хочу сюди!
 

Нина

49 років, водолій, познайомиться з хлопцем у віці 50-56 років

Замітки з міткою «вера»

С Крещением Господним!!!!!

В день Великого Крещения
Ждем от Господа прощенья.
Не забудьте помолиться
И святой водой умыться.
Станет чище ваша плоть.

Да хранит всех вас Господь!

Пути и ошибки новоначальных.

Осторожно: неофит!
Георгий Дублинский



Пути и ошибки новоначальных

Японская поговорка гласит: «Когда в семье рождается ребенок, вся семья учится говорить».

Перефразируя эту восточную мудрость, можно, к сожалению, сказать: «Когда в семье появляется христианин, все его близкие становятся мучениками». Если сейчас эти строки читает один из таких близких, думаю, он со мною согласится. Если же их читает один из таких христиан, то титула, меньшего, чем клеветник, я не получу. Не буду сочувствовать первому — мученики в сочувствии не нуждаются, не буду также оправдываться перед вторым (дело совершенно бесполезное и, кстати, небезопасное). Просто хочется поделиться теми мыслями, которые накопились за время моего «христианства». Тем, кто удивится, что слово христианство я взял в кавычки, скажу, что раскавыченное оно больше подходит к святым, и пусть не обвиняют меня в смиреннословии.

Но прежде о терминах. Все те духовные недуги, о которых ниже пойдет речь, будут именоваться одним словом: неофитство. Может быть, это неправильно — объединять недуги, имеющие различное происхождение и течение. Наверное, это ненаучно. Но моя статья — не научный трактат, а реакция живого организма на боль.

В Церкви сложилась традиция, согласно которой считается, что неофит — это человек, не пробывший в Церкви десяти лет. Но дело вовсе не только во времени. Неофитом можно остаться на всю жизнь. Этот период можно сократить. Можно ли его миновать? Не знаю. Не уверен. По крайней мере, все мои знакомые, и я сам в первую очередь, прошли через этот отрезок времени, кажущийся тебе таким возвышенным и прекрасным. Прекрасным, потому что Господь подает новокрещенному, воцерковляющемуся человеку, по словам Макария Великого, залог Святого Духа. Но вот людям, окружающим нас в этот период нашего духовного младенчества, небо с овчинку кажется от напыщенных поучений, фарисейских молитвословий и совращений в Православие.

Нельзя назвать нормальным человека, который заявляет: «Это, мол, старцы помолились, чтоб телевидения у нас не было, потому что оно душу развращает, вот Останкинская башня-то и сгорела!» То, что при этом заживо сгорели три человека, очевидно, и было результатом их благой молитвы. Или, например, такой пассаж. Женщина, не дочитавшая, может быть, до конца Новый Завет, но выучившая назубок «Добротолюбие», бросает малолетних детей, мужа и всю мирскую скверну и отправляется (нередко по благословению младостарца) спасаться в какой-нибудь монастырь. Достаточно вспомнить о недавней истерии, развернутой вокруг пресловутых штрих-кодов. По этому вопросу было опубликовано постановление Священного Синода. Но решение Синода для наших православных не указ. Сразу усилился шепот (он, собственно, никогда не умолкал) о том, что наши-то епископы, известное дело, — экуменисты, еретики, разве можно их слушать? Настроения эти всячески распространяют и поддерживают так называемые «старцы» по монастырям и в миру.

Известный всему русскому православному народу архимандрит Иоанн (Крестьянкин), которого, думаю, можно с полным правом назвать истинным старцем, пишет: «Сейчас эти документы в том виде и с такой подачей опасности для нас не представляют. Запомни и уясни для себя волю Божию: Сыне, даждь Ми твое сердце. Не паспорт, не пенсионное удостоверение, не налоговую карточку, но сердце! Все те смущения, смятения и неразбериха для того так властно и входят, что нет живой веры, нет доверия Богу». Но даже мнение такого человека, как отец Иоанн, для неофитов ничто.

Вообще неофитство существует, сколько стоит Церковь. Даже можно сказать — неофитство старо, как мир. История сообщает нам немало фактов о неумеренно восторженных христианах, творящих вред себе и другим. Приведу всем известный пример. У некоего старца был ученик, который страстно возжелал мученичества. Напрасно старец вразумлял его: «Пора мученичества прошла. Бог призывает тебя к другим подвигам. Ты только научись Его понимать». Тот и слушать не желал. Благослови на мученичество, и все тут! Выбив из старца благословение, он пошел в пустыню, набрел на сарацинов, и, не выдержав пыток, отрекся от Христа.

Сама по себе восторженность неплоха. Но в духовной жизни она может быть страшна. Удивительное дело! Казалось бы, восторженность должна свидетельствовать о мягкости души человека. На мой взгляд, восторженный человек — это большой ребенок. Мир для него удивителен и желанен, как подарок, поэтому он и вызывает у него восторг. Но душа неофита крепка, как гранит, и глуха, как гроб.

Английский писатель Честертон сказал о ком-то: «он был здоров душою, ибо знал скорбь». Неофит душою болен, ибо не ведает скорбей. Он не ведает ни жалости, ни милости. Тот же Честертон в другом месте писал: «определить здоровую душу нетрудно: у такого человека трагедия на сердце и комедия на уме». У неофита же не только нет трагедии в сердце. У него нет самого сердца. На все случаи жизни у него имеются расхожие правила, на любую человеческую боль — прописные истины. Но его истина убивает, а не животворит, уводит в рабство, а не делает свободным. Сам неофит бодр и оптимистичен. Правда, его оптимизм за счет других. Это оптимизм людоеда. Он построил из обрядов и закона высокий замок, и оттуда взирает на копошащихся червей.

Напрасно неофитов иногда сравнивают с фарисеями. Фарисеи этого, право же, не заслужили. Если верить святителю Иоанну Златоусту, они даже способны к покаянию. Именно так он понимает приход фарисеев к Иоанну Крестителю. Когда ко Христу привели женщину, взятую в прелюбодеянии, Его обступала толпа фарисеев. И, помнится, ни один камень не полетел-таки в несчастную. Если бы Христа окружали неофиты, на женщину обрушился бы целый град камней. Фарисеи знали за собой тайные грехи, и слова Спасителя устыдили их.

Неофиты не имеют грехов. Не знаю, в чем они часами каются на исповеди. С уст их не сходят слова: простите меня, грешную, «аз есмь пучина греха». Но когда они узнают, что их ближний делает что-то, что не вмещается в их благочестие, они превращаются в того самого должника, который за свои сто динариев готов был задушить. «Как! Ты держишь дома собаку? Это же скверное животное! Тебе нельзя причащаться!» Знал бы Святейший Патриарх, у которого дома не одна, а целых две дворняжки, что причащаться ему нельзя! «Ты постоянно болеешь, видно, у тебя много грехов. Тебе надо покаяться!» Я вполне готов предположить, что Книгу Иова они не читали, и о друзьях Иова они не слышали. Но о русских православных святых, которые болели всю жизнь и от слабости иной раз не могли пошевелить рукой, должны бы знать. По их логике, Амвросий Оптинский и Игнатий Брянчанинов — самые отъявленные грешники. Святитель Иоанн Златоуст в первой беседе о статуях приводит восемь (!) различных причин, по которым болеют христиане. Не худо бы с ними ознакомиться.

Какая бы давняя дружба не скрепляла вас с неофитом, если только неофит вообще способен к дружбе, все рушится в один момент, когда он узнает о вас нечто. Это может быть все что угодно. От ношения платья с открытыми плечами до смотрения телевизора. Тогда вашу дружбу уже ничто не спасет.

