Речь о тех временах, когда русскоговорящих интервьюеров в израильских военкоматах еще не было, а русские призывники уже были. Из-за того, что они в большинстве своем плохо владели ивритом, девочки-интервьюеры часто посылали их на проверку к так называемым "офицерам душевного здоровья" (по специальности - психологам или социальным работникам), чтобы те на всякий случай проверяли, все ли в порядке у неразговорчивого призывника. Кстати, офицер душевного здоровья - "кцин бриют нефеш" - сокращенно на иврите называется "кабан". Хотя к его профессиональным качествам это, конечно же, отношения не имеет.

Офицер душевного здоровья в военкомате обычно проводит стандартные тесты - "нарисуй человека, нарисуй дерево, нарисуй дом". По этим тестам можно с легкостью исследовать внутренний мир будущего военнослужащего. В них ведь что хорошо - они универсальные и не зависят от знания языка. Уж дом-то все способны нарисовать. И вот к одному офицеру прислали очередного русского мальчика, плохо говорящего на иврите. Офицер душевного здоровья поздоровался с ним, придвинул лист бумаги и попросил нарисовать дерево.

Русский мальчик плохо рисовал, зато был начитанным. Он решил скомпенсировать недостаток художественных способностей количеством деталей. Поэтому изобразил дуб, на дубе - цепь, а на цепи - кота. Понятно, да?

Офицер душевного здоровья придвинул лист к себе. На листе была изображена козявка, не очень ловко повесившаяся на ветке. В качестве веревки козявка использовала цепочку.

- Это что? - ласково спросил кабан.

Русский мальчик напрягся и стал переводить. Кот на иврите - "хатуль". "Ученый" - мад'ан, с русским акцентом - "мадан". Мальчик не знал, что в данном случае слово "ученый" звучало бы иначе - кот не является служащим академии наук, а просто много знает, то есть слово нужно другое. Но другое не получилось. Мальчик почесал в затылке и ответил на вопрос офицера:

- Хатуль мадан.

Офицер был израильтянином. Поэтому приведенное словосочетание значило для него что-то вроде "кот, занимающийся научной деятельностью". Хатуль мадан. Почему козявка, повесившаяся на дереве, занимается научной деятельностью, и в чем заключается эта научная деятельность, офицер понять не мог.

- А что он делает? - напряженно спросил офицер.

(Изображение самоубийства в проективном тесте вообще очень плохой признак).

- А это смотря когда, - обрадовался мальчик возможности блеснуть интеллектом. - Вот если идет вот сюда (от козявки в правую сторону возникла стрелочка), то поет песни. А если сюда (стрелочка последовала налево), то рассказывает сказки.

- Кому? - прослезился кабан.

Мальчик постарался и вспомнил:

- Сам себе.

На сказках, которые рассказывает сама себе повешенная козявка, офицер душевного здоровья почувствовал себя нездоровым. Он назначил с мальчиком еще одно интервью и отпустил его домой. Картинка с дубом осталась на столе.

Когда мальчик ушел, кабан позвал к себе секретаршу - ему хотелось свежего взгляда на ситуацию.
Секретарша офицера душевного здоровья была умная адекватная девочка. Но она тоже недавно приехала из России.
Босс показал ей картинку. Девочка увидела на картинке дерево с резными листьями и животное типа кошка, идущее по цепи.

- Как ты думаешь, это что? - спросил офицер.

- Хатуль мадан, - ответила секретарша.

Спешно выставив девочку и выпив холодной воды, кабан позвонил на соседний этаж, где работала его молодая коллега. Попросил спуститься проконсультировать сложный случай.

- Вот, - вздохнул усталый профессионал. - Я тебя давно знаю, ты нормальный человек. Объясни мне пожалуйста, что здесь изображено?

Проблема в том, что коллега тоже была из России...

Но тут уже кабан решил не отступать.

- Почему? - тихо, но страстно спросил он свою коллегу. - ПОЧЕМУ вот это - хатуль мадан?

- Так это же очевидно! - коллега ткнула пальцем в рисунок.- Видишь эти стрелочки? Они означают, что, когда хатуль идет направо, он поет. А когда налево...

