В этой стране, имеющей целый букет нерешенных социальных проблем, с нового года на всех государственных телеканалах вводится запрет на рекламу вечером и ночью – с 20.00 и до 06.00. А с 2011 года, согласно плану президента этой страны Николя Саркози, рекламные ролики и вовсе исчезнут из эфира, пишет РБК daily.

Убытки предполагается компенсировать за счет специального налога, которым обложат не собирающиеся менять свою рекламную политику частные каналы.



Ваша позиция, необходима ли такая мера мера в Украине? 

• Якби у найближчу неділю відбувся референдум щодо членства у НАТО, у ньому узяло б участь 68% громадян України. Більшість з них (59%) проголосувала б „проти” вступу, 22% – „за” і 19% тих, хто ще не визначився.
• Більше двох третин – 70% громадян України – вважають важливим для себе знати, якими були б наслiдки вступу чи не вступу України до НАТО.• Знають про існування державної програми iнформування громадськостi з питань євроатлантичної iнтеграцiї 7% опитаних, ще 32% чули, що така програма є, але мало про неї знають, а 50% не знають про це нічого.
• Визнали себе добре поінформованими щодо наслідків вступу чи не вступу до НАТО лише 16%, 37% – дещо поінформовані, а 31% мало поінформовані і ще 16% не поінформовані зовсім.
• Загалом лише 6% громадян України вважають, що держава достатньо інформує громадян про те, якими є наслідки вступу країни до НАТО, ще 30% вважають, що певна інформація є, але її недостатньо, а на думку 43%, корисної інформації, практично, немає. Не цікавляться цими питаннями 11% опитаних.
• Лише 13% громадян протягом цього року доводилося неодноразово знайомитися у засобах масової інформації з інформаційними матеріалами щодо НАТО, 34% – дуже рідко, а 39% таких матеріалів майже не зустрічали.
• Найбільше (40%) опитані зазначають, що зустрічали матеріали про НАТО у ЗМІ більш негативні, 24% – більш позитивні. А 24% – нейтрально-інформативні.
• На індикативні запитання, які давали змогу виявити знання респондентів про НАТО, лише меншість дала правильні відповіді: 18.5% – що рішення у НАТО ухвалюються консенсусом і 17% – що НАТО не веде війни в Іраку. Ці цифри лишаються практично незмінними протягом останніх років.
• Останнє питання є принциповим для ставлення до членства України в НАТО: ті, хто вважає, що Україна не веде війну в Іраку, проголосували б на референдумі за вступ до НАТО, а ті, хто вважає, що Україна веде війну в Іраку, проголосували б проти.

Согласно данным социологического опроса, 23% населения Украине считает внешние угрозы территориальной целостности государства «маловероятными» или «почти невероятными».

А как бы проголосовали Вы?

Словения, пользующаяся репутацией самой продвинутой экономически и стабильной политически республики бывшей Югославии, на прошлой неделе принимала крупнейший форум специалистов, исследующих мировую политику. В Любляне 23-26 июля прошла вторая Глобальная конференция Комитета по изучению международных отношений (WISC).

Германский профессор Матиас Альберт (Mathias Albert) точно подчеркнул основную линию актуальных рассуждений в среде специалистов-международников, сославшись на название конференции «Международный порядок, справедливость, ценности: что нас разделяет и что объединяет?». Ключевой вопрос здесь состоит в том, кто такие «мы», формирующие так называемое «международное (со)общество»? Это – все люди, населяющие нашу планету, или лишь те, кто обладает возможностью поддерживать социальную коммуникацию? Есть ли вообще это самое «международное (со)общество», или же мы имеем дело с термином, изобретённым исключительно для удобства и каждый раз наполняемым новыми смыслами, в зависимости от намерений тех, кто его употребляет? Голоса тех, кто полагает, что никаких глобальных ценностей вообще не существует в природе, не доминировали на конференции, однако прозвучали достаточно определённо и были услышаны.

