Автобус, полный студентов. Неизвестно, как туда влезла молодая мама с ребёнком и дама из разряда “кому за”, причём очень “за”. Идёт традиционный автобусный разговор про любимую власть. Дама, видимо страдающая от нехватки внимания, начинает вставать на дыбы, отстаивая любимого гопни... , тьфу, президента. Сидящий в соседнем ряду ребёнок подключается к хору студентов, “славящих” Леонида Ильича, то есть, я хотел сказать, Виктора Фёдоровича. Не сумев отбиться от “превосходящих сил противника”, дама решает переключиться исключительно на ребёнка, чего ей его бояться? “Как можно не любить его? Он же - ПРЕЗИДЕНТ! Он заботится обо всех!”. Ответ, который выдало дитё: “Я люблю папу, я люблю маму, я люблю Украину, а Ваш Якунович мне по-барабану”. Автобус стоял минут пять - шофёр пока не проржался, боялся вести его дальше. Остальную дорогу дама молчала.

З.Ы. На голове у пацана была синяя шапочка “Якунович - наш Президент”.

Если поделиться

Не с кем вам словами,

Не беда, ведь ветер

Есть под небесами.

Если даже рядом

Вас не замечают,

Не беда, ведь солнце

Греет и сияет.

Если всё и сразу

Вам не достаётся,

Не беда, ведь сердце

Ваше ещё бьётся.

И беды не будет,

Ни в мечтах, ни  в деле,

Если строки эти

Вас чуть-чуть задели.

Опять чудит неверная удача

По капле выжимая боль из глаз,

И ничего, увы, слова не значат,

Как я не значу ничего для Вас.

Над памятью когда-то дорогого

Смеётся наваждение сейчас,

Мои слова, увы, не слышны снова,

Как сердце не стучит моё для Вас.

Не может быть, что небеса не знают

Кем были мне Вы долгий странный час,

Но вот слова, увы, не согревают,

Как пламя чувств моих не греет  Вас.

Дрожат опять неслышно и печально,

Рождаясь, исчезают на губах,

Мои слова легки и нереальны,

Как мимолётны Вы в прозрачных снах.

И хочется заснуть и не проснуться,

И Вами упиваться вновь и вновь,

Мои слова, быть может, к Вам прорвутся,

И с ними Вы познаете любовь.

Из записей 2008 года.

1. Шановна Україно! Я хочу повідомити, що завдяки моїй наполегливій праці Новий Рік відбудеться без зривів, незважаючи на ті перешкоди, які чинив Секретаріат Президента і опозиція. Ми домоглись перегляду домовленостей з Дідом Морозом і зобов’язали його подарувати подарунків на 25% більше, ніж він це планував. Також хочу зазначити, що вовк, який, завдяки потуранню з боку Президента та його команди, вкрав зайченят, після напружених перемовин повернув заручників батькам. Але у мене виникає питання до Президента: Вікторе Андрійовичу, чому цей злочинець, всупереч Вашим передвиборчим обіцянкам, так і не сів до в’язниці?Шановна Україно! Я гарантую, що зроблю усе, щоб цей вовк був покараний!

3. Какой-такой Новий Год? Зачэм пришёль? Таварыщ Берия, расстрэлять этого кулацкого нэдобытка!

5. Дарахие реальные пацаны и тётки! Я хачу сказать, што миня, как лидера апазицыи, очинь валнует то состояние, до катораво привели эти помаранчевые недоучки Новый Год. Хочется атметить и харашо пасидеть… а, не то, просто атметить, што наша партия всехда стаяла на страже интиресов народа, мы неаднакратно блакировали трибуну в парламенти, штобы, так сказать, Новый Год начался у всех без праблем и вовремя. Аднако, заместо того, штобы активно улутшать ситуацию, эти димы… Не? А, ди-ма-го-ги, вот. Эти ди-ма…, карочи, редиски, пытаются атвлечь наше внимание, травя ни в чём не павинаго правильного пацана Волка, каторый типа што-то там украл. Я, как лидер апазицыи, хачу вас уверить, што этот во-люн-та-ризм… Блин, хде этот долбаный спич… спичрай…, карочи, хде этот писака, уволить его на фиг, проффесор, блин, нашолся. Карочи, дарахие саграждане, я хачу, штобы все радовались, а если какаято падла не будет рада, мы перетрём с ней отдельно. 

Закинув солнце, как блесну,

Весёлый день поймал планету,

А я опять писал весну,

Хоть на дворе стояло лето.

Галдели птицы невпопад,

Купаясь в придорожной пыли,

И по дорогам мчались в ряд

Гордясь собой автомобили.

Толпы спешащей нарастал

Шум, поглотить всё вожделея,

В ней каждый жизнь свою писал,

А я – весну, она – светлее.

Дыханье дня уносит  в рай несмело,

Ночь прибирает всё к своим рукам,

И песня невесомая затлела

В саду, где проходила Мириам.

Она плыла. Глаза её лучились

Какой-то неземною добротой,

И розы, дар небес, к ногам склонились,

Сражённые неброской красотой.

О, Мириам, ты ангелом явилась,

Улыбкою зарделась на устах,

И, на беду, навеки поселилась

В горячих и незанятых сердцах.

Скажи, дитя, взяла откуда силы?

Кто слово тебе тайное открыл,

Что смехом ты уж многих покорила,

Тебя ж ещё никто не покорил.

Исчезнут годы. Время постареет

И станет неприветливее к нам,

Но будут сны и слаще и добрее

В саду, где проходила Мириам.

Стоя на лёгком ветерке

И тень топча от тучки,

Я продаю кота в мешке,

Не кошку и не Жучку.

Его вам не услышать крик,

Не будет и шипенья,

Мой кот – не воет, он привык

В мешке жить от рожденья.

Мешок коту – и стол, и дом,

И днём, и тёмной ночью,

Мой кот всегда гуляет в нём

И когти там же точит.

Коту в мешке том – благодать,

А мир наш – блеклый, хилый,

Прошу мешок не открывать,

Кота чтоб не стошнило.

Хочу, хочу, хочу, хочу… эмоций,

Хочу искры и искренности чистой,

Без серости тоски верните душу.

Хочу любви, сияюще-лучистой.

Знать не хочу болотного покоя,

Хочу от счастья плакать и смеяться,

Дешёвою копейкою не стоить,

Без грусти засыпать и просыпаться.

Не нужен мне течения фарватер,

Он словно яд, губительно-любезный,

Хочу быть королём СВОЕЙ вселенной

Или судьбы. По крайней мере, честной.

И хуторам, и городам,

В пути нелёгком пилигримам,

Свети, далёкая звезда,

Мигая глазом негасимым.

Свети несчётный ворох лет,

Неудержимей и смелее,

Земная суета сует

Тебя касаться не посмеет.

Земные дрязги не забьют

Твой чистый свет вонючим дымом,

Дари далёкий свой уют

И городам, и пилигримам.

Я, наверно, не смог

Покориться судьбе,

Потому и пишу

Этот стих не тебе.

Не тону я в глазах,

Не сгибаюсь в мольбе,

Потому и дарю

Этот вздох не тебе.

Во весь голос кляня

И тихонько любя,

Начинаю рассвет

Вовсе не для тебя.

Не тебе высота,

Боль и сердце моё,

Ничего для тебя.

Всё и так уж твоё.