Не могу сказать, сошел ли с ума армейский психолог и какой диагноз поставили мальчику. Но сегодня уже почти все офицеры душевного здоровья знают: если призывник на тесте рисует дубы с животными на цепочках, значит, он из России. Там, говорят, все образованные. Даже кошки.

(с) 

Заходит в заднюю дверь мужик. Пьяный в хлам, но на ногах держится. И самое интересное, что руки у него в карманах. Стоит шатается. Потом решает идти вперед. Надо отметить, что трамвай полупустой - заняты только сидячие места (потому как раннее утро). Так вот, мужичок начинает движение вперед по ходу движения трамвая. В этот момент трамвай трогается. Следуя законам физики и земного тяготения, мозжечок мужичка отдает его телу приказание наклониться вперед, дабы оно (тело) не упало назад. Наклонившись вперед от вертикали градусов на 30, НЕ ВЫНИМАЯ РУК ИЗ КАРМАНОВ, мужичок продолжает движение вперед. Проходит примерно треть вагона, после чего трамвай сразу после ускорения (неслабого) резко тормозит не знаю по какой причине. Что дальше произошло, многие уже наверное догадались. Ессно, руки в карманах у него запутались Но он не упал лицом об пол, нет Пытаясь сохранить равновесие он начал бежать вперед, причем на скорости, близкой к скорости бешеной антилопы. Но бежать не вынимая руки из кармана все-таки сложновато, да еще когда спирт в мозгах булькает. В итоге ноги у него заплетаются, он падает на пузо, проезжает на нем остаток вагона и заезжает головой в открытую дверь вагоновожатого, а точнее - вагоновожатой Вынимая руки из карманов, и еще лежа на полу он произносит: "Мадам, я просто ох@ваю от вашего Феррари!"