Дискуссия на аналогичную тему состоялась и во время презентации трёхтомного труда по современной безопасности, выполненного под руководством Ханса Гюнтера Брауха (Hans Gunter Brauch) в рамках Университета ООН. Немецкий профессор с гордостью рассказывал о том, что руководимый им коллектив смог охватить и описать самые различные уровни и формы безопасности и посмотреть на неё сквозь призму гендера, экологии, энергетики, информационных процессов и т.д. Однако голландский исследователь Яап де Вильде (Jaap de Wilde) выступил с необычно резкой критикой такой расширительной трактовки безопасности в целом и концепции «человеческой безопасности» (human security) в частности. Причина этого состояла в том, что эта концепция эклектична и оставляет необъяснённым вопрос о том, какие конкретно социальные группы являются её референтами. Если речь идёт о безопасности абсолютно всех людей, без единого исключения, то как быть с тем, что в любом политическом и экономическом процессе неизбежно есть проигравшие и победители, которые диаметрально отличаются друг от друга по взглядам на безопасность. Кроме того, концепт «человеческой безопасности» содержит в себе внутреннее противоречие: поскольку речь идёт о выживании, то во имя этой самой «человеческой безопасности» можно посылать одну группу людей умирать … ради самой себя и своего блага? Может быть, задал риторический вопрос де Вильде, всё-таки за «человеческой безопасностью» просматриваются вполне определённые контуры тех или иных государств, которые полагают возможным говорить от имени всего человечества?

Один из наиболее именитых исследователей в этой области датчанин Оле Вэвер (Ole Waever) продолжил полемику: если мы постулируем «человеческую безопасность» как обширнейшую сферу, отличную от «безопасности государства», то рано или поздно появится вопрос о том, «кто за всё это отвечает». И тогда вновь обозначается логическая ловушка: проблематика суверенной власти возрождается в рамках негосударственных представлений о безопасности. Этим самым профессор Вэвер, один из ведущих специалистов «копенгагенской школы», признал, что самой этой школе, предложившей в своё время деление на «мягкие» и «жёсткие» факторы безопасности, предстоит внести какие-то коррективы в свои подходы.

Таким образом, конференция показала, что одни концепты требуют уточнения, другие постепенно утрачивают свой эвристический потенциал, а третьи, наоборот, его возвращают. Именно это и происходит с понятием «империя», которое ещё лет 10 назад несло в себе скорее негативные коннотации, и то в исполнении преимущественно неомарксистов или сторонников классической геополитики. Как показал Ноэль Паркер (Noel Parker, университет Копенгагена), сейчас «империя» стала фигурой речи в либеральном дискурсе и применяется для описания модели внешнеполитического проведения как США, так и ЕС.

Впрочем, дискуссии о Европейском Союзе, который по частоте упоминаний в названиях секций и докладов, безусловно, лидировал на конференции, велись и в другом языковом регистре, связанном с известной концепцией «нормативной державы». Именно в этом ключе десятки специалистов - наиболее известен из них, пожалуй, Томас Диец (Thomas Dietz) - обсуждали влияние расширения ЕС на конфликты по всему периметру своих внешних границ. Здесь, конечно, есть позитивный пример Кипра, где наконец-то начались переговоры между двумя враждовавшими долгое время общинами, однако есть и скорее негативный пример Турции, которая, несмотря на давно обсуждающуюся в Брюсселе заявку на вступление в ЕС, представляет собой пример внутренне нестабильного государства, где насилие является одним из политических орудий.

