Молодые люди сидели, тесно прижавшись, друг к другу и смотрели на далекую Землю.

- Слушай, у тебя тоже так? — спросила она. — Сколько ни смотришь на нее, а все не надоедает.
 
- Да, конечно. Она же особая, самая родная.

Юноша тихонько провел пальцами по голой коже девушки, отчего та сразу покрылась пупырышками, как от холода.

Маленькие узкие ступни девушки слегка серебрились от мелкой лунной пыли.

- Ты – как древняя статуя из мрамора. Только у статуй не бывает пупырышек на коже от прикосновений мужской ладони. — сказал он.— О чем ты сейчас думаешь?

- О луноходах.

- Каких? Тех неповоротливых механизмах, которые когда-то тут ходили?

- Нет. — засмеялась девушка. — О сапогах.

- О каких сапогах?

- Я же дизайнер одежды. Изучала историю костюма. Ты представляешь, когда-то сотни лет назад люди носили такие огромные смешные сапоги, и они назывались – лу-но-хо-ды.

- А почему? В них ходили первые астронавты?

- Ну да, и не только. Их носили и взрослые, и дети, зимой, когда землю покрывал снег и лед. Тогда люди не знали другого способа согреться и поэтому изготавливали теплую одежду и обувь, чтобы не замерзнуть и не простудиться. А когда это не удавалось, то у них появлялись сопли в носу и кашель.

- Ой, боже, я читал об этом. Странно, что люди вообще выжили. Ведь их тогда лечили лекарствами! Очень вредными.

- Да, это кажется удивительным. А вот луноходы не промокали. В них было тепло, но очень тяжело ходить! Даже первые астронавты, и те… Их готовили к полетам на космических кораблях и это были сильные и мужественные люди, но ходить в сапогах и тяжелом костюме с аппаратом для кислорода! Думаю — смогла бы я стать астронавтом в то время?

- Видишь — произнес юноша задумчиво — у них была цель. А если есть мечта, неважно в какое время ты живешь. Мечта — это то, что движет человеком.
 
Он посмотрел на нее и добавил:

 - Мечтал быть рядом с тобой и теперь я рядом.

Юноша наклонился к голым ногам девушки, вдохнул запах серебристой лунной пыли и понял, что счастлив.
 
- Интересно, а что почувствовал первый астронавт, если бы узнал, что для путешествий не нужно строить лязгающие уродливые космические корабли? И не нужно никаких прыжков через гиперпространство? — спросила девушка.

- Не знаю — ответил юноша — быть может, опустошение. Вроде, как все зря. Годы изнуряющих тренировок, жесточайшего отбора. А сколько людей погибло, так и не долетев до цели? Где-то в пространстве до сих пор плавают корабли-призраки.

- Те люди, жившие так давно, и представить не могли, что все настолько просто! Миг — и мы на Луне. Еще миг — и вообще в другой точке Вселенной. И нам не нужны луноходы. А одежду дизайнеры создают совсем не так. Когда-то ее шили из тканей, вязали из ниток. Ее нужно было стирать в воде. Представляешь? Всякой химией! Когда только начала учиться на дизайнера, больше всего была поражена даже не тем, что вещи служили для согревания тела, а именно тем, что одежда пачкалась!

- А теперь я вижу на тебе прекрасное платье. Оно как будто соткано из света звезд — тихо сказал он. — Какая ты красивая! У тебя такие влекущие глаза, что в них хочется раствориться.

- А сейчас, сейчас что на мне?

- О! сейчас что-то напоминающее земную весеннюю листву.  Она нежно укутала твое тело, ты как будто завернута в кокон.
 
- Слушай — сказала она — а вдруг через много-много лет люди совершат какое-то открытие, которое снова перевернет все представления о мире? Представь, вот такие девушка и юноша, как мы, они тоже влюблены друг в друга и сидят тут, на Луне!  И говорят о том, какие мы смешные — их далекие предки. Ух, прямо дух захватывает!