Старушка грустила. Ей было уже лет под 80, сама давно стала прабабкой, а тут вот вспомнила свою покойную мать. Я оказалась благодарным слушателем – мне на самом деле было интересно услышать про те времена, когда еще моей собственной мамы не было на этом свете… - Мама была у меня золотая женщина. Высокая, красивая, звали ее царским именем, Ольга. И папа мой был видным женихом, Иван величали. Прожили они вместе более десяти лет, и не ругались ни разу. Помню, начну я со своим мужем ссориться, а мама сокрушается: «Что же за семьи такие теперь! Я за своим Ванечкой прожила – и мысли наперекор ему что сказать не было». Но началась война, и забрали папу на фронт. Осталась мамка со мной, двенадцатилетней, да восьмилетней сестричкой Наденькой. Войну я так хорошо помню, страшно было… Летят самолеты, бомбят, а мы ямку во дворе вырыли да ложимся туда, все лучше, чем в доме сидеть. Однажды совсем близко бомба упала, наш дом весь в осколках был, а у соседей корову убило и женщину. Правду сказать – о корове больше плакали – голод был лютый… Побомбят-побомбят, да улетают. А у меня от страха тогда ноги отнимались. Мамочка сама меня из ямы вытянет – и на себе в дом несет, а я все плачу… Сильная у меня она была. Зимы же военные были – морозные, а топить нечем. Выделят на работе бревно – а на чем вести? Так мама его на плечо взвалит – да с Божьей помощью домой тащит. И по пути не отдыхает – остановишься – уже обратно не встанешь, а идти ой как далеко – не один километр. Придет, уронит его на землю, да так и стоит с одним опущенным плечом, долго стоит, выпрямиться не может… А когда мне уже 14 лет было, папу убило. Я первая об этом узнала, дома сидела - зима, мама в поле толстый бурьян рубила, чтобы хоть чем-то печь топить да согреться. Принесли мне похоронку, я прочла и к ней бежать. И не помню я себя – в чем одета была, что говорила, знаю только - шапку натянуть забыла и простудилась голову сильно, до сих пор болит она у меня… Сильно мать отца любила, так сильно, что и любить сейчас так не могут… Как узнала, что Ванечки ее больше нету, легла лицом к стене и не вставала больше недели, не ела ничего и молчала. А потом, когда она поднялась, смотрим мы с сестренкой – а у мамы-то левая половина головы вся седая. Много лет прошло, стали ей кардиограмму делать и говорят: «Какие два страшных инфаркта вы пережили!» А мы и не знали об этом. Счастливые твои дети – горя не видят. А у нас после эвакуации и вещей-то не было. Ходила мама с другими женщинами, развалины после бомбежек разбирала, когда город уже освобожден был. Но что там найти можно было? Люди тогда небогато жили, да хоть кастрюлю какую или книжку – всему мы радовались. А однажды вернулась она домой с иконою. Вокруг – развалины, кирпичи, куски цемента – а она лежит – невредимая, деревянный каркас и стекло целое, а под ним – в сусальном золоте Богоматерь с Пречистым Младенчиком. Она до сих пор у меня цела, со всем старая стала, хотя уже и тогда мне старинной казалась… Тяжело после войны было одним, без мужчины в доме. А мама женщина привлекательная, вот и стал к ней один парень свататься, и тоже – Иван. Подумала она и согласилась, все полной семьей лучше, и человек хороший был. Да только такая вот судьба несчастливая – сорвался подъемный кран у него на работе и задавило Ваню насмерть. Больше мама никогда замуж не выходила. Пошла я учиться, стала филологом. А мамочка моя всего два класса деревенской школы закончила. Хоть газеты и читала – да писала с ошибками. Вышила однажды мне рушник со словами: «с добрим утрам» , а я, глупая, его взяла да и спрятала, чтобы не стыдиться. Ох, сколько я перед ней виновата! Мама же верующая была, в церковь ходила, а я – учительница. И мне преподавали, что Бога нет – и я преподавала. Да вот только молитву Отче Наш всегда помнила, а как начинается тема, где надо рассказывать детям, что религия – обман, так у меня всегда душа волноваться начинала, и старалась я этого просто избегать. Только вот на каждую Пасху собирали нас, учителей, и в оцепление храмов ставили. Идут дети с мамами, а все чаще – с бабушками, в церковь – а мы их разворачиваем назад – мол, нечего детям там делать. Ох и проклинали нас, но поворачивали назад – боялись, время такое было… Мамочка-мама… Такая жизнь досталась тяжелая, несчастная. А как же она нас, дочек своих, любила и жалела. В самый голод отдала она младшую родственникам в деревню – там не так плохо с едой было, а мы с ней желуди ели, иногда деликатесы приносили нам – жмых подсолнечника, вкусно было... Но болела я от голода сильно, вот так до старости и не оправилась от этой беды. Видит мама – совсем мне плохо стало, взяла тогда она кое-какие вещи из запасов на черный день, и пошла на рынок, обменяла эти вещи на большую кружку молока. Я его выпила все до капельки, может, и спасло меня это.

Да только сколько лет уж прошло, мамы нет давно, и много грехов на моей душе накопилось, но как же стыдно и больно мне от той кружки молока, что я одна выпила, а маме своей ни глоточка не оставила…

Марина Ярославцева Wed, 12 Sep 2007, 09:24

Всем, конечно же, известен главный компьютерный значок @, неотъемлемая часть адреса электронной почты. Откуда он появился?

История гласит, что символ @ изобрели средневековые монахи для сокращения латинского предлога «ad» ( в современном английском это предлог «at», что в переводе означает «на», «к», «в отношении»). Затем про него вспомнили уже в 15 веке испанские купцы. Они использовали знак @ как сокращённое наименование меры весов — «arroba» (приблизительно 11,52 кг или 25.40 фунтов). В эпоху капитализма этому знаку нашли новое применение — им стали обозначать цену. Так, знак @ присоединился к компании других «счетоводных» знаков — #, $, % и вместе с ними перекочевал с раскладки американской пишущий машинки на клавиатуру компьютера. Здесь он и ждал своего звездного часа до тех пор, пока на него не упал взгляд изобретателя электронной почты Рэя Томлинсона. Случилось это в 1971 году после того, как Томлинсон соединил пользователей удаленных компьютеров сети Arpanet. Для того чтобы заполнить универсальный алгоритм «имя-значок-место», Томлинсону нужен был значок, который бы не встречался ни в одном имени и названии. Выбор пал на хорошо известную нам «собачку». Во-первых, до этого знак @ использовался на клавиатуре крайне редко. А, во-вторых, соответствовал своему прямому значению — заменял предлог «at», так что выражение «user@machine» расшифровывалось как «пользователь такой-то на компьютере таком-то».