Способен ли какой-нибудь грех привести неофита в чувство покаяния? Личный опыт общения с людьми подобного рода показывает, что, даже впадая в откровенные, грубые грехи, такие как блуд, человек с подобным устроением души каким-то непостижимым образом умудряется оставлять за собой право осуждать других и даже имеет самодвижную Иисусову молитву. Такой человек бодр и весел.

В первые же дни своего христианства он овладевает благочестивым сленгом, вроде «Ангела за трапезой!», или «Спаси Господи!». Помнится, одна девушка за столом попросила у соседа: «Благословите чайник!» Через много лет я услышал фразу, которая могла бы послужить ей прекрасным ответом: «Благословляется и освящается чайник сей!»

Неофит влюблен в себя. Он обожает свою праведность. Ко всему прочему, он — пророк. Да, да, он знает волю Божью! Это святые смиряли свою плоть, чтобы проснулся дух, умаляли свою волю, чтобы познать волю Божью. Для неофита все гораздо проще. Воля Божья — это то, что он делает. Он никогда не скажет: прости, я тебя сильно подвел из-за своей невнимательности. Нет — это воля Божья была мне проспать, поэтому я не успел, поэтому я опоздал на деловое свидание, поэтому я ничем не могу тебе помочь. Человек, которого при этом оставили в беде, думает, что это Бог его оставил. Немало нужно веры, чтобы понять, что оставил тебя не Бог, а равнодушный неофит. Все другие для неофита (если они не батюшки) — существа низшего сорта. А если уж этот другой не христианин, то это вообще даже и не человек, а так, грязь.



Вспоминается рассказ из Патерика о том, как однажды Макарий Великий с учеником шел по пустыне. Ученик опередил Макария, и ему повстречался жрец местного языческого капища с вязанкой хвороста на плечах. В голове у ученика было все в полном порядке, и поэтому он обратился к жрецу соответственно: «Куда идешь, бес?», за что и был крепко избит. Когда подошедший Макарий учтиво поздоровался со жрецом, тот удивленно спросил: «Почему ты, будучи христианином, приветствовал меня? Тут проходил до тебя один, тоже христианин. Так он стал ругаться, и я избил его до полусмерти». «Я вижу, ты добрый человек, и добро трудишься, только не знаешь, для чего ты это делаешь», — ответил Макарий Великий. После этих слов жрец крестился и стал христианином. В жизни, к сожалению, нам чаще попадаются ученики, а не Макарий.

Когда человек очень хорошо умеет что-то делать, ему легко возгордиться. Даже когда человек просто много знает, он не всегда бывает свободен от греха превозношения. Но то и удивительно, что неофит просто поражает своей безграмотностью. Да и зачем что-то знать — батюшки и так скажут все, что надо. «Мы без нашего батюшки, как слепые котята», — говорит неофит, и вполне этим доволен.

Как я уже говорил, неофит любит играть в послушание. Монашескими книгами о послушании завалены все церковные лотки. Разгоряченный своими быстрыми успехами в церковной жизни христианин желает возлететь «во области заочны». Напитавшись подобной литературой, которую в прошлом в монастырях старец-духовник не каждому монаху давал, подвижник принимается устроять у себя собственный Афон.

Наместник одного из монастырей, тогда игумен, отец N, рассказывал, как однажды он заметил, что у молодых ребят-послушников от чтения «Добротолюбия» начала ехать крыша. И тогда он посоветовал им почитать что-нибудь другое. В тот день знакомая художница-полиграфист подарила ему свою последнюю работу: иллюстрации к «Винни-Пуху». Вот, почитайте это. Ребята опешили. И до какого места читать? — спросили они, думая, что это розыгрыш. До ловли Слонопотама. Этого вполне хватит. Средство оказалось верным — крыша встала на место. В данном случае послушание сыграло свою добрую роль. Но не всем везет с духовниками. К сожалению, ни длинная белая борода, ни длительность пребывания в Церкви не являются гарантом духовной безопасности. Но это — тема для особого разговора.

Церковные болезни тяжелы. Люди, ими болеющие, доставляют много скорбей окружающим и в первую очередь своим домашним. Людям, далеким от Церкви, они затрудняют дорогу в нее. Человек, искренне интересующийся религиозной жизнью, увидев такого святошу, по нему сделает заключение о всей Церкви. Конечно, можно ему долго объяснять (это очень убедительно делает диакон Андрей Кураев) что, как нельзя судить о Музыке по попсовым шлягерам, а о Живописи по комиксам, так и о Христианстве мы должны судить по христианским святым, а не по первому попавшемуся прихожанину. Можно говорить ему о том, что история Церкви бывает красивой только в плохих книжках. Что в жизни все гораздо сложнее. Или наоборот проще. Но бывают такие встречи с восторженными христианскими пионерами, раны от которых очень долго не заживают.

Один знакомый художник рассказывал, как в двенадцать лет неподалеку от своего дома он рисовал храм. Благочестивые бабушки сломали его этюдник и вытолкали взашей с церковного двора. В следующий раз мой друг зашел в церковь лишь через пять лет — так велик был его страх. Но, слава Богу, страх прошел. А сколько людей, столкнувшись с душевной черствостью (а то и откровенным хамством!) православных христиан, уходят к баптистам, иеговистам, богородичникам. Или же просто делают вывод, что христианство, да и вообще все религии — одно мракобесие. Мне бы не хотелось, чтобы у читателя возникло подобное ощущение от моей статьи. Да, повторяю, церковные болезни тяжелы. Но, наверное, всем необходимо ими переболеть.

Я знаю один город, где благодаря тамошнему благочинному весьма здоровый духовный климат. Человек переносит неофитскую болезнь в весьма облегченном виде и быстро выздоравливает. Так вот, хорошо это или плохо? Не думаю, что очень хорошо. Христианин там похож на антарктического пингвина, не имеющего иммунитета, так как в Антарктике отсутствуют вирусы. Что будет с этим человеком, когда он столкнется с неофитством (а он с ним не может не столкнуться) во всем его великолепии? Христианин, выращенный в тепличных условиях, неморозоустойчив. Важно пройти через неофитство, но не задержаться в нем.

Честертон дает замечательное, прямо-таки святоотеческое определение праведника: праведник строг к себе и снисходителен к другим. В пору духовного младенчества нам не всегда удается это понять. И поэтому со стороны неофитство так малопривлекательно. Но всем нам необходимо переболеть им. И от этого никуда не деться.

В прошлые века в каком-то смысле было проще. Церковное Предание, живое и действенное, ограждало человека от излишнего ригоризма. Восторженность, по большей части, не переходила в сектантство, а благочестие — в изуверство. Но так уж сложилось в нашей трагической истории, что тонкая грибница Церковного Предания после революции была вырвана. Нити, чудом сохранившиеся, восстанавливаются очень медленно и с трудом.

В последние годы в Церковь влился невиданный поток людей. С одной стороны, это замечательно. Гонимая Церковь на наших глазах возрождается из руин. Но с другой — Церковь сильно разбавили. Каждый человек, входя в нее, привносит свои страсти, свое греховное, еще не преображенное Благодатью видение мира. И когда у церковного тела, ослабленного коммунистической диктатурой, оказывается столько новых членов, ситуация напоминает медицинский случай. Если у организма ослаблен иммунитет, то в него легко проникает любой вирус.

Церковь мучительно болеет неофитством. Огромное количество не в меру православных, как назвал их святитель Григорий Богослов, хозяйничают в Доме Божьем, как в своем. Но у нас есть нечто, укрепляющее нашу веру в то, что болезнь пройдет: «А Церковь почти в таком же положении, как мое тело: не видно никакой доброй надежды; дела непрестанно клонятся к худшему». Эти слова принадлежат святителю Василию Великому. То есть им более полутора тысяч лет. Да, болезнь тяжела. Да, тело корчится в конвульсиях.