- Знаешь, — сказал юноша — наверное, когда-нибудь так и будет. Может через тысячи лет, а может быть даже завтра.Но главное — не это. Главное, что у девушки тоже будут пупырышки на коже. Не от холода, нет.
-------------
иллюстрация - сюрреалистический фотоарт Мануэля Родригеса Санчеса

  Приехал вечером и в аптеку, а там цены чуть пониже и очередь всегда. Стою и даже пару людей пропустил без очереди, хотя этого не люблю и могу просто остановить нахалов. Но сегодня тих и смирен. Подхожу к окошку, а провизорша интересная! Не старая ещё девушка, лет 23 , аккуратного сложения, где- то предки пошалили и есть не славянские оттенки. Изящная и интересная. Угадывается, что любит мужчин, но не шалунья. Такая себе конфетка!

  Я не развратник, но ценитель прекрасного и меня не надо упрекать, что шерсть распушилась, глазки загорелись и хвост стал стучать по полу. Людям и женщинам не понять. Но вот я и достиг окошка.

- Здравствуйте! Что необходимо?

- Вот такие таблетки.

- Хорошо. Как принимать знаете?

- Я не себе. А заказчик в курсе.

- Хорошо.

  Ну меня видно кто-то невидимый за хвост дёрнул, да день насыщенный, ну как уйти просто так? Наклоняюсь и шепчу;" Девушка, есть деликатный вопрос!" Она тоже наклоняется и я читаю по глазам, какой вопрос ожидает. Но нет, я ведь по делу:

- Скажите, а таблетки от вредности в продаже не появились? Очень надо.

- Нет!(Глаза округлились от удивления.) А вам зачем?

- Сотрудницу уволить жалко, а терпеть не возможно.Пристрелю однако.

- Как только появятся- первому вам скажу!

- Я очень надеюсь!

 Так что я записался и при появлении этих сверхнужных таблеток, буду оповещён!

часть 10-ая, сборник "Парижская лазурь" , часть 9-ая тут - http://blog.i.ua/user/3661818/2212192/
-------------------------------------------------------------------
Так о чем говорили мама и бабушка в том сне? 
Выражение Еnfilade en fil – это действительно завораживает. Нанизывать на одну нитку бусины. Ну, или еще что-нибудь, что можно в любой последовательности надевать на невидимую ось, создавая бесконечную цепь, похожую на молекулу ДНК.
Отвлечемся ненадолго от попыток нашей героини вспомнить фразу из сна. Почему-то ей казалось, что если из глубин сознания выплывут подробности ее странного сновидения с сюрреалистической анфиладой комнат, в жизни все изменится.
Попробуем позволить мыслям течь свободно…
Летний знойный день.  Яркое поле желтых одуванчиков. Она срывает солнечные  головки на гибких стеблях, стараясь, чтобы стебелек был достаточно  длинным.  Все ладошки испачканы соком, пальцы липкие и пахнут божьими коровками. Рядом – мама. Она показывает, как нужно уложить стебель, чтобы он стал частью общей косы. Мама говорит, что тоже когда-то училась плести венок из одуванчиков. Каждая маленькая девочка плетет свой первый в жизни венок, старательно закручивая длинный стебель на основу. Но у нее еще плохо получается. Она ничего не знает о сакрально-символическом коде, о магии и ритуальности своих действий…
Все получилось.  Действительно, не стоит прикладывать слишком явные усилия, и тогда все выходит само собой. 
Она вспомнила.
Мама сказала бабушке:
– Ты не знаешь где фотографии? Ну, те самые, помнишь, я принесла их тебе? Он дал мне несколько снимков, но они мне не понравились.  Выбросить было жалко, и я отдала их тебе. Это было так давно! Кто бы мог подумать, что эти черно-белые снимки сделают его известным на весь мир.
– Помню эти фото. – Отвечала бабушка. – На одном из них ты сидишь на подоконнике спиной к широко распахнутому утреннему окну. И держишь одуванчик. Он щелкнул затвором в том момент, когда ты проводила цветком по своему слегка приоткрытому рту. Пушистая головка щекочет твои губы и ты улыбаешься. В твоих глазах извечная женская тайна, в них прячется благодарность за мужскую плотскую любовь и гордость за свое роскошное юное тело. Напрасно ты критиковала это фото, в нем соединилась твоя рвущаяся наружу женская сексуальность и трогательная детская непосредственность. 
– Ой, мама, ты тоже любишь говорить высокопарно, совсем как папарацци. О чем-то таком писали и в газетах. Снимок получил престижную награду. В статье звучали всякие помпезные фразы. Что-то вроде этого – триумф рождения, сбрасывание старого и переход в новую жизнь… Журналисты ведь любят раздуть сенсацию. Там еще было что-то про маленькую девочку, которая плела свой первый венок.  А потом стала юной девушкой, и ее венок стал символом перехода во взрослую жизнь, где уже нет места для девичьей невинности. Ну и насочиняли! А я ведь сорвала этот одуванчик просто так.  От нечего делать, когда шла к нему. Цветок пролежал на подоконнике рядом со смешными часами из дешевой пластмассы все утро, потом ночь, а еще на следующее утро он был почти мертвый.
– Я поняла тебя. Погоди немного, поищу фотографии прямо сейчас.

