А во сне приснится мама, Лижет сына языком, Ослик тянется упрямо, Наслаждаясь молоком. Утро, ветер будит горы, Красота седых вершин, На спине рубцов проборы, Хлыст и хмурый господин…
Стихи моего названного брата
Кахабер Маргвелашвили, 2011 Свидетельство о публикации №11104030561