В целом, люблянская конференция стала своего рода смотром рядов сообщества специалистов-международников и помогла прояснить расстановку сил между отдельными его группами. В теоретическом плане (и это в целом отражает состояние современных исследований в мире) в этом сообществе лидируют (как количественно, так и с точки зрения исследовательских новаций) сторонники социального конструктивизма в различных его версиях, которые, кажется, могут найти общий язык с весьма влиятельными группами постструктуралистов. Тех и других объединяет взгляд на современный мир сквозь призму «языковых игр» и «речевых актов», меняющих идентичности международных субъектов. Кстати, именно эти подходы наиболее часто применялись западными участниками конференции в отношении нашей страны: по мнению британского исследователя Джона Бэрримана (John Berryman), внешнеполитическое поведение России представляет собой типично конструктивистскую проблему: в то время как НАТО утверждает, что его деятельность не направлена против РФ, последняя, тем не менее, ощущает и чувствует это иначе. Другими словами, такое понятие, как insecurity (небезопасность) надо воспринимать как социально конструируемое и существующее не столько в мире материальных реалий, сколько на уровне эмоций, образов и представлений. Об этом же говорил и Винсен Пульо (Vincent Pouliot, McGill University), который показал, как материальные феномены, опосредующие отношения России и НАТО, могут приобретать характер символов, знаков и даже метафор (например, база Черноморского флота в Севастополе). Профессор университета Северной Дакоты Томас Амброзио (Thomas Amrbosio) в том же социал-конструтивистском духе «разложил по полочкам» современный внешнеполитический дискурс России в отношении Запада, выделив в нём такие риторические приёмы, как «закрытие темы» (отказ обсуждать содержательные аспекты качества демократического процесса в России), «словесная поддержка» близких по духу режимов в других странах, «переопределение» ключевых терминов (демократия, свобода, права человека и пр.) и насыщение их своим содержанием, релятивизация (указание на относительный характер демократических практик и возможность их широкой оценочной интерпретации), а также добавка прилагательных к устоявшимся терминам (нелиберальная, суверенная, управляемая демократия и т.д.).

Что касается более давних теорий, то на конференции в Любляне две из них подтвердили свою возрождающуюся популярность. Речь идёт, во-первых, об «английской школе» (English school), влияние которой сегодня связано с необходимостью переосмысления таких понятий, как нормы, институты и практики, вызывающие к жизни «международное общество». Во-вторых, сохраняет свою привлекательность и продолжающаяся волна переосмысления политической теории Карла Шмитта, что объясняется парадоксальными пересечениями между его представлениями о суверенной власти, политической субъектности и феноменом вражды, с одной стороны, и некоторыми концепциями современных «новых левых» и неомарксистов, описывающими феномены политики, насилия, «конститутивных исключений» из норм и т.д.

Другие известные теоретические платформы в Любляне либо были представлены фрагментарно (например, структурные реалисты, институционалисты или адепты транзитологии), либо вынуждены были держать оборону (гендерные исследования и различные версии глобализма). Голоса неофункционалистов с их приоритетом, отдаваемым изучению интеграции, были слышны, в основном, на тех секциях, где обсуждались проблемы регионализма (здесь весьма неплохо была представлена проблематика не только Европы, что традиционно, но и Латинской Америки) и – в меньшей степени – (кон)федерализма.

На этом фоне конкурентного взаимодействия различных теоретических подходов весьма ярко проявилась другая проблема, тоже связанная с различными языковыми регистрами и имеющая прямое отношение к России. К сожалению, подавляющее большинство российских участников конференции WCIS (за редким исключением) обсуждали интересующие их проблемы в сугубо эмпирическом, я бы даже сказал – позитивистском духе, обнажая тем самым дефицит широких обобщений относительно происходящих в России процессов. Именно западные коллеги предпринимали попытки (хотя и не всегда бесспорные) как-то вписать российскую проблематику (будь то «энергетическая дипломатия», отношения со странами СНГ или что-то иное) в устоявшиеся в среде специалистов-международников концептуальные рамки. Получилось так, что нам рассказали, как можно теоретизировать о России. Мы послушали и, надеюсь, сделали хоть какие-то выводы.

Прошло пятнадцать лет со дня уничтожения Советского Союза Беловежским соглашеним. Некоторые итоги пятнадцатилетней деятельности «демократической» власти в России перечислены ниже.

 Что такое элита? А конкретнее – что такое политическая элита в Украине, какова ее миссия? Отражает ли эта группа истинные настроения общества? Не сделаем ли мы ошибку, опираясь на ее мнение?