Почему именно «собака»? Так знак @ называют только в России. Видимо, английский вариант «commercial at» («коммерческое эт») пришелся не по вкусу. Тогда к знаку внимательно пригляделись и увидели в нем свернувшуюся калачиком собаку. Есть еще одна версия, связанная с очень старой компьютерной игрой Adventure. Игра была текстовая, поэтому все в ней обозначалось различными текстовыми символами («!», «+» и «—» и др.). Игрока повсюду сопровождал пес под знаком @. Возможно, что благодаря этой игре пользователи рунета стали называть символ электронной почты «собакой». Хотя были и другие варианты: от смешных «кракозябра» или «закорючка» до «лягушки» или «уха». В разных странах символ @ называют абсолютно по-разному, у кого на что хватит фантазии. Например, в Польше — это «обезьянка», на Тайване — «мышка», в Швеции и Дании — «хобот слона», а в Финляндии — «хвост кошки». Итальянцев и корейцев объединяет мысль, что @ - это «улитка», а сербы считаю, что это просто «чокнутое А». В Израиле, видимо, больше думают про еду, потому что @ там называют «штруделем». Как оказалось, меньше всего фантазии у китайцев — здесь @ это банальное «А в круге».

Вопрос 1:
Если забеременела женщина, уже родившая восьмерых детей, трое из которых глухи, двое – слепы, один умственно отсталый, больная сифилисом, должна ли она сделать аборт?

Прочтите, сначала следующий вопрос, прежде, чем узнаете ответ на предыдущий.

Вопрос 2:
Происходят выборы всемирного лидера, и Ваш голос – решающий. Ниже приводится информация о трех кандидатах.

Кандидат A.
Связан с преступной политикой.
Консультируется с астрологами.
Имеет двух любовниц.
Курит «одну за одной» и выпивает ежедневно 8-10 порций мартини.

Кандидат Б.
Дважды выгоняли с работы.
Спит до полудня.
Баловался опием в колледже.
Выпивает каждый вечер кварту виски.

Кандидат В.
Награжденный герой войны.
Вегетарианец.
Не курит.
Иногда пьет пиво.
Никогда не изменяет жене.

Какого кандидата выбрали бы Вы?
Ответьте сначала себе, а потом посмотрите ответы ниже.

>
>
>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>>
>
Кандидат А – это Франклин Д. Рузвельт.
Кандидат Б – это Уинстон Черчиль.
Кандидат В – это Адольф Гитлер.

А по поводу аборта, если Вы ответили «Да», Вы только что убили Бетховена.
И наконец, можете ли Вы представить себе компанию, насчитывающую немногим более 500 сотрудников, и в которой ведется следующая статистика.
* 29 были обвинены в домашнем насилии
* 7 были арестованы за подлог
* 19 были обвинены в подделке чеков
* 117 были прямо или косвенно банкротами в как минимум 2 бизнесах
* 3 отбывали заключение за разбойное нападение, насилие
* 71 не могут взять кредит из-за испорченной кредитной истории
* 14 были арестованы по делам, связанным с наркотиками
* 8 были арестованы за воровство в магазинах
* 21 являются обвиняемыми в текущих судебных разбирательствах
* 84 были арестованы за пьяное вождение в прошлом году...

Знаете что это за организация?

Сдаетесь?

Это 535 членов Конгресса Соединенных Штатов Америки.

Я лежал на металлическом столе, разрушеный и разбитый...

Мои механизмы отказывались функционировать, программы сбивались и делали глупости

Сервис неизбежен… только объем работ не оставляет надежды…

Если мне переустановят систему, моя память вероятней всего погибнет, а с памятью исчезну и я ….