Но Христос сильнее наших грехов. И Он исцелит нас.

Ранее опубликовано: ОТРОК.ua № 1 (12)

Серафим Саровский


Сегодня православная церковь отмечает день памяти Серафима Саровского. Немногие чудотворцы удостаиваются празднования дня их памяти дважды в году. Среди них — преподобный Серафим Саровский.
15 января отмечается день его кончины и память вторичного обретения
святых мощей чудотворца, изъятых после революции в 1917 года. Серафим
Саровский — один из наиболее почитаемых на Руси святых.
Сейчас мощи Серафима Саровского покоятся в основанном им Дивеевском женском монастыре Нижегородской епархии.
Серафим Саровский канонизирован в 1903. Память ему отмечается 2/15 января и 19 июля/1 августа.
Лик преподобного Серафима на иконах соответствует его истинным прижизненным ( 1754-1833) портретам.

Памятник Серафиму Саровскому в Курске (Коренная пустынь), на родине преподобного старца. Ещё в России есть памятники Серафиму в Саровске, где старец явил дар целительства и в Астрахани. Все памятники изображают подвиг столпничества- ежедневного многочасового моления, стоя на большом камне.

Бликующее

В меня верит зеркало, подчеркивающее мою внешность, но я не доверяю его стеклянному равнодушию. В меня верят друзья, подчеркивая моё поведение, но я не доверяю их предвзятости. В меня верят трудности, закаляющие мой характер, но я не доверяю их предубежденности. В меня верит мой город, определяющий моё место и моё окружение, но я не доверяю его жителям и тёмным малолюдным улочкам. В меня верит моя Судьба, но я не доверяю себе и тому, что её достоин. Веришь ли Ты в меня, Боже? Реален ли я для Тебя? Или я - только сон, листающий многостраничную реальность в поисках картинок? Или я - только воспоминание, отбросившее эмоции в поисках смысла? Или я - только поцелуй, перетекающий на всё, что я люблю? А может я - простая искренняя молитва ? Веришь ли Ты в меня?
The Korgis - Everybody's Got To Learn Sometime Песня здесь:  http://music.i.ua/user/2237269/1216/

Самолётопоклонники

Самолётопоклонники

Андрей Фирсов, 09 января 2011

В жизни людей невежество и вера в сверхъестественное всегда идут рука об руку. Человек, в силу своей лени и малодушия, готов часами выпрашивать различные блага у бога, вместо того, чтобы научиться самому делать всё, что нужно... 



Во имя Крыла, Хвоста и Фюзеляжа, Аминь!

Впервые услышав от
академика Н. Левашова о туземцах, живущих на островах Тихого океана, и поклоняющихся, как богам, самому невероятному, с чем им приходится сталкиваться в жизни – пролетающим в небе самолётам – я решил найти информацию об этом удивительном племени. Оказалось, что это не одно племя, а много небольших племён и народностей, живущих в Меланезии и Микронезии (группы островов на юго-западе Тихого океана).

В середине прошлого века в Меланезию и Микронезию приехали исследователи-этнографы. Увиденное на островах повергло их в шок. Глазам учёных предстали скрупулёзно созданные из подручных материалов… авиационные военные базы. Посреди леса и на побережье были расчищены и по всем правилам обозначены взлётно-посадочные полосы. Рядом с ними стояли построенные из подручных материалов будки. В будках посменно сидели островитяне. При этом они надевали на головы, сделанные из листьев и скорлупы орехов «шлемофоны». Время от времени возле «аэродромов» разворачивались массовые шествия и ритуальные танцы с флажками, подозрительно напоминающие сигнальную азбуку. Поначалу научная общественность заговорила о пришельцах с других планет – тогда эта теория была новой и очень модной. Но вскоре оказалось, что действительность куда проще и интереснее предположений.

Маленький остров посреди океана почти незаметен и очень удобен для использования в качестве военной перевалочной базы. Этим во время Второй Мировой Войны воспользовались японцы, устроившие на островах свои базы. Потом японцев сменили войска американцев.

Примитивные местные жители никогда раньше не видели светлокожих и желтокожих людей, а потому очень удивлялись. С самолётов же сбрасывали для солдат еду, медикаменты, амуницию и прочие необходимые вещи. Что-то от благ цивилизации перепадало и островитянам. Это радикально изменило их быт. Поэтому неудивительно, что аборигены сочли всё это дарами богов, в буквальном смысле свалившимися с неба.

Потом война закончилась, военные свернули свои базы и покинули острова. Светлокожие люди больше не разгуливали по побережью, а самолёты больше не роняли в джунглях ящики с едой, медикаментами, одеждой и патронами. Видимо, аборигенам настала пора возвращаться к прежней жизни, но не тут-то было! К хорошему, как известно, быстро привыкаешь.

В попытке вернуть «небесные подарки», опускающиеся на парашютах, островитяне начали имитировать действия солдат, лётчиков и моряков. Они, по-видимому, приняли самые обычные жесты и действия военных за магические ритуалы, приносящие благодать и изобилие, падающее с неба. Что соответствовало их уровню понимания мироздания.

Желание вернуть консервы и лекарства принимало у островитян самые причудливые формы. Примитивные племена вырезали из древесины телефоны и прокладывали «связь» из лиан, зажигали сигнальные огни и факелы, чтобы осветить прежние взлётно-посадочные полосы, маршировали с палками, взятыми «на караул» и рисовали надпись «USA» у себя на груди, чтобы быть похожими на солдат, для которых сбрасывались грузы.

Некоторые шли дальше. Здраво рассудив, что сами по себе ящики с неба не падают, одно из племён взялось за дедовский способ. Они сплели из соломы грузовой самолёт в натуральную величину. Аборигены, видимо, поклоняются самолёту, чтобы он вернулся.

Крохотные островные религии, создавшиеся вокруг бывших военных аэродромов и баз, в науке принято называть «карго-культы». От английского «cargo», что означает «груз». Карго-культы были обнаружены на большинстве удалённых островов Тихого океана и не только там. На большинстве! Вывод напрашивается сам собой: человеку свойственно обожествлять всё, что сегодня ему представляется сверхъестественным.

Вам ничего не напоминают эти действия туземцев, кажущиеся для цивилизованного человека смешными? Вы думаете, мы с вами прошли тот этап развития социума, на котором принято бояться-верить-поклоняться? Вы в церковь (храм, костёл, синагогу, мечеть) давно ходили? Думаю, что у туземцев есть даже термины, похожие на наши для объяснения всего непонятного. Что-то вроде нашего «бог», «божья благодать» или «таинство божие».

И знаете, что самое интересное? Современные учёные, приезжавшие на острова к представителям карго-культуры, пытались объяснить туземцам, что самолёты – это не боги, и что сбрасывание грузов на парашютах – это не таинство божие. Что консервы, медикаменты и одежда – это не божья благодать, а продукты производства точно таких же людей, как и островитяне, только стоящих на чуть более высоком уровне развития социума и обладающих соответствующими технологиями.

Вы думаете, туземцы приняли доводы учёных? Правильно, не приняли. Просто верить в доброго бога гораздо легче, чем думать, развивать своё мышление, искать объяснения реально существующим, но пока непонятным явлениям. Не поддаваться доводам провокаторов, говорящих о непознаваемости таких сверхъестественных явлений, как груз тушёнки, спускающийся с неба на парашюте… Хотя, согласно их туземской «науки», это явление действительно абсолютно непознаваемо!

Упрямые аборигены до сих пор тратят время на молитвы, понятные только им самим обряды и падают на колени при виде пролетающего высоко в небе самолёта.