Свои соображения изложил Алексей Кириллов

К вопросу о связях власти с общественностью в СССР


Повествуя о героических 40-х, невозможно обойти тот эпизод в судьбе актера, когда он написал письмо Сталину и тем самым спас жизнь своей матери. Сегодня Михаил Иванович вспоминает об этом так:



— В годы Великой Отечественной войны был приказ Сталина — за воровство, за мародерство сажать в тюрьму. Моя мама в это время работала в пирожковом цехе — пекла пирожки в большом котле, которые потом продавали на улицах. Чтобы прокормить нашу большую семью — 13 человек женщин и детей (все мужчины были на фронте), мама один пирожок не вынимала из котла и после работы, спрятав его в фартук, несла домой. И там на этом пропеченном маслом одном пирожке варили суп — было ведь голодное карточное время. Однажды кто-то донес на маму, ее посадили в тюрьму и потом увезли куда-то в Вятку.

Я никогда не писал и не пишу никаких просьб и жалоб, а за маму написал Сталину. Откуда у меня нашлись слова — не знаю, ведь в это время уже погибли мои два старших брата, отец еще воевал. Сам я был тяжело ранен и списан с фронта, а кому-то надо было кормить моих двоюродных братьев, сестер и старых тетушек. Это все я написал. И, знаете, через неделю неожиданно приходит домой мама. Ей так и сказали: «Вас освобождаем по письму сына».

"Ни одно государство не может существовать при тех условиях, которые создаются для нас этим положением, и необходимость произвести в нем перемену так настоятельна, что не допускает ни полумер, ни отсрочек"

Надыбал на интересный документ

Сводка сведений Киевской комиссии Евобщесткома о погромах 1917—1919 гг. в г. Сквира Киевской губ.

До первого погрома в Сквире жило до 30 тыс. человек — евреев и украинцев. Главный источник заработка большинства еврейского населения до войны составлял экспорт хлеба, леса и др. продуктов] за границу. Во время войны и революции экономическое положение большинства евреев ухудшилось в связи с монополизацией хлебной торговли. Во время революции руководящая роль среди украинцев принадлежала украинским с[оциалистам]-р[еволюционерам], а среди евреев — Объединенной еврейской социалистической] рабочей партии (СС и ЕС). С началом войны взаимоотношения между евреями и украинцами начали ухудшаться. Недоброжелательные отношения в начале революции становятся враждебными ко времени прихода немцев в Украину. Безразличное отношение крестьян к евреям во время гетмана, Деникина и поляков с каждым возвращением Советской власти становится враждебным. Революционная часть еврейского населения бросилась с симпатиями к украинскому национальному движению, а остальное население [относилось к нему] безразлично. Роль Просвит[1], украинских кооперативов и народных учителей в погромном движении большей частью резко отрицательная. Бандиты выступали под лозунгами: «Бей жидов, спасай Россию», «Долой коммунистов» и т.д. В южной части Сквирского уезда были известны бандит Щербанюк — быв[ший] волостной старшина, кулак; Тютюник и Железняк — бьш[ший] офицер старой русской армии. Они вырезали несколько сот евреев и уничтожили м. Новофастов, Борщаговка и Володарка. В северной части уезда были известны Морделе-вич — народный учитель, и Богатырский — личность его неизвестна. Их банды уничтожили м. Ходорков, Корнин.