9 часть "Парижская лазурь", предыдущая глава для тех, кто вдруг решит прочесть - тут - http://blog.i.ua/user/3661818/2158621/
-------------
Он раз за разом нажимал за затвор камеры, и щелчки затвора звучали в тиши раннего утра, как выстрелы.  Улица была пустынна.
- А что ты фотографируешь? Тут же никого нет? – вдруг услышал он чей-то голос.
Он обернулся и ответил:
- Тишину.
Девушка, которая задала этот вроде бы логичный вопрос, пожала плечами.
- А разве ее можно сфотографировать?
- Не знаю – ответил он.  – Возможно, нет. Но я хочу попробовать.
- Сфотографируй лучше меня – попросила девушка. И добавила:
- Слово «тишина» похоже на женское имя, правда?..
-----------------------------
Слово «тишина» действительно женского рода. Но фотографии той, которые заполнили все пространство его дома, как нельзя лучше отображали ее саму – яркую, шумную и требовательную в любви.
С тишиной у нее не было ничего общего. Даже после близости ей хотелось смеяться и разговаривать. Она занималась любовью как бы забавляясь, не чувствуя ни намека на усталость и по-видимому абсолютно не нуждаясь в отдыхе. Она была готова предлагать свое тело снова и снова. Бери, касайся губами, языком, трогай руками и смотри, смотри, смотри… оно ведь такое красивое у меня, правда? – говорили ее смеющиеся глаза.  Может впитывать твои ласки бесконечно. Только бери.  Для нее это было естественное занятие.
Девушка смотрела на него необычным взглядом, как будто изучая. Ему казалось, что она пытается проникнуть в его ощущения. Причем с той целью, чтобы насладиться собой.
«Какая ерунда мне лезет в голову», – думал он, невольно стараясь отвести свой взгляд от ее ищущих глаз.
Она была органична в своем бесстыдстве. Его это одновременно и смущало и необыкновенно заводило.
Снимать ее было очень сложно. Пытаясь поймать сменяющиеся как в убыстренной съемке эмоции девушки, он сделал неимоверное количество кадров. Она ни минуты не могла, ни лежать, ни сидеть на месте спокойно.
И теперь он перебирал снимки, которые были разбросаны везде – на тумбочке, на кровати, полу и подоконнике. В огромном ворохе нашлось с десяток удачных на его взгляд работ.
Он не хотел оставлять себе ни одного снимка, после того, что произошло. Поэтому сгреб все, что не заслуживало внимания, и сложил в пакет для мусора, а то, что отложил, решил послать на конкурс. Ни на что не рассчитывая. Просто, чтобы ничего не напоминало больше о ней.
Она искала, с кем можно интересно провести время. А он наивно полагал, что приобрел ту, с которой проведет всю жизнь.
---------