В 1985-1987 гг. японские власти организовали
массированный вброс денег в экономику. Делалось это путём льготного
кредитования коммерческих банков. Так вот, учётная ставка Банка Японии
была в те годы снижена с 5% до 2,5%.
Банки дружно кинулись занимать у государства. Естественно, при этом
банкирам ненавязчиво намекали, что полученные средства лучше всего
ссудить строительным компаниям и фермерам, которые имеют очень сильных
лоббистов в ЛДП, правящей японской политической партии. В результате в
строительном секторе произошёл фантастический бум. Цены на недвижимость
многократно взлетели. Владельцы недвижимости закладывали её и
инвестировали полученные от залога деньги в новые строительные проекты.
А правительство всё накачивало и накачивало экономику деньгами.
В 1986-1990 гг. денежная масса в среднем возрастала почти на 11%.
Индексы цен при этом оставались стабильными, поэтому никто не
признавал, что в стране разворачивается инфляция. Это не удивительно –
ведь подорожание недвижимости и ценных бумаг в большинстве таких
индексов не отражается. А оно было колоссальным, потому что как раз на
эти рынки и впрыскивалась основная сумма эмиссионных денег. Японские
акции на протяжении 1985-1990 гг. подорожали вчетверо, а земля и
постройки – в несколько десятков раз. Банк Японии действительно сбил
процентные ставки. Теперь долгосрочные ссуды выдавались не под 7%, а
под 5%, а краткосрочные – вообще под 4%. Разумеется, количество
желающих занять только увеличивалось. Пузырь надулся до размеров,
неслыханных в истории человечества. Но вот настал 1990 год, и
он лопнул.
Дело в том, что многие японские банки, совсем уже распухшие от
дармовых денег, решили пополнить портфели своих активов иностранными
валютами. И стали скупать доллары США, южнокорейские воны и выраженные
в них ценные бумаги. Поскольку при этом они дружно выставили на продажу
огромное количество иен, японская валюта начала падать в цене.
Обеспокоенный этим Банк Японии 25 декабря 1989 года повысил
процентные ставки. Вслед за этим и коммерческие банки объявили, что
больше не будут кредитовать своих клиентов так дёшево. Для многих
заёмщиков, особенно для тех, кто хотел расплатиться по старым долгам,
сделав новые, это было тяжёлым ударом. Такие люди кинулись продавать
свою недвижимость и ценные бумаги. Эта волна продаж совпала с тем, что
на рынок перестали поступать деньги от эмиссии. В результате цены стали
катастрофически обваливаться.
За один только 1990 год японская недвижимость подешевела вдвое, и
примерно на столько же обесценились акции. А ведь многие объекты
недвижимости были залогами по кредитам. Банки оказались в ситуации,
когда вместо того, чтобы получить назад деньги, которые они ссудили
заёмщикам, они могут рассчитывать лишь на недвижимость, которую можно
продать в лучшем случае за две трети от исходной суммы. Это означало,
что неизбежны массовые банкротства банков – с понятными последствиями
для вкладчиков и вообще для большинства экономических агентов в стране.
Настал момент, когда на смену буму приходит грандиозный крах. И вот
тут-то началось самое страшное – то, что придало японскому кризису
такую неслыханную в истории длительность. Правительство попыталось
предотвратить неизбежные последствия ошибочных инвестиций и сделало
всё, чтобы спасти банки, которые накопили триллионы безнадёжных
кредитов.
В 1990-1999 годах было принято девять «программ стимулирования
экономики» на общую сумму 888 млрд. долларов. Их суть была в том, что
государственный бюджет выплачивал особо бедствующим компаниям пособия;
кроме того, значительные суммы были потрачены на борьбу против снижения
цен. Так, за 10 лет строительная отрасль получила от правительства
заказы на 60 трлн. иен, что составляет примерно треть
от всех строительных заказов за этот период.
Была возобновлена денежно-кредитная экспансия – учётную ставку
снизили с 6% в 1991 году до 0,5% в 1997 году и до 0% в 2000 году,
причем на нулевом уровне она держалась до июля 2006 года, когда её
повысили до 0,25%. Денежная масса на протяжении 1991-98 гг. ежегодно
увеличивалась на 2,8%, а в последующие годы – ещё сильнее. Банк Японии
принял программу выкупа ценных бумаг непосредственно у коммерческих и
промышленных предприятий, а не у банков. Ведь банки тратили всё, что
получали от государства, на покрытие своих убытков по безнадёжным
долгам, а новых кредитов практически не выдавали. Поэтому правительство
и прибегло к такому способу вбрасывать деньги в экономику. Помните про
«операции на открытом рынке»? Это они и есть.
