Жаров М.И.

1961 год, июль, Крым, Нижний Мисхор, санаторий «Коммунары», процедуры, пляж. Рядом дача И.В.Курчатова – Нижний Мисхор, дом 8. Обильно цветут магнолии в парке, а между магнолиями и кипарисами уютно разместились ресторан и танцплощадка. Со всех сторон звучит музыка. Магически завораживающе вечерами светит полная луна в просветах между кипарисами. Мне 23 года, я не женат. Пьянящий аромат воздуха, впитавшего запахи всех крымских цветов и деревьев, загорелые девушки в миниплатьицах на танцплощадке и почти голые на пляже могут снести голову кому угодно.

[ Читать дальше ]

 

Анатолий Мозжухин

В ПОРТУ

Ты клиента ищешь взглядом,

Что сулит постельный рай,

Говоришь, виляя задом,

Моряку – «Причаливай!».

Но меня ты не обманешь,

Не о том твои мечты,

В облаках, где ты витаешь,

Принца робко ищешь ты.

Или… хоть пирата с кладом.

Только все надежды зря:

Добрых гениев нет рядом

На сто верст вокруг тебя.

Зря в обличии порочном

Принца ждешь ты, золушка,

Принц не бродит в час полночный,

Глупая головушка.

В эротическом наряде,

Все что можно оголя,

Ты стоишь, покорно глядя,

Но нет денег у меня.

Владивосток. 1970

 

 

 

 

 

 

 

 

Анатолий Мозжухин

В ЭРМИТАЖЕ

Великолепная скульптура

Родена "Вечная весна".

И содержаньем, и фактурой

Волнует всякого она. 

И в восхищеньи непритворном

Я глаз не в силах оторвать

От совершенства этой формы.

Как может камень волновать!

А Снейдерс – гений рыбных лавок,

Где рыбы из корзин текут,

Словно живые, на прилавок,

И вас купить себя зовут.

Простая плоская холстина

И разноцветные мазки,

А я стою перед картиной, 

И рамки мне ее узки.

Гляжу на мертвые творенья.

В чем их способность увлекать,

Манить, влиять на настроенье,

Простым сюжетом восхищать?…

А я – Конструктор! 

                        Я – и скульптор,

Я – и художник, и факир!

Сложней стократ мое искусство,

Оно поит и кормит мир!

Оно и тяжести таскает,

И ткет, и светит в темноте,

В морозы нас обогревает,

И освежает в духоте.

Оно – везде, оно – повсюду,

Оно – в машинных чудесах...

Только… в технических музеях

Я не встречал восторг в глазах.

Напротив, даже сожаленье...

Что взять с детей, коль у отцов

Культуры нет ценить творцов 

И видеть блеск изобретенья?

  

Анатолий Мозжухин

            В  ШВЕЙЦАРИИ

Раз под рождество в Лозанне

В ресторан "Пират"

Я зашел, и мне хозяин

Искренне был рад.

Всё, что только есть у моря,

Было и в меню,

Я от радости иль горя

Раскатал губу.

Уплетал за обе щёки,

С аппетитом ел!

Флинт с портрета одноглазый

На меня смотрел.

Окружал столы рангоут,

Старый такелаж.

Ром затягивал, как в омут,

Всех в пиратский раж.

Но когда мне счет подали,

Я уж был не рад:

Понял я, что и хозяин

Тоже был пират.

Я ушел с пустым карманом,

Но еще вернусь

И с владельцем ресторана

Все же подружусь.

Лозанна. 1987

Приведенная картина висит в ресторане «Пират» в Лозанне и является его эмблемой

 

 

Анатолий Мозжухин

СЕНОВАЛ

Сражаясь с чувствами, на разум уповая,

Любуюсь девушкой, что на стогу босая

Все машет вилами, хотя уже устала.

Как многогранна роль такого пьедестала!

 

Сеновал, сеновал, сеновал,

Как я часто тебя вспоминал! 