23 октября 1917 г. толпа крестьян, приехавших на базар, устроила первый погром в городе (без жертв). Второй погром был в феврале 1919 г. устроен отступающими перед красными повстанцами петлюровскими частями (15 жертв). Вступившие красные части устроили третий погром без жертв, ограблены были все жители города. В июне 1919 г. Тютюник и Железняк, вытеснив красных, устроили четвертый погром, длившийся 10 дней. Было убито 56 чел., среди убитых было несколько членов самообороны, которые геройски сражались; все еврейское население ограблено. В сентябре 1919 г. петлюровская воинская часть — золотоношская группа — устроила пятый погром. За одну ночь было убито до 50 чел. В этот же месяц петлюровская воинекая часть, именовавшая себя потенковцами, устроила шестой погром с пятью жертвами. Седьмой погром: длился весь октябрь и ноябрь: все время махновцы грабили, терроризировали еврейское население (5 жертв). В декабре деникинцы устроили грандиозный погром, который длился две недели. Было убито 60 чел. и ранено 300 чел. Огромное числа женщин было изнасиловано, до 20 женщин обратилось за помощью к медицинскому персоналу. Все еврейские лавки разгромлены были, имущество вывезено, уничтожено или распродано среди местных крестьян. До десяти домов было сожжено. Во время и после этих погромов население разбежалось в Киев, Одессу и Белую Церковь, где им живется неважно. После погрома началась огромнейшая эпидемия, которая унесла до 30 жертв в день. В результате погромов еврейская масса ждет только удобного момента куда бы то ни было эмигрировать. Масса косна, равнодушна к общественным делам, сильно развит нездоровый национаз [Так в документе; следует читать «национализм».]. Самооборона начала существовать с четвертого погрома. В ее состав входят исключительно рабочие и ремесленники.

Интересно отметить личность одного сапожника во время защиты города от повстанческого отряда Тютюника: человек около 45 лет, имеющий семью в количестве 8 чел. Когда отряд был уже выбит из города и ему пришлось отступать в предместье, в отряде оказался недостаток в патронах, между тем в городе на складах их было большое количество. Было предложено охотникам отправиться в город за патронами, где уже были передовые части повстанцев. Вызвался этот сапожник отправиться в город, что им и было исполнено. Путь к складу ему лежал через его квартиру. Когда он прошел мимо квартиры и его заметила жена его, она выбежала к нему, бросилась ему на шею и стала умолять его бросить винтовку и вернуться домой к детям. Но он категорически отказался, оставил жену и ушел по назначению, добавив, что он в трудную минуту не может оставить товарищей. По дороге ему встретились повстанцы, но ему кое-как удалось вырваться от них. На обратном пути, нагруженный тысячами патронов, он был окружен повстанцами и возле своей квартиры ими и убит.

В бандах и в повстанческих отрядах Тютюника принимали участие 2-3 еврея, преимущественно жители сел; поведение их было не лучшее, чем участников-христиан.

ГА РФ. Ф. Р-1339. Оп. 1. Д. 433. Л. 41. Копия.

1. Просвита — украинское культурно-просветительное товарищество (8 декабря 1868). Основной целью товарищества было содействие просвещению украинского народа в культурной, национально-политической и экономической областях. После революции 1905 г. его деятельность распространилась на части Украины (гг. Екатеринослав, Одесса, Киев и др.). В Киеве у Просвиты действовали художественная, школьно-лекционная й библиотечная комиссии. Кроме того, специальная подкомиссия занималась разработкой национальных программ для дошкольного образования, начальной школы и университетов. В 1917— 1922 гг. Просвиты стали центрами украинизации в центральных и восточно-украинских землях. В 1922 г. более 4 тыс. отделений Просвиты было ликвидировано. В 1990 г. товарищество возобновило свою деятельность.

Это мегаразрыв, ну что за день сегодня, сначала харьковская Нирванна в виде группы "Село и люди", а теперь братик Юхи жжот

"Елена выходит замуж за Василия московского и рожает Ивана Грозного,
вот так, наполовину Рюрикович, наполовину - украинец!", - утверждает
брат Президента, глава всеукраинского объединения За поместную Украину!.

Материал на мой взгляд интересный не только крымчанам. Туджман что скажешь то?

Курортный сезон в разгаре. Миллионы украинцев именно сейчас планируют, куда поехать на отдых. Многие привычно собираются за рубеж. На этом фоне не утихают дискуссии, как же активизировать в Украине внутренний и развить въездной туризм, дабы превратить его в источник пополнения бюджета.