Чтобы препятствовать падению курсов акций, Банк Японии начал
устраивать интервенции на фондовом рынке, массированно скупая ценные
бумаги, лишь только индекс Nikkei упадёт ниже отметки 12000. В
результате индекс действительно не падает ниже этого уровня, но и не
растёт. Наверное, вы уже осознали общую логику этих мер. Японские
власти пытаются спасти те предприятия, особенно банки и строительные
компании, которые в период бума совершили наиболее тяжёлые ошибки. Ради
этого они прибегают к самым разным средствам, в том числе всячески
препятствуют падению цен на недвижимость и ценные бумаги, стараясь
удержать их на завышенном уровне. В итоге оба процесса – разорение
неудачников и сдувание ценового пузыря – происходят как в замедленном
кино.
Банки и компании с гигантскими долгами превратились в чудовищных
призраков, которые не могут ни жить, ни умереть, а только растягивают
свою мучительную агонию, высасывая ресурсы из более здоровой части
экономики. Цены остаются противоестественно завышенными (сегодня Япония
по-прежнему самая дорогая страна мира), но правительство мешает им
снижаться, считая дефляцию самым страшным злом, какое
только было возможно.
В 1991-1994 гг. японская недвижимость подешевела на 80%, а после
этого с каждым годом становилась всё дешевле и дешевле. Но ей
по-прежнему не дают упасть до естественно-рыночного уровня, и каждый
шаг в этом падении превращается в трагедию. И эта история длится уже 15
лет. Индекс Nikkei сегодня всё ещё выше, чем накануне бума (в 1985 году
он был равен 9500), потенциал падения цен на недвижимость тоже не
исчерпан. Пятнадцать лет непрерывной депрессии – это уникальный мировой
рекорд. Но если сознательно проводить политику, растягивающую самую
неприятную из всех фаз делового цикла, ничего другого и быть не может.
Что же должно делать японское правительство, чтобы страна вернулась
к нормальной жизни? Для этого надо отказаться от вмешательства в
экономику и не препятствовать естественным процессам снижения цен и
разорения компаний с безнадёжными долгами. В частности, необходимо
немедленно перейти к жёсткой денежной политике и сбалансировать
государственный бюджет, отменив всевозможные субсидии полуживым банкам
и предприятиям.
Валерий Кизилов
Григорий Сапов
массированный вброс денег в экономику. Делалось это путём льготного
кредитования коммерческих банков. Так вот, учётная ставка Банка Японии
была в те годы снижена с 5% до 2,5%.
Банки дружно кинулись занимать у государства. Естественно, при этом
банкирам ненавязчиво намекали, что полученные средства лучше всего
ссудить строительным компаниям и фермерам, которые имеют очень сильных
лоббистов в ЛДП, правящей японской политической партии. В результате в
строительном секторе произошёл фантастический бум. Цены на недвижимость
многократно взлетели. Владельцы недвижимости закладывали её и
инвестировали полученные от залога деньги в новые строительные проекты.
А правительство всё накачивало и накачивало экономику деньгами.
В 1986-1990 гг. денежная масса в среднем возрастала почти на 11%.
Индексы цен при этом оставались стабильными, поэтому никто не
признавал, что в стране разворачивается инфляция. Это не удивительно –
ведь подорожание недвижимости и ценных бумаг в большинстве таких
индексов не отражается. А оно было колоссальным, потому что как раз на
эти рынки и впрыскивалась основная сумма эмиссионных денег. Японские
акции на протяжении 1985-1990 гг. подорожали вчетверо, а земля и
постройки – в несколько десятков раз. Банк Японии действительно сбил
процентные ставки. Теперь долгосрочные ссуды выдавались не под 7%, а
под 5%, а краткосрочные – вообще под 4%. Разумеется, количество
желающих занять только увеличивалось. Пузырь надулся до размеров,
неслыханных в истории человечества. Но вот настал 1990 год, и
он лопнул.
Дело в том, что многие японские банки, совсем уже распухшие от
дармовых денег, решили пополнить портфели своих активов иностранными
валютами. И стали скупать доллары США, южнокорейские воны и выраженные
в них ценные бумаги. Поскольку при этом они дружно выставили на продажу
огромное количество иен, японская валюта начала падать в цене.
Обеспокоенный этим Банк Японии 25 декабря 1989 года повысил
процентные ставки. Вслед за этим и коммерческие банки объявили, что
больше не будут кредитовать своих клиентов так дёшево. Для многих
заёмщиков, особенно для тех, кто хотел расплатиться по старым долгам,
сделав новые, это было тяжёлым ударом. Такие люди кинулись продавать
свою недвижимость и ценные бумаги. Эта волна продаж совпала с тем, что
на рынок перестали поступать деньги от эмиссии. В результате цены стали
катастрофически обваливаться.
