В ночь на 29 апреля 1918 года в Украине произошел переворот. Украинская Народная Республика и Центральная Рада пали. Им на смену пришли Украинская держава и гетман Павел Скоропадский. Смена власти прошла благодаря негласной поддержке немецкого командования, которому изрядно поднадоели социалистические эксперименты предыдущего правительства и его неспособность выполнить обязательства по поставкам продовольствия в обмен на военную помощь.

Скоропадский же был полной противоположностью своих предшественников – дворянин, потомок одного из гетманов XVIII века и самое главное – ярый антисоциалист. В "Грамоте ко всему украинскому народу", в которой извещалось о смене власти, гетман обещал стоять "на страже порядка и законности", чтить право частной собственности, как "фундамента культуры и цивилизации" и объявлял о возобновлении прежних земельных отношений.

За словами последовали дела. Прежним владельцам вернули земли, отобранные у них в последние месяцы разбушевавшимися крестьянами. На заводах установили 12-часовой рабочий день. Стачки запретили. В глазах большей части населения это были самые что ни есть "антинародные меры". С другой стороны, Скоропадскому в короткий срок удалось упорядочить финансы, заново запустить промышленность и сделать много прочих полезных вещей (хотя успехи в экономике были обеспечены отсутствием необходимости вести военные действия и внутренней стабильностью, залогом которых было наличие в стране 450 тыс. немецких и австрийских штыков). В планах было и проведение земельной реформы, но приступить к ее реализации гетман так и не успел.

Споры о степени "реакционности" или, наоборот, "прогрессивности" Скоропадского длятся и поныне. Однако, как бы там ни было, у большинства рядовых украинцев, которые ждали резких перемен, ясновельможный пан гетман не пользовался большой популярностью.

В таких условиях Скоропадский решил воззвать к национальным чувствам украинцев и доказать на практике, что его держава самая что ни есть украинская. "Я всегда считал, что украинское движение уже хорошо тем, что оно проникнуто сильным национальным чувством, что, играя на этих струнах, можно легче всего спасти народ от большевизма", – напишет гетман в своих "Воспоминаниях" вскоре после бегства из Украины.

Преследуя цель посильнее разжечь национальные чувства, Скоропадский большое внимание уделял гуманитарным вопросам. За его недолгое правление в Украине развернулась неслыханная ранее украинизация. В августе Рада Министров ввела обязательное изучение украинского языка, литературы и географии в средней школе. По всей стране проводились курсы украиноведения для учителей, массово открывались украинские школы и гимназии, которые финансировались за государственный счет. В октябре был открыт новый университет в Каменец-Подольском. За неполных восемь месяцев были основаны Академия наук, Национальный архив, Национальная библиотека, Украинский театр драмы и оперы. Перечислять достижения Скоропадского в научно-образовательной и культурной сферах можно и дальше. Неудивительно, что их признают даже критики гетмана.

Другим важным направлением внутренней политики Скоропадского стало налаживание тесных связей с церковью, которая должна была оказать моральную поддержку новой власти. В "Законах о временном государственном устройстве" прописывалась первенствующая роль православной церкви при одновременном гарантировании свободы вероисповедания для всех граждан. Сразу после переворота в храмах распространялись гетманские грамоты, а на Софийской площади киевский викарный епископ Никодим благословил Скоропадского на правление. Правда, отношения с высшим церковным руководством у него складывались не совсем гладко.

Молебен на Софийской площади в честь "воцарения" Скоропадского

На момент прихода Скоропадского к власти среди православного духовенства в Украине оформилось два течения – сторонников сохранения единства с РПЦ и приверженцев борьбы за автокефалию. Сначала гетман прямо в их противостояние не вмешивался, но вскоре изменил свою позицию. 19 мая против его воли митрополитом Киевским и Галицким был избран харьковский архиепископ Антоний (Храповицкий), имевший репутацию черносотенца и украинофоба. Хотя и гетман, и митрополит признали духовную и светскую власть друг друга, отношения между ними не сложились. Скоропадский хотел иметь решающее влияние на церковные дела на территории Украины, Антоний же готов был подчиняться только Московскому патриарху. В таких условиях гетман начинает поддерживать "патриотическую" партию в среде украинского духовенства.

Гетманскую политику в церковном противостоянии представляли министры вероисповеданий, а полями битв стали сессии Всеукраинского православного церковного собора. Сначала министр Василий Зиньковский отстаивал идею автономии украинской церкви. Его преемник – Александр Лотоцкий – придерживался более радикальных взглядов и уже призывал Собор поддержать автокефалию, которую считал "не только церковной, но и национальной необходимостью". Однако оба министра так и не смогли преодолеть противодействие промосковски настроенного епископата и добиться заявленных целей.

Особое внимание Скоропадский уделял вопросам создания профессиональной армии, в необходимости которой, в отличие от Центральной Рады, он ни капли не сомневался. К этому вопросу гетман, сам кадровый генерал, подошел основательно. 24 июля Рада Министров приняла закон о всеобщей воинской обязанности и утвердила план организации армии. Предполагалось создание восьми армейских корпусов общей численностью в 310 тыс. военных. Первый призыв был намечен на ноябрь-декабрь 1918 года.