Мы в этом поиске не одиноки, ведь в мире наблюдается туристический бум, и каждое государство старается максимально на нем заработать. Интересно, что структура путешествий внутри Европы в последнее время меняется. Все больше людей вместо Франции, Италии или Британии выбирают страны Центрально-Восточной Европы - Чехию, Польшу, Венгрию, Прибалтийские и Балканские государства, а также Турцию. Причины - относительная «новизна», сравнительно демократичные цене при приемлемом сервисе.

«Следующей станцией» может стать Украина. Поэтому самое время изучить опыт соседей и выстроить свою стратегию, если мы действительно хотим приобщиться к дележу мирового туристического «пирога», а не подбирать мелкие крохи, как сейчас.

О том, как можно сделать туризм «из ничего», мы расскажем чуть ниже на примере одного украинского города.

Ни словом, ни делом

В теории отечественные рецепты туристического роста не отличаются от международных - популяризация собственных «чудес», развитие инфраструктуры и т.п. Однако на практике все иначе.

Украинские политики и чиновники упрямо не воспринимают туристический потенциал страны как стратегический ресурс, уровня газотранспортной системы или черноземов. Власть может установить вдоль дорог указатели типа «до замка такого-то 10 км». Но когда приходится делать серьезный выбор, ущемляя чьи-то интересы, вопросы туризма обычно становятся второстепенными.

И проблема не только в тотальной коррупции при принятии решений. По большому счету нет настоящего осознания важности этого ресурса. И ради сиюминутной выгоды в Украине уничтожаются объекты, которые составляют основу для туристического бизнеса: памятники истории и культуры, музеи, реки и источники, природные заповедники и другие достопримечательности. Они могут привлечь тысячи людей, но сегодня мешают кому-то построить дачу или разместить очередной бутик.

Хитрые турки

Показательным в этом плане является опыт Турции. В 1980-х годах в этой стране шли острые дебаты, делать ли ставку на развитие туристической отрасли на Эгейском и Средиземном морях. Или, при эволюционном развитии туризма, параллельно развивать в этих регионах промышленность, в том числе, тяжелую.

В то время в курортных зонах не было и сотой доли ныне существующих отелей, аквапарков, развлекательных центров. Турки пошли на риск: на государственном уровне было запрещено строить промышленные предприятия, которые могут отрицательно сказаться на курортном потенциале.

Двадцать лет тому назад результаты этого решения были неочевидны. Сейчас они таковы: в 1990 году Турцию посетили 4,7 млн. иностранных туристов, которые потратили там $ 3,4 млрд. В 2007 г. приехало почти 23 млн. гостей, оставив нашим южным соседям свыше $ 18 млрд. Рост почти в пять раз, и эта тенденция сохраняется.

Общая стратегия раскрывается через отдельные примеры, которые иллюстрируют отношение потомков Ататюрка к туристическим ресурсам. Так, один из наиболее популярных объектов среди иностранных посетителей находится в Памуккале, где осадок из минеральных источников создал удивительной красоты «чаши» и «ванны» на склоне горы, ослепительно сверкающие на солнце. Этот объект занесен в список Всемирного наследства ЮНЕСКО.

Несколько лет назад неподалеку от горы, где расположены источники, частные инвесторы построили ряд пятизвездочных отелей. Оказалось, что, отбирая воду для своих нужд, отели нарушают естественный водный баланс и отрицательно влияют на состояние источников. Власть приняла решение снести все гостиницы до единой! И снесла.

А теперь вспомните о строительстве в Киеве фитнес-центра возле Софии Киевской, вследствие чего поднялись грунтовые воды, которые подтапливают и собор, и колокольню. Этот памятник так же в списке ЮНЕСКО, но кроме шума - никаких действий.

Другой пример - в турецком городе Бодрум (бывший Галикарнас) действует железное правило: все дома, которые видны со стороны моря, должны быть построены в одном стиле и выкрашены в белый цвет. Вдобавок здания, расположенные ближе к побережью, не должны заслонять вид на море тем, что находятся за ними. Из-за этого в городе доминируют 2-4-этажные постройки.