Она вошла и молча долго смотрела в мои холодные глаза

Она собирала меня уже не раз и я с надеждой смотрел в её печальные глаза

Женщина-механик, мой сервисный инженер

Самочка человеческого рода

С тех пор как я стал машиной…Я не могу чувствовать тепло, но я почувствовал излучение её руки, когда она положила мне на лоб ладонь и энергию взгляда которая притягивала мои визуальные датчики

 

Прости меня…хотя навряд ли ты сможешь,- сказала она и её глаза стали красными

 

Я моргнул глазами, хотя мне незачем этого делать…слез у меня нет…

 

Щелкнули фиксаторы  и она рывком вырвала из моей груди вычислитель, а за ним и блок питания…. Стало тихо….

Это и к лучшему иначе ужасный звук падающих деталей в корзину взорвал бы моё восприятие…. Как человек попавший под трамвай едет в скорой и просит принести ему ногу…так и я хотел чтобы мне вернули эти выгоревшие детали…

Щелкнули АВРы и  изображение снова вернулось….без звука…тусклое в красных тонах…это аварийный источник последнего выключения… еще пару минут….

Она что-то написала в лабораторном журнале, её пальцы дрожали…она снова посмотрела на меня и капли забарабанили по страницам…. Я потратил последние миллиамперы для фокусировки в тускнеющем изображении

Надпись в журнале была короткой: Восстановлению не подлежит… цвет изменился на тускло серый…. И наступила темнота…

 

м-да...почти всё-истина на все времена...

6 марта Славик сидел на уроке русского языка и делал вид, что пишет упражнение.

На самом деле мысли его сосредоточились совсем на другом. Впрочем, не совсем на другом, точнее другой, мысли Славика сосредоточились на учительнице. Если быть еще точнее - на том подарке, который каждый ученик должен преподнести этой самой
учительнице уже на следующий день. Проблема состояла в том, что мысль сосредоточивалась только до слова «подарок», а пройдя сквозь него, стремительно рассредоточивалась. Что именно сделать учительнице в качестве подарка? Этот дурацкий вопрос без ответа и мучил Славика.
           Можно было бы выучить стихотворение и рассказать Вере Петровне на утреннике. Это был бы самый оптимальный вариант, если бы не одно «но» - стихотворения, причем строго оговоренные, рассказывают в строго оговоренном порядке строго оговоренные ученики, в строго оговоренном количестве, а именно 4 мальчика и 2 девочки, назначенные самой Верой Петровной еще за две недели до праздника. Славик бы в любом случае не попал бы в эту шестерку, даже будь он девочкой, потому как, кроме всего прочего, для этого нужно было хорошо учиться.
           Из прочих вариантов заслуживали внимание лишь несколько идей, которые были хотя бы выполнимы. Дарение цветов отвечали этому условию, но Славик, истинный математик, чувствовал, что оно, условие это, было хоть и необходимым, но явно не достаточным. Посему следовало добавить к этому что-то еще. Но что?! Можно было бы сделать красивую открытку, внутри которой нарисовать улыбающуюся Веру Петровну и подписать: «Любимой учительнице, Вере Петровне от ученика 5Б класса Козлова С. в международный женский день 8 марта». Способностей к рисованию, как впрочем, и прочих способностей у Славика не было, однако Славик не сбрасывал эту идею со счетов, оставив ее на крайний случай.
           Можно попросить сделать маму торт, судя по размерам Веры Петровны - она не прочь отведать за чашечкой чая кусочек…

- Интересно, ей кто-нибудь когда-нибудь делал куннилингус?