Было бы смешно, если бы не было так грустно: прикиньте, сколько человечество тратит ресурсов (финансовых, временных, человеческих) на поддержание различных религиозных культур? Сколько люди тратят времени на участие в различных религиозных, малопонятных, а главное, никем не объясняемых, обрядах?! Сколько дорогих зданий и сооружений строит для своих религиозных конфессий, сколько общество содержит профессиональных нахлебников – священнослужителей религиозных культов?! Да ещё как содержит: часы
митрополита Кирилла видели? А его автомобильный кортеж?!!

Может, было бы лучше вложиться в строительство детских садов, которых сейчас так не хватает в городах России, в строительство новых школ, заводов в конце-концов? Нет? Будем у неба консервы просить? Попробуйте попам объяснить, что они занимаются не общественно полезным делом. Уж они-то вам расскажут, что мир до сих пор ещё не погиб только потому, что на Земле ни на миг не прекращается молитва сподвижников в монастырях! Жрецы тихоокеанских туземцев тоже, наверное, имеют в своём арсенале универсальные ответы на вопросы особо пытливых умов.

Попробуйте подискутировать с фанатично верующим о том, что существование необъяснимого для науки сегодняшнего уровня развития – это ещё не повод для религиозных чувств. А если такие чувства у кого-то и возникают, то это не повод собирать деньги, строить церкви, кататься на лимузинах, торговать безпошлинно водкой и табаком… Уже пробовали дискутировать? Тогда Вы должны быть знакомы с ещё одним удобным для поддержания религиозных культов понятием, с гневом праведным.

Когда-то Пётр первый очень оригинально решил вопрос реальной помощи церкви государству. Собрал с церквей колокола и переплавил их в так необходимые для армии пушки. И случилось тогда божественное «чудо»: замироточили по всей Матушке-Руси иконы. Что сделал Пётр-богохульник? Он нашёл очень действенный способ договориться с богом: объявил, что «если ещё хоть одна икона заплачет, то поповские задницы обольются кровавыми слезами». И опять произошло «чудо»: иконы вмиг перестали мироточить! Бог быстренько внял доводам Петра. Свершилось «таинство божие»! Действительно, неисповедимы пути господни.

Во имя крыла, хвоста и фюзеляжа. Аминь…

---
Источник:
http://ru-an.info/news_content.php?id=572
---

Как выжить в окружающем мире

Как выжить в окружающем мире 



Дмитрий Байда, 18 апреля 2010

Как выжить во враждебном окружении? Как разобраться, кто говорит правду, а кто лжёт? Как узнать, где враги, где опасность, а где спасение? Здесь ни вера, ни верование, ни доверие не помогут. Здесь нужны знания и понимание...

Олег Верещагин

Я буду жить, сволочи!

Советы родителям и детям — как выжить в окружающем мире и победить его…

Я люблю снова и снова вспоминать и цитировать эти слова — ниже...

«…Бессилие целых народов, поражённых духовной чумой, навлекает полчища хищников, сбивающихся для кровавого пира в громадные стаи, как сбиваются для охоты оставленные без человеческого присмотра одичалые собаки... К несчастью, у большинства людей короткая память... И началу военных бед нередко предшествовали десятилетия, а то и столетия внешнего покоя, когда люди уверяются в неизменности жизни, считая мировые потрясения невозвратно далёкими, и живут уже не для общества, а только для себя, превыше всего ставят удовольствия и личные блага, вернейшим убежищем почитают домашний мирок, позволяя душе зарастать плесенью себялюбия, корысти, презрения или равнодушия... И вождей своих почитают не по действительным их заслугам и самоотречению в государственном труде, а по титулам и количеству золотой мишуры...

И невдомёк было... что... армии, как и государства, отданы в руки людей, ни на что не способных или прямых врагов. Эти хитрые пришельцы... втирались во все области государственной жизни, продвигая наверх своих, а не удавалось — толкали бездарнейших чиновников и военачальников... Для оболванивания народа устраивались пышные торжества и празднества по всякому поводу и без повода за счёт государственной казны. Молодёжь развращали соблазнами «красивой» и лёгкой жизни, даже вводили в моду женоподобные наряды для мужчин, чтобы их не влекло к мечу и боевому коню. Певцов и сказителей, воспевающих народных героев, сменили услужливые барды, поющие о любовных страстишках, прелестях наложниц, альковном сумраке да чаше с вином.

В те дни в зрелищных балаганах и прямо на открытых площадях нагло бесстыдствовали полуобнажённые красотки, привлекая толпы зевак; героя повсюду заменил дураковатый клоун, пошляк или проходимец, умеющий устраивать любовные делишки, набивать кошель, пить вино и драться в корчме, но не на поле боя, где враг — настоящий. Наглая, изворотливая бездарность царствовала во всей жизни... Одни рабы да бесправные бедняки трудились на полях и в ремесленных домах... ибо труд, вскармливающий силы народа, считался уже недостойным свободных граждан... Пока окружённые толпами подхалимов государи наслаждались славословием в свою честь, вся власть уходила в руки жуликов, и корпорации государственных воров набирали невероятную силу...

Чтобы государство погибло, достаточно сделать презираемым труд пахаря, кузнеца и воина, а сделано было куда большее. Если же кто-то пытался поднимать голос против всеобщей бездуховности, против продажности чиновников, пошлых и убаюкивающих народ песнопений, против сплочённого общества тайных и явных изменников, против начальствующих лодырей и дураков, его или тихо устраняли, или яростным хором обвиняли в очернительстве, ортодоксальности, опасной агрессивности, даже в бунте и подрыве устоев! Печальнее всего, что и духовные столпы государств оказались заражены общей чумой. Вместо того, чтобы изживать чумных крыс, они, в лучшем случае, припугивали народ божьим гневом…»

В. Возовиков. «Эхо Непрядвы».

Весной 1988 года я ещё не читал этих строк, хотя они уже были написаны.

Не помню, что я читал. Что-то читал наверняка — я глотал книги, как леденцы. Подкатывали переводные экзамены, но я к ним не готовился, по привычке считая, что «пронесёт и так» (и ведь проносило!). О чём я мечтал? Чего хотел? Тоже не помню. Может быть, потому что мечты были органичной частью моей жизни, я не отделял их от реальности. Кем я хотел стать? Конечно же, военным. Военными мечтали стать многие. Не скажу о других, но я не собирался «делать карьеру», я вообще не знал такого слова. Я собирался служить Отечеству, Родине, которую любил нежно и преданно, неосознанной любовью, не нуждавшейся в словах и объяснениях. Честное слово, я не смог бы объяснить, что такое «любовь к Родине», спроси меня кто-то об этом. Я просто любил её и не мог представить чего-то иного. В пионерах я был совершенно индифферентен к целям и задачам этой организации — и, хотя и не прятал галстук в карман за пределами школы, но и не видел в нём ничего «символического». Комсомольцем становиться отказался, потому что к тому времени уже открыто сочувствовал «белым» и не раз говорил об этом на уроках истории. Но все эти перипетии не имели никакого отношения к Родине.

Родина была всегда. Родины не могло не быть...

В ту майскую ночь я сидел перед телевизором в спящем доме и смотрел «Взгляд». Мне нравилась эта передача, потому что там то и дело крутили записи групп, которые я любил (и люблю сейчас) — «Наутилус», «Бригада С», «ДДТ», «Кино». Но эта передача была совсем иной. Я смотрел на экран и не мог поверить своим ушам. На экране тараканье шевелил усами и победно блестел глазками Влад Листьев. Гневно и иронично тряс щёчками Тёма Боровик. Второй рассказывал восторженно о днях, проведённых в американской армии. Первый выбрасывал на стол детские книжки — те, на которых воспитывался я. Кривился, шумел о «тоталитаризме», «милитаризме», призывал «спасти детские души» клеймил позором «захватническую войну в Афгане», плакался над «искалеченными судьбами», иронизировал по поводу «армейских порядочков»...