А сегодня б полжизни отдал, 

Чтоб вернуться на тот сеновал.

 

Я сено снизу подавать стремился,

Таким уж непутёвым я родился: 

Больше положенного снизу я видал

И всё мечтал залезть на пьедестал.

 

На мягком, запахом пьянящем сеновале

Издревле предки наши головы теряли,

Ведь сеновал, кого ни опроси, – 

Алтарь любви всей матушки Руси.

 

Узнал я позже, что бывал он и распятьем,

И вспоминали его многие с проклятьем, 

 Но мой алтарь, воздвигнутый из сена, 

К весне, увы, дотла корова съела.

 

Сеновал, сеновал, сеновал,

Как я часто тебя вспоминал!

И сегодня полжизни, и больше б отдал, 

Чтоб вернуться на тот сеновал.

 

Когда я почти 20 лет тому назад, анализируя события перевернувшие нашу жизнь, искал инициирующий их источник, то с результатами моего анализа никто не соглашался. Понадобилось время, чтобы скептики сами убедились в том, что я им открыл. И позже многие читатели книги "Власть", сразу сомневавшиеся, очень быстро к своему же удивлению осознавали и прибегали поведать мне об этом.

Для меня предмет темы давно уже не представляет интереса, но читая ряд публикаций здесь на сайте, вижу, что у многих совершенно нет информации об истории борьбы за мировое господство. Отсюда и масса ошибочных воззрений на историю нашего государства и поиск виновных вовсе не там. До сих пор многие не понимают, почему различные события, провоцируемые с одной или другой стороны, каким-то образом связываются с Лондоном. Почему все стремятся туда в необъявленную столицу мира и Светлана Алилуева, и Святослав Ростропович, и Резун-Суворов, И Борис Березовский и многие-многие наши и не наши соотечественники. Если уж лень изучать, то прочтите хотябы это

http://news.slavonic.org.ua/ 

Опуститесь вниз, Номера за 2011 год, Найдите № 9 за 2011 г. и откройте полосу 8

Анатолий Мозжухин

     

 КОНЬ

 

Смыкает веки сонь,

Трещит сверчок-болтун:

"Теперь ты старый конь,

Теперь ты не скакун!"

 

Про то я знаю сам.

Паук теперь в седле,

Соткал себе гамак,

Хомут достался мне.

 

Красивых много слов,

Но всех не услыхать.

Красивых много снов,

Но всех не увидать.

 

Кобыл красивых – тьма,

Но всех не полюбить,

А вот беда – одна,

И ту не позабыть.

 

Взор тянется на юг,

Дорога – на восток.

Путь, – мой заветный друг,

Теперь как враг жесток.

 

Ни брода, ни моста,

Недолго до беды,

И речка не чиста,

А хочется воды.

 

Но благо, есть одна

Росинка на цветке,

Испить ее до дна –

И дальше налегке.

 

Искать свой переезд:

Не время отдыхать.

Красивых много мест,

Но всех не повидать.

 

Мне нет назад пути,

И упряжь не проста:

Сколь шеей не крути –

Не сбросить хомута.

 

Но лишь замедлишь ход –

Кнут хлещет по бокам:

Вперед, вперед, вперед!

Уж виден дом, а там...

 

Ужель такой удел?!

Сколь ни беги вперед,

Повсюду море дел

И тысячи забот.

 

Проклятая напасть!

Порвать бы удила

И на траву упасть,

Где МАМА родила!

 

Кататься на спине

По утренней росе,

Побегать в табуне,

Купаться на косе

 

И гривами играть

С ветрами на лугу,

И снова увидать

Под солнцем РА-ДУ-ГУ !

 

Ложечка Кука?