За один только 1990 год японская недвижимость подешевела вдвое, и
примерно на столько же обесценились акции. А ведь многие объекты
недвижимости были залогами по кредитам. Банки оказались в ситуации,
когда вместо того, чтобы получить назад деньги, которые они ссудили
заёмщикам, они могут рассчитывать лишь на недвижимость, которую можно
продать в лучшем случае за две трети от исходной суммы. Это означало,
что неизбежны массовые банкротства банков – с понятными последствиями
для вкладчиков и вообще для большинства экономических агентов в стране.
Настал момент, когда на смену буму приходит грандиозный крах. И вот
тут-то началось самое страшное – то, что придало японскому кризису
такую неслыханную в истории длительность. Правительство попыталось
предотвратить неизбежные последствия ошибочных инвестиций и сделало
всё, чтобы спасти банки, которые накопили триллионы безнадёжных
кредитов.
В 1990-1999 годах было принято девять «программ стимулирования
экономики» на общую сумму 888 млрд. долларов. Их суть была в том, что
государственный бюджет выплачивал особо бедствующим компаниям пособия;
кроме того, значительные суммы были потрачены на борьбу против снижения
цен. Так, за 10 лет строительная отрасль получила от правительства
заказы на 60 трлн. иен, что составляет примерно треть
от всех строительных заказов за этот период.
Была возобновлена денежно-кредитная экспансия – учётную ставку
снизили с 6% в 1991 году до 0,5% в 1997 году и до 0% в 2000 году,
причем на нулевом уровне она держалась до июля 2006 года, когда её
повысили до 0,25%. Денежная масса на протяжении 1991-98 гг. ежегодно
увеличивалась на 2,8%, а в последующие годы – ещё сильнее. Банк Японии
принял программу выкупа ценных бумаг непосредственно у коммерческих и
промышленных предприятий, а не у банков. Ведь банки тратили всё, что
получали от государства, на покрытие своих убытков по безнадёжным
долгам, а новых кредитов практически не выдавали. Поэтому правительство
и прибегло к такому способу вбрасывать деньги в экономику. Помните про
«операции на открытом рынке»? Это они и есть.
Чтобы препятствовать падению курсов акций, Банк Японии начал
устраивать интервенции на фондовом рынке, массированно скупая ценные
бумаги, лишь только индекс Nikkei упадёт ниже отметки 12000. В
результате индекс действительно не падает ниже этого уровня, но и не
растёт. Наверное, вы уже осознали общую логику этих мер. Японские
власти пытаются спасти те предприятия, особенно банки и строительные
компании, которые в период бума совершили наиболее тяжёлые ошибки. Ради
этого они прибегают к самым разным средствам, в том числе всячески
препятствуют падению цен на недвижимость и ценные бумаги, стараясь
удержать их на завышенном уровне. В итоге оба процесса – разорение
неудачников и сдувание ценового пузыря – происходят как в замедленном
кино.
Банки и компании с гигантскими долгами превратились в чудовищных
призраков, которые не могут ни жить, ни умереть, а только растягивают
свою мучительную агонию, высасывая ресурсы из более здоровой части
экономики. Цены остаются противоестественно завышенными (сегодня Япония
по-прежнему самая дорогая страна мира), но правительство мешает им
снижаться, считая дефляцию самым страшным злом, какое
только было возможно.
В 1991-1994 гг. японская недвижимость подешевела на 80%, а после
этого с каждым годом становилась всё дешевле и дешевле. Но ей
по-прежнему не дают упасть до естественно-рыночного уровня, и каждый
шаг в этом падении превращается в трагедию. И эта история длится уже 15
лет. Индекс Nikkei сегодня всё ещё выше, чем накануне бума (в 1985 году
он был равен 9500), потенциал падения цен на недвижимость тоже не
исчерпан. Пятнадцать лет непрерывной депрессии – это уникальный мировой
рекорд. Но если сознательно проводить политику, растягивающую самую
неприятную из всех фаз делового цикла, ничего другого и быть не может.
Что же должно делать японское правительство, чтобы страна вернулась
к нормальной жизни? Для этого надо отказаться от вмешательства в
экономику и не препятствовать естественным процессам снижения цен и
разорения компаний с безнадёжными долгами. В частности, необходимо
немедленно перейти к жёсткой денежной политике и сбалансировать
государственный бюджет, отменив всевозможные субсидии полуживым банкам
и предприятиям.
Валерий Кизилов
Григорий Сапов