Этот шабаш продолжался два часа. И миллионы моих ровесников по всему СССР сидели перед телевизорами, ожидая вкраплённых в этот словесный понос модных песен — и невольно впитывая отраву, изливавшуюся с экрана. И тогда в мою душу впервые закралось страшное подозрение...

С тех пор я часто думаю: почему пятнадцатилетний мальчик сумел увидеть то, чего не увидели и не поняли миллионы взрослых? Какими такими клеточками, нервами, чувствами ощутил он опасность происходящего? Почему он — глупый неопытный щенок! — понимал: нельзя хаять свою страну и свою историю — а взрослые не понимали? Или... или всё понимали и делали это нарочно? Не спешите меня упрекать в неуважении к мёртвым (а оба автора той передачи мертвы). Не спешите говорить, что «о мёртвых или хорошо — или никак». Сами эти люди не очень-то задумывались об уважении к мёртвым, на чьи могилы они гадили. Гадили, ведая, что творят! На истоптанном, изгаженном, заплёванном месте никогда не вырастет ни веры, ни чести, ни любви к Родине...

Через два года я поступил в воронежский университет. И сбежал из него — в армию, в погранвойска, не выдержав того потока помоев, который изливался на лекциях и со страниц учебной литературы на то, к чему я привык относиться трепетно и бережно — историю Отечества.

Именно в армии и настигло меня окончательное понимание. Нет, не потому, что рухнул СССР (я, как ни странно, не воспринял тогда всей трагичности события). Не потому, что русские солдаты и офицеры охраняли чужую границу, и жизнь походила на засохший резиновый клей из-за бессмысленности происходящего. Просто именно в армии я прочёл две газетных статьи, подвёдшие черту подо всеми моими размышлениями.

Я не устаю вспоминать, как меня ужаснуло прочитанное письмо девочки, обратившейся в молодёжный раздел с вопросом, можно ли ей продать медали деда? И ответ какой-то стервочки-журналистки: да за милую душу, только не продешеви и не забудь написать, поделиться опытом, сколько взяла и на что потратила. Читательницы-ровесницы ждут.

Говорят, в таком случае неплохо помогает розга. Когда порют и приговаривают: «Будь человеком! Будь человеком!! Будь человеком!!!» Когда делают больно тебе лично — это хорошо запоминается. Только пороть надо было журналистку. Чтобы ощутила хоть каплю боли, стоящей за медалями, которые она так лихо посоветовала сбыть с рук... Но пороть было некому.

А через месяц во второй статье я прочёл: мальчишка, присутствовавший при разговоре взрослых, сокрушавшихся о потере Крым, вмешался в разговор со словами: «А чё нам Крым?! В Ниццу будем ездить!» «Они уже раскрепощены, — восторгался журналист, — а их дети будут свободны окончательно!»...

Где та девочка? Где тот мальчик? Живы ли они? Есть ли у них дети? Видели ли они Ниццу? Не знаю. Едва ли. Знаю другое. Я вернулся из армии с ощущением совершившегося вокруг непредставимого, чудовищного предательства. И понял, что не смогу жить «просто так». Что я должен — понимаете, должен! — попытаться что-то исправить...

И я стал исправлять...

---
Источник – «
Советник» – путеводитель по хорошим книгам.
Взято:
http://ru-an.info/news_content.php?id=56
---

Верую, Господи! Помоги моему неверию...



Верую, Господи! Помоги моему неверию…

Вера — это вся жизнь, вера — это полнота мироздания, вера — это глубина неисчерпаемая бытия. Не следует думать: «Вот, я буду верить в совершенстве, избавлюсь от грехов, а тогда уже пойду в Церковь». Вера — это путь. Вера — это жажда.

Отец бесноватого юноши, о котором рассказано в девятой главе Евангелия от Марка, дошел до отчаяния, ибо ничем не мог помочь своему несчастному сыну. Даже ученики Христовы не могли исцелить больного — у отца было горе, но не было веры. И вот последняя надежда — Христос. Иисус сказал ему: если сколько-нибудь можешь веровать, все возможно верующему. И тотчас отец отрока воскликнул со слезами: верую, Господи! помоги моему неверию …и он (отрок) встал (Мк. 9, 23…24, 27). Желание уверовать принято Господом как вера, и с этого — горячего, искреннего, деятельного желания — начинается вера. Ты хочешь обрести веру? Не жди каких-либо откровений свыше, сделай шаг к Богу, и уже это будет твоя вера.

И, конечно же, этот первый шаг — Священное Писание. Евангелие. Благовестие. Фундамент христианского вероучения. Нередко ныне можно встретить человека, считающего себя христианином и при этом не читавшего Нового Завета. Невероятно! Возможно ли быть математиком, не зная арифметики?

Путь ко Христу должен, безусловно, проходить через те врата, которые Он Сам для нас открыл. Откровение: Благая Весть о спасении — спасении из дурного коловращения смертного безбытия, Благая Весть о даровании утерянного рая.

Начинать чтение Писания нужно именно с Четвероевангелия, ибо, начав с Ветхого Завета, можно до Нового так никогда и не добраться. А ведь именно Новый Завет дал Господь людям в обетование их спасения, тогда как Ветхий Завет был исполнен Рождеством Иисуса Христа При первом (и даже первых) чтениях неизбежно будет множество неясностей, а, возможно, и сомнений или даже соблазнов. Это естественное следствие бесконечной глубины и многомерности текста, а также незнания современным читателем исторических реалий жизни эпохи Христа. Смущаться этим не следует: приходит время, и все становится на свое место.

При чтении Евангелия очень помогает совет митрополита Антония Сурожского: «К чтению светской литературы подход, как правило, вполне определенный: все понятное мы прочитываем и в меру сил усваиваем; в том же, что не понятно, пытаемся разобраться, остановив на нем пристальное внимание. Подход к чтению текста Священного Писания должен быть диаметрально противоположным: прочитав что-либо нам не понятное, не следует на этом задерживаться (это то, что сейчас не существенно для нашей души), но будем читать далее — до тех пор, пока нас не поразят какие-либо слова Христа. С этими словами в этот момент Сам Бог обращается к Вам — что же может быть более! При первом прочтении Нового Завета таких мест может быть всего три-пять, но как уже и этого много для души! Дочитав таким образом первый раз Четвероевангелие (читать должно только последовательно; и не важен темп, но важна регулярность), возвращаемся на первую главу Евангелия от Матфея — и начинаем следующий круг чтения — и что-то новое коснется нашего сердца».

Прочитав эти тексты два-три раза, можно приступить к Деяниям, затем, еще более войдя в жизнь Церкви — воцерковившись, перейти к Посланиям. Конечно, при возникновении вопросов хорошо обращаться за разъяснением их как к специальной литературе, так и к знающим людям. Однако умственное осознание ни в коем случае не должно ставиться во главу угла — воздействие слова Священного Писания сродни молитве: оно проникает и освещает самые глубины человеческой души.

По материалам книги священника Михаила Шполянского «Пред дверьми храма Твоего».
Ранее опубликовано: ОТРОК.ua № 1 (12)

Просите – и дано будет вам

   В маленькой деревне, в глуши, жили мать с сыном. Мальчик лишился отца, когда ему было два года. Чтобы вырастить сына и дать ему образование, мать работала в поте лица. Мальчик рос смышлёным, послушным и очень любил и чтил свою мать. Он ходил в школу и хорошо учился.

   В конце седьмого класса проводились выпускные экзамены, и мальчик усиленно готовился к ним. За три дня до экзаменов он подошёл к матери и сказал: “Мама, мне нужно внести 20 рупий, иначе меня не допустят к экзаменам. Пожалуйста, если можешь, дай мне эти деньги”. Мать впала в панику: денег у неё не было, а до жалованья оставалось ещё две недели. Она пошла к директору школы и объяснила, что не может заплатить взнос вовремя и просит отсрочки.
  