На бумаге планы выглядели хорошо, но с их практической реализацией были проблемы. Немецкое командования не хотело видеть на территории Украины сильную местную армию, в лояльности которой оно было бы не уверено. Поэтому по настоянию союзников сразу после гетманского переворота большинство воинских формирований УНР были распущены, а на создание новых было наложено вето. Начальник штаба немецких войск в Киеве генерал Греннер убеждал Скоропадского, что собственная армия ему не нужна (мол, немцы сами защитят Украину от большевиков) и советовал организовать только небольшой отряд в две тысячи человек для поддержания порядка в столице.

Гетман осматривает дивизию "серожупанников"

Дело сдвинулось с мертвой точки только после поездки Скоропадского в Берлин к кайзеру Вильгельму II. Однако время уже было упущено. Гетману еще удалось сформировать штабы будущих корпусов (благо на службу охотно шли офицеры бывшей Российской императорской армии), но наполнить их рядовым составом не получилось. Те же военные части, которые остались в наследство от УНР или были сформированы заново, особой надежностью не отличались.

В итоге ни армия, ни церковь, ни даже призывы к патриотическим чувствам не спасли Скоропадского. Для простых крестьян и рабочих он в первую очередь был помещиком и бывшим царским офицером. Социалисты, которые составляли основную часть украинского национального движения того времени, клеймили гетмана как представителя старого режима и не могли простить ему разгон Центральной Рады. В результате Скоропадский остался почти без поддержки украинского политикума и был вынужден обращаться за помощью к дореволюционным кадрам.

Многие из них были хорошими профессионалами и носили украинские фамилии, но по духу, как писал сам Скоропадский, были "великороссами". В основном — представители российской "либеральной тусовки" (например, в гетманских правительствах больше всего было представителей российской партии кадетов). Нередко встречались на службе у гетмана и явные украинофобы и приверженцы идеи "единой и неделимой".

Для них Украинская держава по сравнению с большевистской Россией ("белая" Россия тогда еще только зарождалась) была меньшим злом и поэтому они с удовольствием шли на службу к Скоропадскому. При этом многие их них считали гетмана предателем и германским ставленником, не питали теплых чувств к украинскому государству и в последствии присоединились к белому движению. В то же время на самого Скоропадского сыпались обвинения в русофильстве.

Главный корпус открытого Скоропадским Каменец-Подольского университета

У гетмана же на этот вопрос был собственный взгляд. В 1918 году он был убежденным сторонником украинской государственности, но считал, что развивать ее необходимо в рамках одной федерации с Россией. "Я хочу лишь широко децентрализованную Россию, я хочу, чтобы жила Украина и украинская национальность, — я хочу, чтобы в этом теснейшем союзе отдельных областей и государств Украина занимала достойное место и чтобы все эти области и государства сливались бы в одном могучем организме, названном Великая Россия, как равные с равным", - напишет Скоропадский в своих мемуарах и признается, что "самостоятельность, которой тогда приходилось строго придерживаться из-за немцев, твердо на этом стоявших, для меня никогда не была жизненна".

Однако во время пребывания у власти он позиционировал себя как правителя независимого государства и на кардинальный разворот пошел уже в последние дни пребывания у власти. В конце октября – начале ноября 1918 года стало ясно, что Первая мировая война вот-вот закончится поражением Германии, а Гетманат останется без жизненно необходимого союзника. Для Антанты же Украинская держава была всего лишь немецким сателлитом. Понимая, что самому в окружении врагов ему не выжить Скоропадский решил пойти ва-банк. 14 ноября на свет появилась грамота о федерации с несуществующей небольшевистской Россией. Таким образом гетман надеялся заручиться поддержкой всех антибольшевистских сил на территории бывшей империи и стран Антанты. Однако этот шаг никто не оценил.

Для русских кругов, как оказалось, Скоропадский был переходной стадией между Центральной Радой и полным уничтожением украинства. Они согласны были только на восстановление "единой и неделимой" и ни о какой федерации не хотели даже думать. Для противников гетмана в Украине появление новой грамоты стало еще одним подтверждением его предательства национальных интересов.

КОНЕЦ СТАТЬИ.

Ну прочитали? А знаете чем все закончилось, когда народ вместо долгой дороги к независимости выбрал обещания быстрого мира и дешевого хлеба? Конечно знаете. Все закончилось деребаном Украины между Польшей, Венгрией, Румынией и большевитской империей, а еще тремя голодоморами, репрессиями, добровольно-принудительными переселениями в Сибирь, депортацией, руссификацией (я кстати яркий пример этого), уничтожением культуры и запретом даже ночью во сне думать о независимости Украины. Конечно, вы сейчас скажете, что Порошенко не Скоропадский и все такое, но параллели явно прослеживаются. 

Оба они пришли к власти в результате революции. Оба пришли к власти богатыми людьми, за что их собственно и не любили. Оба великолепно представляли Украину на международной арене. И тот и другой всеми силами пытались оторваться от влияния России и быть ближе к Европе. Оба они мечтали о сильной армии и независимой церкви. Первого погубили свои же "коллеги", что рвались к власти... заодно просрали и страну, вовремя подоспели большевики с помощью. Второго всеми силами пытаются так же свергнуть свои внутриукраинские политики, которым перекрыли кормушку. Ну и так же некоторые с нетерпением ждут, чтоб оказать помощь. 

У нас сегодня есть все шансы повторить историю ровно столетней давности, но мы можем и не наступать на грабли в этот раз. Короче, думайте сами, решайте сами... Я уже решила.