Славик так был погружен в свои мысли, что даже растерялся. Он посмотрел на Юрика. Юрик был двоечником, и второй день сидел за одной партой со Славиком.
- Что? – переспросил Славик.
- Прикинь этой жирной суке сделать куннилингус, - тихо, а потому особенно мерзко, захихикал Юрик
Славик недоуменно помолчал, потом прошептал:
- И что?
- Ну ты бы смог сделать ей куннилингус?
Славик призадумался:
- А разве это так сложно?
- Ну сделай, если не сложно, - силясь не расхохотаться, кинул Юрик
- Ну и сделаю, - обиженно буркнул Славик.
- Хахаха, спорим, что не сделаешь?
Это было уже слишком. Это был вызов.
- Вот увидишь - сделаю!
- Успокоились и замолчали! – завизжала Вера Петровна
            Славик опять уткнулся в тетрадь. Юрик подтолкнул его на мысль. Коль скоро куннилингус сделать сложно значит никто и не будет его делать. Следовательно, если он таки сделает Вере Петровне куннилингус, он выгодно отличится от всех остальных в классе с их одинаковыми открытками, тортиками и прочими банальными мелочами. Славик смутно догадывался, что сложность сделать его именно Вере Петровне в конечном итоге сводится к тому, что она - учительница, здесь ошибиться нельзя, это очень ответственно и легко можно попасть впросак. Потому нужно сделать не просто куннилингус, а самый лучший куннилингус, безупречный и правильный. Это было действительно сложно, учитывая, что до этого Славик вообще не делал никогда куннилингусов. Даже самых плохеньких. Он даже начал сомневаться правильно ли поступил, что поспорил с Юриком. Однако сомнения Славик тут же отбросил. Он во что бы то ни стало, сделает Вере Петровне куннилингус, чего бы ему это ни стоило!
Славик думал об этом все оставшиеся уроки. Никогда его еще не видели таким задумчивым. В общем-то, Славик был полон уверенности, что он сможет это сделать.
Проблема заключалась лишь в том, что бы выяснить, как именно делается куннилингус. Он решил спросить об этом Стёпу - самого умного в их классе:
- Стёпа, ты когда-нибудь пробовал делать куннилингус?
- Вообще-то не пробовал, - ответил неуверенно Стёпа
Эта неуверенность в степином голосе насторожила Славика. Он упрекнул себя за такую неосторожность. Ведь теперь Стёпа тоже может ухватиться за эту мысль.
Вполне понятно, что он не станет плодить конкурентов, рассказывая им все подробности того как делается куннилингус. Спрашивать нужно лиц незаинтересованных.

После уроков Славик поплелся домой. Зашел в свой двор. На лавочке сидели пьяные старшеклассники. Один из них громко ругался. Славик узнал в нем Вову со второго подъезда. Вова иногда катал его на велосипеде. Теперь Вова орал:
- Ах, она сука, тварь такая. Да я ради нее все делал, все бабки на нее спускал!
Кинула, убью, крысу! Вот что мне с ней делать, пацаны, что мне теперь ей суке сделать?!!!!
Пацаны молчали. Вова тоже замолк и отпил с горла. Славик, остановившись рядом и слушая все это, неожиданно сам для себя сказал:
- Может быть, тебе сделать ей на 8 марта куннилингус?
Все уставились на пятиклассника. Воцарилось гнетущее молчание.
- Куннилингус?.. – криво глядя на Славика, промычал наконец Вова, - куннилингус?
Ей?! После всего этого?! Да.. я ей сделаю куннилингус, - и, набирая обороты, - я ей суке сделаю куннилингус! Лобзиком, наждачкой и выжигателем! Такой куннилингус ей сделаю, что она на всю жизнь запомнит!

Славик поспешно зашел в подъезд. Конечно, Вова был явно не в себе и дальше его лучше было не расспрашивать, но, по крайней мере, Славик узнал, чем ему нужно делать подарок Вере Петровне. Дома никого не было. Наспех перекусив, Славик полез в кладовку. Достал из нее и лобзик, и выжигатель, а так же несколько деревяшек, фанеру, пару нулевых наждачек и линейку. Перетащил это все в свою комнату и разложил на столе. После чего взял оба инструмента для изготовления куннилингуса в руки и завис над
столом. Что делать дальше он не знал. У него не было ни малейшего понятия как должен выглядеть этот злосчастный куннилингус. Впрочем, была еще одна надежда выяснить это. Славик достал с полки обе книжки – одну по выжиганию, другую по поделкам из дерева. Два часа он изучал каждую картинку. Были деревянные уточки, скворечники, всевозможные черные узоры на гладкой фанере, был один кораблик, в общем в книжках содержалось множество картинок, но ни одна из них не была подписана словом «Куннилингус». У Славика опустились руки. Он безвольно сел на кровать. И в это время с института пришла старшая сестра. Славик решительно пошел вслед за ней на кухню. Она-то за свою жизнь, уж точно, сделала хотя бы один куннилингус. Да наверняка больше. Зазря что ли ее любят все преподаватели и подруги.