   Но директор ответил, что от него ничего не зависит и он ничем не может помочь. Женщина вернулась домой, села под деревом и заплакала. Мальчик, вернувшись из школы, застал мать в слезах. Он сел с ней рядом и спросил: “Мама, что ты плачешь?” – “Сынок, мне негде достать денег. С завтрашнего дня ты не сможешь ходить в школу. Наверное, тебе придётся работать вместе со мной. Иного выхода нет”. – “Но, мама, почему бы тебе не занять у кого-нибудь 20 рупий? После экзаменов я пойду работать, и мы вернём их”. – “Сыночек, кто даст мне денег? Только Бог, если пожелает”. Мальчик с энтузиазмом воскликнул: “Кто этот бог, мама? Где он? Какой у него адрес? Я пойду и попрошу у него денег”. От полной безнадёжности мать сказала: “Да, есть такой Бог в Вайкунтхе, Нараяна, в Его руках всё богатство”. Ни секунды не колеблясь, мальчик побежал на почту. У него было несколько мелких монет в кармане. Он купил открытку и написал в ней о том, что его мама плачет оттого, что у них нет 20 рупий, и он просит Бога срочно послать им 20 рупий почтовым переводом. После этого мальчик бросился к почтовому ящику, но прорезь для писем была так высоко, что он не смог дотянуться до неё. Почтмейстер, наблюдавший за всеми его действиями, вышел на улицу и спросил ребёнка: “Кому ты хочешь послать письмо?” Тот ответил: “О, сэр, это очень срочное письмо, оно – богу Нараяне в Вайкунтху. Осталось три дня до экзаменов, и мне нужно заплатить взнос. Я написал ему, чтобы он немедленно прислал 20 рупий”. Почтовый служащий уставился на адрес, написанный на открытке. У него не было слов, глаза его наполнились слезами от умиления наивностью ребёнка. Он спросил: “Кто дал тебе этот адрес?” Мальчик передал ему разговор с матерью. “Сэр, она сказала, что Бог очень добр и всегда помогает беднякам в ответ на искреннюю просьбу”. Почтовый служащий был очень тронут. Он погладил мальчика по голове и сказал: “Мой милый, я прослежу, чтобы открытка была срочно доставлена по адресу. Приходи послезавтра”.
 
   Мальчик, вне себя от счастья, побежал домой. Он сказал матери, что получит деньги вовремя.
 
   Через два дня он пришёл на почту, и служащий сказал: “Дитя моё, вот конверт, и в нём 20 рупий. Теперь ты можешь заплатить взнос”. Мальчик поспешил домой к матери и протянул ей конверт. Мать строго спросила, где он взял деньги, и сын рассказал о письме и разговоре с почтмейстером. Женщина, не поверив ему, пошла на почту и спросила, правда ли то, что рассказал её сын, и как такое могло случиться. Почтмейстер ответил: “Матушка, прошу, поверь мне. Я никогда не отличался особой чувствительностью, но когда увидел твоего сына с письмом, не мог поверить своим глазам: письмо, написанное Богу, – и с такой верой! Это тронуло меня до слёз. Не иначе как Сам Господь надоумил меня прийти на выручку твоему сыну. Пожалуйста, возьми деньги. Сам Бог пожелал, чтобы я дал их тебе. Если это не так, я не увидел бы, как мальчик пытался опустить письмо, оно осталось бы без ответа, и вера твоего сына была бы подорвана. Я считаю, мне была дана возможность помочь славному парнишке”.

   Если мы молимся искренне, Бог поможет нам. Он заставит кого-либо действовать как Своего агента. Только беззаветная вера в Бога может избавить от всех напастей и испытаний.

*** Вайкунтха – небо Вишну (Нараяны).
 

 

 Сатья Саи Баба "Притчи и истории"

Зачем ходить в храм, если Бог у меня в душе?

Зачем ходить в храм, если Бог у меня в душе?
Диакон Андрей Кураев



У каждого из нас есть знакомые, которые с недоумением смотрят на наши сборы в храм. На их лицах написано глубокое непонимание, а порой и возмущение: «Ну ладно, ударился ты в веру, пусть уж. Но зачем же в храм-то ходить, столько времени и сил на это тратить?! Вот я, к примеру, тоже верующая. Но я верю в душе. Бог у меня в душе, и мне не нужны никакие внешние ритуалы. Да вспомни, как недавно сатирик Михаил Задорнов сказал: «Для общения с Богом мне не нужны никакие посредники!»


Заверение в том, будто у наших критиков «Бог в душе», не стоит серьезного отношения. Такое состояние является высшим идеалом духовной жизни, и если бы слова «Бог у меня внутри» сказал преподобный Серафим Саровский — эти слова имели бы вес, ибо они были бы честным свидетельством о плоде его подвига. Если бы пустынник сказал, что он приучил себя к непрестанной внутренней молитве, и потому отдаленность храма, который он посещает лишь изредка, для него уже не чувствительна — в таких устах такие слова тоже были бы оправданны. Но когда мы слышим такие же слова от обывателей… Тогда у нас есть право поинтересоваться: в результате каких же именно духовных подвигов Вы достигли такого успеха? Расскажите, как именно Вы переживаете присутствие Бога в Вашей душе? Вы можете отличить в Вашем душевном опыте: вот это — «присутствие Бога», а вот это — проявление обычных человеческих качеств: ощущение красоты, гармонии, совестное чувство, человеческая приязнь?.. Не можете? Значит, Вы не заметили того момента, когда Бог, Творец Вселенной, вошел в Вашу жизнь и в Вашу душу? Разве можно такое не заметить? Так, может, Он и не входил?

Так, может, Вы спутали — и отождествили веру в Бога с присутствием Самого Бога? Впрочем, подождите, а вера-то в Вас есть? Вера ведь не просто пассивное согласие: «ну ладно, я согласна, что Что-то там такое есть…» Вера — это стремление к тому, чтобы оказалось правдой то, что решилась полюбить душа… Вера — это действие, стремление к тому, что уже прикоснулось к нашей жизни, бросило в нее свой отблеск, но еще не вошло в нее всецело… Но те, кто говорят: «у меня моя вера, и она в душе», говорят это с такими тусклыми глазами, что трудно поверить, будто они хотя бы когда-то испытывали стремление к Богу.

Нельзя любить, не проявляя своей любви, не делая хоть каких-то движений к любимому человеку. Так же нельзя верить, никак не проявляя своей веры во внешних действиях. Роза, которую дарят любимой, сама по себе ей не нужна. Этот цветок ей дорог не своей собственной красотой, а тем отблеском, который положила на него любовь подарившего. Цветы купленные и цветы подаренные совсем по-разному оживляют комнату. Если человек утверждает, что он любит кого-то, но он ничего не делает во имя своей любви: не ищет встреч, ничего не дарит, не уделяет времени для общения, ничем не жертвует — значит, он просто хвастается перед своими уже влюбленными друзьями: «мол, и я ничем не хуже, и у меня уже есть возлюбленная!».

Итак, вы, утверждающие, что у вас «Бог в душе» — что вы сделали для того, чтобы очистить свою душу для столь дивного Посещения? Как и каким именем вы позвали Его? Что изменилось в вас от этой Встречи? Полюбили ли вы Того, Кого встретили? И что вы делаете ради этой любви? Если эти вопросы повергают вас в недоуменное молчание — так хотя бы не считайте себя превзошедшими тех, кто хоть что-то делает для того, чтобы пребывать с Богом! Вечно стоящие — не презирайте идущих, даже если те спотыкаются!