С точки зрения ведения бизнеса - нерациональное использование земли. Но в итоге Бодрум имеет очень опрятный вид огромного белого амфитеатра, раскинувшегося на склонах гор, и сохраняет прекрасный морской пейзаж. С украинскими реалиями даже не хочется сравнивать.

Чтобы сломать общую тенденцию, необходимо на конкретном примере доказать, что Украина способна расставлять приоритеты, и туризм является одним из них. В этом контексте предлагаем обратить внимание на ситуацию в Восточном Крыму, который может стать очень удачной экспериментальной площадкой.

«Украинские Афины» против «второго Мариуполя»

По официальным данным в 2007 году Крымский полуостров посетили 5,8 млн. человек, а по итогам нынешнего сезона крымские чиновники прогнозируют общий прирост на 7-8%. При этом размещение туристов в автономии происходит крайне неравномерно. По сравнению с настоящим столпотворением отдыхающих на ЮБК и в Севастополе, Восточный Крым, особенно - Керчь, выглядят опустевшими.

Причин несколько. Здесь и неудобная транспортная развязка, и не такая богатая природа. Однако есть еще один важный фактор – с советских времен Керчь на уровне подсознания остается, в первую очередь, промышленным, а не курортным центром. Этот «пунктик» до сих пор сидит и в головах самих керченцев, которые по инерции относятся к туристам с предубеждением. Конечно, в последние годы ситуация меняется, но слишком медленно. Сдерживают поток туристов аварии кораблей и загрязнение моря, хотя в том же Севастополе с его флотом и атомным реактором оно едва ли чище.

Последствия этого очень наглядные: туристическая инфраструктура в Керчи (гостиницы, центры питания и развлечений) - худшая среди всех городов на побережье. Также в городе сохраняются самые низкие цены на жилую и коммерческую недвижимость. Дешевле лишь в селах и городках степного Крыма.

Фактически, Керчь стоит на распутье - в какую сторону двигаться. Или стараться возродить заводы, заброшенные в 1990-те годы, и развивать порт, или искать пути для активизации туризма.

Заводы против античных полисов

В пользу первой модели работают не только советские стереотипы, но и конкретные проекты. Например, донецкая ФПГ «Альтком» готовится построить возле Керчи мощный цементный завод и грузовой порт. Это реальные инвестиции и рабочие места. И такой же реальный вред для экологии.

Наоборот - мощным аргументом в пользу туристического будущего Керчи является гигантский массив историко-культурных объектов, охватывающий 25 веков истории города.


Будучи столицей Боспорского царства, находясь на торговых путях между Азией и Европой, Керчь два с половиной тысячелетия является местом встречи разных культур, которые оставляют здесь свои следы. В итоге на небольшой территории скопилось просто фантастическое количество археологических памятников. Крымская и Великая Отечественная войны также отразились на облике города.

Сейчас на территории Керчи находится 5 античных городов-полисов, десятки царских курганов, мощная крепость середины XIX столетия, мемориал «Аджимушкайские каменоломни», которые входят в состав Керченского историко-культурного заповедника.

Особое место занимают самая древняя действующая христианская церковь на территории Украины - храм Иоанна Предтечи (7-8 ст.), средневековая крепость «Ени-Кале» и «склеп Деметры» (І ст. н.э.) с уникальными росписями. Добавьте к этому еще десяток объектов, которые следует увидеть. Например - археологический музей с «золотой кладовой» или картинную галерею, и вы поймете «масштаб катастрофы». Если вспомнить, что Керчь - это город-герой, то по совокупности исторического достояния даже Севастополь «отдыхает».


Но в итоге все это историко-культурное величие каждый год посещает лишь около 50 тыс. туристов, что в 12-15 раз меньше, чем "аудитория" одной знаменитой панорамы обороны Севастополя. Опять-таки, причины разные, но вопрос имиджа и общей ориентации города играет ключевую роль. И вдобавок все названные объекты, хотя и находятся в составе одного учреждения, не работают как система, не усиливают друг друга.