- Настя, ты знаешь как сделать куннилингус?
Настя застыла с заварником в руках и удивленно посмотрела на братика:
- Славик, зачем тебе это?
- Скажи. Мне очень, очень надо, - жертвенным голосом взмолил Славик.
- Не думаю, что я могу тебе в этом помочь, - попыталась спрыгнуть с темы Настя.
Но Славик хоть был и младше ее на 8 лет, но малым вырос не по годам смышленым - ход сестрицыных мыслей стал понятен ему сразу же. Естественно, она все знала, это было видно по ее лицу. К тому же она заметно нервничала. Просто не хотела выдавать секрет изготовления куннилингуса. Старшие дети никогда не говорят младшим как они добились тех или иных умений. Оно и понятно – им до всего приходилось доходить самим, путем долгих тренировок, многочисленных проб и ошибок. Они очень ревностно относятся к этому, чтобы так просто рассказать это младшим, которым вечно достается все уже готовеньким. Славик понимал это. А потому он заявил:
- Ну тогда я спрошу у кого-нибудь другого.. У Вовы например. А потом буду делать
куннилингус всем подряд. Все будут приходить только ко мне и просить, чтобы
именно я сделал им куннилингус!

Славик не просчитался. Попал в самую точку. Сестра заметно забеспокоилась. Она
села на стул и, поставив локоть на стол, уперла лоб в ладонь: «Так…». Славик сел
рядом и молча выжидал. Он рос отличным стратегом. Через несколько секунд Настя посмотрела на брата:
- Слав, для начала это..это не делается всем подряд, это ясно?
- По честному я хочу сделать это только одному человеку, - тут же заверил ее Славик.
- Одному?.. – Настя запнулась в нерешительности.
Но было видно, что это ее успокоило. Одному – не всем, первенство своего она не потеряет. В том, что она его имела теперь у Славика не оставалось ни малейшего сомнения.
- Ну, - продолжила осторожно Настя, взвешивая каждое слово, - ты хотя бы
знаешь..ээ.. как бы это сказать.. ну, например.. скажем.. чем он делается?
Славик видел всю ее насквозь и в душе ухмылялся этой ее осторожности. Он ответил
столь же неопределенно:
- Я же тебе сказал – я не знаю как. А чем, - он кинул на сестру
многозначительный взгляд, - чем я знаю.
- Так.. ну ладно.. уже легче.. Только обещай, что не будешь никому рассказывать?
Уж на это-то сестрица может рассчитывать в полной мере. Он уже понял, что такими
знаниями не раскидываются.
- Обещаю.
Сестра сделала глубокий вдох, в следующее мгновение выдох и вошла в странное
состояние настороженной непринужденности.
- Видишь ли, - начала она, - здесь нет единых правил. Самое главная ошибка всех
начинающих, что они полагают, что..хм.. что чем сильнее натираешь..ээ..
- Палочку? – подсказал Славик
- Палочку? – переспросила Настя, - хм.. ну да.. да, палочку.. тем куннилингус
получается лучше. Но это не так. Если хочешь сделать настоящий куннилингус
оставь эту… прости господи… палочку на потом. На самый конец…
- Ага, - раскрыв рот, слушал Славик старшую сестру
- … Сначала нужно аккуратно - не надо резких движений, все испортишь - пройтись
вокруг… можно начинать осторожно ээ.. раскрывать..ээ щелочку..
- Как это?
- Ну раскрыть щелочку, просверлить дырочку, начнешь делать поймешь… можно даже
пальцем помочь, если не получается.
- Ага.. – понимающе кивнул Славик.
- Только делать это нужно очень аккуратно. А то некоторые это проделывают так
как будто из бревна топором лодку выстругивают. С отдельными бревнами может так
и стоит поступать, но вообще-то за такой куннилингус убивать надо.