Такие вопросы можно задать тем, кто свою леность оправдывает своей мнимой «духовностью». Но ведь и нам самим важно осознать — зачем мы-то ходим в храм. Послушать проповедь? Для этого сегодня можно включить радиоприемник. Помолиться? Молиться можно везде и во всякий час. Более того, таков именно совет апостола: «Непрестанно молитесь». Принести пожертвование? Сегодня сборщиков много и на улицах. Подать поминальную записку? Ее можно передать со знакомыми. Поставить свечку? Так ее можно поставить и перед домашним образом. Так зачем же мы ходим в храм?

Более того, некоторые люди говорят, что если они хотят помолиться, то они уходят в лес, к речке или к морю, и там, в Богозданном Храме, им легче ощутить величие Творца и восславить Его. Зачем же, говорят они, нам из бескрайнего Храма заходить под тесные своды храма рукотворного?

Чтобы понять это, давайте на минуту выйдем за пределы христианского храма. Вспомним: важнейшая проблема языческих религий — это вопрос о том, какие жертвы люди должны приносить богам. Когда надо приносить жертву. В чем должна состоять эта жертва. По какому ритуалу она должна быть принесена. Какому из многочисленных богов… Об этом говорят книги, изъясняющие языческие церемонии.

Но в Евангелии мы видим нечто противоположное. Если язычники говорят о том, какую жертву люди должны принести богу, то Евангелие говорит о том, какую жертву Бог принес людям: Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих (Мф. 20, 28); Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. 3, 16).

Библейские жертвоприношения нужны не Богу, а людям. Люди просто должны научиться быть благодарными. Люди должны научиться хотя бы часть своей жизни, своего имущества и своего времени (вспомните заповедь о субботе) уметь отставлять от себя и предлагать пред лице Господне. Не потому, что Богу нужна эта уделенная Ему часть. А потому, что люди тем самым учатся жертвенной любви.

Лишь на десятую или сотую часть религия состоит из того, что в нее вносят люди. Главное в религии то, что привносит в нее Бог. Главное не то, что люди делают ради Бога, но то, что Бог делает ради людей. Главное в религии не то, что люди приносят в храм, а то, что они износят из храма.

То, что мы можем принести Богу, мы можем принести Ему в любом месте. Все, что есть в мире, и так принадлежит Ему. Но есть такая частичка бытия, в которой Бог позволил царствовать не Себе, а другому. Это моя душа. Эта та комнатка в бесконечном здании Вселенной, куда Зиждитель не входит без спроса. И от нас зависит, на службу чему мы поставим свою свободу, дарованную нам Богом. Будем ли мы служить Богу, или себе самим и своим прихотям и похотям. Единственное, чем мы можем обогатить беспредельную власть Господа — это если мы и свою свободную волю предадим Ему. Никто не сможет вместо меня принести Богу в жертву мою волю. Только я сам владею ей и я сам могу принести ее ко престолу Божию. Принести же присягу на верность и сказать: «Господи, воля Твоя, а не моя да будет! Благодарю Тебя за все, что Ты пожелаешь привнести в мою жизнь! Дай мне возможность послужить Тебе каждым моим дыханием!» — можно в любом месте.

Для того чтобы христианин мог принести жертву Богу, он не нуждается в храме. Но в религии есть не только то, что мы даем. Важнее то, что мы получаем. Важно не то, зачем мы ищем Бога. Важнее то, зачем Он ищет нас.

Зачем мы чаще всего приходим в храм и обращаемся с мольбой к Богу — хорошо известно. Мы склонны в Боге видеть этакий генератор гуманитарной помощи: «Дай, Господи, нам побольше здоровья, побольше успеха и прибавки к зарплате!..». А вот зачем Бог ищет нас? Он хочет у нас что-то забрать? Или дать?

Зачем призывает Его Слово: Приидите ко Мне вси труждающиеся и обремененнии (Мф. 11, 28)?.. Нет у этого призыва продолжения в роде: «И вы отдадите Мне то-то…» Иным предвестием кончается это приглашение; оно говорит о том, что Бог сделает ради отозвавшихся: «И Я успокою вас… найдете покой душам вашим».

Итак, Бог зовет нас к Себе, чтобы что-то вручить нам. Что же? Знание — «Научитесь от Мене»… Дух — «Примите от духа Моего»… Любовь, мир и радость — «Пребудьте в любви Моей… Мир Мой даю вам… Радость Моя в вас да будет…» Но Христос дает нам и еще нечто немыслимое…

«Пребудьте во мне, и Я в вас… Приимите, сие есть кровь Моя за вас изливаемая…» Всего Себя Христос вверяет людям. И Свою божественность, и Свою человечность.

В современной медицине есть такая процедура: человеку делается переливание его же собственной крови. Из его тела выводится его кровь, она очищается от каких-то вредных примесей или, напротив, обогащается теми компонентами, которые организм больного уже не может сам вырабатывать в необходимом количестве. И такая, обеззараженная и обогащенная, кровь тут же вливается обратно в тело человека. Нечто подобное происходит и в наших отношениях со Христом. Бог становится человеком. Он берет в Себя наше естество, впавшее в состояние тления, в Себе его исцеляет, насыщает Божественностью, Вечностью, Бессмертием, и Свое человеческое Тело, уже прошедшее через смерть и воскресшее, возвращает нам. Свою человеческую кровь, насыщенную Божественными токами, Он вливает в нас, чтобы мы в себе носили зачаток Воскресения и были причастниками Вечности.

Итак, в храм мы приходим для того, чтобы нечто в нем получить. Храм — это стены, выстроенные вокруг Таинства Причастия. Таинство же состоит в том, что к людям протянута рука с Дарами. Поэтому посещение храма — не тяжкая повинность, а дивная привилегия. Нам дано право стать соучастниками Тайной Вечери. Нам дана возможность стать «причастниками Божеского естества». Нам дана возможность прикоснуться к той Энергии, которую не в силах выработать ни одна электростанция в мире.

Те, кто говорит, что им храмы и посредники не нужны, вряд ли считают авторитетным для себя слово Евангелия. Но, может быть, они почувствуют человеческую достоверность в словах всеми любимого Винни-Пуха. Однажды, в ответ на предложение Пятачка сочинить песенку, Винни-Пух сказал: «но это не так просто. Ведь поэзия — это не такая вещь, которую вы находите, это вещь, которая находит вас. И все, что вы можете сделать, это пойти туда, где вас могут найти».

Бог искал нас. И нашел. Нам же просто надо пойти и встать в такое место, где Бог ближе всего подходит к людям, в такое место, где Он самые небывалые дары раздает людям. Если Чашу с причастием Христос подает нам через Царские врата храма — стоит ли нам отворачивать нос и твердить «Бог у меня и так в душе»?

Христос сказал, где он нас ждет и что желает нам дать. Он, Вечный, желает с нами встретиться и соединиться в этой жизни — для того, чтобы в будущей, вечной нашей жизни мы не стали непоправимо одиноки.

Так вежливо ли, получив уведомление о том, что кто-то нас ждет на встречу на площади Пушкина, в назначенное время отправляться на прогулку по улице Льва Толстого? Если встреча не состоялась — кто в таком случае будет виноват?.. Знамо дело — «Пушкин»!

Неужели же так невыносимо трудно раскрыть свои руки для того, чтобы в них можно было вложить Дары?

Ранее опубликовано: ОТРАК.ua № 2 (7)

Десять Заповедей Божьих - вечный и неизменный стандарт истины

     Каждая страна, любое общество или организацияобязательно имеют свои законы, регулирующие взаимоотношения, устанавливающиеправила поведения и принципы существования среди людей. Многие законыдействуют на определенной территории, ограничены периодом времени и другимифакторами. Но есть один закон, который предназначен для всех времен и народов,являясь основой существования жизни людей на Земле – это Десять БожьихЗаповедей.