       Так случилось, что три года подряд (1968-1970) я выезжал в отпуск на два месяца на Камчатку, Командорские острова и Японское море. Там с экспедицией подводников (по-современному – дайверов), которую мы сами организовали, мы искали пушки Беринга, и знакомились с многочисленными обитателями Тихого океана, среди которых были каланы, морские котики, сивучи, киты, моллюски, иглокожие, растения и пр.
       В Петропавловске-Камчатском мне приходилось общаться с разными людьми, среди которых были сотрудники Камчатского отделения Тихоокеанского института рыбного хозяйства и океанографии, Краевого музея, рыбаки и простые жители города и окрестных поселков. Их разных источников я узнал историю посещения Петропавловска-Камчатского кораблями 3-й экспедиции Джеймса Кука в 1779 году.
        Командовал экспедицией к тому времени уже 35-летний Чарльз Клерк, который после гибели Кука 14.2.1779 возглавил её и направлялся на север к Чукотскому морю в поисках прохода между материками. Английские корабли «Резолюшн» и «Дискавери» 29 апреля 1779 года зашли в Петропавловский порт дня пополнения запасов воды и продовольствия. Главный командир Камчатки премьер-майор М.К. фон Бем принял их с почетом и оказал самый радушный прием. Узнав о нуждах англичан, Бем распорядился передать на корабли 20 голов скота и 400 пудов различного провианта. Для скудной продовольствием Камчатки это был поистине бесценный дар. Бем поразил Клерка просвещенностью и благородством. Узнав, что премьер-майор вскоре отправляется в Петербург, Клерк попросил его передать английскому послу в России самые ценные документы: дневники покойного Кука и свой собственный, отчеты, карты и другие материалы экспедиции. Это был акт высочайшего доверия русскому офицеру, честность и благородные побуждения которого не вызывали сомнений и, как записал Клерк в своем дневнике, «чье бескорыстное поведение крепко нам запомнилось...»
       Конечно Бем был желанным гостем на английских кораблях. Во время одного из чаепитий он пристально рассматривал серебряную чайную ложку с отлитым изображением корабля. Заметив его интерес, хозяева любезно подарили её ему на память.
       Корабли пробыли в Авачинской бухте полтора месяца. Бем предложил англичанам сделать копии с подлинников точных русских карт тех мест, куда направлялась их экспедиция 12 июн 1779 года Чарльз Клерк взял курс на север вдоль восточного побережья Камчатки. Им удалось пройти Берингов пролив, но на широте 70 градусов сплошные ледяные поля заставили их повернуть обратно. Смертельно больной чахоткой Ч. Клерк направил корабли обратно в Петропавловск к гостеприимному Бему, но 11 июля скончался и был похоронен в Петропавловске с воинскими почестями.
       Спустя несколько лет Адмиралтейство Англии подарило Бему серебряную вазу с благодарственной надписью за помощь английским морякам.

9 ТРАВНЯ

У Львові на Пагорбі слави відбулись сутички міліції та ВО "Свободи" 

Мене повідомив знайомий зі Львова: "Думаю, що Ви вже бачили як наші львівські ідіоти святкували:

http://24tv.ua/news/newsVideo.do?u_lvovi_na_pagorbi_slavi_vidbulis_sutichki_militsiyi_ta_vo_svobodi&objectId=92653

Аж соромно за своє місто…"

Як бачите є львовяни, яким соромно. Такі є і серед присутніх на сутичці, їх багато на плівці.

Анатолий Мозжухин

                ГЛАЗА

В лазурном небе парой птиц

Волшебные глаза летели,

Махали крыльями ресниц

И песню мне беззвучно пели.

 

Я их узнал. Они – меня.

С былой загадочностью взора

Они летели, в высь маня,

Прощая все мне без укора.

 

Я потянулся к ним душой,

И каялся, как пред Всевышним,

Таким же голосом неслышным

Моля их взять меня с собой.

 

Но в недоступной вышине,

Презрев фотонные метели,

За облака глаза летели,

Поняв, что не подняться мне.

 

И я упал пред ними ниц,

Как перед алтарем церковным,

И тихо шепотом безмолвным

Молил спуститься с неба вниз.

 

А городская кутерьма

Вокруг неистово гремела...

Кому сейчас какое дело

До глаз, до неба, до меня...