Слава запомнил это важное замечание. Дело было явно рискованным.
- Ну а как он хоть выглядит-то вообще?
- Ну я же тебе рассказываю. Выглядеть он может по разному, потому…ээ.. побольше
фантазии, - постепенно расходилась Настя, - это не должно быть просто набором
каких-то фиксированных штампов, они здесь как раз и не приветствуются. Это
сродни искусству. Не бойся экспериментировать. Доверься своему воображению. Тебе
самому должно это нравится.
- Ну а что самое главное-то?
- Самое главное – делать это с любовью. Если будешь следовать этому правилу,
мелкие огрехи никто не заметит. А крупных…лучше все же не делать.
- Понятно.
- Ну в общих чертах.. это все…

Слава поблагодарил сестру за дельные советы и отправился в свою комнату. В
целом, в общих чертах, Славик уловил основную идею куннилингуса. Куннилингусом
называли нечто вроде работы на свободную тему. Как и любая свободная тема
свободна она с известными ограничениями и наилучший результат, как не крути, все
же приходит с опытом. Это было, конечно, не самое приятное открытие, но все же
его успокаивали последние слова сестры о любви и мелких огрехах. Никто, даже Вера Петровна, не будет требовать от него куннилингуса высшего пилотажа, как
никто не ждет даже в лучших школьных сочинениях настоящих литературных шедевров.
Уже закрывая за собой дверь, он услышал тихий голос сестры, явно обращенный
самой себе: «все нормально, все нормально, я и сама ведь первый раз в таком же
возрасте… это лучше, чем если бы…»

Он закрыл за собой дверь. Подошел к столу, где были разложены инструменты и
материал. Славик взял в правую руку наждачную бумагу, осмотрел стол, приподнял
левой рукой небольшого размера палочку, повертел ее между пальцев и отложил
подальше. Вместо нее он взял фанерный лист средних размеров, сел на пол и
принялся натирать его наждачкой. Он старался особо не налегать. Аккуратно и
терпеливо он зачистил сперва одну сторону, затем другую. Постепенно он снял с
поверхности фанеры все шероховатости, она стала гладкой как зеркало. Славик был
доволен проделанной работой. На другом листе фанеры он сделал два распила
лобзиком, затем опять взял наждачку и зачистил их изнутри. Дальше он на два раза
свернул наждачку и скрутил ее в трубочку. Внутрь, для упругости, он поместил
небольшой металлический стержень, замотал верхний конец наждачки изолентой и
полученным инструментом принялся вытирать отверстие посреди фанеры. Он был похож
на первобытного человека добывающего огонь. Дело двигалось крайне медленно. Он
то и дело, как советовала сестра, убирал наждак и пытался простучать углубление
пальцем. Впрочем, особого эффекта это не давало, и он вновь брался за стержень,
обернутый наждаком и продолжал терпеливо вкручивать его в центр фанерного листа.
Занятие это было крайне утомительное. Теперь он понимал, что делать куннилингус
- действительно сложно. Вдвойне сложнее то, что он делал его Вере Петровне, этой
толстой дуре. Столько трудов, и кому?! Юрик знал, что говорил. Теперь и Славик
осознал это в полной мере. Но отступать было уже поздно.
До поздней ночи он возился со своим куннилингусом. За это время он смастерил
что-то наподобие ни то парусника с мачтой посередине, ни то макета тетради, с
торчащей в нем ручкой, понять было сложно, описать словами тем более. Но одно
можно сказать точно – получилось нечто действительно красивое. Последнее, что
сделал Славик была надпись упорно и настойчиво выведенная выжигателем на боковой
стороне композиции: «Куннилингус». Чуть ниже: «С праздником 8 марта». Выводить
«Вера Петровна» не было уже никаких сил, точнее силы еще оставались, но лишь на
то, что бы закрепить авторство. Третьей строчкой маленькими буковками он
скурпулезно вывел: «Козлов С.»

продолжение и развязка следует...