     Сам Бог дал этот закон человечеству как вечный, неизменный стандарт добра, образец поведения. Десять Заповедей определяют нашу связь с Творцом и Спасителем, а также наши обязанности по отношению к людям. Нарушение этого закона Священное Писание называет грехом: "Всякий, делающий грех, делает и беззаконие; и грех есть беззаконие" (1 Иоанна 3:4).

     Священное Писание усматривает в законе Божием черты характера Бога. Как и Бог, "Закон Господа совершен" (Пс. 18:8). "Посему закон свят, и заповедь свята и праведна и добра" (Рим. 7:12). "Все заповеди Твои – истина" (Пс. 118:151). Десять Заповедей – краткое изложение вечных принципов добра – обращены ко всему человечеству на все времена. Библия называет главный принцип жизни: "Бойся Бога и заповеди Его соблюдай, потому что в этом все для человека" (Еккл. 12:13).

     Это Закон уникален еще тем, что Десять Заповедей на первый взгляд очень просты, но одновременно имеют и всеобъемлющий характер. Они настолько короткие, что даже ребенок может их быстро запомнить, но и в то же время имеют такую глубину, что включают всевозможные грехи. Уникальность Десяти Заповедей заключается также в том, что это единственные слова, которые Бог сказал вслух всему народу и Своей рукой написал на двух каменных скрижалях, которые должны были храниться в ковчеге, в Святом Святых храма. Каково же назначение Божьего закона, Его Десяти Заповедей?      Прежде всего он призван защитить человека от самоуничтожения: игнорируя закон, люди перестают понимать разницу между добром и злом. Закон открывает человеку волю Божию. Только так мы можем понять, чего Бог ожидает от нас, каковым должно быть наше поведение, каких жизненных принципов нужно придерживаться, чтобы жизнь была благословенной.      Каждый из нас в свое время должен предстать перед судом Божиим, "ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое" (2 Кор 5:10). Поэтому Закон Божий будет основанием для рассмотрения наших дел. Каждый из нас будет судим по этим справедливым принципам, а не по нашим представлениям, что такое хорошо, и что такое плохо.      Без Десяти Заповедей люди не способны правильно понимать Божью святость, а также собственную вину и потребность в раскаянии. Не чувствуя себя нарушителями Закона Божьего, они не осознают свою греховность и не видят необходимости в примирении с Господом Иисусом.      Закон действует подобно зеркалу, помогая увидеть свое истинное состояние. "Ибо, кто слушает слово и не исполняет, тот подобен человеку, рассматривающему природные черты лица своего в зеркале: он посмотрел на себя, отошел и тотчас забыл, каков он. Но кто вникнет в закон совершенный, закон свободы, и пребудет в нем, тот, будучи не слушателем забывчивым, но исполнителем дела, блажен будет в своем действии" (Иакова 1:23-25). Апостол Павел писал: "Я не иначе узнал грех, как посредством закона" (Рим. 7:7) Обвиняя грешника в его грехах, Закон помогает ему осознать, что он попал под Божий суд и подлежит наказанию.      Закон Божий – это средство, с помощью которого Святой Дух ведет нас к настоящему обращению. Увидев свой настоящий характер, мы сознаем себя грешниками, не имеющие надежды, и поэтому остро чувствуем потребность в Спасителе. Таким образом, Закон указывает на Христа, единственного, Кто может освободить нас от вечной смерти. Закон открывает нашу греховность, но не может спасти нас. Как водой смывают с лица грязь, так и мы, обнаружив свою греховность посредством нравственного Закона Божьего, ищем воду, чтобы смыть грех и грязь, а очиститься мы можем только кровью Агнца.      Закон Божий сдерживает зло и приносит благословение. Волна преступности, насилия, безнравственности, захлестнувшая мир, – это следствие пренебрежения Десятью Заповедями. Там, где этот Закон принимается, он сдерживает грех, побуждает к правильным поступкам. Те народы, которые включили Божьи принципы в свои законы, получили большие благословения, и наоборот, пренебрежение Заповедями ведет к упадку.      "Ибо это есть любовь к Богу, чтобы мы соблюдали заповеди Его; и заповеди Его нетяжки" (1 Иоанна 5:3). "Здесь терпение святых, соблюдающих заповеди Божии и веру в Иисуса" (Откр. 14:12). Это только два высказывания из множества, записанных на страницах Священного Писания, которые призывают нас быть послушными Закону Божьему. К сожалению, некоторые указывают тексты, которые якобы отменяют повиновение Десяти Заповедям.      Какой закон отменен жертвой Христа на Голгофе? Так, после смерти Христа произошли огромные изменения в служении Господу. Но Библия говорит о двух законах: моральный (Десять Заповедей) и церемониальный (жертвоприношения). Нравственный закон – это Десять Божьих Заповедей, неизменный вечный стандарт истины. Церемониальный закон (о жертвоприношении) был временной мерой против греха и указывал на Христа, как на настоящую жертву, которая снимает вину за нарушение Закона Божьего.      Закон Божий, то есть Десять Заповедей, регулирует отношения Бога и человека, а также отношения между людьми, поэтому его еще называют нравственным законом. Этот закон написан Богом на каменных скрижалях (Исх. 31:18); помещен в ковчег (Втор. 10:1-5) утвержден Христом (Рим. 3:31); раскрывает грех (Рим. 3:20); прочно установлен навеки (Пс. 110:7,8).      Второй закон, так называемый закон жертвоприношений, призван показать путь урегулирования отношений в случае нарушения Десяти Божьих Заповедей. Закон жертвоприношений, который еще называют церемониальным, записанный Моисеем в книге (Втор. 31:24); положен одесную ковчега (Втор. 31:24-26); отменен Христом (Еф. 2:15,16), ибо жертвоприношения (Левит 7:35-38); были временным явлением (Евр. 9:9,10).      Из данного сравнения видно, что все законы о жертвоприношении указывали на Христа. На Голгофском кресте умирал истинный Агнец. Во время Его смерти завеса в храме разорвалась пополам (Луки 23:45), и жертвоприношения прекратились. Этот закон был временным, а моральные принципы остались неизменными и по сей день.      Закон не спасает людей, главное – вера. А если закон не спасает, то возможно его выполнять не нужно? Рассуждая таким образом, люди часто не обращают внимание на то, что Закон никогда не давал спасения. Как в Ветхом Завете, так и в Новом спасение всегда было и остается даром Божьим для людей. Моральный закон определяет, что хорошо, а что – плохо, что можно делать, а чего нельзя, что такое грех, а церемониальный закон говорит о том, как получить прощение за грех. Прощение же мы получаем только посредством веры, выполняя Закон Божий.      "Праведный своею верою жив будет" (Авак. 2:4) – это принцип жизни людей как Ветхого Завета, так и Нового. В ветхозаветной время люди жили верой, но они также проявляли послушание Закону Господа. Об Аврааме сказано: "Авраам послушался гласа Моего и соблюдал, что Мною заповедано было соблюдать: повеления Мои, уставы Мои и законы Мои" (Быт. 26:5). Спасение, которое мы получаем по вере, не освобождает нас от выполнения принципов, установленных самим Господом. Наоборот, их выполнение приносит нам благословение.      Следовательно, Закон Божий помогает человеку увидеть свою греховность, вера в Спасителя мира открывает грешнику путь к прощению, что происходит по вере, и только по милости Бога. Но полученное прощение не дает нам права в дальнейшем жить, пренебрегая Десятью Божьими Заповедями. Прощение – это подарок Бога, который невозможно оплатить, а послушание Десяти Заповедям – признание высшего авторитета Бога, Его моральных и духовных принципов.