Керчь не станет второй Ялтой, это очевидно. Она может стать уменьшенной копией Мариуполя, но это не дает особых перспектив жителям и создает угрозу для Крыма как курортного региона. Как быть в этой ситуации?

В другой стране при наличии такого количества памятников вопрос о стратегии развития города был бы решен давно и окончательно. В Украине не так. Поэтому необходим импульс, который склонит чаши весов в нужную сторону.

По нашему мнению, наиболее реалистическим выглядит превращение Керчи в центр не рекреационного, а культурно-познавательного туризма в сочетании с транзитно-транспортным потенциалом. И такой импульс сейчас рождается.

Музей как градообразующий фактор

С начала XIX столетия Керчь играет главную роль в исследованиях античного и средневекового наследия всего Черноморского бассейна. Еще в 1826 году здесь был основан Музей древностей, за личные средства российских императоров пополнявший царские дворцы Москвы и Санкт-Петербурга ценными археологическими находками.

Уникальные вещи, найденные в Керчи, сейчас экспонируются в Эрмитаже, московском Государственном историческом музее, Британском музее, Национальном музее в Варшаве и т.п. В наше время фонды керченского музея каждый год пополняют 4-5 тыс. новых находок. Это результат работы 10 постоянных археологических экспедиций из Украины, России, Польши.

Такая активность ученых объясняется просто. Известный польский археолог, профессор Магдалена Мончинская (Университет г.Лодзь) считает Керчь ключевым местом для понимания истории Великого переселения народов, поскольку здесь находится множество свидетельств взаимодействия античной цивилизации с кочевниками. Ее поддерживает авторитетный российский исследователь Денис Журавлев (Государственный исторический музей, Москва). Он называет концентрацию памяток вокруг Керчи беспрецедентной, что, в свою очередь, дает возможность провести масштабные раскопки. Заместитель директора Института археологии НАНУ Глеб Ивакин считает, что Керчь постепенно возвращает себе звание крупнейшего и наиболее перспективного археологического центра Украины.

Однако фондохранилища музея уже давно переполнены. А в них хранятся такие сокровища, о которых, скажем, в Киеве могут только мечтать. Например, среди уникальных местных находок можно назвать 5 лекифов (сосудов) 6-7 ст. с изображениями Иисуса и христианских святых. Фактически, это наиболее ранние среди уцелевших вещей с библейскими сюжетами! По ценности для науки с ними могут сравниться разве что Синайские иконы из монастыря Св. Екатерины, которые сейчас хранятся в Музее искусств имени Богдана и Варвары Ханенко. Но лекифы были изготовлены на территории современной Украины. И это настоящая сенсация европейского масштаба.

Перечень таких вещей можно продолжить. Однако сейчас в Керчи нет надлежащих условий для их экспонирования. Два года назад Керченский заповедник при поддержке Благотворительного фонда «Деметра» начал подготовку к строительству нового корпуса музея площадью 4000 кв.м. (в четыре раза больше существующего), оборудованного по последнему слову музейной техники. По замыслу это будет крупнейший археологический музей в Восточной Европе.

Уже готов проект музея, заканчиваются археологические раскопки на месте его строительства. Стоимость всех работ «под ключ» - 60 млн. гривен. Если средства найдутся, то за три года в Керчи будет создан музей мирового уровня, который структурирует весь историко-культурный комплекс Восточного Крыма. В Керчь можно будет ехать только ради того, чтобы посмотреть этот музей. Вместе с остальными объектами это будет чрезвычайно интересный маршрут.

Итак, если государственная и крымская власть не на словах, а на деле собирается развивать туристический потенциал Украины - это один из лучших вариантов для эксперимента, который переформатирует туристическое пространство целого региона.

Цена вопроса – меньше, чем стоимость военного парада ко Дню независимости.